– Не стоит об этом говорить, – ответил он. Когда они покинули пруд и медленно двинулись по реке, он принялся читать ей лекцию о том, как она должна заботиться о себе. Она резко отстранилась от доктора и воскликнула: – Очень хорошо. Если вы настолько неприятны, я буду кататься сама. Она сделала длинный размашистый шаг, на который у нее не хватило умения, и обязательно упала бы, если бы катавшийся с миссис Пинк Уилмот не бросился вперед и не подхватил ее. Аделина прижалась к нему и рассмеялась в лицо. – Ради бога, увезите меня отсюда, – взмолилась она. – Миссис Пинк, вы не против обменяться партнерами? Мы с доктором Рамзи поссорились. – С удовольствием, – согласилась миссис Пинк. – Для меня мистер Уилмот катается слишком быстро. – Как ненормальный, – пробурчал доктор себе под нос. Тополя на берегу реки стали отбрасывать на лед длинные голубые тени. Снежные сугробы у кромки льда высились словно руины какой-то великолепной беломраморной башни. Красневшее солнце опускалось к соснам. Тайт и жена фермера разносили горячий бульон и лепешки, испеченные на кирпичах. На столе, застеленном скатертью в красно-белую клетку, стоял огромный кувшин с кофе, чашки с блюдцами, тарелки с пирожными и сливовый пирог. В доме стояла чаша с пуншем, который собирались подать позже. Аделина вертелась вокруг закусок, переживая за Уилмота, чтобы все прошло хорошо. Все и вправду шло хорошо. Его нововведение увенчалось успехом. В компании царило неподдельное веселье. Большинство собралось возле стола с кофе и пирогом, но некоторые молодые люди оставались на льду. Одним из них был молодой Гай Лэси, который брал уроки фигурного катания у Дейзи Вон и одновременно с матросской непринужденностью поглощал кусок сливового пирога. Дейзи могла полностью посвятить себя ему, поскольку доктор Рамзи к этому времени уже ушел. Незадолго до этого появилась няня, всю долгую дорогу от поместья Вонов толкавшая белые санки, привезенные из Квебека, в которых сидели Николас и Августа. Тут с ними принялся носиться самый младший Базби, толкая санки по льду с безрассудной скоростью. После того как пунш был выпит и объявлен превосходным, Уилмот сказал Аделине: – Думаю, что все прошло довольно неплохо, как считаете? – Все было идеально, – заявила она, рассматривая снег сквозь красное стекло своего бокала. – Я не помню, когда мне было так хорошо. И посмотрите на Филиппа, он беспечен, как школьник. – Он простудится насмерть. Нельзя снимать шапку при такой температуре. Филипп держал свою норковую шапку в руке, и светло-русые волосы спадали с головы влажными волнами. Его лицо выражало твердую уверенность, что его жизнь превосходна, и безмятежную веру в то, что будущее не принесет ничего такого, с чем бы они с Аделиной не справились. Однако Аделина посмотрела на ворота. Из подъехавших нанятых саней вышли двое мужчин и теперь расплачивались с возчиком. Ее глаза расширились. Она уставилась на них, едва веря увиденному. Когда мужчины приблизились, она повернулась к Уилмоту. – Это Томас Д’Арси и Майкл Брент! Что они здесь делают? Уилмот взглянул на них со страхом, почти в панике. – Я не хочу их видеть! – воскликнул он. – После всего произошедшего. Ах, Аделина, зачем вы рассказали им обо мне? Она не смогла ответить, потому что ирландцы уже подходили. Она поспешила к ним. – Ни слова не говорите о жене Джеймса Уилмота! – предупредила она, протягивая им руку. – Как хорошо вы оба выглядите! – Какая удача, – сказал Брент, – что мы приехали прямо к веселью. Мы тоже умеем кататься. У вас есть лишние коньки? – Мы только что от Ниагарского водопада, – прервал его Д’Арси. – Зимой там превосходно. По-настоящему превосходно. Когда мы подъезжали, то услышали веселые звуки и сразу сказали: «Это Джална!» Видите, мы помним название. Поэтому мы и просили возничего, чтобы он высадил нас здесь. Они пожали руку Уилмоту. – Ты тоже здесь, – лукаво посмотрел на него Брент. – Какая удача! – Это мой дом, – довольно холодно заметил Уилмот. – Добро пожаловать! – Значит, это не Джална! Но наш багаж оставили у твоих ворот! Ничего, мы перевезем его в Джалну. Д’Арси очень тихо сказал Уилмоту: – Мы избавились от нее ради тебя. Она отбыла в Мексику. Ну и фурия! Я ни в коем случае тебя не виню и сам поступил бы так же. Уилмот с бесстрастным видом уставился прямо перед собой. Новых гостей обнаружил Филипп. Их снабдили напитками, а затем коньками мистера Пинка и Уилмота. Уилмот и Тайт сходили к воротам и внесли багаж в дом. Там их поджидал Филипп. Было решено, что Уилмот предоставит им свою комнату на ночь, сам будет спать на кровати Тайта, а Тайт ляжет на полу. Во время разговора к ним присоединился капитан Лэси. Он заявил, что Уилмот может оставить ирландцев у себя на ночь, а потом они будут желанными гостями в его доме: на следующий день его сын уезжает обратно на корабль, и им с женой было бы неплохо заполучить такую веселую компанию, чтобы приободриться. XV. В доме Уилмота Вечеринка завершилась, жена фермера, как могла, прибралась. Скрипач Джок почти допил пунш и вернулся в свой домик в лесу, во весь голос горланя «Лох-Ломонд». Ярко светила молодая луна. В доме было жарко, Джеймс забросил в печь много дров. Ирландцы, Филипп, Аделина и Дейзи собрались у огня, слушая путешественников об их приключениях в Штатах. Аделина попыталась было убедить Дейзи уехать с остальными, но это оказалось невозможно. От того, что она стала частью столь необычного собрания, Дейзи пришла в сильное возбуждение. Д’Арси и Брент умели рассказывать. Они были в восторге от жизни в Америке. Затем разговор перешел на путешествие из Ирландии на «Аланне» и пребывание в Квебеке. Все нашли, о чем поговорить, однако Уилмот и Аделина все время думали лишь о Генриетте. – О! Кататься на коньках при лунном свете! – совершенно неожиданно воскликнула Дейзи. – Я всегда так об этом мечтала. Можно мне одной пойти на реку, мистер Уилмот? Будет так жутко, так таинственно! – Мисс Дейзи заскучала с нами, Д’Арси, – заметил Брент. – Мы слишком много говорим о себе. – Напротив, – возразил его друг. – Она желает побыть наедине, чтобы решить, кто из нас нравится ей больше. Филипп вытер лоб большим белым платком. – У вас чертовски жарко, Уилмот. Пойду-ка я покатаюсь вместе с мисс Дейзи и помогу ей сделать выбор, если она, конечно, мне позволит. – О боже! – воскликнула Дейзи. – Я в восторге. – Вы почувствуете жуть и таинственность, катаясь вместе с капитаном Уайтоком? – спросил Брент. – Мы будем скользить по льду, как бестелесные духи, – ответила она. Уилмот с тревогой посмотрел на Филиппа. – Боюсь, что вы простудитесь, – сказал он и, словно доктор, положил пальцы на запястья Филиппа. Филипп опустил глаза на его руки, а затем несколько недоуменно посмотрел Уилмоту в глаза. Уилмот досадовал на тех троих, кто знал его тайну, и чувствовал, что Филипп – единственный до конца честный и благородный человек из всех присутствовавших. Когда за Дейзи и Филиппом закрылась дверь, на какое-то время наступила тишина. Лунный свет усилился и отбрасывал на пустой пол резкие контуры окна. Трое ирландцев привнесли в комнату некую суть своей страны. Уилмоту она казалась чуждой, а сам он был ей чужим. Все ждали, когда он хоть что-нибудь скажет. – В хорошеньком же я положении, – наконец произнес он. – Я… я не понимаю, что вы имеете в виду, – безучастно заметил Брент. – Я – человек, который сперва бросил жену и дочь, а затем позволил отправить их с дурацким поручением. – Ну, мы думали, что вы обрадуетесь, – произнес Брент. – И потом, миссис Уайток так нам велела, – вставил Д’Арси, затем смутился и замолчал. – Вы же не хотите, чтобы я позволила Генриетте прийти сюда, Джеймс? – спросила Аделина. – Нет. – Вы же не жалеете, что она убралась из страны? – Как я могу жалеть? – Тогда что не так? – Все. – Не думайте, что мы обошлись с ней не по-джентльменски, – сказал Брент. – Мы были весьма учтивы. – Для вас это была забава! – воскликнул Уилмот. – Вовсе не забава, – возразил Брент. – Мы отнеслись к этому вполне серьезно. Мы были деликатны, но настойчивы. – Вы послали ее с дурацким поручением в полуцивилизованную страну! – Мексика стала цивилизованной задолго до того, как цивилизация пришла на эту землю, – заметил Д’Арси. – И, полагаю, она действительно хотела ее увидеть. – Беда Уилмота в том, что у него слишком чувствительная совесть, – ввернул Брент. – Нет, совсем не в этом, – ответил Уилмот. – Но то, что я совершил, должно было остаться в тайне. Вытащенное на свет, оно выглядит гораздо хуже. Оно похоже на преступление, и я полагаю, это оно и есть. – Насколько я понимаю, – терпеливо произнес Д’Арси, – вы отдали жене практически все, что имели. Здесь вы уж точно не купаетесь в роскоши. Все, в чем вы ей отказываете, – это в своем присутствии.