Над головой вихрем проносятся несколько мини-джетов. Осматриваюсь и замечаю вдалеке остальных спасителей. Слишком их много на одну маленькую меня. Мало того ахернарийский флот пригнали, так еще иминтакиские и сеатские корабли зачем-то тоже прилетели. Ещё и папы на адмиральском крейсере. А вот женихов не хватает. Где мой синекожий ледышка? – Алькора где потеряли? – Он остался на Ахернаре с оставшимися советниками. Расследует похищение и сдерживает волну. Так и думала. Продолжив осмотр, замечаю поверженных врагов. Некоторые живые и в наручниках, некоторые уже мёртвые. Всё-таки правильно сделала, что с ицаром выпрыгнула. С этой сотней сама бы не справилась. Быть разменной монетой в переговорах – не для меня. Отцы и королевская рать уносит в крейсер всех преступников. А женихи разделяются и расходятся в разные стороны. Нас ищут. Закралась мстительная мысль угнать один из джетов. – Как ты меня нашёл так быстро? – Просто знал, что тебя на шаттле нет, и, оставив их разбираться, полетел на поиски, – усмехается Арт. – Слишком хорошо ты меня знаешь, – хихикаю. Нас, наконец, замечают. И бегут все. Безопасник, остановившись, спускает с рук. Не успеваю возмутиться, меня сгребает в медвежьи объятья Антарес. Я рада его видеть и опять плачу. Да сколько ж во мне слёз?! Женихи лезут тискаться, а я продолжаю разводить сырость и превращаюсь в Ангелину Леонову. Никогда не понимала этих нежностей. А сейчас сама тянусь от наглого Ориона к вредному Проциону. Минтакийский принц удобнее поднимает и, закрыв от всех, несёт меня сам. Надо же, Его Высокомершество бывает нежным и даже ласковым. Я не против, мне нравится. Перебираю его платиновые волосы и, положив голову на плечо, просто дышу. Глубоко и размеренно. В душе полный штиль и умиротворение. Хотя, скорее всего, я просто сильно уставшая и истощена морально, физически, эмоционально. – Не хочу больше такую помпезную свадьбу, – бормочу. – Как захочешь, так и будет, – соглашается Процион, – мне кроме тебя никто не нужен. – Внезапно, – отпрянув, заглядываю в глаза. Принц высокомерно выгибает бровь. – Что это с тобой случилось? Головой повредился? – Прозрел, – признаётся белобрысый и оставляет лёгкий поцелуй на губах. Глава 49 – Привет, – улыбаюсь, сонно смотря в васильковые глаза Проциона. – Ты разговариваешь во сне, – хрипло выдыхает принц и нажимает на панель. Боковые стенки медицинской капсулы сворачиваются вниз, открывая взору потрёпанного и уставшего жениха. Он в той же одежде, что и вчера был. Голубовато-серебристый костюм-тройка. А вот бутон в нагрудном кармане совсем завял. – И что говорю? – поднимаю взгляд на холодное и хмурое лицо мужчины. – Обещаешь пристрелить всех, – усмехается он. – Как себя чувствуешь? – Ты что, всю ночь сидел здесь? – привстав на локтях, облокачиваюсь об спинку койки. – Немножко, – морщит нос с улыбкой Процион и перебирается ко мне поближе. Вытягивает ноги и, устроившись удобнее, обнимает. Не возмущаюсь, прижимаюсь к его боку. – Мы до сих пор летим? – осматриваю стерильную палату адмиральского крейсера. Это вотчина моего несостоявшегося учителя, военврача Рейгхарта. – Сделали вынужденный крюк в корпус Федерации. Да и Стейбек настоял на твоём полном выздоровлении перед прилётом. Иначе все лишимся голов от будущей тёщи. – Такое вполне возможно, – хихикаю и поднимаю голову. Наше уединение нарушает Антарес. Второй жених катит впереди себя стойку с горячими блюдами и, заметив пробуждение, тормозит. – Я передумал насчёт платьев, каблуков и традиций, – шепчет блондин. Оставив в покое мебель, подходит ближе и сгребает в объятья. – Что? Даже не будешь спорить по поводу рассадки гостей? – ворчу, зарываясь носом в шею. – Не буду. Пусть хоть на головах сидят, – отвечает Тарес и, отстранившись, целует в губы. – Очень испугался за тебя, Веда. – Мне тоже было страшно, – признаюсь и снова тянусь за поцелуем. Мы немного увлекаемся. Антарес нежно щиплет мои губы своими. Жмурюсь, наслаждаясь этой лаской. Стискиваю крепче мужчину. Дышу им, наполняясь солнечным светом изнутри. Прервав поцелуй, долго смотрю на жениха. Что-то во мне изменилось. И даже причины этих изменений не могу понять. Тарес тоже не понимает, чего это я зависла. Улыбается и выгибает брови, молчаливо спрашивая: чего это его разглядываю. Мотаю головой, громко целую в губы и, спрыгнув с рук, возвращаюсь к кушетке. Мужчины посмеиваются, жених двигает столик с горячими блюдами и садится с краю. – А где остальные? – бубню с набитым ртом. – В допросной корпуса Федерации вместе с твоими отцами, – отвечает Процион и тихонечко объедает меня. Второй наследный принц Минтака потерял все манеры и превратился в варвара. Ему даже столовые приборы не нужны. Он тянет с моей тарелки кусочки мяса и овощей. Но я не против, наверное, тоже не ел со вчерашнего дня. Мужчины вкратце рассказывают все события вчерашнего дня. И начинают историю с позавчерашней помолвки. А точнее со взрыва моего аэрокара. Оказывается, изначально охотились на Сириуса. И если бы я не села вместе с ним в один кар, то подорвали бы его авто. Но я со своей паранойей потребовала, чтобы он поехал со мной. Из-за этого мои безопасники не смогли правильно оценить опасность и искали ниточки к моим врагам. А вчера Сириус тоже со своей подозрительностью сменил последовательность каров в кортеже, и дымовые сигналки сработали на мою машину. Шаттл злоумышленников забрал сразу аэрокар. Похитители поняли свою оплошность, но менять планы не стали. Сорвали с моих рук браслеты и, совершив гиперпрыжок, скрылись. За всеми этими покушениями стояла мачеха Сириуса – вдовствующая королева-мать Сеата. Она связалась с бывшими подельниками варвара и заплатила им за голову нового императора огромные деньжищи. Так как на Сеате его достать практически невозможно, варвары решили убить его на Ахернаре. Вот как бы и всё. Я говорила: Все беды от этого наёмника! И не зря. После сытного завтрака или обеда, оставив мужчин, сбегала в очистительную комнату и искупалась до скрипа. Антарес принёс один из костюмов. Чёрные кожаные брюки, тёмно-синяя кофта с длинными рукавами и кожаная жилетка. На ноги высокие ботфорты. Самая удобная одежда. Оставив волосы распущенными, выхожу обратно в палату и расплываюсь в очередной глупой улыбке. Мой суровый Арткур стоит спиной ко мне и считывает информацию с капсулы. Бесшумно подбираюсь к нему, хочу напугать. Но когда до цели остаётся один шаг, мужчина разворачивается и, сократив расстояние, перехватывает. – Испортил всё, – ворчу, стискивая его шею и оплетая ногами торс. – Прости меня, я допустил ошибку. Был самонадеян и слеп, – внезапно выдыхает он. – Чуть не потерял тебя, Веда. – Ты ведь не ожидал. – А должен был! Мы с Проционом отвечали за твоё окружение и не справились. Ты вправе уволить нас. – Я не буду вас увольнять! – Это грубая ошибка со стороны безопасности Твоего Величества! – укоризненно замечает Арткур. – Твой отец уже ищет замену нам. – Что делает мой отец?! – сжимаю кулаки, возмущённо спрыгиваю и, обойдя Арткура, выхожу в коридор. Мужчина следует за мной и пытается остановить. Он, видимо, забыл, что меня сбить с намеченной цели практически невозможно. Отмахнувшись, почти бегу в кулуарах крейсера. Этот корабль я знаю как свои пять пальцев. Сейчас он стоит, пристыкованный к корпусу Федерации Разумных Рас. Перехожу через стыковочный шлюз и попадаю в светлое круглое помещение. Здесь тоже всё знакомо мне благодаря папе. Меня встречают сотрудники корпуса. Улыбаются, склоняют головы. Опять иду коридорами, очень стараюсь не расплескать гнев на родителя и не бежать. Всё-таки королева должна быть степенной и хладнокровной. Запыхавшись, влетаю в кабинет отца. Папа Стейбек стоит у визора на всю стену и наблюдает за допросом. Заметив меня, тревожно осматривает и, бросив планшет, бежит обнимать. Отступаю, ударяясь спиной о грудь Арткура. – Ты не имеешь право увольнять моих советников! – Они проморгали нападение! Из-за их халатности ты пострадала! Так что я имею полное право не только уволить, а отправить их под трибунал! – Тогда уж начни с себя, папа! Неужели самый умный во всей галактике стратег не предвидел такого развития событий и не устранил бывшую королеву? Не поверю! Ты с папами Дани и Анри помогли свергнуть бывшего императора! Вы полетели на Сеат помочь разобраться с врагами и схалтурили! – жёстко чеканю, совершенно не страшась родительского гнева. И не замечаю, как на нашу ругань приходят посмотреть почти все близкие. – Ты права. Во всём права, – спокойно отвечает папа Стей, поджав губы и хмурясь. – Мы не снимаем с себя ответственности. Но твои советники по безопасности и разведке должны… – Мои советники должны защищать меня и Ахернар! – перебиваю отца. – И до вчерашнего дня они вполне успешно с этим справлялись! Они не обязаны подчищать за вами и Сириусом! А ты гражданин совершенно другой планеты и лезть в дела моей планеты не имеешь права! – Я всё ещё твой отец, Ведана! – рявкает мужчина, подходя ближе. – Если придётся, закрою тебя вместе с планетой железным занавесом! И не допущу, чтобы их ошибки стоили тебе жизни! Папа всё-таки ловит меня и стискивает крепко-крепко. – Разве не ты говорил, что мы, живые разумные, совершаем ошибки. И это не плохо. Ведь на ошибках учатся, – уже тише бормочу, прикрывая глаза. Всё-таки есть какая-то сила в этих обнимашках. – Не помню, чтобы я такую глупость говорил, – ворчит папа, целуя в макушку. – Надо учиться на ошибках других, а не на своих. Давай хотя бы Арткура уволим в назидание другим. Я тебе подберу кого-нибудь получше. – Папа! – возмущённо отпихиваю родителя. Подхожу к молчаливому безопаснику и переплетаю с ним пальцы. – Он лучший глава Тайной канцелярии, советник по безопасности и жених! Другого мне не надо! Я выбрала его. Я люблю его! Последнее признание вырывается совершенно случайно, в запале. Брови папы лезут на лоб от удивления. Я тоже слегка в шоке, всегда сначала говорю, а потом думаю. Дурная привычка. Но обдумать сказанное не успеваю. Аркур рычит, шипит и, дёрнувшись, падает навзничь. Опускаюсь рядом с ним, обнимаю голову, прижимая к груди. Глажу по волосам, чувствуя, как сердце ускоряет бег. И в душе расцветает яркое тёплое счастье. Ведь он тоже любит меня, иначе бы его так не корёжило. Мужчина стискивает мои бока, почти наваливаясь. Его трясёт и колотит около минуты. Восстановившись, он поднимается на ноги и помогает мне встать. Прижимает к своему телу и раскрывает крылья. Обсидианово-чёрные, как я и думала. Арткур укрывает ими нас, обнимает моё лицо ладонями, и мы замираем. Просто смотрим глаза в глаза, дышим одним воздухом в этом коконе из перьев. И насыщаемся нашим обретением. – Выходим, товарищи! У вас дел нет? Сейчас найду! Быстро в допросную! – слышу папин голос. Он обходит нас и, похоже, выпроваживает собравшихся. – Поздравляю с обретением, – иронично усмехнувшись, папа оставляет нас совершенно одних. И тихо хлопает дверь. Глупо улыбаюсь, Арткур тоже улыбается и ярко светит молниями в потемневших глазах. – Скажи ещё раз, – просит он.