— Лошадям. — Не знаю. Правду. — Это у тебя, видать, секрет фирмы. — Да нет. — А как можно лошади говорить неправду? Обернувшись, он устремил взгляд на Джона-Грейди. — Не знаю, — сказал парень. — Это смотря в каком смысле: как их ловчее обмануть или как в принципе заставить себя соврать? — Как обмануть. — Вот уж не знаю. Тут уж как у тебя к этому душа лежит. — Думаешь, лошадь поймет, что у тебя на душе? — А как же. А ты не поймешь? Билли не ответил. Но, помолчав, все же сказал: — Пожалуй. Я пойму. — Да я вообще не очень-то врать умею. — У тебя просто практики насчет этого было маловато. В денниках вдоль всего конюшенного прохода фыркали и топтались лошади. — Ну как, ладится у тебя с той девчонкой, к которой ты ходишь? Все так же лежа, Джон-Грейди скрестил ноги, положив один сапог поверх другого. — Ага, — сказал он. — Вроде как к тому идет. — Джей Си говорит, у вас все уже на мази. — Ему-то откуда знать? — Он говорит, у тебя налицо все симптомы. — Налицо? — Угу. — Это какие же? — Он не сказал. А ты не хочешь ее сюда пригласить, чтобы мы все на нее посмотрели? — А что, приглашу. — Давай. Билли снял шляпу с колена, водрузил ее на голову и встал. — Билли? — Чего? — Я потом расскажу тебе. Со мной какая-то ерунда приключилась. Сейчас я просто немного уставши. — Ну, в этом я ни минуты не сомневался, ковбой. Ладно, увидимся утром. На следующей неделе он отправился туда же, но денег у него в кармане хватало только на выпивку в баре. Все время смотрел на нее в зеркале. Она сидела одна на темной бархатной кушетке, выпрямившись, с руками, сложенными на коленях, в позе светской девушки. Он медленно цедил виски. Когда он снова заглянул в зеркало, ему показалось, что и она на него смотрит. Допив виски, он расплатился и повернулся уходить. Впрямую на нее смотреть он не хотел, но не удержался. Он даже представить себе не мог, что у нее тут за жизнь. Взяв шляпу, он отдал гардеробщице последнюю остававшуюся у него мелочь, женщина улыбнулась, поблагодарила его, а он надел шляпу и повернулся к двери. Он уже взялся рукой за витиеватую ониксовую дверную ручку, когда один из официантов преградил ему дорогу. — Un momento, — сказал он. Джон-Грейди остановился. Окинул взглядом гардеробщицу, перевел его на официанта. Официант стоял между ним и дверью. — Та девушка, — сказал официант. — Она сказал, вы не забывать ее. Он бросил взгляд в сторону гостиной, но от двери ее было не видно. – ¿Dígame?[96] — Она сказал, вы не… — En español, por favor. Dígame en español lo que dice ella[97]. Но тот не стал. Он снова повторил те же слова по-английски, затем повернулся и был таков. На следующий вечер Джон-Грейди зашел в «Модерно» и сидел там, ждал, когда придет маэстро с дочерью. Подумалось, может, они уже заходили и ушли или, может, вообще не придут. Когда, толкнув дверь, вошла девочка, она сразу его увидела и бросила взгляд на отца, но ничего не сказала. Они заняли столик у двери, подошел официант, налил бокал вина. Джон-Грейди поднялся, прошел через всю залу и встал у их столика. — Маэстро, — сказал он. Слепой обратил лицо вверх и улыбнулся тому месту, что было рядом с Джоном-Грейди. Как будто там стоял его невидимый двойник. — Buenas noches[98], — сказал он. – ¿Сómo estás?[99] — Ах, — сказал слепой. — Мой юный друг! — Да? — Пожалуйста. Вы должны к нам присоединиться. Садитесь. — Спасибо. Он сел. Покосился на девочку. Слепой присвистнул, подзывая официанта, тот подошел. – ¿Qué toma?[100] — спросил маэстро. — Нет. Ничего, спасибо. — Пожалуйста, я настаиваю. — Я должен уже уходить. — Traiga un vino para mi amigo[101]. Официант кивнул и двинулся прочь. Джон-Грейди сдвинул шляпу на затылок и, склонившись вперед, облокотился на стол. — Что такое «Модерно»? «Модерно» — это место, куда приходят музыканты. Это очень старое заведение. Оно было здесь всегда. Вам надо зайти в субботу. Когда сюда приходит много стариков. Вы их увидите. Они приходят потанцевать. Очень старые люди, и они танцуют. Здесь. В этом заведении. В «Модерно». — Они сегодня еще будут играть? — Да, да! Конечно. Еще рано. Они мои друзья. — Они играют здесь каждый день? — Да. Каждый вечер. Скоро уже начнут. Вы увидите. Словно в подтверждение слов маэстро, в нише на возвышении скрипачи принялись настраивать инструменты. Виолончелист, наклонив голову, прислушался и провел смычком по струнам. Пара, сидевшая за столиком у дальней стены, встала, держась за руки, в проходе под аркой и, как только музыканты заиграли старинный вальс, пустилась в пляс. Подавшись вперед, маэстро слушал. — Они танцуют? — спросил он. — Сейчас они танцуют? Девочка посмотрела на Джона-Грейди.