Яна, снова поработав локтями, оказалась в центре сцены. «В зале же сидит Диана с дочкой! Только бы с ними было все хорошо!» — крутилось у нее в голове. Открывшееся ее глазам зрелище поразило воображение Яны. В третьем ряду зрительного зала рядом с Дианой сидела с неестественно откинутой головой светловолосая девушка с большим, расплывающимся красным пятном на голове. Тихон Хрусталев обратился к Яне, будто она могла объяснить ему происшедшее, словно она не была только что вместе со всеми за кулисами. — Я думал, что в нашем злосчастном театре убивают лишь артистов, но теперь, видимо, добрались и до зрителей. Так они нам и последнюю публику распугают! Яна заметила Карла, который с сосредоточенным лицом рвал свою чистую футболку на полоски, оставаясь по пояс абсолютно голым. Видимо, как только включили свет, он сразу же оценил обстановку и принялся оказывать помощь пострадавшей девушке. Князь перебинтовал разбитую голову, стараясь остановить кровотечение, и перенес ее на руках на сцену. Под голову он ей положил свой свернутый свитер. — Жива? — спросила Яна. — Жива, но плоха… хоть я и не медик, — почесал свою кудрявую голову Карл. — Врачи уже выехали, — сказал кто-то из зала. Диана подошла к сцене и поманила Яну пальцем. Яна склонилась со сцены к ней. — Эта девушка поменялась со мной местами. Она сама меня об этом попросила, ее ребенок так лучше видел спектакль… На ее месте должна была сидеть я… — Вы с ума меня сведете с Алевтиной! Та тоже утверждает, что это на нее ведется охота, теперь и ты туда же! — Когда выключили свет, я и Настя оставались на своих местах. Пострадавшая девушка сказала вслух, что свет, наверное, сейчас починят и включат. Потом я услышала глухой удар рядом, и она повалилась на меня. На вопросы она больше не отвечала. А что это за теплая и липкая жидкость, которая текла мне на руку и одежду, я даже и предположить боялась… — сказала Диана и медленно осела на пол, теряя сознание. — Еще одной женщине плохо! — пронесся крик по зрительным рядам. — Мама! Мамочка! — кинулась к Диане Настя. У Яны закружилась голова, и она чуть сама не опрокинулась вниз головой в проход. Ее удержала сильная рука Карла. — Ты в порядке? — с тревогой всматривался он ей в лицо темными, красивыми глазами. — Да… помоги Диане… Карл прыгнул вниз и, подняв с пола Диану, уложил ее рядом с пострадавшей женщиной. Так их и увезла «Скорая помощь», обеих. Дочка Дианы осталась с Яной. Следователь Клементьев тупо смотрел на окровавленное кресло, где ранее сидела пострадавшая женщина. — Кто из артистов отсутствовал на сцене, когда произошло это преступление? — спросил он. — А почему вы думаете, что это сделал кто-то из артистов?! — возмутилась Люся. — Может быть, преступник затаился где-то в зале среди зрителей! — Я просто задал вопрос, — устало повторил следователь, проклиная тот день, когда в этом театре в его смену произошло первое преступление и это дело повесили на него. — Мы готовились к финальной сцене, поэтому на рампу вышли все артисты, занятые в спектакле, — пояснил Тихон Хрусталев. — Все? — Все! Но потом выключили свет во всем здании, и минут пять была кромешная темнота, — продолжил Тихон, приглаживая свою окладистую бороду, — если вас интересует вопрос нашего алиби, то любой артист мог за это время добраться до этой несчастной зрительницы и сделать свое черное дело. — Спасибо тебе, Тихон, — отвесила ему низкий поклон Люся Цветкова, которую бережно поддерживал за талию Илья Ильич, как всегда присутствующий в театре, словно оберегая свою любимую от всех невзгод, — теперь мы всей труппой будем проходить как банда убийц и головорезов. — А что скрывать? — пробасил Тихон. — В театре завелся маньяк, и ясное дело, что он работник театра! — Это кому же ясно?! — ехидно спросила артистка в костюме бабочки, у которой крылья понуро повисли из-за прогиба проволоки. — Чтобы свободно шататься по подсобному помещению, знать, где выключается электричество, в темноте найти дорогу к предполагаемой жертве и успеть вернуться на сцену обратно, для этого надо быть своим, — довольно разъяснил Тихон Хрусталев под злые взгляды, которые на него бросали коллеги. — Эта девушка была вся в крови, — робко подала голос Яна, прижимаясь к Карлу, который не смог надеть свой свитер, весь пропитанный кровью жертвы. А так как на улице было прохладно, оставаться с голым торсом он тоже не мог. Ему дали рубашку-косоворотку с вышитым узором, которая нещадно трещала у него на плечах. Выглядел он в ней комично: рубашка от русского фольклорного костюма и фирменные джинсы с ботинками — такой своеобразный вариант русского богатыря на современный лад. — Этой девушке размозжили голову каким-то тупым тяжелым предметом, — пояснил следователь, — удар был нанесен со страшной силой. Как она не умерла на месте — просто чудо! Я недавно звонил в больницу. Сейчас нейрохирурги борются за ее жизнь. — А ребенок? С ней был ребенок? — посыпались вопросы. — Девочку отвезли к ее бабушке. — Убийца не мог уйти незамеченным, — сказала Яна. — Нанести такую рану! У убийцы на руках или на одежде обязательно должны были остаться пятна крови. Следователь внимательно посмотрел на Яну. — Сейчас мы это и проверим, распоряжение никого не выпускать из театра я уже дал. После осмотра всех зрителей и артистов следов крови не обнаружили ни у кого. Не в счет шла Диана, которая сидела рядом с пострадавшей, и Карл, оказавший девушке первую помощь. Гардеробщицы в раздевалке театра клялись, что не видели, чтобы хоть один человек проходил мимо них на улицу. Пока следователь снимал у всех присутствующих показания, к Яне подошел Арнольд Иванович. Яна впервые видела этого человека без его идиотской улыбки. Он был бледен и встревожен и все время приглаживал свои темные волнистые волосы. — Черт меня дернул открыть свой ресторан в этом театре. Здесь что, теперь будут убивать посетителей? Если это будет продолжаться и дальше, то ко мне никто не придет. — Значит, артистов убивать можно? — предположила Яна. — Это, наверное, даже привлечет клиентов в ресторан. Еще бы, это так интересно! Присутствовать в театре, где убивают артистов! Это щекочет им нервы, не так ли, Арнольд? — Я не это имел в виду. Не думай, что я испытываю удовольствие от известия, что вновь убили невинного человека. У меня проблем выше крыши. Заведение небольшое, официанток у меня всего две, работают через день, и одна из них пропала. — Как пропала? — отвлеклась от своих мыслей Яна. — Очень просто, ушла поздно вечером с работы, никому ничего не сказала, и вот уже какой день она не выходит на работу. Сменщице она тоже ничего не сообщала. Оставшаяся официантка уже замучилась работать каждый день. Она устроила мне истерику, чтобы я нашел ей замену. Я звонил все эти дни Ирине, но трубку не брали, я приезжал к ней домой, и тоже никто не открывал мне дверь. — И вы не заявили в милицию, что у вас пропала официантка? — С чего бы мне это сразу надо было делать? Ирина работала у меня совсем недавно и, кстати, с посетителями ресторана вела себя очень фривольно. Может быть, она познакомилась с каким-нибудь бизнесменом, и они вместе укатили отдыхать? — предположил Арнольд. — Никого не предупредив? Она же понимала, что так можно и с работы вылететь за прогул? — Любовь захлестнула с головой! А если впереди у Ирины замаячила перспектива безбедного существования и зазвучал в ушах марш Мендельсона, то о каком страхе потерять работу у меня в ресторанчике может идти речь?! — Мне это все равно не нравится… — упрямо повторила Яна. — Мне это тоже не нравится! — горячо согласился с ней Арнольд. — Все, что происходит в театре в последнее время, меня настораживает, — задумалась Яна. — Еще бы! После двух убийств… и одного покушения на убийство… — снова согласился директор ресторана. — А вдруг исчезновение вашей Ирины как-то связано с преступлениями в театре? — предположила Яна. — Когда исчезла официантка? — Я уже думал об этом и не нашел никакой связи. Ирина исчезла после убийства Василия Полосова, но еще до убийства Аллы Демидовны. — То есть она пропала не в день какого-то преступления? — уточнила Яна. — Говорю тебе, я уже думал об этом… — наморщил лоб Арнольд Иванович, оттягивая от шеи ворот дорогой водолазки, словно ему не хватало воздуха, и добавил: — Даже если предположить, что Ирина причастна к убийству Василия, так как она исчезла сразу после его убийства, то уже никак не могла убить Аллу Демидовну, потому что следствие связало эти преступления в одно общее дело. Значит, можно сделать вывод, что моя официантка здесь ни при чем. — Возможно, Ира и не причастна к самим преступлениям, но она пропала, никого не поставив в известность о своих планах, и вы обязаны заявить об этом следователю, — строго проговорила Яна, глядя на поникшую фигуру бизнесмена. — Я и иду к товарищу Клементьеву заявить о пропаже человека, — вздохнул он. — Слушай, Арнольд, а ты не скажешь мне домашний адрес Ирины? — Зачем тебе, Яна? — Ну, я бы там разузнала что-нибудь… — Что? Дверь-то заперта, а ключи от своей квартиры Ирина мне не оставила. Понимаешь, мы еще не успели познакомиться поближе, хотя я был бы не против… — Хватит острить, меня не интересуют твои сексуальные навязчивые состояния! Запертая дверь — не проблема для меня! — тряхнула длинным хвостом из светлых волос Яна. — Смотрю я на тебя, Цветкова, и думаю, за что такой милой, талантливой женщине, как Люся Цветкова, досталась такая ненормальная дочь, как ты? — поинтересовался у собеседницы Арнольд. — А ты еще говоришь, что я на нее должен быть обижен… Ее и так наказали, послав такую сумасшедшую доченьку. — Вдруг Ирина лежит там мертвая и разлагается? — продолжала рассуждать Яна, не обращая никакого внимания на выпады Арнольда. — Может быть, оставим право первого входа в ее квартиру милиционерам? — Арнольд нервно щелкнул золотым браслетом от часов на смуглом запястье. — Нет, Арни, — ласково потрепала его по щеке Яна, — этот грех я возьму себе на душу. Ты можешь рассказать следователю о том, что сообщил мне адрес, и тогда твоя совесть успокоится. — Успокоится ли она вообще когда-нибудь? — вздохнул директор ресторана. — А чего ты так нервничаешь? Еще немного, и я начну подозревать, что ты знаешь, куда пропала Ирина и кто ей в этом помог? — прищурила глаза Яна. — Ты это о чем? — забеспокоился Арнольд и сразу же назвал ей адрес Ирины. — Мне скрывать нечего! Кстати, Яна, как я смогу связаться с твоим импозантным, красивым другом иностранцем? Я обещал взять его с собой на охоту, я бы хотел познакомиться с ним поближе. Яна назвала номер комнаты в гостинице, где они остановились. — Обращайся в любое время, — сказала она, про себя подумав: «Еще бы… ты, Арнольд, находишься у нас на подозрении, и лучшего шанса у Карла пообщаться с тобой и что-нибудь разузнать не будет! Ты мне очень подозрителен, и твой отец тоже, вечно ошиваетесь в театре… Кстати, и сегодня, когда здесь произошло преступление, и ты и твой папаша были в театре… Ты мне очень подозрителен, Арнольд, и этого уже достаточно для того, чтобы я хотела общаться с тобой, чтобы узнать лучше».