И почему он так не жалует мои советы? Все же по делу. Мы как раз въехали в нужный нам город: в навигаторе я вбила адрес: оказалось совсем близко, не придется пиликать через все пробки. Город большой, так что я не сомневалась в их наличии. Нужным нам домом оказалась новая двенадцатиэтажка, окрашенная в голубой цвет. На боку дома фантазия дизайнера (или прораба вкупе со строителями) пошла дальше, на белой стене красовались голубые облака вплоть до крыши дома. Подъездов было хоть отбавляй, машин возле дома тоже. Может, его и построили недавно, но скоро это место превратиться в самую настоящую свалку, я в этом была уверена: там, где проживает такое количество людей по-другому и быть не могло. — Квартира какая? — поинтересовался Ромка, отвлекая меня от прогнозов судьбы дома. — Четыреста двадцать пятая. — Тогда четвертый подъезд, — убежденно отозвался друг. — Ты уверен? — У меня друг в похожем доме живет, там в каждом подъезде нумерация начинается с единицы: сто первая, двести первая… Ну, ты поняла. Так и подъезд легче определить. — На самом деле удобно, — пришлось согласиться мне. Как известно, у нас это редкость: обычно все запутано так, что первый подъезд может оказаться и вовсе посередине. Мы прошли к нужному подъезду и позвонили в домофон: ждать пришлось недолго, спустя пару гудков нам ответил недовольный мужской голос: — Да? — Свои, — пропела я. — Какие такие свои? — Соседи, вы согласились с нами побеседовать. Дверь открылась, мы прошли в чистый подъезд. Путем нехитрых подсчетов определили, что нужный нам этаж – пятый. Номера на квартирах отсутствовали, так что пришлось полагаться наудачу: я позвонила в железную дверь с огромным глазком, Ромка отошел на шаг в сторону. Дверь незамедлительно открылась, как будто хозяин квартиры нас поджидал (уверена, так оно и было) и я увидела перед собой небритого дядьку лет сорока-сорока пяти. Из-за бороды точно сказать было трудно, она отвлекала на себя все внимание: густая, по виду колючая, торчащая в разные стороны. Ранее такой мне видеть не приходилось, я слабо ойкнула и сделала шаг к Ромочке. Бородач хмыкнул и раздвинул губы в подобии улыбки: — Я знал, что ко мне приедет красивая блондиночка, но чтобы настолько… — Попридержи коней, — охладил его пыл Ромочка, обняв меня за плечи. — Жаль, что ты привела с собой парня, но дело есть дело, — он открыл дверь пошире, предлагая нам пройти внутрь. Обстановка внутри соответствовала новизне дома: вся мебель сияла чистотой, все было новоприобретенное и недавно отделанное. В общем, моя оценка – неплохо. Вот у Ромки тоже дом новый, а обстановка оставляла желать лучшего, и он вечно отмазывался своей холостячностью. Теперь я начинала думать, что дело в самом Ромке. Мы прошли по длинному коридору и оказались на просторной кухне. Бородач кивнул нам на диванчик, сам пристроился в кресло напротив. — Может, вам что-то налить? Коньяк, виски? Мартини? Мы с Ромкой отрицательно покачали головами: я была за рулем, подозреваю что Ромка отказался из тех же соображений. — А это не опасно? Тащить в дом незнакомцев? — решила уточнить я. Бородач весело заржал: — А вы незнакомцы? — Ну мы же незнакомы! По-моему, так это и называется… — Ты здесь по рекомендации, иначе и духу твоего бы здесь не было, красавица. — Никогда нельзя знать наверняка, — широко улыбнулась я, — А теперь перейдем к делу: насколько я поняла, Абрамову Анну Эдуардовну создали вы? — Возможно, — пожал он плечами. — Возможно?! — Эй, я рисковал жизнью, когда ехал с ней в одной машине ради «возможно»?! — рассвирепел Ромка. — Ромочка, успокойся. Думаю, Иван… Как вас по отчеству? — Обойдемся без него, — улыбнулся бородач, уже догадываясь, куда я клоню. — Так вот, — продолжила я, — Иван хочет знать, на что мы можем обменять его знания. — Красивая и умная, — протянул он, — Выйдешь за меня? — Вам придется встать в очередь. И побриться. — И большая очередь? — Приличная. Иногда и преувеличить не грех. — Ерунда. А вот с бородой я пока расстаться не готов, извини. — Поговорим об этом в другой раз, — улыбнулась я, — Мы здесь по делу, и готовы договориться. — Еще и не любит болтать попусту… — он блаженно закатил глаза, на что Ромка хмыкнул, — Отлично. Три тысячи и я скажу все, что знаю. — Рублей?! — ахнул удивленный Ромка. — Твой парень меня обижает. Кто же сейчас рубли берет? — Мы договорились, — кивнула я, не желая торговаться. — Да, я имел дело с Анной Абрамовой, — моментально признал он. — И каково же ее настоящее имя? — Я не знаю. — И как это понимать? — Думаю, вы догадываетесь, как у нас все работает: она появилась у меня не по объявлению из интернета. — И вы даже не спросили ее имени? — На кой черт оно мне сдалось?! — удивился бородач, — Я просто получил нужные мне данные по электронной почте. И к сведению, я делал ей не один паспорт. — Не один – это сколько? — Два. Оба на имя Анны, но с разными фамилиями. Но это еще не так удивительно, как абсолютно разные фотографии. — Анны и другой девушки? — Нет, красавица, ты меня не поняла: обе фотографии принадлежали Анне. — И как это понимать? — совсем запутался Ромка. — Я отлучусь на минутку, — бородач поднялся со своего места под Ромашкиным настороженным взглядом. Вернулся он через пару минут и сунул мне в руки две фотографии формата 20х30. С одной на меня без сомнений смотрела лже-Анна: волосы зализаны в безвкусную косицу, невыразительные глаза со светлыми ресничками, поджатые губки. А вот с другой… — Это кто такая? — заглянул мне через плечо друг. — Полагаю, это тоже Крокодильда, — переводя взгляд с одной фотографии на другую, констатировала я. Черты ее угадывались, но удивительно, что может сделать с человеком покраска волос и коррекция бровей. Ну и выражение лица: на втором снимке у Анны было уверенное выражение лица. Брови подчеркивали профессионально накрашенные глаза, блестящие волосы каштанового оттенка спадали на плечи. Если не знать наверняка, то ни в жизнь не скажешь, что это одна и та же девушка, ничего общего с мышиным гнездом Крокодильши, что встречала я. Стоило признать, вторая девушка была красавицей. — Любопытно, не правда ли? — подмигнул внимательно наблюдающий на мной бородач. — Я бы сказала, что это стоит потраченных трех тысяч. И у вас не возникло вопросов, зачем все это? Он засмеялся: — Девочка моя, разве такое спрашивают? Во-первых, это не мое дело, а во-вторых, мне все равно: в своей жизни я и не таких чудес повидал. И со временем это становится все менее и менее любопытным. — Все равно это довольно необычно… — нахмурилась я, все еще разглядывая Анн. — Как сказать… Заказчик сказал, что девушка – актриса, так что такие различия у одной и той же цыпочки мне не показались странными. — А кто заказчик? — Прости, милая, — развел бородач руками, — Но ты сама понимаешь, что я не могу сказать.