Натаниель удивленно смотрит на меня. – Нет, конечно. Перрин полетит домой. В степи Эшриана. – Кстати, ты-то откуда взялся? Как вообще здесь очутился? – Устроив нам столь теплый прием, он все же решил узнать, выжили ли мы, – язвит подошедший Лиам. Ничего не понимая, смотрю то на Лиама, то на Натаниеля. Натаниель пожимает плечами, и меч, который он сжимает в левой руке, теперь направлен на Лиама. Случайность? Точно нет. – Полагаешь, что я причастен к нападению? Глупейшее заблуждение. Лошадь Майлин прискакала в город. Только из-за нее я… Но Лиам не дает ему договорить. – Чужак в Бельдаре. Чужак, задающий странные вопросы. Чужак, – его голос становится резким, – спрашивающий про близнецов. – Нет, – с безрадостным смехом отвечает Натаниель. – Я не дурак, Салливан. Однако Лиам еще не закончил. – Чужак, который постоянно смотрит на городские ворота, потому что кого-то ждет. О чем же подумают военные бароны, князья разбойничьей гильдии, если не о превосходной добыче, которая направляется в город? Взгляд Натаниеля остается спокойным. Он не согласен, и это придает его чертам каменную суровость. И все же он опускает меч, а на губах Лиама мелькает кривая ухмылка. Теперь ясно, что последнее слово останется за ним. – Давайте вы будете выяснять отношения в Бельдаре? – встревает Алис. Натянуто улыбнувшись, она смотрит сквозь ветки деревьев на серебряный месяц, который уже мерцает на потемневшем небе. – Я не собираюсь искать городские ворота в кромешной тьме. Тут я с ней полностью согласна! Но прежде чем мы продолжим свой путь, я хочу кое о чем спросить: – О каких это военных баронах вы говорили? – Нападение организовали безупречно, – объясняет Алис. – Но оно рук дело не тех идиотов, которые затеяли с нами драку. Во главе группы профессионалов, занимающихся выполнением заказов, стоит тайный покровитель. Мы называем их военными баронами. Есть три ресурса, в которых они не знают недостатка: деньги, власть и люди, работающие на них. Натаниель кивает: – Поэтому у них был перрин. Треплю пони по шее: мокрая, по-зимнему густая шерсть завивается колечками. – И что это значит? Может, лучше нам не появляться в Бельдаре? – Уже поздно, – подойдя, Лиам крепко меня обнимает. – Мы почти на месте. Натаниель привел с собой Золотце, но я решаю пройтись пешком вместе с Лиамом и Алис. Они ранены, пусть и не тяжело. Нам везет, ведь мы находим не только мой меч, но и лошадь Лиама на какой-то поляне. Конь Алис и вьючная лошадка пропали, однако мы собираемся поискать их завтра. Мы с Алис немного подотстали: хочу поговорить с ней, мне нужно кое-что выяснить. – А вы тоже работали на военных баронов? Алис смотрит на меня так, будто я спросила, любит ли она жарить котят на вертеле. – Значит, нет? – уточняю я. – Майлин, мы – воры. Мы не занимаемся грабежом! Понятия не имею, где проходит граница между грабежом и воровством, но после ответа Алис все равно вздыхаю с облегчением. Кажется, бояться нечего, грабить кареты с путешественниками мы не будем. Мы нагоняем Лиама. Он идет рядом с лошадью Натаниеля, изучая ту цепочку, которой перрина приковали к пони. – Сталь из Амисы, – со знанием дела сообщает Натаниель. – Очень прочная, отлита в Пламенеющих горах. Цепочка из такой стали удержит даже саблерога. – Интересно, – Лиам бросает на Натаниеля взгляд, который можно даже назвать дружелюбным. Кажется, Натаниелю от него не по себе. – В Бельдаре можно раздобыть цепь из амиской стали? Натаниель пожимает плечами: – Не сомневаюсь. Были бы деньги. – Не сомневаюсь, – повторяет Лиам. Алис шепчет мне на ухо: – Слышала? Вот это, моя хорошая, слова вора. Грабители дерутся за то, что хотят. Военачальники заставляют драться других. А вор просто говорит: «Не сомневаюсь», и это значит, что он ни гроша не заплатит, а просто найдет того, кому не нужны деньги. – Он украдет? – тихо уточняю я, не зная, как к этому относиться. – Именно. И ты этого даже не заметишь. – Я держу ухо востро. Алис широко ухмыльнулась: – Можем попробовать. Но не лелей надежды. Ладно, это уже вызов. – Спорим? – Спорим на корону, – соглашается Алис. – На корону с опалами. Глава 27 Да, не таким я представляла себе опаловый город Бельдар. Думала, что он изящный, сверкающий разноцветными искрами, и по духу похож на этот переливающийся драгоценный камень. На деле же архитектура массивная, грубая и даже пугающая. Скрепленные каким-то серым раствором гигантские каменные блоки, рядом с которыми чувствуешь себя маленьким и ничтожным, образуют улочки и простые дома. Ночью опаловые прожилки в камне почти не видно. Люди ходят по улицам ссутулившись, будто боятся, что на них вот-вот обрушится каменная стена. В городе есть трактир с дешевыми комнатами, и я этому очень рада, ведь у нас больше нет ни палатки, ни одеял. Мы ужинаем в трактире. Слуга – коренастый, но мускулистый амисинец с темной кожей и вьющимися смоляными волосами – первый дружелюбный человек, которого мы повстречали в городе. Однако мы проговорили с ним совсем недолго, потому что мне ужасно захотелось спать. В трактире яблоку негде упасть, очень шумно и душно. Большинство посетителей напиваются вдрызг. Чуть ли не за каждым столом вальяжно сидят полуголые женщины – развлечение для посетителей-мужчин. То и дело кто-то задевает столы, и кувшины с тарелками летят на пол. Для снующих туда-сюда крыс каждый вечер здесь настоящий праздник. За нашим столом обстановка накаляется. Такое ощущение, словно Лиам и Алис сидят в окопе с одной стороны, а Натаниель с другой, и все мои попытки завязать разговор терпят крах. – Почему вы так уверены, что близнецам можно доверять? – спрашиваю я у своих спутников. – Мы не уверены, – замечает Натаниель. Лиам вертит в руках ложку. – Их положение куда хуже нашего. Мы для них представляем большую опасность, чем они для нас, – с этими словами Лиам вылавливает из супа косточку и протягивает ее какой-то крысе. Та берет косточку прямо из рук, доверчиво, будто собачонка. Извинившись, Натаниель уходит проведать лошадей, и Лиам с Алис дружно вздыхают. – Он знает про близнецов гораздо больше, чем говорит, – размышляет вслух Алис. – Да, я тоже это понял, – кивает Лиам. – И, кажется, знаю, о чем именно он умалчивает. Он переводит взгляд на меня, и я поднимаю руки. – Вы несправедливы к Натаниелю. Я понимаю почему, но… – Не понимаешь. – Алис говорит совсем тихо, но мне становится не по себе. Ужасно хочется сообщить, что я знаю про них с Натаниелем. Нет, пусть он сам ей все объяснит. Со вздохом встаю со стула: – Пойду подышу воздухом, мне очень нужно. – Составить тебе компанию? – уточняет Лиам. – Вдруг кто-то… – Боже мой, не надо! Лиам насмешливо улыбается: – Почему ты постоянно зовешь меня так? – Ох, я-то знаю почему, – мурлычу я в ответ и, наклонившись, целую Лиама. – Но тебе об этом никогда не расскажу, иначе твое эго взорвется.