К тому времени, когда Ханна припарковалась на своем месте за кафе «Куки-Джар», ее голова кружилась от информации. Кэрол проявила себя прямо-таки королевой сплетен, рассказав Ханне такие подробности о Пи Кее, в которых Ханна, вероятно, не нуждалась. Хотя большая часть рассказанного казалась несущественной для расследования, Ханна не жалела времени, потраченного на сбор сведений, и записала несколько фактов, которые могли оказаться полезными. После того как Ханна выключила двигатель, стало холодно, но она все равно перелистала страницы своей «Книги расследований» и привела в порядок то, что узнала. «Пинки» действительно оказалось прозвищем подруги Пи Кея, однако никто на станции KCOВ не знал ее подлинного имени. Кэрол, однако, упомянула, что по ее мнению Пинки училась в одной школе с Пи Кеем. Ханна нашла страницу со списком подозреваемых, где фигурировала и Пинки, и записала эту информацию. Она знала, что Пинки и Пи Кей разорвали помолвку и больше не встречались. Об этом ей рассказала Мишель, но Майк как-то заметил, что любой человек, который был в близких отношениях с жертвой убийства, автоматически становится подозреваемым, пока не доказано обратное. Далее Ханна перешла к странице, которую оставила для Скотти. Ее инстинкт говорил, что Скотти вряд ли является убийцей, но по-прежнему нельзя было исключать его из списка подозреваемых. К счастью, она знала, с чего начать. Скотти упомянул, что Пи Кей был с ним в баре «Лейк-Эден Инн». Ханна собиралась расспросить Дика, совладельца и бармена, когда они вечером придут на обед с Норманом. А ведь еще и Бетти Джексон. Она сказала Ханне, что Пи Кей ей нравился, однако слишком поспешно сообщила, что между Скотти и Пи Кеем были натянутые отношения. Если это неправда, то либо Бетти не столь наблюдательна, как думала Ханна, либо намеренно постаралась увести подозрения в сторону от реального злоумышленника. Вряд ли это было так, но фактов Ханне явно недоставало. Дальнейшая информация могла либо подтвердить эту теорию, либо опровергнуть. Последним подозреваемым, которого Ханна добавила к списку, был аноним с неизвестным мотивом. Такой подозреваемый всегда занимал отдельную страницу в ее блокноте. В некоторых случаях аноним обретал имя и вырисовывался мотив, но, как правило, не на ранней стадии расследования. В случае убийства Пи Кея могло произойти и такое. Сейчас не было никакой возможности утверждать что-то определенное. Ханна закрыла «Книгу расследований», положила ее в сумку и вышла из фургончика. Через минуту она вошла на кухню «Куки-Джар». — Ханна! Ты вернулась! — с широкой улыбкой приветствовала ее Мишель. — Норман отправился в клинику проверить свою почту и вернется в половине шестого, чтобы отвезти нас на обед. Тебя это устраивает? — Вполне, — ответила Ханна, вешая парку на крючок у двери. — Что-то вкусно пахнет. Что ты печешь? — Шоколадно-ирисовое хрустящее печенье. — Это новый рецепт? — Да. Это вариант твоего шоколадного хрустящего печенья и шоколадно-сахарного печенья. Я испекла пару партий и захотела приготовить что-нибудь еще. У тебя в кладовке были кукурузные хлопья, и я нашла ирисовые чипсы, так что решила попробовать. — Пахнет оно восхитительно! — Это уже вторая партия. Первая на стойке, если ты желаешь отведать. — Желаю. Спасибо! — Ханна поспешила к решетчатой стойке и взяла с полки теплое печенье. Она откусила на пробу маленький кусочек, а потом и побольше, поскольку печенье было великолепным. — Садись, Ханна. Ты выглядишь уставшей. — Мишель махнула рукой в сторону рабочего уголка. — Я налью нам по чашке кофе. — Сначала дай, пожалуйста, еще такого же печенья, — сказала Ханна, откусывая еще и направляясь к своему любимому табурету. Она уселась, прикончила печенье и одобрительно посмотрела на кофе и полную тарелку, которые принесла ей Мишель. — Думаешь, клиентам оно понравится? — спросила Мишель. — Они буду от него без ума. Попробуй, и сама увидишь. Садясь на табурет напротив Ханны, Мишель улыбалась: — Норман рассказал мне о деньгах на тех счетах, что Росс оставил тебе. Это куча денег! — Я знаю, — сказала Ханна, но мысленно добавила еще одну фразу: «Подожду, что ты скажешь о банковской ячейке!» — Извлек ли Майк какую-нибудь идею относительно того, где сейчас Росс, из банковских документов? — Он не ответил мне ни да, ни нет, а я не хотела спрашивать его в присутствии Дуга. Дуг, однако, рассказал, что в тот день Росс снимал деньги со счета и попросил банкноты номиналом не больше двадцати и пятидесяти долларов. — Это важно? — Не думаю. Большинство людей, оправляющихся в путешествие, берут с собой деньги и обычно предпочитают банкноты, которыми легко расплачиваться. — Это вполне понятно. — Я спросила Дуга, не покупал ли Росс дорожные чеки. — Умница! — Мишель явно была под впечатлением. — Так он покупал? — Нет. А вслед за этим Майк спросил, менял ли Росс доллары на иностранную валюту, и Дуг сказал, что нет, не менял. — Что ж, тогда, выходит, нет никаких ниточек? — Я так не думаю. — Ханна отпила кофе и взяла еще одно печенье. Пришло время рассказать Мишель о содержимом банковской ячейки Росса. — Что такое? — спросила Мишель, заметив, что выражение лица Ханны изменилось. — Случилось нечто необычное. Я узнала, что у Росса есть банковская ячейка, и поскольку в банке действует система самообслуживания, а Росс оставил мне ключи, Майк пошел со мной, чтобы ее открыть. Ханна рассказала, насколько она была потрясена, увидев пачки банкнот, и как они обнаружили ключ, засунутый под одну из пачек. Когда она закончила рассказ, Мишель только покачала головой. — Ситуация становится все более странной, — сказала Мишель. — Вам удалось идентифицировать ключ? — Он выглядит как ключ от навесного замка, и мы думаем, что это ключ от складского отделения, поскольку на одной стороне отштамповано «Превосходное хранилище». Майк говорит, что он это проверит, но сейчас он очень занят убийством Пи Кея. И это одна из причин, по которой я настояла, чтобы ключ остался у меня. — Можно мне на него посмотреть? — Можно. — Ханна вытащила из кармана ключ и вручила Мишель. — Ханна, ты права. Это ключ от складского отделения, а сзади отштампован номер. «Превосходное хранилище». — это большая сеть складов, и они есть повсюду. — Откуда ты это знаешь? — В Сент-Поле есть склад под названием «Превосходное хранилище». Я проходила мимо него каждый день на пути в кампус. Одна из моих соседок по комнате хотела отправить туда что-то на хранение, поэтому пошла в офис и арендовала отделение. Она сказала, что, по словам той дамы, у них есть складские помещения по всей Миннесоте, Висконсину и Айове. — Интересно, склад Росса не в Сент-Поле ли? — Я могу узнать это прямо сейчас, — сказала Мишель и потянулась за своим мобильным телефоном. Ханна слушала, как сестра говорит по телефону. Не потребовалось и минуты, чтобы узнать, что у Росса нет складского отделения в Сент-Поле. — Ничего не поделаешь, — сказала Мишель, закончив разговор. — Эта дама сказала, что его имени на отделении триста двенадцать нет. — Ну и ладно. Это было бы слишком хорошо, чтобы быть правдой. Спасибо за попытку. — Я могу посмотреть в интернете и позвонить в другие склады, — предложила Мишель. — Хорошая мысль, но сделай это завтра. Это складское отделение никуда не денется. — Ханна поднялась, чтобы налить им обеим еще кофе. Наполнив чашки горячим напитком, она сказала: — Мне надо рассказать тебе кое-что еще. Я не была все это время в банке. — И где же ты была? — Я поехала на станцию KCOВ. Сюда я тоже заезжала, но все были в кафе, так что я не позаботилась сказать кому-нибудь, куда я еду. Я просто прихватила кое-какое печенье и отправилась туда. — Расскажи мне об этом, — попросила Мишель, наклоняясь вперед. — Ты нашла новых подозреваемых? — Да, а еще я немного больше узнала о Пинки. — Ее имя? — Нет. Все на станции звали ее просто Пинки. Никто из тех, с кем я говорила, не знал ее настоящего имени. Однако теперь мне точно известно, что Пи Кей и Пинки ходили в одну и ту же школу. — О, хорошо! Тогда мы сможем выяснить, в какую именно. Мы пойдем на похороны, и там будут родители Пи Кея. Все, что нам надо сделать, это спросить, в какую школу он ходил. — Не слишком ли это будет… — Невежливо? — подсказала нужное слово Мишель. — Не то чтобы невежливо, но, может быть, капельку неуместно, учитывая, что мы не принадлежим к близким друзьям семьи. Если у нас будет шанс с ними поговорить, мы должны выразить соболезнования, а не задавать вопросы. — Мы вовсе не должны задавать им вопросы. — Не должны? Тогда как мы узнаем? — Наша мать с ними знакома, и она любит помогать тебе в расследованиях. Мы попросим ее поинтересоваться у них. Ханна долго не раздумывала: — Это может получиться. Мать просто гений общения. Она найдет способ ввернуть это в слова соболезнования. — А еще на кого-нибудь ты наткнулась на станции? — Да. Бетти Джексон теперь там работает. — Потрясающе! Бетти одна из самых заядлых сплетниц в городе. И кто это сделал, по ее мнению? — Она не осмелилась предположить, однако посоветовала поговорить с парнем, который до того, как Пи Кей получил эту должность, считал, что это он должен стать главным оператором. Его зовут Скотти, и он утверждает, что не был зол на Пи Кея. — Но Бетти считает, что это могло быть служебным соперничеством, которое дошло до крайности? — Она немного пошла на попятную, когда я спросила, неужели она и вправду думает, что Скотти убил Пи Кея, но возможность остается. Я просто не знаю, Мишель. Я поговорила со Скотти, и моя интуиция подсказывает, что он здесь ни при чем. — Тогда ты, скорее всего, права.