Впереди уже показался забор интерната, и тут меня окончательно накрыло. Предчувствие беды смешалось с настроением места, и оно было очень далеко от мирного. От общаги, где прятались выжившие дети, просто несло страхом, болью и лютой ненавистью. Присутствовало там что-то ещё, но я никак не мог вычленить эти эмоции на фоне предыдущих. Они попросту тонули в них, казались крохотными огоньками. — Проезжай мимо, — сухо скомандовал я. — Почему? — удивлённо уставился на меня Серый. — Рот захлопни, — огрызнулся я и повторил приказ: — Проезжай, я сказал. Вон за тем домом тормозни. — Да что случилось-то? — снова полюбопытствовал пацан. — Здесь сиди, — вместо ответа велел я и выскочил из кабины, едва машина остановилась. Не успел я подойти к кузову, как из него повалили пассажиры. — Куда, бля⁈ — рявкнул я. — А ну назад все. Рус, Миха, со мной, остальным сидеть и не дёргаться. Коль, если мы через пять минут не вернёмся, гони обратно в храм. — Может, объясните нам, что случилось? — попыталась выяснить причину такого поведения одна из женщин в кузове. — Предчувствие нехорошее, нужно проверить. Не дёргайтесь пока, всё под контролем, — успокоил людей я и обратился к водителю: — Колян, как понял? — Всё сделаю в лучшем виде. — Он показал в окно большой палец. — Двинули, — скомандовал я и шмыгнул в кустарник американского клёна, что разросся на углу дома. Мы молча пробрались до территории интерната, где замерли для наблюдения. Я осмотрел общагу в бинокль, пробежав по окнам, но ничего странного в них не заметил. Однако эмоциональный фон, исходящий от общаги, не менялся, а значит, внутри происходит что-то очень плохое. — Ты чего весь напрягся? — всё же не выдержал и спросил Мишка. — Херня там какая-то творится. — Я кивнул на интернат. — И не спрашивай, откуда мне это известно, просто поверь. — И что делать будем? — задал правильный вопрос Маркин. — С задней стороны обойдём, там через кухню в корпус войти можно, — прикинул варианты я. — Двигаем тихо, но быстро. У нас семь минут до появления бесов. Ребята кивнули, и только мы собирались сорваться с места, как позади раздался шорох и появился Серёга с обрезом в руках. — Я тебе где сказал быть⁈ — сквозь зубы прошипел я. — Там сеструха моя, — упрямо сжав зубы, ответил пацан, — Я всё равно с вами пойду. — Да пусть идёт, — заступился за мелкого Миха. — Ладно. — Я поморщился, но всё же согласился. — Как можно по-тихому в корпус войти? — Сзади подвал есть, там на двери замок кодовый, я пароль знаю, — тут же включился в игру Серёга. — Или через кухню, но там придётся окно бить. — Веди, — кивнул я. — Желательно, чтоб нас из окон никто не видел. Шкет лишь ухмыльнулся и первым рванул к правой части забора. Мы молча проследовали за ним. Вскоре протиснулись сквозь прореху в рабице, которую, судя по кускам проволоки, неоднократно пытались заделывать. Пацан действительно оказался очень полезен, но это и не удивительно. Кто ещё, как не он, мог знать территорию, с которой периодически приходилось незаметно сваливать. Обогнув здание школы, мы выбрались в небольшой сквер, который окружал спортивную площадку. Через него пробежали до угла кухни, прижались к стене, и, пригибаясь, чтобы нас не заметили в окнах на первом этаже, добрались до подвала. Серый быстро набрал код на замке и осторожно вытянул дужку. Я слегка толкнул его в плечо, знаками указал, что теперь его место за Мишкой, и нырнул в тёмный подвал. Зрение быстро перестроилось, но Михаил и мелкий вряд ли обладали подобными талантами. А потому воспользовались фонарём. Рустам вошёл последним и не забыл плотно прикрыть за собой дверь. Серый постучал меня по плечу и пальцем указал направление. Я кивнул и последовал совету, чтобы через минуту оказаться у лестницы, ведущей наверх. Похоже, именно здесь в прошлый раз скрывался Ванька с обрезом, когда вышел нам в спину. Осторожно приоткрыв дверь, я выглянул наружу. Никого. Однако страх и боль, которыми было пропитано здание, усилились настолько, что я ощущал их почти физически. Прикрыв глаза, я напряг слух, хотя этого и не требовалось, потому как сверху донёсся звук падающего тела, который тут же сопроводил громкий хохот. Я уже начинал догадываться, что здесь произошло. И почему в подобных ситуациях всегда выживают разные мрази, а хорошие люди умирают первыми? На этот счёт у меня имелась теория, но размышлять о ней было некогда. Мы влетели по лестнице на второй этаж и, ориентируясь по звукам, вломились во вторую дверь слева. Я едва смог сдержать стон оттого, что предстало перед глазами. Судя по табличке на двери, здесь располагалась игровая комната. Довольно просторная, чтобы внутри поместились все дети, которым удалось выжить. Их выстроили в дальнем конце и раздели догола. Прямо у двери стояли двое с укороченными автоматами «Калашникова» в руках. Очень грозное оружие, кто бы что ни говорил. Ещё один сидел на стуле, развернув его спинкой перед собой. А последний урод лежал на полу и мерно двигал голым задом… Перемкнуло меня сразу. Я даже опасность не оценил, а тело уже начало действовать. В ублюдка слева я разрядил обрез, превратив его наглую, ухмылявшуюся рожу в кровавое месиво. Стрелял не думая, отчего разрядил оба ствола сразу, а потому второму попросту сунул рукояткой в лицо. Впрочем, силу я тоже не рассчитывал, ведь я не собирался оставлять этих мразей в живых. Раздался хруст костей, блатной отлетел затылком в стену, а мой обрез застрял рукояткой в проломленном лице. Позади грохнул выстрел, и заряд картечи смёл со стула Хряща. Да, я узнал этих мудаков, с которыми успел познакомиться в камере. Последний, тот, что с голой жопой, наверняка Фитиль. И эту мразь я собирался убивать медленно. Стрелять по нему не стали, побоялись задеть девчонку, что лежала под ним. Ему хватило пинка по рёбрам, чтобы слететь с неё и захрипеть от боли. О да, бил я со знанием дела и от всей души. Хруст костей наверняка услышали все присутствующие. — Лежать падла! — прорычал Мишка. Я обернулся на крик и не смог сдержать хищного оскала, ведь Хрящ тоже оказался жив. Картечь разворотила ему бедро, но жизненно важные органы остались не задеты. Видимо, палил по нему Серый, так как ни Мишка, ни Маркин точно не промахнулись бы. К слову, пацан уже стоял на коленях перед девчонкой и, гладя её по волосам, что-то тихонько бормотал. Вот только она не слышала и безучастно смотрела куда-то в сторону и вверх. Внутри меня всё сжалось, а затем взорвалось яростью. Я ещё раз приложил носком ботинка Фитиля, Мишка добавил Хрящу, после чего мы приступили к делу. Вскоре у дверей припарковалась «Газель», которую вызвал по рации Маркин. Её быстро разгрузили и заперли дверь в общежитии. С минуты на минуту должны были объявиться бесы, и на сей раз мы ожидали их с нетерпением. Детей одели, спустили вниз к остальным и настрого запретили к нам подниматься. В игровой остались только я, Маркин, Серёга с сестрой и две еле живые мрази. Мишку оставили за дверью, чтобы к нам наверняка никто не вошёл во время экзекуции. — Не думаю, что вам нужно это видеть, — в очередной раз повторил Маркин, обращаясь к Серёге с сестрой. — Мы не уйдём, пока эти двое не сдохнут, — сквозь зубы прошипел пацан. — Пусть останутся, — произнёс я и распахнул окно. Выбросив в него обоих покойников, мы принялись ждать, когда на запах свежей крови явятся псы. Прошло не менее пяти минут, прежде чем раздался цокот когтей по бетонной отмостке. А затем последовал треск разрываемой плоти и хруст костей. — Надеюсь, они не нажрутся, — выглянув в окно, прокомментировал Рустам. — Ничего, пошумим — ещё набегут, — усмехнулся я и кивнул на раненого Хряща. — Ты нормально его перевязал? Не хочу, чтобы он сдох раньше времени. — Ничего. Такие, как он, живучие, — ответил Маркин. — Ну чё, погнали? — Угу, — кивнул я, и мы подхватили Фитиля. С обоих мы заранее стянули штаны и связали таким образом, чтобы оба урода приняли позу эмбрионов. К каждому закрепили верёвку, чтобы контролировать высоту, и теперь перешли к финальной стадии плана. Перевалив орущего Фитиля через подоконник, слегка стравили его примерно до окон на первом этаже. — Ещё чуть пониже, — скомандовал Серёга, высунувшийся в соседнее окно. — Стоп! — Уверен? — переспросил я. — А-а-а! — донёсся с улицы полный боли крик. — Да, — с хищным оскалом подтвердил Серый. — Самое то. Мы намотали другой конец верёвки на радиатор отопления, предварительно убедившись, что он выдержит вес ублюдка, и тоже высунулись окно. Да, высоту пацан определил правильную. Псы едва доставали в прыжке до голой задницы Фитиля, а тому оставалось лишь визжать, потому как он даже не мог трепыхаться. — Как думаешь, яйца ему уже откусили? — с задумчивым видом поинтересовался Рустам. — Поёт вроде тоненько, — пожал я плечами. — Ну чё, второго вывешиваем? — Давай, — кивнул Маркин. Мы подхватили Хряща и поволокли его ко второму окну. Глава 2 Небольшой прогресс — Я вот одного не понимаю: нахуя они детей-то раздели? — нарушил тишину Мишка. Мы сидели на ступенях лестницы, ведущей на второй этаж, выжидая, когда закончится адреналиновый отходняк. В такие моменты тело становится ватным. Можно, конечно, заставить себя двигаться, но смысла сейчас в этом нет. Проще отдохнуть, тем более что у нас имеется свободная минутка. Да и соваться наружу в таком состоянии — не самая лучшая затея, а десять-пятнадцать минут ничего особо не решат. — Это психологический фактор, — нехотя ответил Рустам. — Голый человек менее склонен к побегу и сопротивлению. — Мрази ебаные, — выругался Мишка и присосался к банке с пивом. — Хорош бухать! — одёрнул его я. — Да я пивка, — оправдался он. — С одной баночки ничего не будет. Мне нужно нервы успокоить. Блядь, как вспомню! Сука, вот чё в головах у людей? Они ведь дети! Как только совесть позволила… Мишка замолчал и снова присосался к банке. — Как она? — кивнул я Серёге, который продолжал обнимать сестру. — Она сильная, переживёт, — ответил пацан.