– Я знаю, почему Вы пошли на это. И тоже хочу стать Вам мужем, – тихо произносит он, отложив расчёску. – Я хочу назвать Вас своей. Ведь я Ваш, Ваше Величество! Разворачиваюсь и задираю голову. Неожиданное предложение слегка выбивает из колеи. Алькор плавно опускается на колени, заглядывает в глаза и смотрит так, что в груди сердце сжимается. – Скажите «да», моя королева. Медленно поднимаюсь и тяну его тоже встать. – Нет, Кор, это всё ничего не значит. Мы с… Мужчина не даёт договорить, схватив голову, зарывается пальцами в волосы и целует. Жадно, напористо. Совсем не как ледышка. Меня кроет от его напора. Цепляюсь за рукава его пиджака и отвечаю на поцелуй. Возмущённо мычу, мотаю головой, но отвечаю. Почти висну, оттого что коленки подгибаются. Алькор выпускает меня, перемещает руки на талию и припечатывает к своему торсу. – Ты выйдешь за меня замуж? – шепчет Кор, практически не прерывая поцелуй, выпивая любые звуки и всхлипы. Держит уверенно и щиплет губами мои губы: – Ты станешь моей Вейлой? – Нет, – выдыхаю слегка ошалело. – Я вижу твои молнии, Ведана, – Кор перехватывает за щёки, не давая вырваться, и смотрит прямо в душу. – Ты чётко и очень красноречиво показала свою позицию насчёт мужей и советников. Расчертила границы. И приказала следовать дворцовым протоколам. Но изменить своё же отношение не можешь! Признай это! Признайся, я нужен тебе! Не как советник. Не как учитель. Не как друг! После коронации Сириуса я вправду так сделала. Не только с Арткуром, со всеми. Алькор замолкает, ждёт от меня ответа. Я уже один раз призналась, что нуждаюсь в мужчине. Эта боль до сих пор ноет в груди. Закусываю губу и, вырвавшись из рук, отворачиваюсь. – Жить в ожидании твоей милости я не буду! – через несколько долгих минут тишины холодно продолжает Кор. – Я хочу быть с тобой, потому что люблю тебя! Но либо я буду твоим мужем, либо я подаю в отставку! – Ты не можешь! – возмущённо сжимаю кулаки и разворачиваюсь. Он решил шантажировать меня?! – Это единственное, что я могу! Ты дала мне надежду, а на следующий день безжалостно вырвала её из рук! Ты жестока и слепа! Не замечаешь тех, кто тебя любит, но страдаешь по тому, кто ушёл! – Прекрати! – ору и бью по груди, лишь бы заткнуть его. – Нет! Ты выслушаешь меня! – продолжает Алькор: – Ты умная, целеустремлённая, сильная, смелая и храбрая королева! Но в эмоциональном плане, Ведана, ты маленькая девочка, залюбленная, капризная и трусливая! – Да как ты смеешь! – возмущённо бью его по груди. – Не перебивай! Пристрелишь, или уволишь, или казнишь после того, как я закончу! – рявкает синекожий мерзавец и, перехватив за кисти рук, прижимает к себе. – Ты всё воспринимаешь как должное. Твои родители окружили тебя вниманием, заботой, задаривали подарками. Всё, чего бы ты ни попросила, ты получала. Но вот у тебя отобрали любимую игрушку, и ты решила разломать все остальные! Но мы живые, Ведана! Нам тоже бывает больно! Нас тоже задевают твои слова и поступки! Да, мы понимаем: тебе нужно было время, нужно было отпустить прошлый неприятный опыт, тем более он был первым в твоей жизни. Мы прекрасно это понимаем и щадим твои чувства. Оберегаем, окружаем, поддерживаем. Но с меня хватит! Я не намерен ждать, когда ты откроешь глаза, перестанешь холить и лелеять свою обиду на одного гуманоида и оглянешься! – И что? Поступишь так же, как он?! Уйдёшь! – огрызаюсь я. – Уйду, если ты откажешь мне. Как бы сильно я тебя ни любил, простым зрителем в твоей жизни я не буду! Молчу. Не хочу его терять. Не могу. В груди давит. И дышать больно. – Я вправду тебя оттолкнула, – шепчу, вспоминая вечер после маскарада. После оглашения и утверждения советников. Когда двенадцать мужчин дали клятву служить и защищать народ Ахернара и его королеву. Я поняла, что привязалась к пятерым мужчинам. Поняла, что они пролезли в мои мысли и прочно поселились там. А они получили что хотели. Стали советниками. Им теперь не нужно добиваться моего внимания и что-то мне доказывать. А значит, они поступят так же, как и варвар. Я пообещала себе, что никто не получит моих молний и любви. И чтобы не чувствовать той боли, я жёстко осадила провожающего меня Алькора. Я обидела его. Намеренно. – Прости… Отвернувшись, цепляюсь за туалетный столик. Опускаю голову и глубоко дышу. Алькор подходит ближе, запирает своим телом, нависает. Вскидываю голову, смотрю на наши отражения, прижимаюсь затылком к груди. – Ты разбудила меня и отогрела. Так дай мне сделать то же самое?! Дай показать, каково это – быть любимой! Ты за них выходишь замуж по расчёту. За меня выйдешь по любви, Веда! Я отогрею твоё сердце, – тихо произносит Алькор, поглаживая оголённую кожу рук. – А если я не полюблю тебя? Не хочу, чтоб ты страдал и мучился со мной. – Полюбишь, – уверенно замечает безэмоциональный ахернарец и разворачивает к себе. – Я повторю вопрос: ты выйдешь за меня замуж? Станешь моей Вейлой? Прикрываю глаза, собираясь с мыслями. Делаю глубокий вдох, облизываю губы. Алькор не торопит. Но я чувствую, как он волнуется. Его пальцы чуть сильнее сжимаю предплечья и дыхание задержал. – Да, Алькор. Я выйду за тебя замуж, – выдыхаю, распахнув веки. Мужчина улыбается лишь уголками губ и, склонившись, мягко целует. – У меня нет армиллы, – шепчет Кор, отстранившись. И достаёт из кармана обычный женский браслет с голубыми бриллиантами. – Это принадлежало моей матери. – Ты уверен? – бормочу, чувство неясное, похожее на тревогу, охватывает всё тело. – Да, – он перехватывает за запястье и надевает цепочку чуть выше армиллы Арткура. – А теперь пойдём ужинать, нас заждались. Он крепко держит за руку и тянет вперёд. И я безропотно иду следом за женихом. Таким жёстким никогда его не видела. И такой Алькор мне нравится больше мягкого и спокойного. Глава 36 Ужин прошёл напряжённо, я практически не чувствовала вкуса блюд. После слов Алькора просто присматривалась к так называемым женихам. Но и они никак не проявляли себя. Вели светскую беседу, обсуждали дела, развлекали маму и Софи. За весь вечер лишь раз поднялась тема свадьбы. И то от мамы. Родительница огорошила тем, что сразу после торжества они уедут в Вальдос. У отцов заканчиваются отпуска, да и обязательства перед другими родными нужно выполнять. Большинство сестёр уже взрослые и замечательно справляются с младшими родственниками, но мама скучает и волнуется обо всех своих детях. После сытной трапезы Арткур и женихи извинились и, забрав моих отцов, уединились в кабинете. Я же вышла в сад выгулять Бластера. Слова Алькора так и не выходили из головы. Раздумывая над ними, заняла скамью в беседке и бесцельно таращилась в горизонт. Правда, побыть одной никто не даёт. Буквально через полчаса ко мне выходит Антарес. Остановившись у порога деревянной конструкции, сунув руки в карманы, просто смотрит на мой профиль. Чувствую его взгляд. Но не начинаю разговор. Алькор прав: я трусливая. – Ты в порядке? – нарушает уютную тишину блондин. – Вполне, – хрипло отвечаю и прочищаю горло. Стараюсь быть максимально нейтральной и равнодушной. – Что обсуждали? – Нашу свадьбу, не хочешь прогуляться и внести предложение? – Ты хочешь эту свадьбу? – перебиваю, не смотря на него. – Да, – соглашается Тарес. И подходит ближе. – Хочешь жениться на мне? – разворачиваюсь, упрямо смотря на мужчину. Антарес спокоен и доброжелателен. Он всегда такой. Вот и сейчас на мой выпад лишь выгибает бровь и останавливается в шаге от меня. – На Ведане? Не на королеве. Не потому, что это нужно, не потому, что ты обязан. – Если помнишь, в первую нашу встречу в библиотеке ты просила опустить этикет и формальности. С тех пор рядом со мной ты была просто Веданой. Молодой девушкой, той, кто занимает все мои мысли, – отвечает Тарес и тянет за руку. Встаю, смотрю в синие глаза самого милого мужчины, жду. – Я просил тебя не закрываться от мира. Но ты не послушала, воздвигла свои щиты и отдалилась. Вот только я остался на месте. Я рядом с тобой, Ведана. Ты считаешь, что осталась одна, но это не так. Ты принимаешь всё как должное и не замечаешь моего отношения к тебе. Ты закрылась от нас, потому что испугалась за своё сердечко... Испугалась, что мы, добившись кресла советников, поступим так же, как Сириус. – Не произноси это имя, – бурчу и утыкаюсь лбом в плечо. Тарес обнимает крепко, целует в макушку. – И да, я хочу жениться на тебе. Хочу заботиться и баловать. Хочу стать для тебя защитой и сделать счастливой. Тебе пришлось многое вытерпеть, наступить себе на горло, перевернуть всю свою жизнь. Если помнишь, я так же оторван от дома и семьи. Никто лучше меня не понимает тебя. Ты не одна. Перестань бороться, Веда. Мы будем бороться вместо тебя. Наслаждайся жизнью. Беззаботно и счастливо. Кружись на балах, смейся громко, играй и веселись как дитя. – Я не ребёнок, – ворчу и произношу самую шаблонную фразу всех детей. Сама же улыбаюсь сказанному и, царапая рубашку, обнимаю мужчину за торс. – Алькор сказал, что я обидела вас после бала. – Не обидела, – усмехается Тарес, задираю голову, положив подбородок на грудь жениха. Он гладит по волосам и улыбается. – Озадачила, расстроила. Ты иногда бываешь страшно упряма и бесчувственна к другим. Так что? Какую свадьбу ты хочешь? – Никакую, – фырчу, опять прячу лицо на груди и крепче обнимаю. – Ай! Вот сейчас было обидно, – замечает Антарес. Отпрянув, опять таращусь на него. Он смотрит слегка лукаво, но не улыбается. – Ладно, – с тяжким вздохом тяну его из беседки, – погуляем и обсудим. Только никакой фаты, белых платьев с корсетами и пышными миллионслойными подъюбниками… – Но и не в брюках! – перебивает Тарес. – Фату прочь, корсеты прочь, миллион юбок прочь. Но платье остаётся. – Я могу надеть брючный костюм, он очень элегантный. – Нет. Ты наденешь самое нежное и красивое свадебное платье. И туфли на каблуках. – Как быстро ты стал командовать, – закатываю глаза. – Хорошо. Платье так платье. Я бы и на фату согласилась, между прочим. – Знаю, – хмыкает блондин. И целует в висок. Честно сказать, прогулка проходит лучше, чем я ожидала. Антарес очень быстро втягивает меня в подготовку к свадьбе, и мы спорим по каждому пункту. Где-то он уступает, где-то мы находим компромисс, где-то я сдаюсь. Не сразу, конечно, но сдаюсь. Это главное! Через пару часов такой занимательной прогулки Тарес проводит нас с Бластером в покои и, пожелав спокойной ночи, целует. Просто так, в губы. До сего дня таким не грешил. Или он, как и Алькор, ждал, пока я опять высунусь из своей раковины? Долго стою и провожаю его удаляющуюся спину. И почему-то вспоминаю слова Сириуса: «Ты дальше своего носа ничего не видишь…» Ненавижу, когда он прав! Ненавижу его! Тряхнув волосами, захожу в спальню и хлопаю громко дверью. Чтобы вытравить из головы варвара. Анализируя прошедший вечер, раздеваюсь и иду в купальню. Долго отмокаю в душистой ванной. Мысли плавно перетекают к синекожему советнику. Алькор меня любит. Свою головную боль? Вредную, гадкую любит? Что он там сказал? «За них выйдешь по расчёту, за меня по любви? Значит, он захочет показать эту свою любовь. И детей, наверное, захочет… Чувствую, щёки горят, ладони вспотели и сердце чаще забилось. Отмахиваюсь от непонятной тахикардии и выскакиваю из остывшей воды. Наспех высушив волосы, заворачиваю телеса в полотенце, иду в комнату и останавливаюсь. – Ты покоями не ошибся? – бормочу, подтягивая полотенце выше. – Я пришёл пожелать тебе спокойной ночи, – улыбается Алькор. – Хорошо. Спасибо и тебе спокойной ночи, – переминаюсь с ноги на ногу. И хочу, чтобы он остался. Может, попросить? – Переоденься, я подожду, – сухо предлагает мужчина. Кивнув, ухожу в гардеробную и надеваю пижаму. Возвращаюсь и опять мнусь. Почему я робею? Что изменилось? Это ведь Алькор. Мой синекожий нянь. Хотя теперь уже не нянь. Целый советник. Ахернарец хмыкает, качает головой и, подойдя к кровати, стаскивает покрывало, раскрывает одеяло и садится. – Ты останешься? – удивлённо спрашиваю, подходя ближе.