* * * Чем дальше отходили они от берега, тем сильнее раскачивало лодку. Рожденный крепко держал ремни бомбы, а Эф рулил, стараясь вести суденышко так, чтобы их не перевернуло. Густая зеленовато-черная вода плескалась о борта, обдавала брызгами оболочку бомбы и дубовые урны; под ногами образовалась лужица. Снова пошел дождь, а они все плыли навстречу ветру. Мистер Квинлан убрал урны подальше от воды. Эф не знал, для чего Рожденный это делает, но тот факт, что мистер Квинлан вез прах Патриархов к месту происхождения самого младшего из их клана, напомнил Эфу: дело близится к развязке. Потрясение, которое он пережил, увидев Зака таким, каким он стал, выбило его из колеи. Они миновали второй остров, вытянутый скалистый берег, в глубине которого виднелись голые умирающие деревья. Эф сверился с картой. Бумага в его руках намокла, чернила начали расплываться. Перекрывая треск двигателя и вой ветра, Эф прокричал прерывающимся от боли в ребрах голосом: — Как это Владыка сумел, не обращая Зака, образовать между ними такую связь? Не знаю. Главное, что сейчас мальчик разделен с Владыкой. — Влияние Владыки потеряет силу, когда мы с ним покончим, и тогда исчезнут все его вампиры? Все, что он собой представляет, перестанет существовать. Эти слова воодушевили Эфа. Надежда окрылила его. Он уверовал, что они снова станут отцом и сыном. — Это будет, я думаю, что-то вроде развенчания культа. Другой терапии не осталось. Я приведу сына в его старую спальню. Начну оттуда. Выживание — единственная терапия. Не хотел говорить раньше — боялся, что вы разнервничаетесь, но я думаю, Владыка готовил вашего сына, чтобы со временем занять его тело. Эф сглотнул: — Я этого боялся. Не мог представить, зачем еще ему держать мальчика при себе необращенным. Но почему он? Почему Зак? Вполне возможно, это никак не связано с вашим сыном. — Вы хотите сказать, что это как-то связано со мной? Я не знаю. Мне известно только, что Владыка — существо извращенное. Мучительство доставляет ему удовольствие. Он любит низвергать и растлевать. Может быть, он видел вызов в вашем лице. Вы первым поднялись на борт самолета, которым он прилетел в Нью-Йорк. Вы подружились с его заклятым врагом Авраамом Сетракяном. Подчинить себе целый род — большое достижение, но обезличенное. Владыка из тех существ, что любят персонализировать боль. Ему необходимо чувствовать страдания другого существа. Необходимо видеть это своими глазами. Ближайшее людское название для этого — садизм. Мы увидели это зло в его чистом виде. Эф в изнеможении смотрел на проплывающий мимо третий остров. За четвертым он направил лодку к берегу. Определить форму этого клочка земли с реки было непросто, а в темноте невозможно увидеть все шесть обнажений породы, не обойдя вокруг острова, но Эф нутром чуял, что карта точна и они прибыли к Черному урочищу. Голые черные деревья на этом необитаемом острове напоминали обгоревшие кости многопалых гигантов, воздевших к небу руки в безмолвном крике. Эф увидел бухту, свернул в нее и выключил двигатель. Нос лодки врезался в берег. Рожденный взял бомбу, поднялся и вышел на каменистую землю. Нора была права. Оставьте меня здесь. Я все сделаю. Возвращайтесь к вашему мальчику. Эф посмотрел на вампира с расцарапаным лицом, готового закончить свое существование. Самоубийство — неестественный акт для смертного человека, но для бессмертного? Жертва мистера Квинлана являла собой нечто гораздо более жестокое, неестественное, насильственное. — Я не знаю, что сказать, — пробормотал Эф. Рожденный кивнул: Тогда пора идти. С этими словами Квинлан двинулся по каменистому склону, неся бомбу-бочонок и прах Патриархов. Эфа останавливало одно: его видение и навязчивые образы. Рожденного не было там в роли спасителя. Но у Эфа было слишком мало времени для изучения «Окцидо люмен», и, возможно, там содержались иные пророчества. Эф опустил винт двигателя в воду и взялся за пусковой тросик. Он уже собирался дернуть его, когда услышал урчание другого мотора. Звук несся к нему вместе с вихрем. К острову приближалась моторка. Но на пристани оставалась лишь одна лодка с мотором. Лодка Зака. * * * Эф оглянулся на Рожденного, но тот уже исчез за склоном. Напрягая глаза, Эф вгляделся во влажный туман над рекой в поисках приближающейся лодки. Судя по звуку, двигалась она быстро. Эф выпрямился и выпрыгнул на берег, прижимая руку к сломанным ребрам и ощущая, как рукоятки мечей бьют по плечам. Со всей скоростью, на какую был способен, он вскарабкался по склону, по земле, испускающей пар навстречу моросящему дождю, словно почва нагрелась в предчувствии атомной кремации. Доктор поднялся на вершину, но мистера Квинлана так и не увидел. Он бросился в мертвый лес, громко, насколько позволяли сломанные ребра, окликая Рожденного. Деревья кончились, и Эф оказался на болотистой полянке. Туман здесь стоял высоко, и Эф увидел, что Рожденный установил бомбу приблизительно посреди этого островка в форме трилистника, в центре кольца из аккуратно выложенных валунов, напоминающих черные каменные волдыри. Он расставлял вокруг бомбы дубовые урны с прахом Патриархов. Мистер Квинлан оглянулся на зов. И в этот момент почувствовал приближение Владыки. — Он здесь! — завопил Эф. — Он… Неистовый вихрь взбаламутил туман. Мистер Квинлан едва успел твердо встать на ноги перед ударом и ухватить Владыку, когда тот молнией возник из ниоткуда. Удар был такой силы, что оба тела пролетели еще несколько метров и скрылись в тумане. Что-то пронеслось мимо Эфа и упало. Ему показалось, что это трость Сетракяна с набалдашником в виде волчьей головы. Забыв о боли в груди, Эф побежал к бомбе и выхватил меч. Его окутал туман. — Папа! Услышав голос Зака прямо за спиной, Эф повернулся но тут же понял, что его провели. Ребра болели. Он шарил в тумане в поисках бомбы, ногами нащупывал каменное кольцо, пытаясь найти дорогу. И тут перед ним из тумана возник Владыка. Эф подался назад, потрясенный его видом. Две раны рассекали лицо монстра, образуя нечто похожее на букву «Х», — результат схватки с Рожденным. Глупец. Эф никак не мог прийти в себя и подыскать подходящие слова. В голове у него гудело, словно после взрыва. Он увидел копошение под кожей Владыки; кровяной червь выбрался из разреза, прополз по открытому глазу вампира и ввинтился в другой кожный разрыв. Владыка даже бровью не повел. Он поднял руки, раскинул их в стороны и оглядел дымный остров своего рождения, потом с торжествующим видом посмотрел на небеса. Эф собрал все силы и побежал на монстра, нацелив меч в горло чудовища. Владыка ударил ладонью в лицо, и Эф закувыркался в воздухе и рухнул на камни в нескольких метрах. Ahsųdagų-wah. Черное урочище. Поначалу Эф решил, что Владыка переломал ему шейные позвонки. От удара о землю перехватило дыхание, и он подумал, что пробиты легкие. Второй меч выпал из рюкзака и звякнул о камни где-то между ним и Владыкой. Язык онондага. Захватчики-европейцы не потрудились перевести эти слова правильно. А может, и вообще их не переводили. Ты понял, Гудвезер? Культуры умирают. Жизнь идет не по кругу, а по прямой. Эф попытался встать, сломанные ребра вонзились в плоть. — Квинлан! — выкрикнул он, хотя его голос был едва слышен. Тебе следовало бы выполнять условия нашего договора, Гудвезер. Я бы все равно, конечно, не сдержал обещания, но ты, по крайней мере, смог бы избежать этого унижения. Этой боли. Сдаться всегда проще. Эмоции переполняли Эфа. Он выпрямился, как смог, и увидел сквозь туман всего в нескольких шагах очертания атомной бомбы. — Тогда позволь мне дать тебе последний шанс сдаться. С этими словами он метнулся к бомбе, нащупал детонатор. Он понял, что ему повезло, когда Владыка отбросил его прямо к бомбе… и именно эта мысль заставила его снова посмотреть на вампира. Из тумана появилось еще одно существо — Зак. Он подошел к Владыке, явно призванный телепатически. Зак теперь показался Эфу почти мужчиной — любимый ребенок, которого ты в один прекрасный день перестаешь узнавать. Зак встал рядом с Владыкой, и Эф вдруг почувствовал, что ему все равно… и в то же время ему никогда еще не было так не все равно. Все кончено, Гудвезер. Теперь закроем книгу навсегда. Монстр все рассчитал. Он верил, что Эф не сможет причинить вред сыну, что не взорвет врага, если его гибель повлечет смерть сына. Сыновья рождаются, чтобы бунтовать против отцов. Владыка воздел руки к небу. Так было всегда. Эф посмотрел на Зака, стоящего рядом с вампиром, и улыбнулся ему со слезами на глазах. — Я прощаю тебя всей душой, Зак, — сказал он. — И надеюсь, черт побери, что ты простишь меня. Щелкнув выключателем, Эф перевел его из положения таймера в положение ручного управления. Он действовал так быстро, как только мог, но Владыка несся вперед, сокращая расстояние между ними. Эф отпустил детонатор в последнюю секунду, иначе монстр деактивировал бы бомбу, вырвав из нее провода. Он мешком упал на землю. Оглушенный, он тряхнул головой, попытался встать. Владыка снова мчался на него, его глаза в кривой букве «Х» горели красным светом. За спиной повелителя вампиров появился Рожденный, держа в руке второй меч Эфа. Он пронзил Владыку, и тот, не успев увернуться, скорчился от боли. Квинлан вытащил клинок, и Владыка повернулся к нему. Лицо мистера Квинлана превратилось в месиво, левая щека была разорвана, челюсть выбита из сустава, радужная кровь покрывала его шею. Но он продолжал наносить мечом рубящие удары по рукам монстра.