Андреас взял её голову и заглянул в лицо своими колдовскими глазами. Большие пальцы протёрли следы невысохших слёз. Это ужасно смущало, Ларе хотелось бежать. Видя её смятение, Андреас не нашёл ничего лучше, как вновь поцеловать. Точно пытаясь утопить её смущение в удовольствии. И растопить. Когда Лара немного расслабилась, он повалил её на сиденье. Ни думать не хотелось, ни бежать. – Для того, кто чуть не умер, ты какой-то чересчур горячий… – А может быть, я умер? Поцелуй стал глубже. Её руки поползли по его спине. Лара ощутила, как он сдвигает ворот её рубашки и гладит, чуть сжимая, грудь. Кожа покрылась мурашками. Андреас вдруг оторвался и сел прямо. Он положил ноги Лары на колени и закинул одну из них себе за спину. Она даже не поняла, когда он успел оказаться в такой опасной близости от её тела… Отгоняя её удивление, Андреас опять наклонился над Ларой. Она обняла его, сгибая колени, – так было удобнее. Откинулась назад, когда Андреас целовал её шею и обнажённую грудь. Хотелось большего. Хотелось нестерпимо. «Это всё, конечно, интересно, но я в штанах, – почти злорадствуя, подумала Лара. – И что ты будешь с этим делать?» Андреас не растерялся. Она почувствовала, как он расстёгивает её штаны, и замерла. А следом ощутила такое… Убегая от его горячей руки, Лара вжалась спиной в угол несущейся кареты. – Тихо, тихо, всё хорошо… – зашептал Андреас. Деваться стало некуда. Последняя преграда – её стыд – рухнула под натиском самой непристойной нежности. Лара выгнулась, теряя остатки рассудка. Ей было всё равно, что подумает Андреас. И поцелуи его стали не нужны, и ноги мешали, и эта тесная карета, что не давала летать… За окном раздалось лошадиное ржание. Душа вернулась в тело, заставляя посмотреть на всё иначе. «Ну и хватит на этом», – пронзила трусливая мысль. – Приехали, – забормотала Лара. – Нет… Лара… – Да, приехали! Адская Тьма так сказала! Она потянула руки к пуговицам штанов, толкая Андреаса коленом. Легонько, чтобы не обижался. Когда разгорячённый Андреас в распахнутой и красной от крови рубашке появился на пороге трактира, тот огласился девичьими визгами. На три голоса разом. – Успокойтесь! – воскликнула Лара, поспевая следом. – Это Андреас. Его подстрелили, но всё позади. Переступая через усыплённых, она положила на стол колдовскую книгу и топор. – Это что? – Андреас показал на заваленный телами пол. – Не обращай внимания. Ну некогда нам было убираться… Лархен, Генриетта и Лизелотта стояли в углу и жались друг к другу. Андреас отвесил им низкий поклон. – Андреас Ботманн, будем знакомы! Лара направилась в спальню Крэха, чтобы поискать в его дорожном сундуке чистое бельё. Из зала доносились голоса: – Элизабет-Шарлотта. – Генриетта. – Очень рад знакомству. Очень рад! Когда Лара принесла рубашку, Андреас прогуливался по залу, словно вернувшийся из тюрьмы отец семейства – по родному дому. – Вот. Это чистое. – Я могу и так ходить… – сдирая с себя остатки рубашки, невинно сказал Андреас. Его действия вызвали новые вопли. – Генриетта! – упрекнула Лара. – Ты же сама хотела посмотреть на голого мужчину. Вот и образчик… – Да это я и у братьев видала. Нас, если честно, больше кровь пугает… – Сестра! – взволновалась Лархен. – Ты ранена? Лара осмотрела свою рубашку – обнимаясь с Андреасом, она тоже запачкалась кровью. – Нет, это на меня попало просто… – Это Лархен? – Андреас не отводил от девочки изумлённых глаз. – На тебя похожа – в детстве! Сестра окинула его таким же изучающим взглядом. – Вы Ларе кто? Жених? – Жених, – согласился Андреас. – Ещё не хватало, – одновременно с ним ляпнула Лара. Они уставились друг на друга с напряжённым недоумением. – Товарищ по счастью, – сдался Андреас. – Просто товарищ, – была неумолима Лара. – Любимый кот, – настаивал он. – Бывший любимый кот. Тот выразительно вскинул одну бровь. – После всего, что между нами было? – понизил голос Андреас. «Подумаешь, залез ко мне в штаны…» – мечтательно подумала Лара, а вслух сказала: – Ой, да что там было?.. – Я научил тебя летать без метлы. Лара вся заалела. Неловко отвернулась в сторону. – Ты, что ли, тоже колдун? – по-своему поняв их диалог, спросила Генриетта. – В определённом смысле. – Лара, когда ты расколдуешь дедушку? – вмешалась Лизелотта. Та от души обрадовалась перемене разговора. – Когда он перестанет быть опасным, – честно ответила Лара. – Ты уверена, что дедушка не страдает от боли? – Разве что от кошмаров, но он их заслужил. Лизелотта и Генриетта обратили к Крэху озабоченные взгляды, и Лара только теперь заметила, что сёстры накрыли его одеялом. – Хоть бы он не простудился, а то пол-то каменный, холодный. – Генриетта опустилась на колени, чтобы подоткнуть одеяло. – Дышит дедушка ровно, но всё же мне неспокойно. Облачившись в свежую рубашку, Андреас тоже встал над Крэхом. – А то, что дедушке лет двадцать шесть, вас не смущает? – Поначалу смущало, но за три дня мы вполне обвыклись, – сказала Лизелотта. Лара надела камзол и, подойдя к подругам, посмотрела на заботливо укутанного Крэха и его обделённую любовницу, что лежала рядом, сверкая смелым декольте. – Что же вы и Вилду не укрыли? – Вилда нам не нравится, – призналась Генриетта. – Родные противятся любви молодых? – ухмыльнулся Андреас.