Газета «Вперед»; Орган Загорского ГК КПСС и Загорского городского Совета депутатов трудящихся; №№ 121, 124, 127, 130, 133, 136, 139. 1974 г. Загорск. 1. Ночной пожар Сергея разбудил тревожный звон рельса. Он выскочил из палатки и сразу увидел яркое зарево, которое, казалось, охватило полнеба. Горели бочки с бензином, растерянные шоферы бегали вокруг машин, не зная, что делать. Дядя Тимофей, пожилой рабочий, бил короткой лопаткой о кусок рельса, словно этим можно было вызвать пожарную команду сюда, в далекие степи Центрального Казахстана, за полторы тысячи километров от Алма-Аты. Сергей бросился к месту пожара. «Горючее! — эта мысль мелькнула словно молния. — Придется застрять в степи, ждать помощи…» Пробегая мимо палатки начальника партии, который накануне улетел в Караганду по срочному вызову, Сергей на мгновение остановился. Он не сразу догадался, в чем дело. Ведь вчера вечером он сам тщательно застегнул дверь палатки, а сейчас она была откинута и аккуратно прицеплена к колышку. В эти предрассветные часы особенно ярко выбивался из палатки тонкий луч фонарика. Мгновенный озноб охватил тело. Между лопатками пополз неприятный холодок. И, не добежав до места, где пылали две бочки с бензином, Сергей ринулся в палатку начальника. Сейф! Карта! В глазах словно остановилась раскрытая, покосившаяся дверца стального несгораемого сейфа. Верхний тайник был открыт… Сергей, еще не веря в случившееся, заглянул вглубь сейфа и тут же обессиленный опустился на койку. Произошло самое страшное: исчезла карта района «икс». В раскрытую дверь заглядывали чумазые рабочие геологической партии, лица их были покрыты налетом густой жирной копоти, они еще не остыли от переживаний борьбы с пожаром. Прибежали две девушки-практикантки. Одна из них, светловолосая, синеглазая Леночка, студентка третьего курса университета, испуганно вскрикнула, и этот возглас вернул Сергея к жизни. Он быстро встал, пальцы сжались в кулажи, и так недобро взглянул на людей, что они невольно попятились. Надо было принимать срочные чрезвычайные меры. Под угрозой оказалась вся цель экспедиции, важная государственная тайна попала в руки преступников. А то, что это были преступники, Сергей уже не сомневался. Пожар оказался обыкновенной инсценировкой, чтобы отвлечь внимание от главного. Надо проверить, все ли на месте! И вот уже по цепочке передается приказ главного инженера партии: — Всем собраться возле палатки начальника. Впрочем, весть о несчастье и так привела сюда всех членов этой специальной геологической партии. Они еще не понимали размеров случившегося. Ведь только два человека знали, что значит эта геологическая карта, на которой точными и конкретными знаками были определены все разведанные районы, обозначены запасы той руды, которую за океаном жадно называют «стратегическим сырьем» и которая в нашей стране служит делу мира. Второй год работал в этой партии Сергей Кравцов, но в первый раз сотрудники его видели таким мрачным и настороженным. — Проверьте людей, все ли на месте. Громадный, добродушный Степан Иванович, командир механизированной бригады, как он себя называл, деловито тыча в грудь каждого из шоферов, пересчитал их. — Все восемь на месте, — прогудел он басом. — Рабочие все здесь, — раздался чей-то голос. Инженеры и коллекторы стояли рядом с Сергеем, и он успел их сам пересчитать, когда подошел завхоз и, переминаясь с ноги на ногу, виноватым шепотом сообщил: — У меня повара пропали. — Как! Кравцов сразу попытался мысленно представить обоих кашеваров, которые неприхотливо, но сытно кормили геологов. Он вспомнил, как поспорил из-за них с начальником партии, Алексеем Петровичем. Это было ранней весной, три месяца назад, когда первые клейкие листочки жадно ловили солнечный свет, показались перелетные птицы, и готовились в дальнюю дорогу неутомимые «землепроходцы» — геологи. В такие дни возле громадного серого здания на улице Фурманова в Алма-Ате появляются многочисленные группы людей. Они часами лениво покуривают на скамейках в чахлом сквере с редкими кустиками, рассказывают друг другу истории из своей жизни, охотно знакомятся и бегают на соседний угол за папиросами. Разными путями привела их судьба к этому зданию. Один приходят наниматься на работу, чтобы попутешествовать вдоволь, посмотреть новые края, побродить неизведанными тропами; других, а таких тоже немало, тянет к себе длинный рубль, и они широко раскрывают глаза, когда слушают рассказы бывалых людей о больших заработках, у них пересыхает в горле и словно в тумане мелькают рубли, десятки, сотни… Разные люди приходят сюда, но эти двое выглядели здесь непривычно, держались особняком. На каждом — добротный синий костюм, шелковые рубашки с замочком, крепкие новые ботинки, не износить вовек. Сергей и сам не знает, почему его потянуло к ним. — В экспедицию собираетесь? — Вы уже пятый спрашиваете, — лениво, не поворачивая головы, ответил молодой, с хмурой ухмылкой взглянув на собеседника. Старший товарищ, чисто выбритый мужчина лет 45, с серыми пристальными глазами, дернул его за рукав и ответил более вежливо: — Вася злится, что все спрашивают, и никто не берет. Посмотрят документы — и в сторону. — А в чем дело? — Не доверяют. Из заключения мы. Вася за хулиганство отбывал наказание, а я за растрату. И специальность у нас обоих самая женская — повара мы. Сергей хотел возразить, но не успел, кто-то панибратски стукнул его по плечу. — Здорово, друг. Встреча была не из приятных. Альфред Георгиевич, низенький полный человечек, с розовой лысиной, которую он тщательно зачесывал поредевшей прядью волос, появился как из-под земли. Кравцов с ним встречался год назад в актюбинских степях, где Альфред Георгиевич преувеличенно шумно исполнял обязанности завхоза. У него случилась какая-то некрасивая история, и коллектив был рад избавиться от жуликоватого хозяйственника. Сергей немного брезгливо пожал потную ладошку Альфреда Георгиевича и тотчас сунул руку в карман, чтобы незаметно вытереть. Злые огоньки зазмеились в глазах бывшего завхоза, но он смолчал и с наигранной веселостью воскликнул: — Как живем-можем? Кравцов не успел ответить, издевательский голос сзади пропел: — Вот нас на работу вербует, а мы не соглашаемся. Альфред Георгиевич испуганно взглянул на громадный белокурый чуб, закрывший правый глаз плечистого парня, и потянул Сергея за рукав в сторону. — Помилуй Бог, кого ты берешь!.. Ведь это соловьи-разбойники. Будь с ними поосторожнее. Внезапно гнев охватил Сергея. — А ты чего суешься, сам лучше, что ли? Эти люди уже осознали свои ошибки, были наказаны, они чисты перед людьми и своей совестью. Он решительно шагнул к поварам. — Беру обоих. По этой записке вас оформят в отделе кадров. Поспешите… Так в дружном коллективе геологов оказались Василий Клыков, бывший хулиган с уличной кличкой «Клык», и добродушный, незаметный Иван Сергеевич Зенин, который одним словом мог утихомирить буйного товарища. Наверное, Васька уважал его за трезвый ум, за начитанность. Когда поздним вечером съезжались в центральный лагерь геофизические установки, коллекторы заканчивали свою кропотливую возню с кусками руды, и тихо начинала мелодию гитара Кости Лебедева, пилота с разведывательного ЯКа, Иван Сергеевич одевал простые очки в железной оправе и четко, по слогам читал последние известия до поздней ночи. Сонные рабочие из ближайших палаток вполголоса чертыхались, мечтательно обещали какому-то грамотею разбить очки и при этом задеть ухо, но потом опять засыпали, а громкий голос Ивана Сергеевича продолжал пугать серых песчаных ящериц… …Все это Сергей вспомнил ярко и отчетливо. События последних дней пронеслись перед взором, как на освещенном киноэкране. «Проходимцы», — с ненавистью подумал Кравцов. Надо было передать о случившемся на центральную базу. Он решительным шагом направился к одноместной палатке, которую ее владелец, радиотехник Сеня Кизнер, огненно-рыжий одессит, отличный радист и любитель веселых песенок, гордо величал радиорубкой. Сеня поднял глаза, полные слез и тоски. — Я бы их задавил своими руками! Это же надо такое натворить, — и он молча показал на обломки радиоаппаратуры. — Сеня, Сенечка, сделай все, что можно, — бросился к нему Сергей. — Надо немедленно сообщить. — Два дня работы, — мрачно ответил радист. Кравцев вырвался из палатки, и брезентовые двери резко хлопнули, как парус, наполненный внезапно ветром. Он подбежал к палатке начальника, где тщательно укрытый старым плащом стоял М-72 с коляской, неплохой мотоцикл, уже изрядно потрепанный на степных просторах. «Если по 70 км в час выжимать, то за несколько часов успею в город. Надо захватить хлеб, консервы, флягу с водой не позабыть. Брать ружье или нет?» — гулко стучали мысли в голове, пока Сергей шарил в тумбочке, разыскивая ключ. Через полчаса, когда солнце больно хлестнуло жаркими лучами по палаточному городку, все было готово к отъезду. Пыльный столб, казалось, поднялся до ярко-синего неба, взревел мотор — и мотоцикл двинулся в дальний путь. Несколько человек, провожавших Сергея, постояли, пока не исчезла вдали черная точка, и не растаял в воздухе натужный рев мотора, работавшего на предельных оборотах. Потом молча разошлись по палаткам. …Проселочная дорога ложилась серой лентой под колеса мотоцикла. Треск выхлопной трубы сливался в один стреляющий звук. Напряжение гонки отодвинуло назад, в пространство, мрачные и горькие мысли. Дорога свернулась петлей, огибая кустарники карагача. Здесь был родник. Сергей мельком взглянул в сторону и сразу нажал на ручной и ножной тормоз. На песке темнела человеческая фигура. Кравцов подошел поближе. Он нагнулся, потряс за плечо человека и потом, решившись, перевернул его на спину. Сергей невольно вскрикнул.