— «Мелисандр, добрый вечер, это Тинави. Буду благодарна, если пришлете ваш план перемещений за день». Кадия вырвала из волшебного блокнота листок и стала писать, сосредоточенно высунув кончик языка. Люблю эту ее привычку — милую и будто возвращающую нас в далекие годы детства, когда с таким же старанием она переписывала алфавит со школьной доски. Когда сложенная в птичку ташени ожила и умчалась прочь, уворачиваясь от буйных посетителей таверны, Кадия откинулась на спинку стула и как ни в чем не бывало сообщила, хлопая ресницами: — Я в конце сделала небольшую приписку. Пригласила этого Мелисандра сюда. — Ты что?! — я захлебнулась от возмущения. Точнее, поперхнулась. Богатырское постукивание Кадии по спине окончательно выбило из меня дух. Лишь горестный сип донесся из моей груди: — Зачем?! Мчащаяся обвела зал томным взглядом и жеманно пожала плечом, мол, кто меня, такую загадочную, знает. Потом соизволила пояснить: — Хочу на него посмотреть. Историк, похожий на боксера! Очень любопытно. К тому же, он жаждет рассказать тебе что-то о Доме Страждущих. Вот вместе и послушаем. Обожаю сказки про знатные дома. Я смирилась и молча уткнулась в тарелку. Лучше поесть, пока господин Кес не придет, а то не очень-то приятно сидеть с набитым ртом в присутствии незнакомца! Говорят, правда, совместное поглощение еды сближает. Но я не сильно жажду сближаться с этим болтуном, так что все нормально. Прошло минут двадцать. Мы уже доели, а тролли — доиграли. Всеобщий час ужина прошел, поэтому публика в таверне начала немного меняться: все у меньшего количества на столах стояли тарелки, и все у большего — бутылки. Я обратилась к Кадии: — Может, он не придет? Просто голубя не нашел, чтобы предупредить? — Ага, надейся. Вот он, твой борец в среднем весе, — кивнула подруга на входную дверь и деловито поправила прическу. В глазах Кадии зажегся азартный огонек. Она просто обожает знакомиться с новыми людьми. «Это как маленькая битва,» — объясняет Кад, — «Твоя задача — выиграть с минимальными потерями, узнав о человеке максимально много, но сообщив про себя — максимально мало. Обаять, но не очароваться самой». Я обернулась. Мелисандр Кес светлой фигурой высился в темном квадрате двора — на улице уже наступила кромешная тьма. Асеринец увидел меня, дружелюбно помахал и отправился к нашему столику. Фингал под его глазом сочно пунцовел. Отросшие пшеничные волосы перетягивала спортивная лента. Проходя через зал, историк случайно сшиб какую-то зависшую в задумчивости фэйри, но не заметил этого. Я сочувствующее поморщилась. — Ну хоть кто-то в этом городе нормального роста! — вместо приветствия воскликнула Кадия. Со своими метр восемьдесят плюс военные сапоги она привыкла быть выше большинства жителей Шолоха, и частенько из-за этого переживала. Но Мелисандр, чья голова почти упиралась в потолочные балки «Устрицы», разменял все метр девяносто. Кадия была довольна. — Какие бриллианты, оказывается, скрывают столь невзрачные заведения! — блеснул улыбкой асеринец. Он быстрым движением сграбастал стул неподалеку и плавно, как кот, подсел к нам. Я закатила глаза. У Кадии и Мелисандра завязалась светская беседа. Они вспомнили, что уже видели друг друга на балу Анте Давьера, похихикали над моим грандиозным падением на террасе в тот день, а потом по очереди перебрали вообще все мои косточки. — Очень рада, что вы нашли столь чудную тему для обсуждения, — проворчала я в ответ на все это. — Мелисандр, давайте разберемя с работой, а потом уже продолжите свои хиханьки да хаханьки… На столе у нас будто из воздуха материализовалась бутылка вина, как бы подкрепляя мои слова сладким обещание. Молчаливый и решительный официант оказался еще и расторопным. Мелисандр потер ладони: — Конечно-конечно. Как приятно, что в вашем государстве работают столь серьезные чиновники! Асеринец быстренько озвучил мне свои перемещения по городу. Я записала. Ох, надо на днях собрать свою волю в кулак и честно проверить всю эту гору информации… А то уже скоро подавать недельный отчет Селии. Не дай небо в нем окажутся какие-то ошибки. Хотя, признаться честно, вся эта история с «превентивными мерами», сиречь, слежкой, казалась мне полной ерундой. Одно дело какие-нибудь темные личности с края земли, другое — ученый из союзнического Асерина. — А вы ведь хотели что-то рассказать Тинави о ее семье, да? — вмешалась Кадия. — Что есть, то есть! — признал Мелисандр. — Только вот ваша подруга почему-то не в восторге от новых знаний. Я скривилась: — Дорогой Мелисандр, в последнее время в моей жизни такое количество принудительных новых знаний, что голова взрывается. Я не успеваю их обдумать и применить на практике. Поэтому не так любопытна, как могла быть. — Зря! Любопытство — лучшая из человеческих черт. Тем более, история показывает, что зачастую даже самые не связанные друг с другом на первый взгляд вещи в итоге складываются в великолепную мозаику. Так что никогда не сопротивляйтесь новому, лучше откройтесь ему и пропустите сквозь себя. А время все разложит по полочкам, — с пасторской интонацией заявил господин Кес. — Проверенный метод? — ехидно уточнила я. — Проверяемый сейчас, — со значением поправил он. — Здесь, в Шолохе, на меня ежедневно сыплются колоссальные объемы информации. Когда я только приехал, я вообще слабо понимал, что мне тут нужно. Уже на границе Лесного королевства моя память, казалось, использована на максимум. С каждым днем здесь я понимаю все меньше, потому что данных так много, что их не получается уложить в гармоничную систему. Но, одновременно с растерянностью, я начинаю нащупывать некую красную нить, лейтмотивом пронизывающую все эти знания… Блеклую нить, которая сейчас проявляется лишь изредка. Если вцеплюсь в нее, мигом порвется — настолько тонка. Поэтому мне приходится изображать, будто я и вовсе на нее не смотрю, чтобы она не стеснялась расти и крепнуть. Я просто держу ее на периферии взгляда — и, знаете, это дает результаты. Мир мудрее, чем мы думаем. Или это нашему подсознанию надо говорить спасибо, хм. Не уверен в данном аспекте. Из всех этих философствований я выхватила одну фразу и поспешила уточнить: — Простите, Мелисандр, как это вы не знали, что вам тут нужно? В вашем миграционном бланке говорится, что вы ищете строго определенный список документов об эпохе Срединного государства. — Верно. Но специфика исторического исследования заключается в том, что, на самом деле, ты никогда не знаешь, что найдешь и какие тайны разворошишь. Я фыркнула: — Какой-то вы слишком романтичный для настоящего ученого. — Зато рассказчик хороший, — снова встряла Кадия. — Поэтому скорее поведайте нам про Дом Страждущих! Мелисандр польщенно улыбнулся и вилкой почесал висок. Вот деревня. — О, да, в истории Дома Страждущих есть пара очень интересных моментов… — он, как заправский актер, помедлил пару секунд, со значением заглянув нам с Кадией в глаза. — Тинави, вы когда-нибудь слышали имя Хинхо? — Нет. — А ведь это прародитель вашего рода! Дело в том, что я прицельно изучаю время распада Срединного государства. Документов этого времени, как оказалось, в Шолохе совсем немного. Очень жаль. Но кое-что я нашел. И все, найденное мной, свидетельствует о том, что до падения срединников Дома Страждущих… не существовало. А после падения, уже в Шэрхенмисте, он неожиданно возник. Хинхо — первый задокументированный человек с такой фамилией. Я удивилась: — А как же раньше назывался мой Дом? Мелисандр пожал плечами: — Я не знаю. Надеялся, что вы мне скажете. — Увы… Но, если у вас есть какие-то списки Домов до падения срединников и списки Домов после, разве вы не можете просто сравнить их и понять, кто стал Страждущими? — Логичная идея. Но до войны Домов было несколько сотен. А после войны осталось только семнадцать. В документах рядом с названиями Домов указываются только имена их глав. И до войны ни у одного Дома не было главы по имени Хинхо. Так что вот вам первая загадка. Я сцепила руки в замок, положила на них подоборок и призадумалась. Кадия и Мелисандр, не теряя времени даром, разлили вино. По мере распития первого бокала подружки стремительно краснел, контрастирую со светлыми локонами. Да, конечно, в детстве мне нравилось мусолить на разные лады имя своего Дома. Я придумывала всякие жуткие и героические истории о том, почему оно такое грустное и, одновременно, такое красивое. Я невероятно гордилась этим именем еще и потому, что Страждущих в Шолохе было всего две семьи — наша с родителями и семья папиного брата. Род угасал, что не весело, но жутко романтично. Потом, в юности, я как-то перестала интересоваться Домом. А затем и вовсе поддалась общешолоховской тенденции: мы не учим историю и не любим историю, наше прошлое столь темно, что долой его, лучше будем творить славное будущее! Так что новости от Мелисандра оказались действительно неожиданными и вдобавок пробудили во мне ностальгию. — А с остальными Домами по документам все хорошо? — подозрительно уточнила я, теребя жемчужинку на воротнике летяги. — О да! — с жаром подчеркнул Мелисандр. — Вот вы, Кадия, — подруга с любопытством наклонилась вперед и со стуком поставила локти на стол. Жест под названием «я вся внимание». — Ваш Дом Мчащихся в Срединном государстве играл наиважнейшую роль. В документах он всегда прописан на первой строке. — Что, даже выше Ищущих? — обрадовалась Кад. — Даже выше Ищущих, — кивнул Мелисандр. — Супер. Пойду свергну Сайнора, пожалуй. Давно мечтала забрать себе власть, а тут такой отличный повод! — пошутила подружка. И вдохновленно продолжила: — А что? Допуск во Дворец у меня есть. В королевские покои тоже могу пройти, скажу, по отцовской просьбе. А там плевое дело — раз, раз и готово. Как только прибегут охранники, суну им под нос старинные документы, мол, это вы бяки, столько лет мой род в тени держали, хотя мы тут самые важные испокон веку! — Тсс! Ходящих на тебя нет с такими шуточками, — шикнула я. После реформы двухгодичной давности шолоховцы сильно расслабились, ведь в городе стало в двадцать раз меньше железных масок, но… Сообщенные Полынью факты об удивительных способностях теневиков напомнили мне, что нужно всегда быть начеку, особенно если ты склонен к идиотским шуточкам. А то сейчас у нас тут телепортируется кто-нибудь из недобитых Ходящих, утащит Кадию в застенки Дворца — и что? Кому это надо? Мелисандр же откашлялся и осторожно постучал вилкой по бокалу, снова обращая на себя наше внимание. Пафос жеста смотрелся смешно в сочетании с фингалом. Я тихонько прыснула в кулак. — Девушки, не забываем — есть еще и второй интересный факт о Доме Страждущих. Мы повернулись к нему. Я с удивлением поняла, что мой скептицизм сменился искренним интересом. Кес, понизив голос, драматично сообщил: — Хроники гласят, что Хинхо из Дома Страждущих принес обет молчания. Пожизненный. Но при этом был настоящим путешественником — дошел до самых Западных Пределов. — А почему он молчал? — я нахмурилась. Странная информация. Попахивает монашеством. — Вот об этом в ваших скудных источниках не сказано, — вздохнул Мелисандр. — Хотя, честное слово, я не отказался бы узнать. — А записки о своих путешествиях он оставил? — Тоже неизвестно. — Тогда слишком мало информации для того, чтобы эта история по-настоящему увлекла, — пожала плечами я. — Да я так погляжу, вы не любительница сложных путей! — хохотнул Мелисандр, вальяжно откинувшись на спинку стула. — А по мне так самый идеальный размерчик для тайны. Вернее, для вступления к тайне. Чем дольше тянется наслаждение, тем лучше. Куда торопиться? К тому же, истину нужно раскапывать с трудом и потом, а то неинтересно. — Что же, будете и дальше копать историю моих предков? — улыбнулась я. — Неужели она сыграет роль в вашем исследовании? — Почему бы и нет, — хитро подмигнул Кес и подлил нам еще вина. — Может, Хинхо станет центральным лицом моей работы? Как вам такая идея, а, Тинави? Я начну вам больше нравиться? — Да я и так к вам неплохо отношусь, — я невольно скрестила руки на груди. — С профессиональной точки зрения.