– Спасибо, конечно, но, мне кажется, это лишнее, – максимально независимым тоном произнесла она, указывая на цветы. – Лучше отдать их матери Ярослава Кузнецова. – Да ладно, Кристина, – сказал Золотов, – или лучше Кристина Сергеевна? Я знаю, что вам не нравится, когда вас называют по отчеству. Так как? Кристина Сергеевна или Кристина? – Кристина. – Ну и отлично. Вы не переживайте, Кузнецовы тоже внакладе не остались. Я ведь пришел не просто так, а по делу. Мои бойцы навели справки о вашей фирме, и услышанное до такой степени мне понравилось, что я решил заключить с вами договор об оказании услуг. Как вам такое предложение? – Услуг какого рода? – спросила Кристина. – У вас же наверняка есть службы, которые решают те же вопросы, что и мы. – Разумеется, но всегда интересно выслушать мнение независимых консультантов. Разве не так, Тимур Михайлович? Тимур, по своему обыкновению, неопределенно пожал плечами. – Так что, Кристина, согласны подписать со мной договор? – Почему бы и нет? Вот моя визитка, пришлите на почту реквизиты своего предприятия, и я отправлю вам проект договора на согласование. Понравится – подпишете, нет – и суда нет. – Понравится, – уверенно заявил Золотов. – И, кстати, у меня к вам выгодное предложение. Не хотите сменить офис? У вас тут, конечно, неплохо, но тесновато как-то, и парковка крошечная. Могу предложить помещение в «Ренессанс бизнес-центре»: два этажа, сто квадратных метров, свежий ремонт, но вы, конечно, можете и свой сделать, удобный подземный паркинг, вся необходимая инфраструктура – фитнес-центр, кафе, конференц-зал, несколько ресторанов, салон красоты, шикарный вид на город, престиж наконец. Стоимость аренды будет вполне подъемной. Как думаете? – Думаю, – отозвалась Кристина. – Пришлите коммерческое предложение, мы обсудим, и я дам ответ. – По рукам. – Золотов протянул руку, и она, с некоторым сомнением, ее пожала. Обменявшись рукопожатием с Тимуром и Федором, Золотов ушел, и в офисе стало тихо, лишь неутомимые пальцы Лебедева выбивали дробь на клавиатуре. – Смотрите, Кристина Сергеевна, какая красота! – Он развернул монитор, чтобы Кристина могла видеть картинку. – Что это? – спросила она. – «Ренессанс бизнес-центр»! Вот где крутизна! У Кристины было ощущение какой-то непонятной игры, в центре которой она находилась. Сначала Иван предлагает взять на работу Михайловых. Она ссылается на нехватку места, и тут же следует выгодное предложение нового офиса. Что это? Искренняя забота о ее душевном состоянии, желание сберечь репутацию фирмы, которая может пострадать из-за резкого снижения умственных способностей генерального директора, или обыкновенная паранойя, попытка трансформировать свои беспочвенные фантазии в реальность? Прийти к конкретному выводу не удалось – зазвонил телефон. С экрана улыбался Щедрый, и Кристина очень обрадовалась его звонку. – Привет, Андрей, – сказала она. – Привет! У меня три новости, с какой начать? – Лучше с плохой. Кстати, спасибо за Кузнецова. Только зря ты их с матерью послал к нам. Как-то неудобно получилось. – Я никого не посылал, это была целиком и полностью их инициатива. Я только намекнул, а мать сразу стала спрашивать, что ты любишь. Ну я и вспомнил про кофе да про сухарики. А вообще, насчет Кузнецова – это была первая новость. Ты же переживала, что невиновный сидит в СИЗО. И плохих новостей у меня нет, есть очень хорошая и нейтральная. – Тогда давай с очень хорошей. – Нану поймали! – Правда? И где она была? – Пыталась купить билет на поезд до Санкт-Петербурга по паспорту Елены Михайловой. – Что она говорит? – Да пока ничего, сидит в допросной, собирается с мыслями. Хочешь посмотреть? – Разве это можно? – Поприсутствовать – разумеется, нет, а посидеть в смежной комнате и последить за происходящим на мониторе – вполне. Ты, как пострадавшая, можешь пригодиться для очной ставки. Так что давай, ноги в руки и дуй сюда, я сейчас распоряжусь насчет пропуска. – Да, хорошо. – Кристина уже было повесила трубку, но вспомнила, что Щедрый говорил о трех новостях, а озвучил только две. – Андрей! Подожди! – А? Что? Ты еще там? – он отозвался не сразу, видно, тоже решил, что разговор окончен. – Какая третья новость? – Приедешь – расскажу. – И все-таки? – Прокуратура выдала разрешение на захоронение Котовой. Ты же просила сообщить. Мобильный вдруг стал непомерно тяжелым. Пальцы разомкнулись, и трубка упала на пол. Вот и все. Скоро приедет Фима и увезет Настю. Насовсем… Щедрый что-то кричал в трубку. Тимур подошел, поднял телефон. – Андрей, это Молчанов, – сказал он и после паузы добавил: – Хорошо, сейчас мы приедем. Закончив разговор, он сунул телефон в карман, взял со стола Кристинину сумку. – Поехали? – Он взял ее под руку и повел к двери. Звон колокольчика был похож на тихий плач. Глава 32 Щедрый привел их в небольшую комнатку, где из мебели был только стол, три стула и монитор, принес бутылку воды, два стакана. Он щелкнул кнопкой. Через несколько секунд экран засветился, и Кристина увидела комнату с серыми стенами, где за черным столом, сгорбившись, сидела Нана. За ее спиной была дверь. Некоторое время ничего не происходило, затем дверь открылась и в комнате появился Щедрый. Он прошел мимо стола и исчез из поля зрения камеры. Раздался звук отодвигаемого стула. – Здравствуйте, – сказал Щедрый. – Надеюсь, вы понимаете, что наркотиков, которые были обнаружены у вас при задержании, хватит, чтобы надолго посадить вас за решетку, статья 228 Уголовного кодекса Российской Федерации: незаконное приобретение, хранение, перевозка, изготовление, переработка наркотических средств, психотропных веществ или их аналогов – от четырех до двадцати лет лишения свободы. Так как у вас имеются отягчающие обстоятельства, скорее всего, прокурор будет требовать максимального наказания. Судья, конечно, может проявить определенное снисхождение, года, скажем, на три-четыре. Так что лет через шестнадцать выйдете на свободу. Но если будете сотрудничать со следствием… – Что я должна сделать? – перебила Щедрого Нана. – Всего лишь написать чистосердечное признание в убийстве Ольги Котовой, Антона Скворцова, Людмилы Серовой и покушении на убийство Кристины Светловой. Причем времени на это у вас совсем немного. Как только экспертиза подтвердит идентичность изъятого у вас при задержании порошка с тем, что был обнаружен в крови жертв, о чистосердечности можете забыть. Итак, за что вы убили Ольгу Котову? Нана смотрела на этого самодовольного здоровяка, у которого, похоже, в жизни все хорошо и гладко. Он явно не представляет, что значит ощущать себя неудачником. Днем и ночью, зимой и летом. А если забудешься ненадолго, размечтаешься о лучшей жизни, тебе тут же укажут на твое место. Даже став обладательницей роскошной квартиры, Нана была глубоко несчастна, потому что поступок бабушки, обделившей дочь, еще больше усугубил разлад между ними. С детства Нана изо всех сил пыталась соответствовать высокой планке, установленной для нее матерью. Но она оказалась недосягаемой. Стоило девочке приблизиться к ней на несколько сантиметров, как планка подскакивала на полметра. Нана окончила школу, институт, защитила диссертацию, но в глазах матери она оставалась все тем же гадким утенком, неудачницей с уродливыми руками. А потом в ее жизни появился Фигаро. Талантливый певец на красном «Пежо», чуткий, добрый, надежный, он казался Нане билетом на поезд в новую жизнь. Они познакомились случайно – Нана возвращалась домой с лекции и почти возле дома встретила его. Нелюдимая и недоверчивая девушка вдруг сразу поверила ему. Впустила в свой дом, в свое сердце. Тогда он только вынашивал идею спектакля, и Нана помогала ему всем, чем могла. Только познакомившись с Фигаро, она пропустила историю Наннерль Моцарт через свою собственную жизнь и поняла, что, сама не замечая того, находилась в аналогичной ситуации. Если она не хочет закончить свои дни как сестра Моцарта – одинокой, больной, без копейки денег, – она должна, как Вольфганг, разорвать отношения с деспотичной родительницей и жить своим умом. И у нее получилось! Она была счастлива. Подготовка спектакля шла полным ходом, когда на Фигаро напали какие-то бандиты и ему срочно понадобились деньги. Три с половиной миллиона. У него, разумеется, имелась эта сумма, но, чтобы ее получить, необходимо поехать в Вену. Это была идея Наны – продать квартиру. Все равно они скоро уедут в Австрию и с квартирой бабушки нужно будет что-то делать. Конечно, Нана рассчитывала на большую сумму, но тогда продажа грозила затянуться. И когда на пороге появился покупатель с живыми деньгами, она согласилась на его условия. После продажи квартиры Фигаро повез всю маленькую труппу «Моцарта и Сальери» в Вену. Нана впервые прошлась по улицам, которые видели Вольфганга, побывала в соборе Святого Стефана, где он венчался с Констанцей и откуда через девять лет отправился в свой последний путь на кладбище Святого Марка. Никогда еще за всю свою жизнь Нана не была так счастлива. Из-за пандемии день премьеры постоянно откладывался, и Фигаро с Наной не могли уехать в Австрию, ведь он должен был отчитаться за грант, полученный на постановку. Средства давно закончились, и Нана отдала остаток вырученных за квартиру денег своему жениху. День премьеры был триумфом как Фигаро, так и Наны. Не удержавшись, она пригласила на спектакль мать и во время представления тщетно искала ее глазами в зале. И когда уже решила, что мать проигнорировала приглашение, та, нарядная, с букетом роз, вышла на сцену. – Я горжусь тобой, дочка, – прошептала она, вручая Нане цветы. – Увидимся вечером. Что было потом, лучше не вспоминать. Нана стала свидетельницей ссоры Фигаро и Ольги. Той самой Ольги, чья роль в спектакле была номинальной, без нее вполне можно было обойтись. Но Фигаро считал, что в спектакле должна быть музыка – Нана, пение – он сам и танцы – Ольга. Теперь эта бесполезная Ольга предъявляла права на Фигаро, требовала, чтобы он узаконил с ней отношения. Хотя о каких отношениях могла идти речь, если он жил с Наной в съемной квартире? Произошло все это в ресторане, во время банкета по случаю премьеры. Нана тогда здорово набралась и даже не заметила, что и Фигаро, и Ольга исчезли. Они остались втроем – Хромов, Скворцов и Нана. Откуда взялись наркотики, она не помнит. Никогда в жизни не употребляла их и не собиралась этого делать. Знает только, что у нее в сумке были деньги, вырученные за билеты на спектакль, а утром они исчезли. И Фигаро тоже исчез. Только через два дня Нана узнала, что его убили, а Ольга задержана. Через день, вечером, Ольга позвонила веселая и попросила приехать. Стоило Нане войти, как она стала хвастаться, что адвокат, нанятый хорошими знакомыми, отмазал ее и теперь они, эти самые друзья, будут вместо Фигаро заниматься продвижением «Моцарта и Сальери». Нана просто не могла допустить, чтобы эта дрянь, лишившая жизни дорогого ей человека, вышла сухой из воды. Наркотики по-прежнему лежали у нее в сумке, двадцать маленьких пакетиков. Она знала, что от передозировки можно умереть. Вот только сколько нужно употребить порошка для этой самой передозировки? От первого пакетика, разведенного в бокале с вином, Ольгу разобрало безудержное веселье. После второго ее глаза осоловели, она сидела за столом недвижно, ни на что не реагируя, лишь периодически моргая, медленно и редко. Уже не скрываясь, Нана размешала в вине третью дозу и сама поднесла бокал к губам Ольги. Та сделала несколько глотков, потом глаза ее закатились и безвольное тело соскользнуло на пол. Нана сидела не двигаясь. Какое-то время ей казалось, что она слышит дыхание Ольги. Потом та судорожно вздохнула и затихла. Что было дальше, Нана помнила плохо. Она вернулась в квартиру, где все еще хранило воспоминания о Фигаро. Спала, плакала, снова спала… В какой-то момент ей показалось, что звонит телефон. С трудом заставив себя встать, она нашла его. Звонила мать. – Нам надо немедленно встретиться. Приезжай, – сказала та. Первым побуждением было проигнорировать не то просьбу, не то приказ. Но сейчас Нана, как никогда, нуждалась в поддержке. И она поехала. Ничего хорошего из этого не вышло. – Я знала, что ты идиотка, – с порога начала мать, – но не думала, что до такой степени! Связалась с альфонсом! Продала бабушкину квартиру! Дура! И что ты теперь думаешь делать? Нана знала что, но матери совсем необязательно было это знать. Ощутив радость свободы, она не хотела вновь потерять ее. Для надежности Нана всыпала в ее кружку с чаем четыре пакетика. Теперь нужно было как-то отвести от себя подозрения, и тогда она отправилась к Антону. Три дозы наркотика указали ему дорогу в мир иной. Все получилось как нельзя удачно – в тот самый момент, когда уже ни один врач не мог оказать Антону помощь, Нане позвонил Тимур. Разговаривая с ним, она сделала вид, что умирает, после чего выпила один пакетик порошка и тут же вызвала «Скорую помощь». Казалось, все складывается как нельзя лучше. Друзья Ольги, те самые, что наняли ей адвоката, взяли над Наной шефство, а Тимур Молчанов согласился предоставить ей убежище в своем доме. На Тимура Нана обратила внимание еще в Вене. Он чем-то напоминал Фигаро – обаятельный, представительный, по всему видно, что при деньгах. Вот только Фигаро был свободным как ветер и независимым, а Тимур похож на человека в футляре, скованного по рукам и ногам условностями и предрассудками. Чего стоило его поведение, когда Нана ночью пришла к нему в комнату! Наговорил какой-то ерунды насчет того, что его поведение можно будет расценить как принуждение Наны к оплате за предоставленный ей кров, чего он допустить ни в коей мере не может, и выставил ее за дверь. Но она не собиралась сдаваться, пока утром не увидела, как Тимур на берегу целуется с начальницей. Они, оказывается, любовники, а прячутся ото всех, словно школьники. Интересно, что будет, если устранить соперницу? Убивать совсем не страшно. Может, в первый раз еще срабатывают какие-то тормоза, а затем просто входишь во вкус и катишься по накатанной. Хотя в этот раз тормоз все-таки сработал. Чувство самосохранения прямо-таки вопило во весь голос, что делать этого нельзя: в доме находится полицейский, и подозрения в первую очередь падут на нее. И все-таки Нана рискнула.