– Я тоже беспокоился о тебе. Мой взгляд метнулся обратно к нему. – Почему? Его брови приподнялись, улыбка исчезла. – Ты действительно спрашиваешь меня почему? – Да. Думала, ты находишь меня раздражающей и расстраивающей… – Да, – быстрая улыбка мелькнула на лице Зейна. – Но это не значит, что я не могу беспокоиться. – Ты же видишь, я в полном порядке. – Никто не чувствует себя в полном порядке после такого сильного кровотечения, – сказал он, и я не могла с этим спорить. – Тьерри и Мэттью немного странно отреагировали на всю эту историю с кровью. Дерьмо. Им следовало подумать об этом, прежде чем выходить из себя из-за крови. – Они… очень брезгливы к крови и прочим вещам. – Ага. В Зейне не было ни единой части, которая мне верила. – Мне встречалось много странных вещей. Я уже говорил тебе это раньше. – Зейн сделал паузу. – Я прошел через много странных вещей. Ну, если он потерял часть своей души, это определенно считалось странным. Вероятно, это было на первом месте в списке странных вещей. Зейн еще не закончил. – Ты, этот клан и все, что произошло с тех пор, как я прибыл, соревнуются за первое место по странности. Мы пришли сюда не на Акколаду. Мы пришли за подкреплением, и Тьерри потребовал, чтобы мы остались. И это странно, потому что редко кому вообще дают разрешение приехать сюда, не говоря уже о том, чтобы остаться на некоторое время. А потом появилась ты. – Я? – мой голос прозвучал не громче писка. – Ты человек, живущий в региональном центре власти. Человек, который может убить Стража. А вся эта история с кровью? Да. Эта хрень максимально странная. – Понятия не имею, что ответить. – Что ж, приготовься, потому что я знаю о тебе кое-что еще, – сказал Зейн, и я напряглась так сильно, что тупая вспышка боли пронзила мою руку. – Николай рассказал, что ты можешь видеть призраков. Мой рот открылся, а затем закрылся. Мне потребовалось мгновение, чтобы заговорить. – Он не должен был рассказывать об этом. – Существует очень мало того, чем Николай не делится со мной, – ответил Зейн, наклонив голову. – Значит, это правда? Я слегка покачала головой, повторяя то, что сказал мне Мэттью. – Я не единственный человек, который может видеть призраков и духов, Зейн. Многие люди могут. В этом нет ничего особенного. Он тихо усмехнулся, опустив руки между колен. – Только ты можешь подумать, что это не имеет большого значения. Имеет. Я не знаю никого другого, кто может это делать. – Может быть, ты знаешь, а они просто тебе не сказали. – Сомнительно, – пробормотал он. – Ты всегда могла их видеть? – Да, – призналась я, и было странно, но приятно говорить с Зейном о том, что я могла видеть. – Всегда. – На что это похоже? – спросил он с любопытством в голосе. Я приподняла брови. – Это трудно объяснить. Призраки и духи – совсем разные вещи. Ты знал об этом? Он покачал головой. – Да, призраки никуда не уходят. Они либо не знают, что мертвы, либо отказываются принять это. Обычно они находятся в состоянии смерти, так что иногда могут быть довольно грубыми. Духи уходят – отправляются туда, куда им положено, но возвращаются либо для того, чтобы проведать близких, либо передать сообщение. – И это то, что ты делаешь? Передаешь людям сообщения? – Когда я вижу духов, да, но я не видела их целую вечность, – призналась я, теребя одеяло. – Когда встречаю призраков, я… помогаю им выйти на свет. Чтобы они могли обрести покой. – Звучит сложно, но в то же время… потрясающе, – сказал Зейн, и когда я подняла взгляд, то обнаружила, что он пристально смотрит на меня. – Некоторые люди, вероятно, предпочли бы игнорировать их или бояться. – Я не могу этого сделать. Им нужна помощь, и если бы ты видел их, особенно призраков… они так растеряны. Их нельзя так оставлять, – сказала я, замолкая, когда провела зубами по нижней губе. – Однако есть и другие вещи, с которыми я не хотела бы взаимодействовать. – Рэйфы? Удивление пронзило меня насквозь. – Как ты узнал? – К сожалению, у меня есть опыт общения с ними. Рэйфы были людьми, у которых перед смертью отняли душу. Они не могли пройти ни в Рай, ни в Ад. Они застряли, и чем дольше находились в оцепенении, тем дальше от людей становились. – Есть еще… люди-тени, – сказала я, сжимая пальцами край одеяла. – Ты слышал о них? – Демоны Низшего Уровня, – сказал он, и я кивнула. – Они не призраки и не духи. – Знаю, но их часто за них принимают. Видела такого только один раз. Это было сверхъестественно. – Я сделала паузу. – Откуда у тебя опыт общения с рэйфами? Зейн тяжело вздохнул и уставился на свои руки. – За все время, что ты подглядывала, ты не слышала об этом? – Я не подглядываю, – пробормотала я, – так много. Его ресницы приподнялись, и тень улыбки коснулась губ. – Это долгая история. – У нас есть время. – Уже поздно, и тебе следует отдохнуть. – Я отдыхаю, – я указала на себя движением запястий. – Лежу в постели. Когда Зейн ничего не сказал, мои глаза сузились. – Или это история, которую, по-твоему, я не должна слышать, потому что я не Страж? Потому что ты меня не знаешь? Зейн упрямо молчал. Раздражение пульсировало. – Ты задаешь мне тонну вопросов и все так же отказываешься отвечать на девяносто процентов моих. Это не круто. Он прикусил нижнюю губу. – У нас была Лилин в Вашингтоне. Если бы я сидела прямо, я бы опрокинулась. – Ты серьезно? Он кивнул. – Был демон, который хотел освободить Лилит, – объяснил он, и я сразу подумала о полудемоне, которого вырастил его клан. Предположительно – дочери Лилит. – Он убедил себя, что влюблен в нее, и попытался провести ритуал, чтобы освободить ее. Его звали Паймон. Теперь казалось, что мои глаза вот-вот выскочат из орбит. Паймон был древним демоном Верхнего Уровня, похожим на одного из древних библейских демонов. Король Ада, он правил сотнями потусторонних существ. – Паймон был наверху?