– А ты поступи по примеру покойного супруга своей зазнобы, – посоветовал Серёжа. – Не зря же он из «Луизы-Марии» сделал чуть ли не яхту? Будешь ходить в инспекционные рейсы, проверять, как обстоят дела на пароходных линиях фирмы. Барон уже успел поведать друзьям о своих матримониальных планах и даже прочёл несколько строк из восторженного письма Камиллы. Бельгийская судовладелица, узнав, что он вышел-таки в отставку и собирается её навестить, была сама не своя от восторга и строила грандиозные планы. Например – представить будущего супруга бельгийскому королю Леопольду II. – А что, и попробую, – легко согласился барон. – Война окончилась, и ни один даже самый строгий судия не скажет, что я не до конца выполнил свой долг. Сидеть, перебирать бумажки под шпицем – благодарю покорно-с… Почему бы и правда не попробовать себя на коммерческом поприще? Тем более вдова необыкновенно хороша собой и… хм… искушена в делах иного рода. Детей от первого мужа у неё нет, тридцать лет – не такой уж и возраст. Надеюсь, у нас ещё пойдут маленькие баронята Греве… Венечка постарался скрыть усмешку: размечтавшийся однокашник чрезвычайно напомнил ему Портоса из бессмертного творения Дюма-отца – когда тот рассуждал о своих видах на госпожу Кокнар. …А сам-то ты в таком случае кто? Арамис? …Почему бы и нет? …Метишь, значит, в генералы ордена иезуитов? Ну-ну… – Я тут, в Петербурге, переговорил кое с кем… – продолжал барон. – Будем создавать Русско-бельгийское пароходное общество. Коммерческие и пассажирские линии в Индию, Восточную Африку, Китай! – Значит, будем видеться чаще, – кивнул Остелецкий. Он тоже постарался скрыть ироническую усмешку. – Мимо Суэцкого канала твои линии не пройдут, а значит, и в Порт-Саид нет-нет да и заглянешь. – Надеюсь, составишь мне там протекцию? – А то как же! – Что слышно от Ивана Фёдоровича? – спросил Остелецкий. – Похоже, он надолго застрял в Североамериканских Штатах, – ответил Серёжа. Вопрос собеседника привычно кольнул его горьким воспоминанием. – Наши собираются по договоренности с их правительством строить во Флориде американскую станцию флота – к ней «Клеопатру» и приписали. Ну и Иван Фёдорович не теряется: выписал из Петербурга супругу, а сам мотается по верфям Новой Англии, знакомится с новой программой строительства военного флота. Да ты глянь в последнем «Морском сборнике» – там вышла его большая статья об американских таранных миноносцах. – Да, видел, – подтвердил Остелецкий. – Рассуждает о новейшей морской тактике: ни дать ни взять адмиралтейский теоретик! – Писал, что его пригласили прочесть курс лекций в Аннаполисе – это их военно-морская академия – о действиях русских мониторов на Балтике. – И что он? – Согласился, конечно. Господа из-под шпица тоже не против. Не удивлюсь, если он по возвращении в Россию пойдёт преподавать в нашу с вами альма матер. – Ну и славно. Кому как не Ивану Фёдоровичу… – Кстати об Америке… – заговорил Греве. – Господин, с которым я встречался насчёт Русско-бельгийского пароходства, огорошил меня новостью, будто бы начаты переговоры о строительстве канала через Панамский перешеек! В высоких дипломатических эмпиреях на эту тему ничего не витает? Он выжидающе смотрел на Остелецкого. – Есть такой замысел, – кивнул тот. – В планах учреждение консорциума на манер Суэцкого: мы, французы и САСШ. А главный заводила – всё тот же неугомонный Фердинанд Леспесс. – Строитель Суэцкого канала? – Он самый. – Ну, дай-то бог… – барон сделал попытку потереть довольно ладони, но наткнулся на холодный протез и отдёрнул пальцы. – Дело, конечно, не быстрое, но польза от него будет большая. Особенно если англичан к нему не подпустят. – Уж это будь благонадёжен, – согласился Остелецкий. – Да им сейчас не до того: флот восстанавливают и с Индией пытаются как-то расхлебать. Через Суэц их суда только-только стали пропускать, да и то с условием, чтобы на борту не было ни войск, ни военного имущества. – Неужели просвещённые мореплаватели это терпят? – Унизительно, конечно, но что им остаётся? Тащат войска вокруг мыса Доброй Надежды. Маяки-то, Серёжа, я слышал, там восстановили… Казанков молча кивнул. О диверсии на маяке Кейп-Пойнт он предпочитал вспоминать пореже. – Что-то ты, братец, отмалчиваешься, – прищурился Остелецкий. – Мы с Гревочкой уже отрапортовали о своих планах, а ты – ни слова? Может, что стряслось? Так ты только скажи… …Торопишься оказать протекцию? Не рановато ли?.. – Нет, всё в порядке… – начал было Серёжа, но его прервал далёкий, едва слышный гудок, и сразу за ним раскатистый пушечный гром. – Сегодня на Балтийском заводе спускают на воду новый бронепалубный крейсер «Витязь» взамен погибшего клипера, – сказал он, дождавшись, когда звук растает в весеннем городском гомоне. – Это по типу «Комюса» и «Клеопатры»? – ревниво осведомился барон. Венечка подумал, что Греве не так уж и весело слушать о новых военных кораблях – тех, на которых ему уже не придётся служить. – Совершенно верно. Меня приписали к нему старшим офицером. Пока на время достройки, а там, глядишь, и выведу в первое плавание… …Вот ваш патент капитана королевских мушкетёров, Д’Артаньян!.. – Да, быстро сейчас стали строить… – Остелецкий поспешил отогнать навязчивый образ. …В самом деле, какие из нас мушкетёры?.. …Тут ты прав, им до вас далеко… – Говорят, государь лично наблюдал, – вставил барон. – Чуть не каждую неделю день приезжал на верфи, во всё вникал… – Шефом нового крейсера будто бы собираются объявить великого князя Георгия, – сообщил Остелецкий. Барон удивлённо вздёрнул брови: – Так ему на днях всего восемь лет стукнет? Серёжа кивнул. – Вот по этому случаю и объявят. Да и что за беда – подрастёт, корабли, они не на один день строятся. Вот увидите, ещё и гардемарином практическую службу на нём будет проходить. – Слышал, специально расчистили Неву ото льда, чтобы спустить «Витязя», – задумчиво произнёс Венечка. – Меньше года от закладки до спуска на воду корабля первого ранга – когда это в России такое было? – Не было, а теперь будет, – твёрдо ответил Серёжа. – Теперь всё будет по-новому. И словно в ответ ему залпом ударили пушки с бастионов Петропавловки. По Неве прокатились гудки – суда, томящиеся на зимних стоянках в ожидании конца ледохода, приветствовали только что родившегося, но уже грозного собрата. Лейтенант Казанков, по-детски зажмурившись от радости, подставил лицо порыву тёплого, уже весеннего ветра. Теперь всё будет по-новому! Москва, август – сентябрь 2020 г. * * * notes Примечания 1 Наше море кормили мы тысячи лет И поныне кормим собой, Хоть любая волна давно солона И солон морской прибой: Кровь англичан пьет океан Веками – и все не сыт. Если жизнью надо платить за власть — Господи, счет покрыт!