Получилось у нее как-то бесцеремонно: никаких тебе уси-пуси типа «пожалуйста» или «спасибо». Читай, и все тут. Но, как говорится в известной песне, главней всего погода в доме. Чем бы дитя ни тешилось, лишь бы не рыдало, повергая в панику свою неопытную няньку. Кристина открыла книгу на первой странице, набрала в грудь побольше воздуха и… И возмущенная Настя вырвала у нее книгу. Она придирчиво полистала страницы и, найдя нужное место, указала пальцем: – Читай! – Ты уверена? – спросила Кристина, впрочем на ответ она не рассчитывала. Чтение книги с середины, тем более детектива, пусть даже иронического, – штука неблагодарная. Но постепенно Кристина втянулась и даже смогла поймать нить интриги. Главная героиня – отчаянная домохозяйка – расследовала убийство соседки, и в ходе следствия с ней происходили разнообразные казусы – от легких недоразумений до серьезных и даже драматических инцидентов. Кристина читала и проецировала содержание на историю, в которую оказался втянут «Кайрос». Итак, мы имеем самодеятельный театр, руководителю которого посчастливилось раздобыть деньги на постановку спектакля. И, судя по всему, немалые – их хватило и на вдохновляющий уик-энд для всей труппы в Вене с посещением оперы, и на зарплату всем во время вынужденного простоя из-за пандемии. Хотя стоп! Всем ли? Что случилось со Славиком, который должен был играть Моцарта? Ушел, потому что не получил обещанных денег? Или его ушли? Кажется, уже в Вене между Фигаро, Антоном и Славиком намечался разлад. На премьере Славик присутствовал, Кристина его видела, но был он зол и недоволен. Хотя, может, это субъективное мнение. Вполне вероятно, что после спектакля он отправился вместе со всеми на банкет и пил шампанское в честь первого публичного представления самодеятельного театра. Тут внутренний голос добавил в эту идиллическую бочку меда ложку дегтя: шампанское-то он пил – чего бы не выпить, – а после мог отправиться вслед за Фигаро и, выждав удобный момент, ударить его по голове. Три раза. Три раза? Почему ее это смущает? Она представила маленького щуплого Славика, наскакивающего на Фигаро – тоже не великана, но поплотнее, помассивнее, если можно так выразиться. Что ему стоило после первого удара, пропущенного из-за эффекта неожиданности, скрутить коллегу в бараний рог? И все-таки, несмотря на эти сомнения, а также уверенность Лебедева в том, что убийцами являются три парня из Благодатного переулка и ночной покупатель колбасы, Славик оставался для Кристины подозреваемым номер один. Смущает только, почему Нана вдруг решила, что ее мать стала жертвой человека, планировавшего убить ее саму? Мания преследования? Мнительность, возведенная в абсолют? Или она что-то знает? Интересно, что стало причиной смерти? Ася с Лебедевым могли бы и позвонить. Наверняка уже все знают. И Фима не перезванивает. Хотя у нее, наверное, сейчас концерт, а утром будет отсыпаться. Во всяком случае, завтра нужно во что бы то ни стало до нее дозвониться – хотя бы для того, чтобы решить, что делать с Настей. Кристина посмотрела на девочку и поняла, что та крепко спит. Она не проснулась, даже когда Кристина переносила ее на кровать. Она смотрела на безмятежно спящего человечка, а в душе ее бушевала самая настоящая война. «Надо что-то решать с Настей», – диктовал разум, а душа шептала: «Не надо! Пусть все остается как есть!» И она была согласна на все сто процентов, но правильная девочка-отличница требовала поступить по закону, то есть так, как решит мать девочки, неуловимая Александра Ефимова. Уложив Настю спать, Кристина не могла найти себе занятие. Не привыкшая сидеть сложа руки, она просто маялась от безделья. Наконец достала ноутбук и попробовала погрузиться в работу, ее привычное лекарство от хандры, но ничего не вышло. Даже воля, которую она привыкла считать железной, не могла заставить мысли сконцентрироваться на решении задачи. Почему-то они постоянно возвращались в квартиру Ольги. Рука вновь и вновь ощущала непривычную холодную твердость мертвого тела. «Хоть бы позвонил кто-нибудь, – возмутилась Кристина. – Тимур, например, обещал». В голове непонятно с какой радости всплыла фраза насчет связи обещания с женитьбой. «Ну уж дудки! Не буду я, словно школьница, сидеть над телефоном в ожидании звонка. И сама звонить тоже. Завтра все расскажут». Она решительно раскрыла книгу – все тот же роман Удальцовой, – и тут, словно ее мысль, обретя крылья, добралась до потерявших совесть коллег, телефон на журнальном столике ожил, завибрировал и медленно пополз по столешнице в направлении хозяйки. – Привет! Можешь говорить? – услышала она голос Аси. – Знаю, что поздно, но Тимур сказал… – Все нормально, – успокоила Кристина подругу. – Настя спит, телефон на беззвучном режиме. Что у вас? – Ты не представляешь! Нана все время плачет, а я никак не могу ей помочь. Про плачущую Нану Кристине было совершенно неинтересно, но для Аси это явно очень важно, поэтому она терпеливо ждала более полезной информации. И дождалась. – Она боялась оставаться в квартире одна. Твердила все время: убийца узнает, что ошибся, и обязательно вернется за ней. Тогда Тимур предложил привезти ее к нему домой – там она будет в полной безопасности. – Подожди, – опешила Кристина, – ты хочешь сказать, что Нана сейчас у Тимура? – Ну да. Это как защита свидетеля! Ты представляешь, Ваня сказал, чтобы она собрала вещи, так она взяла с собой только косметичку, скрипку и какое-то платье в чехле. Ася продолжала рассказывать, а на Кристину внезапно, словно ушат холодной воды после сауны, выплеснулись воспоминания: Вена, задворки оперы, мятный кролик на крыше ларька, торгующего жареными колбасками, и Нана в умопомрачительно элегантном темно-синем брючном костюме. Гордячка Нана, откровенно заигрывающая с Тимуром. Теперь понятно, почему он не позвонил. Наверное, очень приятно чувствовать себя рыцарем, спасающим прекрасную даму. Ну и ладно, не очень-то и хотелось. Поездка на выходные, скорее всего, тоже не состоится. Ведь убийца вполне мог заметить Асю с Рыбаком и Федора возле дома Наны. Что ему стоит проследить за ними и добраться до своей жертвы? Конечно, звучит как бред. Все эти происшествия – нить цепочки, цель которой – привести Нану в дом Тимура. Нет, это тоже бред. Бред! Бред! Кристина обхватила голову руками. Нет, она не пойдет на поводу у собственных чувств. Если Тимур выберет Нану, она спокойно (ну, почти спокойно) примет его выбор. Во всяком случае, у нее отпадет необходимость стараться прочитать его тайные мысли, спрятанные под маской абсолютного спокойствия. Они останутся просто коллегами, генеральным директором и его заместителем, и это будет лучшим решением для дальнейшего процветания фирмы. На этой патетической ноте Кристина оправилась на кухню, вытащила из холодильника приготовленное Тимуром мясо, отщипнула маленький кусочек и сунула в рот, а остальное поставила в микроволновку – разогреваться. Когда писк возвестил об окончании процесса, она взяла тарелку, вернулась к бабушкиному креслу, прихватила книгу Удальцовой и начала читать с начала. Все-таки у иронических детективов есть одно замечательное свойство – пусть на время чтения, они помогают, насколько это возможно, отключиться от грустной реальности. Глава 11 Подходя утром к офису, Кристина была уверена, что не застанет на месте ни Федора, ни Тимура. Но дверь была открыта, и радостный звон колокольчика сообщил, что она ошиблась. – Я так поняла, поездка в выходные отменяется, – стараясь напустить на себя как можно больше безразличия, поинтересовалась Кристина у Тимура, когда он по давно сложившейся традиции поставил перед ней дымящуюся чашку кофе. – Почему, – еще одна традиция Тимура – задавать вопросы без вопросительного знака. – Конечно, состоится. Он хотел еще что-то добавить, но тут в разговор вмешался Лебедев, до этого погруженный в свой компьютер так глубоко, что на появление начальства отреагировал лишь невнятным «Здра…». Сейчас, по всей видимости, процесс был завершен, причем успешно, и Федор спешил оповестить об этом всех и вся. Зажужжал принтер, Лебедев подъехал к нему в кресле и принялся выхватывать вылезающую из пасти умной машины бумагу. – Конечно, состоится. – Он подъехал к столу Кристины и разложил на нем три еще горячих листа с фотографиями молодых людей, скорее даже подростков старшего школьного возраста. – Вот! Еще один лист он держал в руках, словно туза в рукаве. – Что это? – спросила Кристина, поочередно вглядываясь в каждое лицо. – Очень симпатичные молодые люди. – Ага, симпатичные! – возразил Лебедев. – Помяните мое слово, это и есть убийцы Фигаро. – Нельзя считать людей преступниками, если они просто находились в месте, где было совершено преступление, – без капли морализаторства в голосе заявил Тимур. – Ага, просто находились! У вас, Михалыч, как в том анекдоте: стояли, где курили, сидели, где пили, лежали, где сексом занимаются, но абсолютно ни в чем не виноваты. Особенно вот этот, последний, который отстал и всех догонял, Кузнецов Ярослав Петрович, по кличке Ярик. – Подожди, ты уже нашел их координаты? – не поверила Кристина. – Долго ли умеючи? Вот они у меня где! – Лебедев помахал листом, который по-прежнему не выпускал из рук. – Эта троица и еще алкобрутал, любитель колбаски. Про него я, правда, так ничего и не нашел. Думаю, нужно все это отдать Ивану Станиславовичу, он мигом отыщет бомжа и выведет тинейджеров на чистую воду. Давайте, а, Кристина Сергеевна? – Подожди, Федор, – не дрогнув перед таким яростным натиском, заявила Кристина. – Мы же решили – оставить расследование убийства Тимофея Куцака полиции. Ведь так? – Она посмотрела на Тимура, и тот не подвел – кивнул: – Да. – Поэтому, – окрыленная поддержкой, продолжала Кристина, – твои материалы можно передать Щедрому, чтобы тот… Дверной колокольчик коротко рявкнул, и в дверях нарисовался майор собственной персоной. Похоже, он услышал обрывок фразы Кристины. – Что там насчет Щедрого? – спросил он, подходя к ее столу. Тимур вежливо поднялся, уступая майору облюбованное им место. – Федор подготовил материалы по потенциальным свидетелям убийства Куцака, и я предложила отдать их тебе, чтобы ты, в свою очередь, ознакомил с ними следователя, ведущего это дело. – Считай, уже передал, – Щедрый протянул руку ладонью вверх и призывно помахал пальцами. На лице Федора отразилась отчаянная борьба между нежеланием делиться плодами своих трудов и пониманием, что избежать этого не удастся. – Нате, возьмите, – он вручил лист Щедрому. – Так-так-так, – пробормотал тот, впившись глазами в напечатанные на принтере строчки, – Кузнецов Ярослав Петрович… Терехов Тимофей Федорович… Золотов Филипп Максимович… Золотов Филипп Максимович? Это случайно не Максима Золотова сын? Щедрый посмотрел на Молчанова, и тот неопределенно пожал плечами. – Тимур, ты должен его знать! Макс Золотов! Компьютерные технологии, связь… Вот уж кто точно соответствует фамилии. У него, как у кого-то из родичей вашего Кайроса, – все, к чему прикасается, превращается в золото. – Ты, наверное, имеешь в виду Мидаса, – предположила Кристина. – Наверное, – нисколько не смутился Щедрый. – А ну-ка, Федор, напряги свой комп, сын или не сын? – Момент! – Федор вместе с креслом рванул к столу и агрессивно забарабанил по клавиатуре. – Кстати, – Тимур воспользовался паузой, чтобы задать возникший у него вопрос, – ты сказал, что уже передал наработки Федора следователю, который ведет дело Куцака. – Так точно! – Значит ли это?.. – Значит! В связи с открывшимися обстоятельствами было решено забрать дело Куцака из района в город и объединить его с убийствами Котовой и Серовой. – Убийствами? – переспросила Кристина, а пальцы Лебедева остановили свой бег и застыли над клавиатурой, как в детской игре «Замри». – Не отвлекайся! – скомандовал ему Щедрый. И, уже обращаясь к Кристине, добавил: – Именно убийствами, ты не ослышалась. Насчет Куцака, думаю, никто не сомневается. А Котова с Серовой – тут сомнения, конечно, имеются, но оба врача, осматривавших трупы, пришли к выводу, что имеет место передозировка наркотиков. Каких конкретно, пока неизвестно, скорее всего, синтетическая дрянь из Европы. – Ты хочешь сказать, что Ольга и мать Наны были наркоманками? Ни за что не поверю! – сказала Кристина. – И не надо, – подтвердил Щедрый. – Имейся у них стаж употребления наркотиков, глядишь, выработалась бы определенная толерантность к ним. А тут хватило и небольшой дозы. К тому же в обоих случаях наркотик был растворен в алкоголе. Получилась термоядерная смесь, оказывающая угнетающий эффект на работу центральной нервной системы, точнее, на дыхание и сердечную деятельность. – То есть кто-то принес им спиртное с наркотиком и они выпили, так? – уточнила Кристина. – Так, – кивнул майор. – Нана подтверждает, что у ее матери была привычка выпивать в одиночестве? – Про подругу ты не спрашиваешь? – У нее была причина. Обвинение в убийстве кого угодно научит плохим привычкам. А что говорит Нана? – Ничего она не говорит. У нее была самая настоящая истерика, и твоя подруга обвинила меня чуть ли не в пытках людей, находящихся в заведомо беспомощном состоянии. Пришлось отложить допрос до лучших времен. Насколько я понимаю, они еще не настали. – Щедрый строго посмотрел на Тимура.