– C'est une promotion ou une reduction?[19] Я невольно улыбнулась, подумав о Куикуотере и Клоделе. Интересно, а они сочтут это недоразумение повышением или понижением в должности? Затем снова вернулась к работе. Стала думать о том, что с радостью съела бы вечером две порции барашка, приготовленного в керамическом горшочке, и гору жареных цыплят. К десяти часам я закончила анализ костей и написала подробное заключение, которое гласило, что останки не принадлежат человеку. Я отнесла отчет в секретариат, после чего вернулась в кабинет и набрала номер штаб-квартиры «росомах». Жак Рой в данный момент был на совещании и освободится не раньше полудня. Я оставила свое имя и номер телефона. Затем попыталась дозвониться до Клоделя, но его не было, так что пришлось оставить и ему то же сообщение. Шарбонно. Снова имя и телефон. Пожалуйста, перезвоните. Можно было, конечно, скинуть им сообщение на пейджер, но я решила, что дело не настолько срочное. Испытывая смутную тревогу, я развернула кресло и стала смотреть на реку. Невозможно пока изучить микроструктуру костей из Миртл-Бич, потому что образцы еще не готовы. Одному Богу известно, когда у меня на руках окажутся результаты анализа ДНК, если вообще можно будет получить их. Я хотела, было позвонить Кейт Брофи, но потом подумала, что следует дать ей время. К тому же она не меньше меня заинтересовалась делом Оспрей. Даже больше. Если она что-нибудь обнаружит, то сразу даст мне знать. Тогда чем мне заняться? Ламанш как раз сейчас проводил вскрытие Чероки. Я могла бы наведаться туда, возможно, мои сомнения в отношении убийства наконец-то улягутся. Не подходит. Что-то возможность покопаться во внутренностях очередного байкера, разложенного на столе, не сильно меня прельщала. Тогда я решила разобрать материалы, предоставленные мне Кейт. Я уезжала в такой спешке, что не успела все изучить. Мы их просмотрели на скорую руку, запихнули все в портфель, подписали бумаги о передаче материалов дела и понеслись в аэропорт. Я выгрузила бумаги из ящика на стол. Фотографии сложила слева, папки – справа. Взяла коричневый конверт, вытряхнула из него на регистрационный журнал несколько снимков 547 и перевернула один из них. На обратной стороне стояла дата, место жительства, преступление, имя и несколько номеров для ссылок. Я перевернула фотографию и вгляделась в лицо Мартина Делуччо по прозвищу Стиляга, увековеченного для потомков 23 июля 1992 года, во время пробега до Уилмингтона, штат Северная Каролина. Глаза прячутся за огромными темными стеклами, вокруг головы повязана бандана. На джинсовой жилетке изображение ухмыляющегося черепа и перекрещенных поршней, эмблема мотоклуба «Изгои». Нижняя полоска на нашивке извещала, что ее владелец является членом Лексингтонского отделения. Одутловатое лицо со слабо выраженной линией подбородка, внушительных размеров живот выпячивается под безрукавкой. Камера застала его сидящим с широко расставленными ногами на мощном чоппере, в левой руке банка пива, в глазах бессмысленное выражение. Наш Стиляга выглядел так, словно без подсказки он ни за что в жизни не разберется, как пользоваться туалетной бумагой. Я взяла следующую фотографию, когда зазвонил телефон. Положив Эли Гуда по кличке Робин рядом со Стилягой, я сияла трубку, надеясь, что это Рой. Звонил не он. Скрипучий голос спросил меня, причем последнее протяжное «е» в имени не произнес, а вот с фамилией сложностей не возникло. Говорящий явно был иностранцем, и, несомненно, английский был его родным языком. Так что я ответила по-английски: – Доктор Бреннан слушает. Последовало длительное молчание, из трубки раздавалось непонятное лязганье, словно человек звонил через систему громкого оповещения. – Доктор Бреннан слушает, – повторила я. До меня донеслось чье-то откашливание и тяжелое дыхание. Наконец голос произнес: – Это Джордж Дорси. – Да? – Имя казалось мне совершенно незнакомым. – Вы та, кто откопала тех жмуриков? Звук стал слегка приглушенным, словно Джордж Дорси приложил руку к трубке. – Да. – Началось. – Я прочитал ваше имя в сегодняшних газе… – Мистер Дорси, если вам что-нибудь известно об этих людях, вы должны поговорить с одним из следователей. Пусть Клодель или Куикуотер разгребают последствия моей нежданной известности, полученной благодаря вниманию прессы. – Так вы не с «росомахами»? – С ними, но не так, как вы полагаете. Наш следователь… – У этого козла голова так крепко засела в заднице, что без локатора он ее не найдет. Ух ты, с этим человеком стоит поговорить. – Вы беседовали с констеблем Куикуотером? – Да я, на хрен, ни с кем не могу говорить, пока этот придурок Клодель вцепился в мои яйца. – Простите? – Эта подтирка для задницы имеет сильное желание полупить повышение, поэтому я сижу здесь в полном дерьме. – На несколько мгновений воцарилась тишина. Казалось, что человек на другом конце провода находится в батисфере. – Вероятно, он пытается состряпать материальчик для Си-эн-эн. Я с каждой минутой все больше теряла терпение, но не хотела упустить полезную информацию. – Вы звоните по поводу скелетов, обнаруженных в Сен-Базиле? До меня донесся приглушенный шум, потом: – Вот дерьмо, конечно, нет! Именно тогда я и вспомнила его имя. Джордж Дорси был тем самым подозреваемым, которого Клодель посадил за решетку. – Вам предъявили обвинение, мистер Дорси? – Черт, нет еще! – На каких основаниях вас держат там? – Когда меня повязали, нашли шесть таблеток метамфетамина. – Почему вы мне звоните? – Потому что никто из этих козлов не станет меня слушать. Я не кончал Чероки. Там работал непрофессионал. У меня участился пульс. – Что вы имеете в виду? – Братва не так ведет дела. – Вы хотите сказать, что убийство Чероки не имеет никакого отношения к криминальным разборкам? – Черт побери, конечно же, нет! – Тогда кто его убил? – Тащите свою задницу сюда, и я все расскажу. Я молчала. В тишине дыхание Дорси казалась оглушительным. – У меня нет оснований доверять вам. – Да и вас, дамочка, я никогда бы не выбрал Женщиной года, только ни один из этих дегенератов меня и слушать не станет. Они решили объявить День закрытия всех нераскрытых дел и припарковали меня прямиком на Омаха-Бич.[20] – Ваши познания в истории, мистер Дорси, очень впечатляющи, но с какой стати я должна вам верить? – У вас что, есть зацепка получше? Я не стала отвечать сразу, дав вопросу повиснуть в воздухе. Хотя Джордж Дорси и был преступником, он все-таки мог вывести нас на новый след. К тому же сегодня больше ни у кого не появилось желания поговорить со мной, так что времени у меня хоть отбавляй. Я посмотрела на часы. Полдвенадцатого. – Через час буду на месте. 21 В зависимости от сферы деятельности полиция города Монреаля подразделяется на четыре управления, в каждом есть оперативный, аналитический и следственный отделы, равно как и СИЗО. Задержанные по подозрению в убийстве или сексуальном нападении содержатся в тюрьме возле Версальской площади, на восточной окраине города. Все остальные дожидаются распределения в одном из четырех местных СИЗО. За хранение метамфетамина Дорси поместили в местный следственный изолятор, что на Оп-Саут.