Большое просторное помещение было залито ровным солнечным светом, проникавшим сквозь высокие дочиста отмытые после ремонта окна. В будущих офисных кабинетах царила суета. Рабочие сновали туда-сюда, вносили компьютерные столы, стулья, стеллажи, приколачивали к стенам полки. Тут же ползали по полу, раскатывая катушки проводов, серьезные юноши из будущего ай-ти-отдела, проводили сеть и подключали интернет. Над входом на ресепшн двое мужчин в синих комбинезонах крепили вывеску «Diamond Queen». – Ну как тебе? – спросила Ирка, с гордостью обводя взглядом очередное свое детище. – Красота, – покачала головой Таня. – Столько света… И все такое новенькое – аж блестит. – А как же? – хохотнула та. – У нас и должно все блестеть. Все-таки не нефть продаем, а бриллианты. – И вообще я очень рада, что ты решила открыть офис в Стамбуле, – Таня порывисто обняла подругу, как когда-то, когда они, нищие детдомовские девчонки, только мечтали о взрослой жизни. – Наконец-то будем с тобой чаще видеться. – Да-а, Стамбул – это как первая любовь, навсегда в моем сердце, – усмехнулась Ирка. – А вот насчет чаще видеться – не уверена. Ты же знаешь, я птица перелетная. Пошли, посмотришь, как я оформила переговорную. Ирка провела Таню в просторное, уже полностью законченное помещение, и Таня ахнула, оглядев комнату. По выкрашенным в бледно-голубой цвет стенам развешаны были ее картины. Те, что Ирка попросила ее нарисовать, и Таня с энтузиазмом, выслушав ее идеи, взялась за акварель. Прозрачные, будто дымчатые стамбульские пейзажи, изысканно инкрустированные обработанными Иркиной компанией бриллиантами. Они словно наполняли комнату светом, размывали границы. Драгоценные камни, неброские, едва заметные со стороны, посверкивали в свете ламп, и оттого казалось, будто картины окутаны сиянием. – Между прочим, – сообщила Ирка Тане, ошеломленной тем, какое впечатление производили ее работы, – у меня твои контакты прямо из рук рвут. Всем местным шишкам хочется знать, что это за загадочная художница. Так как, поделиться? Или ты пока не готова к выходу на большой рынок? – Знаешь, – призналась Таня, – у меня теперь наконец-то появилась возможность уделять живописи время. Я ведь с юности об этом мечтала. Так что делись, конечно. Мне, честное слово, поверить трудно, что мои работы могут кого-то заинтересовать. – Еще как могут! – заверила Ирка. – Ладно, дам твой телефон паре человек. Только при условии, что с них ты деньги возьмешь. А не раздаришь все безвозмездно, как мне. – Ладно, с них возьму, – смущенно кивнула Таня. – А для тебя мне просто в удовольствие было что-то сделать. Ты сама столько мне помогала. – Ой, да брось ты. Ирка отдала менеджеру, следившему за тем, как новый офис компании постепенно наполняется жизнью, какие-то распоряжения и вместе с Таней вышла в холл высотного здания, к блестящим хромированным дверям лифта. И Таня невольно залюбовалась ею: такая сильная, решительная, представительная, в элегантном светло-сером костюме, в неброских, но явно очень дорогих драгоценностях. Кто бы мог узнать в ней ту прежнюю, бесшабашную Ирку, отчаянно мечтавшую выбраться из нищеты. – А между прочим, если надумаешь насчет работы, – сказала Ирка, когда они вошли в сияющий зеркалами лифт. – Место главного оформителя в моей фирме закреплено за тобой. Только скажи. Не будешь же ты вечно медсестрой вкалывать, твой Синан все равно этого не одобрит. – Я подумаю, ладно? – благодарно произнесла Таня. Они спустились на первый этаж, в фойе, где мельтешили, спеша на службу, сотрудники множества находившихся в небоскребе офисов. – Ну что, подруга, – начала Ирка. – Торжественное открытие нашего нового отделения состоится на следующей неделе. А пока предлагаю рвануть куда-нибудь, отметить вдвоем, как раньше. – Знаешь, – подхватила Таня. – А поехали лучше к нам. Тем более меня ждут. Они с Иркой вышли на каменные ступени офисного здания, и Таня указала в сторону заполненной автомобилями парковки. Там, возле небольшого черного джипа, стояли Синан и Барклай. Заметив Таню, они принялись махать ей руками. – И вообще ты же на моей свадьбе не была, – добавила она. – Вот и ее заодно отметим. Спустя год, – она рассмеялась. – Сколько еще ты мне это будешь припоминать? – толкнула ее в бок Ирка. – Знаешь же, я в тот момент никак вырваться не могла. В Аргентине такая заварушка была. После как-нибудь расскажу. – Вот, – наставительно произнесла Таня. – Так что ты просто обязана побывать у нас на семейном обеде. Поехали, Ирка! Синан и Барклай будут очень рады. – Ну поехали, поехали, госпожа Мертер, – подруга обняла ее за плечи. Вместе они двинулись к Таниным мужу и пасынку. Как вдруг Ирка остановила ее, развернула к себе и очень серьезно, заглянув в глаза, спросила: – Танька, только давай честно. Ты нашла, что искала? Таня оглянулась в сторону Синана и Барклая. Муж, уже совершенно избавившийся от хромоты, нетерпеливо поглядывал на нее. Утром у него были лекции в университете, и потому он был в военной форме, в которой казался еще более подтянутым и крепким. Барклай, теперь уже студент медицинского института, за прошедшие полтора года превратился в совсем взрослого красивого юношу. Он что-то весело рассказывал отцу, тот кивал и отвечал с интересом. Глядя на этих двоих, и подумать было сложно, что когда-то они не ладили. И Таня, ощутив, как ее захлестывает уже привычной теплой волной нежности и любви к своим мальчишкам, обернулась к Ирке и негромко произнесла: – Нашла.