— Именно затем, чтобы не было таких мыслей. Ни одной потенциальной возможности, что вам захотят навредить. — То, что произошло сегодня, с Комитетом никак не связано, — перебивает меня супруга. — Лавиния — королева Аурихэйма. Ей ты тоже предлагаешь отказаться от трона и оставить мир, в котором она обрела счастье? Винсент и Луиза чуть не погибли, потому что он перешел дорогу Аддингтону и Симону Эльгеру. Это ты называешь безопасностью? Умоляю тебя Анри, оставайся на своем месте и предупреждай все, что может с нами случиться. Просто такая уж у нас непростая семья. — Кстати, о Лавинии, — говорю я, приподнимаясь на локте. — Мне в самом деле с трудом верится в то, что Ирэя так просто ускользнула с земель хэандаме. Насколько ты помнишь, магам там находиться невыносимо, а на побег нужны как минимум силы. Не говоря уже о том, что она сумела сплести заклинание такого уровня, а после спокойно затеряться в нашем мире — и это после времени, проведенного под давящей близостью золотой мглы. — Значит, в подозреваемых у нас Аргайн. — И Аргайна. — Аргайна, насколько я помню, — Тереза закусывает губу и тоже приподнимается на локте, — не имела никаких счетов с моей сестрой. — Это же элленари, Тереза. Ты никогда не знаешь, что у них на уме. Она пристально смотрит на меня. — И что нам со всем этим делать? — Я начну над этим работать, потому что если Ирэя что-то задумала — одна или с помощью золотых, нам надо узнать об этом раньше, чем они приведут это в исполнение. За разговором мы не заметили, как рассвело. Мне нравилось выписывать узоры на плече жены, легко касаясь пальцами ее светлой кожи, пропуская между ними густой шелк волос. Серебряная прядь придавала образу Терезы некоторую завершенность: почему-то мне сейчас казалось, что она была у нее всегда. Как нить, связавшая мир по ту сторону Грани с миром живых через мою жену. Как нить, связавшая наши судьбы и превратившая Леди Смерть в мою возлюбленную. Не знаю, сколько времени мы так лежали, в мягкой полудреме — пока над Ларне окончательно не взошло солнце. — Думаю, нам надо подниматься и встречать гостей. Надеюсь, хотя бы завтрак пройдет без приключений. С губ Терезы срывается смешок. Мы поднимаемся, а спустя час уже входим в столовую. И замираем на пороге: у елки — гора подарков, которую красиво выкладывают Лавиния, Льер, Мэри и Жером. Последний, заметив меня, ухмыляется: — Доброе утро, граф. — И тебе доброго утра, будущий граф. Жером приподнимает брови и выглядит при этом настолько потрясенным, каким, кажется, я не видел его никогда. Что касается Мэри, она так и замирает с коробкой в руках. — Да, — говорю я. — Подарок короны за верную службу, ну и мой лично. С праздником! Первой приходит в себя Лавиния: — Поздравляю, Жером! Она опережает даже Терезу, которая хранила этот секрет несколько месяцев. — Ну, что замер? — Я подхожу и хлопаю его по плечу. — Поздравляю! И вас тоже, графиня. Мэри хлопает глазами, а потом совсем не по этикету бросается мне на шею. После чего обнимает мужа, а он — ее. При этом умудряясь ответить на мое рукопожатие и возвращая взгляд, понятный только нам двоим. Мы через многое вместе прошли, и наша дружба проверена временем и испытаниями, но еще больше она проверена нами. — Спасибо, — произносит он. — На здоровье. Вы мне лучше расскажите, как вы сделали это? — Это несложно, — смеется Лавиния, — если можешь открывать порталы. — А нам просто не спалось, — отвечает Мэри. — И мы решили помочь. — Что здесь происходит? Голос брата раздается так неожиданно, что все одновременно оборачиваются. Эрик с женой стоят в дверях, Шарлотта смотрит на подарки и улыбается. — Чудеса, — отвечает Льер, водружая последнюю коробку (из рук Мэри) на самый верх. Это действительно гора, она закрывает половину елки. В тот момент, когда я об этом думаю, заходят Софи и близнецы, следом — Дарен, а за ними Луиза, Винсент и Хлоя. — Похоже, не только нам не спалось, — насмешливо шепчет Тереза. Ее шепот перебивает восторженное восклицание Хлои: — Подарки! Мама, папа, смотрите, подарки! Она запрокидывает голову и смотрит на Луизу и Винсента, которые, кажется, сплелись друг с другом. По крайней мере, обычным сопровождением жены к столу это не назовешь — пальцы Луизы в ладони мужа, и когда он смотрит на нее, на губах Луизы расцветает улыбка. Мы с женой переглядываемся. — Распоряжусь по поводу завтрака, — произносит Тереза. — Тебе помочь? — тут же спрашивает Мэри. — А давайте сами накроем на стол? Эта идея, естественно, принадлежит Луизе, но ее тут же подхватывает Шарлотта: — Согласна! Несогласных здесь нет, и слуги только с молчаливым удивлением наблюдают, как мы сами расставляем тарелки и блюда, которые они подносят, на праздничном столе. Смеемся, шутим по этому поводу, Хлоя роняет вилку, а Луиза говорит, что это — к счастью на весь год. Тереза сияет, глядя на счастливые лица остальных. Кажется, именно сейчас я по-настоящему понимаю, что она сделала. Впервые за долгое время она собрала всю семью, как когда-то леди Илэйн Биго. После завтрака мы набрасываем накидки и выходим из замка — прогуляться. Стоим на берегу, Тереза спиной ко мне, и я согреваю ее в объятиях. Шумит холодное море, бьется о берег шипящими волнами, смывает снег. Здесь, в Лавуа, всегда невероятно красиво, но сейчас особенно. — Ты счастлива? — спрашиваю я. В ответ Тереза поворачивается, обвивает мои плечи руками и целует. Признаюсь честно, другого ответа я и не ждал. Конец