– Просто не снимай капюшон и уверенно смотри вперед. Стратеги чувствуют слабость, – говорит Эш, натягивая перчатки. – Один из плюсов Рынка в том, что там обычно никто не старается привлечь к себе внимание. Большинство людей устраивают там встречи или совершают покупки и не любят, когда другие суют нос в их дела. На этом разговор заканчивается, и мы выходим за дверь. С каждым шагом меня все больше одолевают сомнения: хочется верить, что с папой все в порядке, но боюсь, что это не так. «Держись, папа; мы идем». * * * Эш и Аарья ведут нас по узкому, мощенному булыжником переулку, по одну сторону которого расположился шикарный итальянский ресторан, а по другую – книжный магазин с яркими витринами. В этой части улица ярко освещена, но чем дальше, тем больше сгущается темнота. Я: Почти у Рынка. Дойдя до конца переулка, Аарья подходит к старой деревянной двери и достает из кармана куртки набор отмычек. Привычный тихий щелчок – и дверь открывается. Тихо проскальзываем внутрь. Эш окидывает быстрым взглядом переулок и закрывает за нами дверь. На секунду мы оказываемся в кромешной тьме. Затем зажигается спичка, озаряя лицо Аарьи. Она подносит огонек к стене, освещая две масляные лампы, и тянет одну вниз, чтобы зажечь фитиль. Комната тут же озаряется ярким светом, который выхватывает из темноты полки с коробками и товарами; кажется, мы на складе книжного магазина. Аарья ведет нас к задней стене, которая, как я теперь вижу, обита панелями из темного дерева, и на ней электрические бра. Аарья нажимает на металлическое украшение на стенке бра, и одна из стенных панелей приоткрывается. За ней дверь. Тайные двери, тайные пабы, зашифрованные послания в библиотечных книгах, частные готические гостиницы – как будто все твои детские представления о том, что можно попасть через шкаф в другой мир, оказались правдой. Аарья полностью открывает панель, и Эш заходит, подавая мне руку. Я переплетаю свои пальцы с его и иду за ним по каменной лестнице. Неровные, истоптанные ступени напоминают мне лестницы в Академии. Над головой каменные арки, и я плохо вижу, что впереди. Температура воздуха – как в пещере; папа утверждал, что она там, как правило, держится в районе пятидесяти градусов по Фаренгейту[5] независимо от времени года. Мы с Эшем останавливаемся в конце лестницы. Масляная лампа в руках Аарьи освещает часть прямого каменного коридора. Смотрю по сторонам, но не замечаю особенной разницы. – Лабиринт, – шепотом говорит Эш. С опаской разглядываю коридор. Идем по нему следом за Аарьей, а потом заходим через дверной проем в большую прямоугольную каменную комнату. Я жду объяснений от Эша. – Средневековое жилье, – шепчет Эш и указывает на стену. – Видишь, там очаг. – Люди жили под землей? – с недоверием спрашиваю я, и хотя мне не холодно, волоски на руках встают дыбом. Он качает головой: – Это место не всегда находилось под землей. Коридор, по которому мы только что прошли, когда-то был улицей. А это помещение было на первом этаже. Со временем город претерпел серьезные изменения, и чтобы выровнять кое-какие улицы, части зданий, рынков и жилых домов отделили и замостили. Части города просто оказались под землей. Это жутковатое место вызывает у меня дрожь. А поскольку темнота иногда странным образом действует на воображение и вызывает мрачные мысли, я тут же представляю себе жертву чумы и врача в зловещей маске с клювом. Мы выходим через дальний конец комнаты и попадаем на другую подземную улицу. Следующие пятнадцать минут продолжаем петлять по лабиринту. И хотя я не боюсь темноты, меня так и тянет вглядываться в тени и искать по углам чудовищ. Даже представить себе не могу, каково это – бродить по этим улицам в одиночестве, имея при себе только масляную лампу. Упираемся в каменную дверь. Навалившись всем телом, Инес открывает ее. Мы проходим вслед за ней, и Эш закрывает за нами дверь. Они двигаются бесшумно, и я делаю так же. Миновав небольшие дома, улочки и лавки, попадаем в какой-то бесконечный зал с высокими сводчатыми потолками и каменными колоннами. – Старые церковные катакомбы, – шепчет мне на ухо Эш. Архитектура очень красивая, но при мысли о том, что мы, возможно, идем по могилам, у меня по коже бегут мурашки. Аарья останавливается у вроде бы сплошной глухой стены, но я уже знаю, что внешний вид обманчив и на самом деле не все оказывается тем, чем кажется. Она смотрит на меня, нахмурившись. – Возьми себя в руки, Новембер. Мы вот-вот попадем на окраину Рынка, а ты, честное слово, выглядишь так, будто за тобой всю дорогу гналась мумия. На пару секунд закрываю глаза, стараясь расслабиться. Когда снова открываю их, Эш одобрительно кивает. Инес обводит каждого из нас взглядом, словно желая нам удачи. – In omnia paratus, – произносит она – кажется, это переводится как «готов ко всему», – и с силой нажимает на камень в стене приблизительно на высоте своего плеча. И действительно, открывается очередная тайная дверь с неровным краем, образованным кладкой камней. Аарья гасит лампу и оставляет ее в катакомбах. Кругом непроглядный мрак. Они с Инес проходят первыми, мы с Эшем следуем за ними. Легким движением Эш захлопывает дверь. Аарья и Инес не бегут, но идут очень быстро. А еще в их поведении уже не чувствуется той раскованности, с которой они держались на поверхности Лондона, и теперь они передвигаются более осторожно и сосредоточенно смотрят вперед. Лицо Эша приобретает такое выражение, какое было у него в день нашего знакомства в Академии: внимательное, с долей бравады. Я поднимаю подбородок и стараюсь придать своему лицу нейтральное выражение. Потом спускаю капюшон чуть ниже, чтобы скрыть его в тусклом свете факелов. Сворачиваем с дороги, по которой до сих пор шли; на улицах царит пугающая пустота. Однако чем дальше мы продвигаемся, тем слышнее гул голосов, предвещающий скопление людей. После следующего поворота Эш протягивает руку и сжимает мои пальцы. На мгновение встречаемся взглядами, он ободряюще кивает; затем они с Аарьей идут в другую сторону. Чем больше он отдаляется от меня, тем сильнее у меня от страха сводит живот. Мы с Инес выходим через арку в большой каменный внутренний двор. Высоко над нами пролегают потолочные балки, а внутренний двор кишит продавцами и покупателями со всех концов света. На деревянных прилавках выставлено все – от редких кинжалов до смертоносных ядов, окна магазинов освещают масляные лампы и свечи в подсвечниках. Это место напоминает мне центральную площадь моего городка, приспособленную для средневековых ассассинов. Изо всех сил стараюсь сохранять непроницаемое выражение лица, но куда бы я ни посмотрела, везде видится потенциальная угроза. Иду уверенной походкой, как советовал Эш, но не могу отделаться от ощущения, что каждый Стратег, мимо которого мы проходим, знает, что мне здесь не место. Не сбавляя шага, преодолеваем людную центральную площадь и заходим в мощенный булыжником переулок, который гораздо шире тех, по которым мы шли раньше. Он хорошо освещен факелами и масляными лампами и напоминает оживленные лондонские улицы на поверхности, которыми они, вероятно, были когда-то в старые времена. Проходим мимо нескольких ресторанов и лавки, где продаются старинные мечи, и наконец останавливаемся напротив небольшого паба. Инес толкает дверь, а я быстро осматриваю помещение. Именно такой я всегда и представляла себе таверну: здесь уютно и шумно, несколько деревянных столов и оживленная барная стойка. Зал освещают редкие факелы, отбрасывающие длинные тени, в которых мы будем не так заметны. Я без промедления направляюсь к маленькому столику в углу возле окна, чтобы не привлекать внимание остальных посетителей. Стараюсь никому не смотреть в глаза. Выбираю стул, с которого хорошо видно паб на противоположной стороне улицы. Он гораздо больше и роскошнее того, куда пришли мы. Над входом на большой деревянной вывеске золотыми буквами написано: «Львиное логово». А у двери стоят двое мужчин грозного вида – один из них ростом, я бы сказала, не меньше семи футов. Судорожно сглатываю. Не зря папа назвал его высоким. Заглянув в карман, проверяю сообщения от Лейлы, которые могли прийти, пока у меня еще была сеть. Лейла: Будь осторожна. До встречи в поместье Львов. Стираю сообщение. Инес садится напротив меня. Обе молчим, просто наклоняем головы, осторожно поглядывая на вышибалу, как будто от него зависит наша жизнь. Секунды превращаются в минуты. От напряжения вся покрываюсь потом; если бы сейчас кто-нибудь присмотрелся к моему лицу, наверняка решил бы, что я больна. «Пожалуйста, иди! Иди уже». Я безмолвно кричу на высокого вышибалу, умоляя его покинуть пост и отправиться в поместье Львов, но все без толку. Скрестив руки на груди, он неподвижно стоит возле паба. Начинаю считать про себя. Другие способы успокоиться мне в голову не приходят. На ста тридцати восьми слышу, как прямо за нами раздается грохот отодвигаемых стульев. Судя по звуку, стол занимают человек шесть. На ста сорока у меня за спиной гремит знакомый голос. Я перестаю считать. Ястреб! Из всех возможных мест, куда он мог бы пойти после бала, он выбрал именно эту таверну? – Прямо там его и схватили – у него не было никаких шансов, – хвастается он. – Мэри и Дженни с самого начала принимали участие в организации этого. – Я практически вижу затылком, как он указывает на своих людей. – И, между прочим, нам не впервой работать с Паромщиком. – Неужели? – отвечает незнакомый мне голос. – Должно быть, для вас это был настоящий золотой дождь. Не уверен, что мы могли бы столько заплатить. – Ну… в таком случае я не уверен, что мы для вас подходящая команда, – говорит Ястреб, и по его тону ясно, что он обожает торговаться. Я едва не подскакиваю на стуле; Инес толкает меня ногой под столом. Паромщик? Мэри и Дженни? Прямо там его и схватили? Во мне кипит ярость, заставляя сжать кулаки и стиснуть зубы. С огромным усилием напряженно выдыхаю, мысленно выписывая Ястребу долговую расписку. И теперь я хочу обратного: пусть тот вышибала остается на месте, пока не уйдет Ястреб, чтобы мне не пришлось идти мимо него. Однако весь мир, точно сговорившись, ополчился против меня: бросив взгляд на вышибалу, я, разумеется, вижу, что пришли двое сменщиков. Напрягаю мышцы, готовясь бежать. Нет, нет, нет. Такое ощущение, что я годами ждала, пока явится новая смена, а это произошло именно тогда, когда у меня за спиной уселся Ястреб и заявил, что принимал участие в поимке моего отца! Это невозможно. Инес отодвигает стул от стола. Я неохотно встаю, осторожно опустив голову, прежде чем повернуться. Плохие новости: за столиком собралась вся команда Ястреба, а с ними лысый мужчина средних лет, которого я раньше не видела. Хорошие новости: Ястреб поглощен разговором, заигрывая с лысым, как делал это со мной и Эшем. Но их шестеро за столом, предназначенным для четверых, так что они практически зажали нас. Даже Инес, которая ниже меня ростом и двигается с необычайной грацией, трудно маневрировать между ними и окном. А потом происходит следующее: Ястреб, смеясь, с силой откидывается на спинку, стул встает на две ножки, и Ястреб врезается в проходящую мимо Инес. Она не теряет равновесия, но места так мало, что, слегка подавшись вперед, случайно толкает лысого, и пиво из его кружки выплескивается прямо ему на ноги. Как по команде, Ястреб и все его подельники поворачиваются в нашу сторону. Нет! С грозным рыком Лысый хватает Инес за запястье. Ее свободная рука сразу же передвигается к поясу под пальто, где, как мне известно, у нее много ножей. – Надеюсь, ты тянешь руку за кошельком, дорогуша, иначе ты сильно пожалеешь, – обращается лысый к Инес таким тоном, по которому ясно: он привык, что его все боятся. В глазах Инес вспыхивает ярость, и я уверена, что при любых других обстоятельствах она бы рискнула и подралась с этим мужиком. Но я понятия не имею, как ей помочь, потому что Ястреб смотрит на меня, а я на него. Сразу ясно: он меня узнал. Перевожу взгляд на Мэри, суровую женщину, которая гневно отказала нам, когда мы с Эшем пытались нанять их команду. Она выглядит такой же жесткой, как и тогда. – Я куплю вам другую кружку пива, – сквозь зубы цедит Инес и выдергивает руку из хватки лысого. Даже не верится, что она заставляет себя с ним разговаривать. Может, она хочет увидеть, как поступит Ястреб, или же знает о свободных командах что-то, чего не знаю я? – Не уверен, что мне нравится твой тон. – Лысый цокает языком, и я вспоминаю слова Эша о том, что Стратеги чувствуют слабость. – Не очень-то похоже на извинение. Дженни, специалист по оружию, в кожаной куртке с сережкой в виде меча, стискивает зубы. Но больше никто за столом и бровью не повел. Время как будто остановилось: каждый просчитывает свой ход, не в состоянии принять конкретное решение. – Ну, давай, беги, – говорит лысый Инес, отодвигая стул подальше и полностью отрезая мне путь к выходу. – А до твоего возвращения мы составим твоей подружке компанию. Гневно смотрю на лысого. Пути к отступлению – хуже не придумаешь: либо я прыгну на стол в надежде, что смогу соскочить с другой стороны, прежде чем кто-нибудь из команды Ястреба зарубит меня, либо попытаюсь пробиться мимо этого козла, что, скорее всего, кончится тем же. Лысый поворачивается ко мне, вытирая рот тыльной стороной ладони. Его пальцы усеяны перстнями, на одном из которых печатка в виде большой серебряной совы. Я тут же вспоминаю Никту – Семья Сов. И в этот момент возобновляется нормальный ход времени. Прежде чем я успеваю отреагировать на то, что меня загнали в угол, Инес хватает почти пустую кружку и бьет лысого по голове. О господи! Черт! Нам конец! Столь опрометчивого шага я могла бы ожидать от Аарьи, но никогда бы не подумала, что Инес может потерять самообладание. Хочу достать нож, но тут из-за соседнего стола, готовясь к схватке, встают четверо. Они переводят взгляд с лысого мужика на меня и Инес, и я понимаю, что это, наверное, его друзья либо сообщники. Даже если бы мы с Инес смогли выстоять против пятерых членов команды Ястреба, против десяти человек у нас точно никаких шансов. К моему немалому изумлению, Мэри тоже встает. Однако она не поворачивается к нам, а смотрит на четверых у соседнего стола. – Если не хотите портить свои красивые мордашки, – говорит она им, – советую сесть. Смотрю на нее, раскрыв рот. Может, лысый мужик ей с самого начала не нравился, а может, она понимает, насколько мы молоды, но как бы то ни было, нам это на руку. В поддержку Мэри остальные члены команды Ястреба тоже поднимаются. Мэри хрустит костяшками пальцев. Грозная четверка не отступает, и она наносит боковой удар ногой ближайшему из них, бьет его по ребрам, отчего он с грохотом падает на стол у себя за спиной. И между командами Ястреба и лысого завязывается потасовка, похожая на драки в фильмах о Диком Западе. Вся таверна с интересом наблюдает за схваткой. Мы с Инес уже не в центре внимания. – Вы нам должны за работу, которой мы только что из-за вас лишились, – рычит Ястреб, кивая в сторону лысого. Очевидно, у свободных Стратегов действительно нет союзников. Они не стали сотрудничать со мной и Эшем, потому что риск был слишком высок, и сдали бы нас Джагу на балу, потому что это была их работа, но как только бал закончился, они снова обрели независимость.