— В парке Стоуни-Брук, верно? — Да, на месте преступления. И уже через полминуты вступили в перепалку. А через пять минут она приказала мне убираться с ее территории. — Не слишком обнадеживающее начало. — А спустя несколько дней она уже целилась в меня из пистолета. — Заметив недоуменный взгляд Мауры, он поспешил добавить: — За дело, конечно. — Удивительно, что вас это не отпугнуло. — Да, она из тех женщин, которые могут отпугнуть кого угодно. — Вы, наверное, единственный мужчина, который ее не боится. — Знаете, именно это мне в ней и понравилось, — продолжал Габриэль. — Джейн — образец честности и отваги. Я вырос в семье, где никто не говорил то, что думает. Мать ненавидела отца, отец ненавидел мать. Но на поверхности все было гладко, вплоть до самой их смерти. Я думал, что все люди так живут, во лжи. Но Джейн не такая. Она не боится говорить то, что думает, независимо от того, какими неприятностями это может для нее обернуться. — Он замолчал. Потом тихо добавил: — Это меня и беспокоит. — Думаете, она скажет что-то такое, чего говорить не следует? — Если Джейн что-то не нравится, она не смолчит. Надеюсь, хотя бы раз в жизни она будет сидеть тихо. И притворится перепуганной беременной дамочкой. Это единственное, что может ее спасти. Зазвонил его сотовый. Он сразу потянулся к трубке; номер, который высветился на дисплее, бешено усилил его пульс. — Габриэль Дин, — ответил он. — Где ты? — осведомился детектив Томас Мур. — Сижу в кабинете доктора Айлз. — Я еду к тебе. — Постой, Мур. В чем дело? — Мы знаем, кто такой этот Джо. Его полное имя Джозеф Роук, возраст тридцать девять лет. Последнее место жительства — Перселвиль, Вирджиния. — Как вам удалось его вычислить? — Он бросил свою машину в двух кварталах от больницы. У нас есть свидетельница, которая видела, как из машины выходил вооруженный мужчина, и она утверждает, что именно этого человека видела по телевизору, когда транслировали запись. На рулевом колесе отпечатки его пальцев. — Постой. Пальчики Джозефа Роука есть в картотеке? — В военном архиве. Послушай, я сейчас буду у тебя. — Что еще тебе известно? — спросил Габриэль. Он уловил напряженность в голосе Мура и чувствовал, что детектив рассказал все. — Скажи в двух словах. — Есть ордер на его арест. — В чем он обвиняется? — Там было… убийство. Огнестрел. — Кто жертва? — Я буду через двадцать минут. Мы поговорим об этом при встрече. — Кто жертва? — повторил Габриэль. Мур вздохнул. — Полицейский. Два месяца назад Джозеф Роук убил копа. * * * — Все началось с обычной проверки на дорогах, — сказал Мур. — Это событие автоматически снималось на видеокамеру, установленную на крыше патрульного автомобиля. Из полиции Нью-Хевена не прислали всю запись, но вот несколько стоп-кадров, которые я получил по электронной почте. — Мур щелкнул мышью, и на экране его ноутбука появилась фотография. Этот стоп-кадр запечатлел тот момент, когда офицер полиции Нью-Хевена находился на полпути к остановленному автомобилю. На нем просматривались номерные знаки машины нарушителя. — Номерные знаки штата Вирджиния, — пояснил Мур. — При увеличении их можно хорошо рассмотреть. Это та же машина, что мы обнаружили сегодня на Харрисон-стрит в нескольких кварталах от медицинского центра. — Он взглянул на Габриэля. — Джозеф Роук ее официальный владелец. — Ты сказал, что он из Вирджинии. — Да. — А что он делал в Коннектикуте два месяца назад? — Мы не знаем. Как не знаем и того, что он сейчас делает в Бостоне. В моем распоряжении лишь его краткие биографические данные, собранные полицией Нью-Хевена. — Он указал на экран ноутбука. — И это. Выстрел, зафиксированный видеокамерой. Но на фотографиях видно не только это. Габриэль принялся разглядывать автомобиль Роука. Его заднее стекло. — Там пассажир, — догадался он. — Рядом с Роуком кто-то сидит. Мур кивнул. — При увеличении снимка отчетливо видно, что у пассажира длинные темные волосы. — Это она, — сказала Маура, глядя на экран. — Джейн Доу. — Значит, они были вместе в Нью-Хевене два месяца назад. — Покажи нам остальные кадры, — попросил Габриэль. — Позволь, я сразу перейду к последнему… — Я хочу видеть все. Мур остановился, его рука замерла на мышке. И взглянул на Габриэля. — Не надо тебе это смотреть, — тихо возразил он. — А может быть, и надо. Покажи мне все кадры. Поколебавшись, Мур щелкнул мышью и перешел к следующей фотографии. Офицер полиции теперь стоял возле водительского окна, наклонившись к человеку, который в следующие секунды лишит его жизни. Рука полицейского лежала на кобуре. Простая мера предосторожности? Или он уже чувствовал, что заглядывает в лицо потенциального убийцы? И вновь Мур помедлил в нерешительности, прежде чем перейти к следующему кадру. Он уже видел все это и знал, какие ужасы ожидают впереди. Он щелкнул мышью. Новый кадр запечатлел страшное мгновение во всех его жутких подробностях. Офицер стоял, но уже с пистолетом в руке. Его голова была запрокинута от удара пули, а лицо, пойманное в момент поражения, напоминало кровавую маску. Четвертое фото было завершающим в серии стоп-кадров. Теперь тело полицейского лежало на дороге возле машины стрелявшего. Это был постскриптум, но именно этот снимок настолько привлек внимание Габриэля, что он даже подался вперед. Взгляд его был устремлен на заднее окно машины. На силуэт, который не просматривался на предыдущих фотографиях. Маура тоже увидела его. — На заднем сиденье кто-то есть, — сказала она. — Вот это я и хотел показать вам обоим, — пояснил Мур. — В машине Роука был кто-то еще. Возможно, прятался или спал на заднем сиденье. Трудно сказать, мужчина это или женщина. Все, что можно разглядеть, — чья-то коротко стриженная голова, которая внезапно появилась в кадре сразу после выстрела. — Он посмотрел на Габриэля. — Выходит, есть третий соучастник, о котором нам до сих пор ничего неизвестно. Кто-то был с ними в Нью-Хевене. Кодовый сигнал, возможно, был предназначен не одному Роуку. Габриэль не сводил глаз с экрана. С таинственного силуэта. — Ты сказал, что у него военное прошлое. — Да, это помогло нам при идентификации отпечатков. Он служил в армии с девяностого по девяносто второй год. — В каких войсках? — Не дождавшись от Мура немедленного ответа, Габриэль вопросительно взглянул на него: — Чему он обучался? — Обезвреживанию неразорвавшихся бомб и снарядов. — Бомб? — переспросила Маура и удивленно посмотрела на Мура. — Если он знает, как обезвреживать их, возможно, он знает, и как их делать. — Ты говорил, что он отслужил всего два года, — заметил Габриэль и сам не узнал собственного голоса. Таким он был спокойным, хладнокровным, чужим. — У него были… неприятности за границей во время службы в Кувейте, — сказал Мур. — Он был уволен с лишением прав и привилегий. — Почему? — Нарушал приказы. Ударил офицера. Постоянно конфликтовал с сослуживцами. Возникли даже опасения, что у него не все в порядке с психикой. Похоже, он страдал паранойей. Слова Мура сыпались одно за другим, как жестокие удары, выгоняющие воздух из легких Габриэля. — Боже, — пробормотал он. — Это все меняет.