Если бы глаза можно было закатить на сто восемьдесят градусов, я бы точно это сделала. Алексей ещё более безнадежен, чем я думала. А Дима подмечает и знает куда больше, чем мне представлялось. — Ты мне не нравишься, — заявил Алексей вместо ответа. — Я считаю, что Лине не стоит с тобой общаться. — А я вот считаю, что твое нахождение в менее чем двух метрах от нее нежелательно, — невозмутимо парировал Дима. — Это не тебе решать, — высокомерно процедил тот. Я видела, что Алексей на грани. Он был зол. Пожалуй, за все два года, что я имела несчастье быть с ним знакомой, видела таким впервые. И это… вызывало опасения. Потому что кто знает, в какую сторону замкнет его мозги в ярости? И чем это выльется и для меня, и для Димы. — Лина, — последний слегка повернулся и посмотрел на меня, — твое слово. — А? — не сразу въехала я. — Тебе этот, — небрежный взмах рукой, — сильно нужен? — Вообще не нужен. Ни капельки, — с чувством ответила я. — Сто раз ему это говорила, но у него избирательная глухота. Слово «нет» он пропускает мимо ушей с завидной регулярностью. — Ч.т. д, — резюмировал он и повернулся к побагровевшему Алексею. — Дама сказала свое слово, проигравший должен удалиться. Серьезно, чел, не веди себя, как псих и… — Как псих? — низким от злости голосом повторил тот. — О-о-о, вы еще не знаете, каким я могу быть психом. Что, Лина, думаешь, нашла мелкого, готового на все ради тебя, и можно просто вышвырнуть меня прочь? Я этого так не оставлю! Я про тебя все расскажу! Весь университет узнает, какая ты… — Задрал, — коротко выдохнул Дэймон и… заехал Алексею по морде. Кулаком. С размаху. Челюсть моя приземлилась на пол, глаза, кажется, были в шаге от того, чтобы выкатиться туда же. Сталкер от неожиданности не удержал равновесия и, нелепо взмахнув руками, приземлился на пятую точку. Выражение лица у него было совершенно непередаваемое. Кажется, ему, как и мне, не верилось, что дошло… до такого. — А теперь на более понятном языке, — спокойно произнес Дима и, сграбастав Алексея за грудки, поднял в воздух: — Слушай сюда, ушлепок, если я тебя ещё раз рядом с ней увижу или услышу, что ты где-то поблизости ошиваешься… Я тебе такую веселую жизнь устрою, по коридорам ползком и оглядываясь пробираться будешь. — Я… этого так не оставлю, — просипел тот, пытаясь вырваться. — Ты… пожалеешь! В этот момент я наконец перестала тупить, собрала картинку мира, оценила перспективы и… поняла, что нужно вмешаться! — Дима, отпусти его, — я тронула парня за руку. — Зачем? — не поворачиваясь, спросил тот. — Пожалуйста. Он повернул голову, смерил меня нечитаемым взглядом, пожал плечами и подчинился. Затем отошел в сторону с видом, будто он вообще мимо проходил. Святые небеса, какое же он временами ещё дите… Я вышла вперед и сурово посмотрела на Алексея: — Если ты посмеешь накатать на него заяву, получишь симметричную. — Что? — вытаращился он на меня. — Если, не приведи небо, ты заявишь на Диму за будущий фингал… А я вижу по твоей роже, что ты об этом думаешь. Так вот… Я напишу на тебя заявление в полицию. — У тебя нет оснований! — глаза Алексея стали почти круглыми от удивления. — Есть. Ты меня сталкеришь. У меня полно свидетелей того, что ты два года не даешь мне прохода. И вчера, между прочим, я тебя тоже узнала, — ударила прямо, больше не боясь реакции. — Тебе не поверят! — немного истерически воскликнул он. — Поверят, — сказала я с уверенностью, которой на самом деле не ощущала. — И даже если ты выкрутишься… Слухи в нашем городке расползаются быстро. Клеймо на тебе останется до конца жизни. Ты же понимаешь? Тебя окрестят психом, и больше ни один приличный человек не захочет иметь с тобой дело. Видимо, не права Лира, и во мне все-таки погибла великая актриса, потому что Алексей отшатнулся и посмотрел на меня с неприкрытым ужасом в глазах: — Ну ты и сука… Вы… — коротко глянул на заинтересованно наблюдающего Диму. — Друг друга стоите. Зачем только я потратил два года на такую, как ты? — презрительный взгляд в мою сторону меня не задел ни капли. Глядя на то, как Алексей уходит, я не могла поверить, что… сработало! Как у меня вообще это получилось?! Я немного истерически расхохоталась. Мы столько дней думали, как отвадить этого больного на голову, а все… оказалось так просто? — Ого, — тихо присвистнул Дэймон, — старшекурсница Лина, да ты крута. Ощущаю себя польщенным, что ты так за меня вступилась и… — Ты! — я резко повернулась и зло сузила глаза. — Совсем с мозгами не дружишь?! — Оп-па, — он изумленно приподнял брови и подошел ближе. — Что за наезд? — Ты хоть понимаешь, что у тебя могли бы быть проблемы? — кипятилась я, давая, наконец, волю эмоциям, которые изо всех сил сдерживала, пока Алексей был здесь. — Он бы совершенно точно заявил на тебя в полицию! — Не преувеличивай. Парни часто дерутся. Из-за одного фингала никто и дергаться не стал бы. — Стал бы! Алексей умеет быть редкой занозой в заднице. Что вообще за привычка… Дима вдруг притянул меня к себе и крепко обнял. Я замерла с открытым ртом, так и не закончив мысль. В голове стало пусто-пусто, только ощущался гул бешено колотящегося сердца. — Спасибо, — шепнул он. — Это, наверное, впервые, когда девушка так отважно за меня вступается. И это неожиданно приятно. Наверное, потому что речь идет о тебе. — Я… Просто… как старшекурсница, — промямлила я, с трудом подбирая слова. — Неправда. Ты не настолько альтруист, чтобы бросаться каждому на помощь. Этот парень тебя явно достал, — он вдруг отстранился и, схватив меня за плечи, наклонился, чтобы наши глаза были на одном уровне, — так почему же ты не отшила его раньше? — Потому что мои слова — блеф, — неожиданно для себя, откровенно сказала я. — И мне не верится, что ему что-то будет за легкий сталкинг. А так как актриса из меня не очень, он вряд ли бы поверил моим угрозам. — Но сегодня же поверил, — многозначительно проговорил «хакер». — Получается, волнение за меня придало тебе сил и решимости. — Ты на что намекаешь? — окончательно пришла я в себя и хмуро свела брови к переносице. — Я? — состроил невинное лицо он, а затем расплылся в довольной, но хитрой улыбке. — Да ни на что. Так… рассуждения вслух. — Ну-ну. Я ему не поверила, но расспрашивать не стала. По большей части из-за того, что подозревала: ответы мне не понравятся. — Но Лина, — мягко сказал Дима, — в следующий раз… Позволь решать такие проблемы мужчине. В конце концов, это мужская задача — защищать и оберегать. И поверь… Я всегда отдаю себе отчет в собственных действиях и никогда не сделаю то, к последствиям чего буду не готов. — Слабо верится, — смерила я его строгим взглядом. — Временами ты себя ведешь как ребенок. Он ничего не ответил, просто пожал плечами. И поди пойми, что это значит. — Ну так что, идем водички купим? — спросил он. — Меня уже, наверное, потеряли. Мы вышли из корпуса и правились к ближайшему магазину, когда Дима перестал трепаться ни о чем и серьезно спросил: — И давно он тебя достает? Я неопределенно повела плечами, не особо-то желая развивать тему. — Лин, мне у Макса спросить? — вкрадчиво прошелестел он, нагнувшись к самому моему уху. Я, вздрогнула и торопливо отодвинулась на приличное расстояние. А потом вспомнила, что отпирание не поможет, так как брат сам собирался поговорить с другом о моем сталкере. Как говорится, выхода нет. — Примерно с середины первого курса. — Что?! — потрясенно выдохнул «хакер» и, остановившись, схватил меня за плечи и зло посмотрел прямо в глаза. — Почему молчала?! Коротко хохотнув, я иронично спросила: — А что я тебе должна была сказать? И с какой радости? Осмелюсь напомнить, что мы с тобой знакомы около двух недель. И поверь… Наличие личного сталкера — это только малая часть того, что ты обо мне не знаешь. А я о тебе, пожалуй, знаю ещё меньше. — Ладно, принимается, — нехотя, но согласился он. — Почему ты сама не решила эту проблему? — Он таким доставучим стал только… — я нервно хмыкнула. — Как раз тоже недели две как. — Хочешь сказать, что наше общение его спровоцировало на неадекватную реакцию? — Я не знаю, — устало созналась я. — Но искренне надеюсь, что после сегодняшнего спектакля он от меня наконец-то отстанет. — А если нет? Тебе нельзя одной ходить…