Он осмотрелся и с подозрением взглянул на вошедших друзей, все еще не усмиривших гнев. Вероятно, посчитав, что оставлять здесь все без присмотра чревато новым скандалом, он отдал распоряжение миссис Додсон. Я услышала громкий выдох, а потом Уиннифред устремилась ко мне. Возможно, я что-то не так делала, поэтому подруга выхватила миску с травами и взяла все в свои руки. Мистер Гаррисон было подался вперед, но твердая рука друга остановила его. — Вы хотите помочь сестре, мистер Гаррисон? — гневно спросила я. — Хотите облегчить ее страдания? Мужчина поднял на меня глаза, и я снова распознала в них боль. Такую сильную, что мое сердце запнулось на мгновение. — Мне не ведомо, за что вы так ненавидите магов, но ни я, ни моя подруга не причиним зла Эдолин. Я уже говорила вам, что могу помочь. Неужели эта злость настолько сильна, что делает вас слепым и глухим к мольбам сестры? Посмотрите на нее, Ноэль! Во мне не осталось жалости, стоило увидеть прекрасные черты некогда очаровательной и еще совсем молодой девушки. Бледность ее пугала меня, а круги под глазами делали похожей на живой труп. Как же много сегодня трупов, я пошатнулась, но устояла на ногах. Артур мигом оказался рядом и поддержал за локоть. Чуть отстранив его, я продолжила: — А теперь посмотрите на меня! Отриньте мою магию, все мои способности и ваши предрассудки! Вы доверяете Артуру? Вы верите мне? Верите? Последнее слово я буквально прокричала, выбивая мистера Гаррисона из ступора. Мужчина посмотрел мне прямо в глаза и вдруг, неожиданно даже для самого себя кивнул. — Хорошо, это очень хорошо! — сказала я, расслабившись. — Я знаю, что вы очень любите свою сестру и очень за нее боитесь. Уверена, что все ваши страхи и опасения обоснованны, но, не зная их сути, природы возникновения, я не смогу помочь полноценно, понимаете? Чем скорее вы примете нас и нашу помощь, тем скорее мы облегчим страдания вашей сестры. Фредди уже поила Эдолин теплым отваром и шептала слова заклинания. Девушка кашляла все реже, ее искаженное муками лицо стало чуть спокойнее, мышцы расслабились. Но я знала, что не все так просто, знала, что отвара нужно много больше, а еще постоянный уход и внимание. — Ноа, — одними губами позвала Эдолин, — прошу. Мужчина подошел к сестре с другой стороны кровати и сел на одеяло, прижав руку сестры к губам. Моя подруга вмиг сменила гнев на милость. Я даже успела заметить блеснувшую слезу в ее глазах, прежде чем Уиннифред отвернулась. — Ноа, — вновь прошептала девушка, — позволь… я расскажу. Я… не могу больше. — Ты уверена? — спросил ее брат, уткнувшись головой в одеяло подле живота Эдолин. — Да. Голосок девушки звучал слабо, и между словами все еще прорывался ненавистный и буквально убивающий ее кашель. — Иди, — сказала она, и слезы скатились из глаз Ноэля. — Тебе лучше уйти. Не слушай. Но он никак не мог оторваться от сестры. Я видела внутреннюю борьбу, что происходила в душе мистера Гаррисона. Понимала, что решение сестры ему очень не нравилось, но он вынужден был согласиться ради ее блага. — Артур, — попросила девушка, — уведи его отсюда. Я посмотрела на инспектора и поняла, что моему бедному сердцу не будет сегодня покоя. Глубокое страдание отразилось на лице Артура. Он знал, о чем пойдет речь, точно знал и ужасно переживал. Сделав над собой усилие, инспектор подхватил друга под локоть и затворил за собой дверь. О гнив еще немного отвара, Эдолин попросила посадить ее повыше на подушках и тихо сказала: — Не гневайтесь на Ноа. Его боль еще свежа. Выслушайте меня, я расскажу нашу историю. Глава 17 ПРОКЛЯТЫЕ СНЫ Мы с Фредди разместились по обеим сторонам от девушки, убедились, что ей удобно, и дали еще немного отвара уже после того, как Мэдди принесла кипяток. Дышала Эдолин тяжело, но кашель отступил. Пускай и не окончательно. В утреннем свете юная мисс Гаррисон выглядела милейшим созданием, которое изо всех сил борется с обстоятельствами и пытается смотреть им в лицо с гордо поднятой головой. У меня в груди отчего-то разрослась гордость за нее, и захотелось обнять девушку и крепко прижать к себе, чтобы никто и ничто больше ее не потревожило. — Возможно, вы уже догадались, мисс Хоггарт, — сказала она, повернувшись ко мне, — что мы с Ноэлем внуки покойной графини Изольды Олридж. — Признаюсь, эта мысль посещала меня, — ответила я искренне, — иначе как еще объяснить ваше положение в этом доме. — Да, вы правы. — Девушка чуть приподнялась на подушках, немного спустилась ниже и снова легла. — Даже не знаю, с чего правильнее будет начать. Наверное, все же с самого начала. Лет пятнадцать назад, а возможно, и чуть больше моя бабушка буквально выдворила отца из этого дома. Я плохо ее помню, мне тогда было года четыре. В моей семье обсуждать это не принято, потому что папа не позволяет плохо говорить о графине. Если я правильно все поняла, то бабушка тронулась рассудком и с годами обзавелась навязчивой идеей. Ей казалось, что мой отец, то есть ее родной сын, хочет… ее смерти. Девушка закашлялась на последних словах, поэтому Уиннифред подала ей новую порцию отвара. — Не торопитесь, дорогая, — ласково сказала подруга, — вам вредно так много говорить. — Я должна рассказать, — грустно улыбнулась Эдолин в ответ. — Я хочу, чтобы вы поняли моего брата. Нежная сестринская любовь не могла меня не тронуть, поэтому я накрыла ее тоненькие горячие пальчики своей ладонью и кивнула, готовясь слушать. — Итак. Мои родители пытались достучаться до пожилой графини, но тщетно. В один прекрасный день, а точнее в пасмурное холодное утро, она велела выставить сына из дома. Вместе со всей семьей. — Какой ужас! — воскликнула Фредди, прикладывая руки к груди. — И куда же вы отправились? — К родителям моей матери в Кэчстон. — Но это же в другой стране! За многие мили от Аврии! — Да, — печально согласилась девушка. — Мой отец был слишком горд, чтобы просить помощи у друзей, а мама настаивала на отъезде. Ей было очень больно, и, чтобы избежать лишних пересудов, она повезла нас на родину. Эдолин перевела глаза на окно и ненадолго затихла. Ее тяжелое дыхание с хрипами и едва уловимым сипением звучало удручающе. — В Кэчстоне отец начал все сначала и за восемь долгих лет изнурительного труда основал свою компанию по производству сигарет. Не самое благородное занятие, но оно принесло доход, и неплохой. В городе наша семья стала знаменитой и уважаемой. И мама, и ее родители, и конечно же мы с Ноа ужасно гордились отцом. Но на этом наши злоключения, к сожалению, не закончились. За эти годы мой брат успел жениться на сестре Артура. Они с Лидией были молоды, красивы и очень счастливы. Но супруга Ноэля умерла родами. И снова тяжелая тишина повисла в комнате. Мои глаза наполнились слезами. Оказывается, у инспектора была сестра. Как, в сущности, ничтожно мало я знала о нем. — Артур и Ноэль дружили с детства. Сам Аддерли из Вичпорта, но, когда они с Лидией потеряли родителей, продал семейное поместье и наш отец забрал их в Кэчстон, поскольку с давних пор дружил с супругами Аддерли. Можно сказать, что именно с денег Артура и Лидии началось предприятие Олриджей в Кэчстоне. После того как умерла Лидия, Артур не смог оставаться с нами и решил вернуться в Вичпорт. Поскольку своего дома у него в этом городе не осталось, а инспектор не был уверен, что задержится надолго, отец предложил ему поселиться в Олридж-холле. Старая графиня к тому времени уже давно умерла, а слуги хорошо знали Артура, поэтому приняли его более чем радушно. Я слушала рассказ Эдолин и ужасалась превратностям судеб этих несчастных молодых людей. Чужая боль не прошла мимо меня, отозвавшись в сердце. — Артур жил здесь тихо, отношениями с Олриджами и собственным богатством не кичился. Освоил профессию полицейского и стал, можно сказать, почти затворником. Наш друг умело помогал управляющему, и в скором времени все обитатели поместья стали воспринимать его как полноценного хозяина. Все оставшиеся Олриджи были только рады. Семь месяцев назад мы с братом тоже переехали сюда, хоть и вовсе не собирались, но строить планы на будущее, как известно, чревато. Эдолин приближалась к чему-то страшному, болезненному, я чувствовала это кожей, по которой пробежал холодок. Выражение на лице девушки стало каменным, руки похолодели. — Сначала выяснилось, что я заболела. Мои родители бились изо всех сил, но врачи констатировали единогласно — мне осталось жить что-то около года. Это стало сокрушающим ударом для матушки, и в скором времени она умерла. По моим щекам уже катились слезы, я невольно сильнее сжимала руку Эдолин, чтобы хоть как-то разделить с ней боль. — Чахотка? — тихо пробормотала я. — Да, — кивнула девушка. — В то время, когда я еще могла свободно двигаться и кашель не душил меня настолько, что рассудок мутнеет, я часто ходила в гости к подруге через маленький сквер. Как правило, Ноэль встречал меня и сопровождал до дома. Узнав о моей болезни, брат совсем сник и посвятил все свое время только мне. Чтобы хоть как-то его расшевелить, я велела Ноа помогать отцу в делах. Мы условились, что, возвращаясь из конторы, он будет меня забирать от подруги. — Эдолин нервно поерзала на кровати. — В тот вечер я вышла раньше, не желая обременять уже увлекшегося семейным делом брата. Если бы вы видели, как работа помогала Ноа медленно приходить в себя. Череда смертей чуть не сломила его, а погружение в дела отца помогало держаться. Я была несказанно рада, поэтому, когда принесли записку о том, что он немного задержится, решила не дожидаться и прогуляться до дома самостоятельно. Было совсем недалеко. Эдолин не стала прерываться или переводить дыхание. Слова лились из нее неторопливо, но уверенно, будто она хотела поскорее снять это бремя и поделиться горем. — В сквере было непривычно безлюдно, только несколько студентов-магов праздновали окончание очередного учебного года. В Кэчстоне магов немного, и они ведут себя намного развязнее и наглее, чем в Аврии. Ноэль несколько раз предупреждал меня о них, но по наивности я даже не представляла, чем может обернуться встреча с ними. Они окружили меня и сначала просто веселились. Шутили, по очереди, хоть и насильно, но не грубо, увлекали в танец. Несколько раз я попросила оставить меня в покое, но алкоголь и общее настроение веселой компании сделали свое дело. Я не хотела слушать дальше, уже понимая, чем закончится рассказ девушки. Фредди тоже затихла ни жива ни мертва. — Ноэль подоспел, когда маги уже раздели меня и один собирался надругаться надо мной. Силы были неравны, но брат, не раздумывая, бросился на мерзавцев. И все могло бы закончиться гораздо менее плачевно, если бы не магия, которой преступники воспользовались сразу же. В ту ночь моего брата жестоко избили и заставили смотреть на то, как меня насилуют. Эта история прогремела на весь Кэчстон, поэтому, даже не залечив до конца свои раны, с незажившими швами на лице, мой брат собрал меня и увез в Вичпорт. Вот уже несколько месяцев я доживаю здесь свои дни и наблюдаю за тем, как мой брат умирает от чувства вины и самобичевания. Чудовищная история, просто чудовищная. В чем провинилась эта семья? За что получила столько испытаний? В чем вина этой прекрасной девушки? На ее плечи легло столько боли, столько утрат. Это по меньшей мере несправедливо. — Мы приехали в Олридж-холл тихо, под покровом ночи и, кроме слуг и Артура, до недавнего времени о нас никто не знал. Все обитатели поместья самоотверженно хранят эту тайну, оберегая нас от чужих глаз и сплетен. Мы с братом ужасно признательны им за заботу и безмерную любовь, которыми они нас окружили. — Милая, — с трудом выговорила я, невзирая на ком образовавшийся в горле, — мы с Уиннифред ни за что и никогда ни единым словом или действием не посмеем потревожить вашего с братом уединения. — Я знаю, мисс Хоггарт, — слабо улыбнулась девушка. — Вы очень дороги Артуру, а для меня это лучшая рекомендация. — Ада, называйте меня Ада, — попросила я. — Чем мы можем вам помочь? Горящие глаза девушки обратились ко мне, и в них стояли крупные слезы. Она прижала мою руку к своему лицу и зажмурилась, позволяя каплям скатиться по щекам. — С тех самых пор я часто вижу ту ночь во сне. Она не отпускает меня и вместе с чахоткой ухудшает мое состояние. Эти сны настолько красочные, настолько реалистичные, что я снова и снова проживаю тот ужас, но так, словно наяву! — Девушка вновь распахнула глаза и посмотрела на меня с мольбой. — Вы могли бы как-то помочь мне прожить остаток дней без кошмаров? Я очень бы хотела, чтобы Ноэль запомнил меня той, какой я была прежде. Несмотря на болезнь, я всегда улыбалась и была ему не только сестрой, но и верным другом. — Сделаю все, что в моих силах, мисс Эдолин, — горячо ответила я, касаясь губами ее ладоней. Фредди дала девушке еще немного отвара и укрыла одеялом. — А теперь вам нужно хорошенько отдохнуть. Я прилегла рядом с Эдолин и обняла ее за плечи, стараясь подарить легкие и спокойные сны. Эта хрупкая девушка, не знающая, какой день станет для нее последним, заслуживала радости и смеха. Возможно, у меня получится не сразу, но я попытаюсь изменить хотя бы ее сновидения. Дождавшись мерного тихого дыхания, я поднялась с кровати и решительно вышла на середину комнаты, приподняв руки для щелчка. — Что ты хочешь сделать, Ада? — спросила Фредди громким шепотом. — Хочу понять, что происходит, Фредди. Сами кошмары меня не удивляют, но вот то, как бедняжка их видит, не может не насторожить. — Ты думаешь?.. — ужаснулась Фредди. — Но это было бы просто зверством! — Вот мы и посмотрим, правильно ли я все поняла. Уиннифред и глазом не моргнув подошла ко мне и твердо взяла мою руку. Что ж, в подобное путешествие, пусть и недалекое, но жуткое, легче отправляться не одному. Сделав вдох, я щелкнула пальцами и выбрала нужное место и время. Прежде мне никогда не приходилось использовать дар именно так. Обычно я отправлялась в более дальнее прошлое и, как правило, старалась не встречаться с другими людьми. Здесь все было иначе. Мне требовалось выяснить, что же случилось на самом деле и почему проклятые сны не оставляют несчастную девушку.