Глава 11. Пленник замка злой колдуньи Утром я проснулась от того, что сильно першило в горле. Сон в промерзшем помещении не прошел бесследно, но кто бы сомневался? Встав с постели, я ощутила легкое головокружение и первые признаки надвигающейся мигрени. – Ваша Светлость? Проснулись? – заглянула в спальню Нея, за спиной которой мелькал встревоженный Бин. – А у нас уже все готово. Извольте умыться. Держась за голову, я вышла в гостиную и взглядом нашла медный таз. Совершив утренний туалет, уже более осознанно осмотрелась по сторонам. В чем дело? Мой маленький секрет раскрыли? – Госпожа, – подал голос Бин, – я шел на утреннюю тренировку и увидел во дворе одного из новых слуг. Он там на коленях стоит. На вопросы не отвечает, но мне кажется, он там довольно давно стоит. Должен ли я... – Ничего с ним не будет, Бин. Он демон. – вздохнула я, массируя виски двумя пальцами. Стражник округлил глаза, только теперь узнав, с кем вчера в карете катался весь день. – Госпожа, вы не очень хорошо выглядите... – озадаченно всмотрелась в мое лицо Нея, игнорируя проблемы Бина и мои слова о демонах. Ее будто ничем не удивить уже давно, поэтому она просто кое-как делает свою работу. – Комната была не натоплена. Позаботься, чтобы подобное впредь не повторилось. – вздохнула я, хрипя простуженным горлом. – Может, Елену позвать? – участливо спросила девушка, усаживая меня на стул и беря в руки гребень. Расчесав волосы, она стянула их в низкий хвост черной лентой, и я была готова. – Обойдусь. – отказалась я от помощи лекаря. – Завтрак накрыт? – Да, Ваша Светлость. В малой трапезной. – с готовностью кивнула служанка. – Отлично. – ответила я и посмотрела на секретаря: – Бин, приведи туда Эстариота. – Слушаюсь. – поклонился парень и, погрузившись в свои мысли, вышел из моих покоев. Новость о демоне ему еще предстоит осмыслить. Служанка вместе с тазом для умывания покинула мои покои, а я, бросив последний взгляд в мутное зеркало, вышла в коридор. Видимо, у меня был жар, потому что голова немного кружилась. Соседняя дверь отворилась без скрипа, и я вошла в пыльное помещение. Тиль уже не спал и, услышав мои шаги, моментально вскочил с постели. В его руке засветилась магия благословения, на что я лишь устало улыбнулась. – Такой боевой настрой с самого утра. – хрипло спросила я, становясь напротив него. – Не замерз этой ночью? Но парень не ответил, сверля меня хмурым и испуганным взглядом. Наверное, этой ночью он так ничего и не понял. – Если собираешься меня снова атаковать, можешь попробовать. – развела я руки в стороны, предлагая ему нападать первым. Выглядело, как форменное издевательство. Но, видимо, чему-то его я все же научила. Свет в его ладони померк, а парень хмуро посмотрел на меня. – Я вечно в этом склепе сидеть буду? – заранее страшась ответа, спросил он. – Твоим склепом он еще не стал, а вот темницей – да. Но все в твоих руках. – пожала я плечами, вытаскивая кинжал из-за пояса. – Что ты задумала?! – шарахнулся он назад. – Не бойся. Сказала же, что убивать тебя пока не собираюсь. – поморщилась я от его громкого вскрика. Голова болела все сильнее. Пройдя мимо остолбеневшего парня, присела на край постели и вытянула вперед руку. – Это не для тебя. Это для меня. За время похода мне не раз приходилось прибегать к этой магии. Почти каждая ночевка осенью на земле заканчивалась для меня простудой, но времени болеть нет. Сделав надрез на запястье, я опустила оружие и прикрыла глаза. Магию крови можно использовать по-разному, но одна из ее особенностей - она может помочь колдуну контролировать его тело. В основном кровь используется, чтобы что-то ей начертать, но здесь достаточно знать свое желание. Капли крови взмыли в воздух, замерев на уровне моего лица. Черное пламя охватило их, обращая в пепел, а после они стремительно впитались в рану. Порез затягивался на глазах, а заколдованная кровь побежала по венам, исцеляя тело и снимая боль. Все ощущения от простуды исчезли, а в голове, наконец, прояснилось. – Что это было? – настороженно спросил монах, сверкая своими зелеными глазами. – Магия крови. – честно ответила я. – Ты и это умеешь?! – ужаснулся парень. – Я много чего умею. Ночью я простудилась, а времени на долгое лечение у меня нет. – Почему? – задал первый нормальный вопрос Тиль. Может, что-то и выйдет из моей задумки. – Потому что у меня слишком много дел, чтобы я могла позволить себе отдых. Ты же не думаешь, что задача лорда только в возлежании на золоте? – насмешливо спросила я. – Да я вообще не видел, чтобы у тебя хоть что-то из предметов роскоши здесь было. – понижая уровень враждебности в своей позе, проворчал светловолосый. – Здесь мне это ни к чему. – охотно пояснила я. – Свой статус я поддерживаю не блеском в глаза народу, а делом. К тому же, этот замок является военным фортом. И выглядеть он должен, как военный форт, а не летняя резиденция принцессы. – Все равно не понимаю, какие могут быть у дворян дела. Всю работу делают крестьяне. – скрестив руки на груди, бросил он мне вызов. – Я не умаляю заслуг своих людей, без них вся моя работа не имела бы никакого смысла, однако ты сильно недооцениваешь роль лорда в жизни его герцогства. – Ты – женщина. Какая у тебя может быть роль? – нарочито пренебрежительно фыркнул он, стараясь меня задеть. Увы. Не вышло. Броня вокруг меня толще, чем кажется. Но если я хочу добиться своего, то Тиля нужно подпустить ближе многих других. – Ты уж определись, женщина я или исчадие Проклятого. Кстати, а почему ты только магией попытался меня убить? Ты ведь изучал боевые искусства. – задала я животрепещущий вопрос, но Тиль нахмурился и отвел взгляд, а меня осенило. – Ну конечно. И как я сразу не подумала? Если убить колдунью благословением, то это и не убийство вовсе, а благое дело, да, святоша? – Единый не приемлет насилия, Хель. – с верой в собственную непогрешимость ответил монах. – Силу надо применять только для того, чтобы усмирить конфликт и остановить драку. А колдуны – изначальное зло, от которого надо очистить мир. Поэтому для обычного человека благословение несет только пользу. – Вот оно как? – задумчиво покивала я. – Стало быть насилия бог не приемлет, но ни за что проклятых людей убить – святое дело. Двойная мораль? – Колдуны – зло! – вспылил он, когда я затронула идеалы его веры. – И почему же? – поинтересовалась я. – Вы убиваете людей ради забавы! Вот ты! Скольких ты убила себе на потеху? – обличительно вопрошал парень, сверкая праведным гневом в глазах. – Хммм... – задумалась я, а потом стала загибать пальцы: – Ну смотри, первую жизнь я отняла в двенадцать лет. Это была пара волков, которые напали на мою сестру в лесу. Потешного было мало, кровавые ошметки валялись по всей поляне. Это считается? – Разумеется! Для Единого любая жизнь священна! – с пылом ответил зеленоглазый. – И как мне следовало поступить, Тиль? – прямо спросила я, складывая ладони на коленях и глядя на него снизу вверх. – Не убивать, конечно! – с уверенностью заявил он. – Но они собирались нас убить. Волки не знакомы с Единым, и договориться с ними не получится. Мы должны были принять смерть? Думаешь, твой Единый хотел, чтобы два ребенка погибли? – Нет, но... – пошел на попятную монах, а потом умолк, не зная, что сказать. – Разговоры о равенстве оставь для простолюдинов. Даже перед богом мы не равны. Одна жизнь священна, другая нет, а как он выбирает? Все люди равны, но кто-то ровнее? Так чья жизнь священней? Двух детей или двух волков? Вопрос простой, ответь же. – Ладно, хорошо, ты спасала жизнь сестры, это понять можно, но не говори, что на этом все закончилось! – Не говорю. Когда мне исполнилось четырнадцать лет, к нам в дом приехал друг отца и мы отправились в лес на охоту. Змеи напугали лошадей, и те сбросили седоков. Обезумевшие лошади почти причинили вред упавшим людям. Тогда я убила и их, и змей. – Допустим, и это понять можно. Ты снова защищала семью, но а что люди? Хочешь сказать, ты никогда не убивала людей? – Когда мне было четырнадцать, пришло донесение на графа Хеджистана. Я взяла отряд солдат, пришла в его крепость, вытащила изменника в замковый двор, где и повесила. Без магии, по праву герцогини. – Ты убила человека в четырнадцать лет? – сипло прошептал Тиль, глядя на меня огромными глазами. – Он пошел против короны, это был мой долг дворянки. Было бы преступлением не казнить изменника. Ты же и сам Великий герцог, чему удивляешься? Или тебя растили, как простолюдина? – В четырнадцать... – все еще осмысливал услышанный возраст убийцы монах. – Меня с пяти лет готовили к тому, чтобы я соответствовала титулу герцогини. В обязанности герцога входит распространение правосудия от имени короля. Закон обязывает нас убивать изменников, Тиль. Ты не знал? Если сможешь бежать и вернешься в столицу, ты будешь убивать других людей по приказу короля. И это не шутка, я просто тебя предупреждаю, раз уж ты такой чистый и светлый человечек. – Я найду другое решение, и король со мной обязательно согласится! Всегда есть другое решение! Не бывает так, чтобы убийство было единственно возможным выходом. То есть, тебя с пяти лет растили, как убийцу? Хель, но это же ужасно... – растерянность в считанные мгновения заменила собой все иные эмоции в его взгляде, заставляя по-другому посмотреть на мои поступки. – Это обязанность лорда, Тиль. И тебя ждет то же самое. – Нет! Никогда! Я... – А хочешь расскажу, чем закончился один единственный акт жалости с моей стороны? – повысила я голос, перебивая глупца. – У графа Хеджистана была семья, Тиль. Жена, сын и дочка. Казнив графа, я отпустила его семью, ведь они были ни при чем. Жена и сын уехали, а дочка отправилась в Артахан. Спустя четыре года она связалась с наемником, чтобы тот убил меня. К сожалению, стрела попала в моего мужа. Она была отравлена. Моя жалость стоила жизни моему мужу. Так в чем именно я виновата? В том, что следовала закону королевства или в том, что отпустила женщину и детей? – Этот круг бесконечен, Хель! Насилие порождает насилие! – растеряв страх, стал наседать на меня парень. – Ваша Светлость, хотите сказать, что, узнав об измене лорда короне, пройдете мимо, закрыв глаза и уши? – холодно улыбнулась я. – Нет! Я хотел сказать... То есть я имел ввиду, что... проклятье! – И все-таки тебя растили, как простолюдина. А знаешь, почему простолюдины могут позволить себе верить в эти идеалы? Потому что есть мы – лорды. Только благодаря нам вы можете позволить себе быть благородными. Потому что знаете, что за вас есть кому делать грязную работу. Люди Хеджистана могли сами справиться с этой проблемой. Только и нужно было, что собраться, выволочь изменника из замка и выбросить его в море. Ну или заговорить до нервного срыва, как ты предлагаешь. Но люди предпочли сидеть и ждать спасения. Пойми, людям не нужна свобода и равенство, им нужен лорд, который возьмет угрызения совести на себя, позволив остальным спать сном младенцев. Ты не Великий герцог, Антильмарий Вайхош. Если когда-нибудь вырвешься из моего плена, не советую тебе возвращаться в столицу. Закончишь так же, как и твой дядя. – Послушай, ты не права. Человек не в праве решать, кому жить, а кому умереть. Наши жизни в руках Единого и только. Тот случай с дочерью графа Хеджистана только доказывает мою правоту. С чего бы ей желать тебе зла, если бы ты не убила ее отца?