:Ерунда, я это уже пережил. Но спасибо тебе за то, что выслушала меня.: :Мне пора спать, Кертис.: :Ага. Мне тоже пора на боковую.: Кертис принялся было расшнуровывать ботинки, как вдруг она спросила: :С нами что-то не так? Ну… все это общение на расстоянии. Разве это нормально?: Девочка не в первый раз задавала этот вопрос Кертису, и каждый раз он успокаивал ее одними и теми же словами: :Да, мы с тобой отличаемся от остальных. Но мы абсолютно нормальные… просто немножко другие. Я мог бы… доказать твоим папе с мамой, что я настоящий. И тогда жить тебе стало бы гораздо проще.: :Нет, – решительно отвечала она, как и прежде. – Нельзя. Может быть, когда-нибудь мы так и поступим, но точно не сейчас.: :Хорошо. Дай знать, как будешь готова, и я приду.: :Спокойной ночи.: :Спокойной ночи, – отозвался Кертис. На этом связь оборвалась: тихое жужжание, точно в линиях электропередачи, фоном сопровождавшее все их разговоры, пропало. Девочка впервые отключилась самостоятельно, и Кертис подумал, что она стала сильнее. «Гораздо сильнее, чем я в ее годы. Несладко придется бедняжке, если она не позволит мне помочь. Одному богу известно, что думают об этом ее родители. Хотя наверняка они рассуждают точно так же, как в свое время и моя собственная мама. Считала ведь она меня сумасшедшим, пока мы не сходили к госпоже Мун, которая и убедила ее в обратном», – размышлял Кертис. Рассудив, что прямо сейчас девочке в любом случае ничем не поможешь, он выбросил все это из головы, снял брюки и рубашку, переодел майку и трусы (пижамы у него не было), взял с прикроватного столика зачитанную до дыр книгу и скользнул под простыню. Несмотря на то что сюжет романа Томаса Мэлори «Смерть Артура» Кертис давно уже знал наизусть в мельчайших подробностях – хотя некоторые древнеанглийские слова и выговаривал неправильно, – он никак не мог пресытиться книгой, настолько она ему полюбилась. Все другие произведения, по мнению Кертиса, и рядом не стояли с историей про невероятные приключения благородных рыцарей. Кертис читал, пока у него не начали слипаться глаза. Затем он отложил книгу, погасил свет и заснул. Глава 10 – Мистер Люденмер, прошу прощения, но какой-то мужчина хочет срочно вас видеть. Я несколько раз повторила ему, что вы заняты, но он не уходит. Джек Люденмер, сорокачетырехлетний владелец грузовой транспортной компании, носившей его имя, потянулся через дубовый стол к переговорному устройству и нажал кнопку «Говорить». – Элис! – рявкнул он. – Мы с Виктором действительно очень заняты. Я же объяснил: не беспокоить. Я непонятно изъясняюсь? Ответа не последовало. Люденмер глянул на Виктора Эдвардса, юриста компании, и в недоумении пожал плечами. Вдруг дверь без стука распахнулась, и вошла его секретарша Элис Трэвэльян, сжимая в руке плотный коричневый конверт. – Сэр, прошу прощения, но посетитель настаивает, чтобы вы немедленно заглянули сюда, – сказала Элис и положила конверт на темно-зеленый бювар рядом с договором, который Люденмер обсуждал с Виктором. – Я правда говорила ему, что вы заняты, на что он ответил мне… – Заметив, как в голубых глазах босса сверкнули молнии, она запнулась и замолчала. Джек Люденмер был хорошим начальником и платил достойное жалованье, но он ненавидел, когда кто-то не подчинялся приказам, в такие мгновения босс мог буквально испепелить взглядом. Но отступать было поздно, и Элис продолжила: – В общем, он просил передать, что не уйдет, пока не добьется встречи с глазу на глаз. Сказал, что если понадобится, то будет ждать весь день. – Да кем этот тип себя возомнил? Сенатором, что ли? Как, интересно, он прошел через Роджера? – Мистер Делакруа позвонил и сообщил, что некий мужчина настойчиво рвется наверх и ничего не остается, кроме как пропустить его. В общем, разбираться пришлось мне. – Нет у меня времени на всю эту чепуху! – раздраженно произнес Люденмер и оттолкнул было конверт, но что-то твердое внутри привлекло его внимание, и любопытство взяло верх. – Господи Иисусе! – воскликнул он в сердцах, надорвал конверт и заглянул внутрь. Через мгновение Люденмер приглушенно сказал: – Вик… давай-ка прервемся. – Что там такое? – Позже. Поговорим позже, – ответил Люденмер с нажимом на последнем слове. Виктор – уважаемый юрист, разменявший шестой десяток, – вопросов больше задавать не стал. Он поднялся, убрал свой «паркер» и скрылся за дверью своего кабинета, примыкавшего к кабинету босса. Люденмер спросил у Элис: – Как имя посетителя? – Он не представился. – Черт знает что! Ладно, я уделю ему несколько минут. А ты имей в виду: если еще раз зайдешь без стука, останешься без работы! Как только Элис вышла, Люденмер вытряхнул из конверта металлический предмет – значок детектива полицейского отделения Шривпорта – и уставился на него непонимающим взглядом. Дела в Шривпорте он вел и до сих пор, но уже давно не в таких масштабах, как одиннадцать лет назад, поэтому ему было невдомек, что мог означать этот значок. Спустя несколько секунд в кабинет по-хозяйски вошел детектив. Ростом он был на полголовы ниже Люденмера, примерно метр семьдесят. «Темно-синий костюм, белая рубашка, черный галстук и федора, – оценивающим взглядом окинул его владелец компании, – этот тип явно настроен на серьезный разговор. Красивый, как ангелочек: наверное, из тех, что в детстве поют в церковном хоре. А вот глаза… Бр-р, как у мертвеца, – вдруг пришло ему на ум, и он внутренне поежился. – Ох, не нравится мне все это». – Благодарю вас, – сказал детектив секретарше, но Элис не шелохнулась, пока раздраженный Люденмер не махнул ей рукой. – Мэм, закройте, пожалуйста, дверь с другой стороны, – скомандовал полицейский Элис, и в следующее мгновение дверь захлопнулась, громче, чем обычно. Вставать навстречу посетителю и обмениваться с ним рукопожатием Люденмер не собирался, да и детектив тоже не спешил протягивать руку. Они даже не улыбнулись друг другу. – Меня зовут Джон Парр, – представился полицейский. – Вот моя визитка. – Он достал из бумажника карточку и положил ее рядом со значком, уже лежавшим на бюваре. Несколько секунд Люденмер изучал кусочек белого картона с черными буквами: «Джон Остин Парр, детектив полицейского отделения Шривпорта, номер значка 511». Чуть ниже были указаны имя шефа местной полиции (Денни Дир Бэйзер), адрес полицейского участка и телефонный номер: OR7–1572. Детектив убрал значок в карман пиджака так, чтобы Люденмер увидел револьвер в наплечной кобуре. И сказал: – Я ехал из Шривпорта всю ночь, чтобы поспеть к утру. Я весь на нервах, взмок и чертовски устал. Мне даже пришлось угрожать вашему парню внизу, поскольку он ни в какую не хотел меня пускать. Это я к тому, что дело у меня крайне важное. Значок я никому, кроме вас, не показывал – за это вы мне еще спасибо скажете. – Да в чем дело? – Намечается киднеппинг, сэр, – пояснил детектив Парр, которого Джинджер ле ля Франс называла просто Пэрли, и отвлекся на открывавшуюся из огромного окна панораму: засмотрелся на реку Миссисипи и причалы Люденмера, где кипели погрузочно-разгрузочные работы. – Ваши дети в опасности. – Мои дети? Что вы такое говорите? – Нам поступила информация, – продолжал Пэрли, – что готовится похищение ваших детей. У вас ведь есть десятилетняя дочка и восьмилетний сын, верно? – Так, стоп! Минуточку! – воскликнул бизнесмен и вскинул руку в воздух, словно пытаясь и в самом деле приостановить время. Холодные глаза детектива, точно стальные буравчики, сверлили Люденмера. – Что значит: вам поступила информация? Пэрли подошел к бамбуковой вешалке, где висел пиджак хозяина кабинета, снял шляпу и стал любоваться открывавшимся видом на владения Люденмера. «Ты уж постарайся, пожалуйста, – напутствовала сообщника Джинджер, – сделать так, чтобы он клюнул. Если ты правильно разыграешь карты, то остальное мы с Донни обстряпаем с легкостью». «Слушай, – отвечал ей Пэрли, – я готовился к этому дню всю свою жизнь. И прекрасно знаю, что и как говорить, не надо меня учить. Но имей в виду: если вдруг что-то пойдет не так, я умываю руки». – Детектив Парр, – произнес Люденмер напряженным голосом, – я задал вам вопрос. План они составили почти сразу же после приезда Донни. Идея принадлежала Джинджер, но и Пэрли тоже лицом в грязь не ударил. Сообразил, что обязательно надо засветить перед Люденмером револьвер – это сразу направит беседу в нужное русло. Сейчас он обильно потел, но не из-за жары и не потому, что боялся. Скорее, Пэрли был возбужден: увидев огромное здание из серого камня с гигантской вывеской «Транспортная компания Джека Люденмера», он испытал настоящий охотничий азарт, поскольку осознал, на какую крупную дичь они замахнулись. «Либо мы его, либо он нас. Нет, это определенно не страх, хотя ставки, несомненно, высоки, – думал Пэрли, продолжая себя взвинчивать. – Может, у меня и крутит живот, но я буду убедителен как никогда, и мой голос не дрогнет ни в коем случае. Я детектив, мать его, Парр – крепкий орешек с револьвером тридцать восьмого калибра под мышкой. И мне даже повода не надо, чтобы воспользоваться им, тем более стрелял я уже не раз. Пальну в ублюдка с превеликим удовольствием. Вот это правильный настрой! – похвалил он себя. – С такой установкой облапошить Люденмера, который, кстати говоря, ничего особенного собой не представляет, будет проще простого!» – В прошлый понедельник, – произнес Пэрли, вглядываясь в бурую гладь реки, отражавшую голубое небо в перистых облаках, – мы арестовали одного местного по обвинению во взломе и незаконном проникновении на частную территорию. Он уже не раз сидел, но все по мелочам. А теперь ему грозит провести за решеткой лет пятнадцать, не меньше. Слышали бы вы только, как этот тип запел, когда до него дошло, что пахнет жареным: все нам выложил! Он хочет заключить сделку с окружным прокурором – смягчить себе приговор, предотвратив похищение ваших детей. Сказав все это, Пэрли снова впился глазами в Люденмера. И подумал: «В свои сорок четыре года он выглядит прекрасно, как будто и не прекращал играть за баскетбольную команду Университета Луизианы: мышцы рук с узловатыми набухшими венами выпирают так, что голубая рубашка с закатанными рукавами едва ли не трещит по швам. Волосы, светло-рыжие, с проседью на висках, аккуратно подстрижены. Черты лица резкие. Управлять такой компанией, видимо, непросто. В глазах светится ум. Галстук в красно-голубую полоску ослаблен: в тягость ему, наверное, носить эту веревку на шее, но положение обязывает». – Этот рецидивист, – продолжил Пэрли и похвалил себя за удачное слово, – в сговоре с шайкой ублюдков-похитителей. Надеюсь, вы извините меня за эту брань, но других тут слов и не подберешь. Люденмер с пониманием кивнул. «Он на крючке, – констатировал Пэрли. – Выяснив всю подноготную владельца компании, Джинджер отлично поработала. Кажется, Люденмер и вправду охотник до крепкого словца. Простой мужской разговор будет ему в радость: так мы и поладим». – Этот ублюдок захотел заключить сделку с прокурором! – Пэрли ковал железо, пока горячо. – До него, якобы случайно, дошел слух, что ваших детей собираются похитить. Разыграв эту карту, он надеется скостить себе срок. – Что конкретно он слышал? – Сейчас этот говнюк набивает себе цену: пока ничего, кроме этого, вытянуть из него не удалось. – То есть он может и блефовать? – Не исключено, – сказал Пэрли и выдержал паузу, чтобы следующей фразой произвести на собеседника должное впечатление. – Но мы же не собираемся проверять, блефует он или нет, правда? Люденмер, вперив взгляд в бювар, не отвечал. Его пальцы вдруг непроизвольно сжались в кулак и тут же разжались. – Мы насторожились, потому что, по сути, этот кусок дерьма мог назвать кого угодно: в Шривпорте полно уважаемых людей. Если он блефует, тогда почему он назвал именно вашу фамилию?