Папагау Ор, Жрец Карланона Когда я поднялась на второй этаж Иноземного Ведомства, некая женщина переминалась с ноги на ногу у кабинета Полыни. Эта была худенькая дама ростом едва ли метр шестьдесят, вся какая-то напряженная, бледная. Сквозь внешнюю холодность проступала едва сдерживаемая агрессия. Женщина плотно запахнулась в шерстяную мантию и то и дело бросала нетерпеливые взгляды на коридорные часы. — Я могу вам чем-то помочь? — спросила я, по-хозяйски отпирая дверь ключом. — Вы Полынь? — резко спросила женщина. — Эм, нет. Я его коллега. А Полынь — мужчина, если что. — Можете меня арестовать, — вызывающе вскинула голову женщина. — Меня зовут Мелисса Дорьич. Я поперхнулась кофе, который, к своему несчастью, решила в этот момент глотнуть. — Проходите, пожалуйста, — прокашлявшись, вежливо предложила я. Главное — завести ее в кабинет и не выпускать. А то вдруг передумает сдаваться? Тетечка-то явно с характером, вон как ноздри раздувает. Лишь бы Полынь поскорее приехал! Мы с подозреваемой зашли внутрь и уселись в кресла друг напротив друга. Я вдруг вспомнила, что вчера на ужине мы с Кадией договорились позавтракать вместе. Судя по всему, сие приятное дружеское мероприятие придется отменить. — Мелисса, кхем. Сейчас вам надо послать ташени, которую я продиктую, женщине по имени Кадия из Дома Мчащихся, — заявила я максимально уверенным и начальственным тоном. Абсолютно идиотская ситуация, но… Женщина поразилась: — Ташени? Вы продиктуете? — Да. Пишите. И попрошу побыстрее! — нетерпеливо приказала я, барабаня ноготками по вытертой ручке кресла. Если не дать Мелиссе время на раздумья, авось, сработает. Наглость города берет. Надо только как-то по-деловому обыграть содержание. — «Утренняя встреча отменяется. Веду допрос в 32 кабинете. Если подозреваемая будет упираться — дам знать особо. А так действуем по плану Б. Ответа не требуется.». Планом Б у нас с Кадией издавна назывался перенос встречи на пять часов вперед. С утра на день, со дня на вечер. Послание я постаралась переиначить так, чтобы Мелисса решила, что это какой-то специальный рабочий момент, а не просто моя личная просьба. Судя по тому, что госпожа Дорьич не стала задавать никаких вопросов, я преуспела. Ну или ей было до фонаря на мои закидоны: человек, в конце концов, пришел сдаваться правосудию. Я пригляделась к ней повнимательнее: глубоко посаженные серые глаза, холеные руки, аккуратная укладка. Дама, которая умеет за собой следить. Но взгляд бегает из угла в угол, пальцы трясутся, а волосы Мелисса поправляет так часто, что сразу видно — человек на грани истерики. Хорошо сдерживаемой, но истерики. В общем, атмосфера в кабинете была не самая приятная. С какой-то стороны, моя дурацкая ташени даже пришлась кстати — разрядила обстановку. К счастью, мы не очень долго ждали Полынь. Провели десять минут в тишине, вглядываясь друг в друга, причем я жутко зевала, мучительно краснея от стыда, а потом дверь кабинета открылась и зашел куратор. — Полынь, это Мелисса Дорьич, — я побыстрее представила гостью, пока он не успел что-либо вставить. Мало ли, ляпнет что-то секретное? — Ах вот оно что, — с любопытством уставился на гостью Ловчий. — Я пришла признаться, — задиристо кивнула Мелисса. Именно «задиристо», я не ошиблась. Она вся выглядела так, будто мы ее снова и снова пытаемся склонить к неким нехорошим вещам, а она отказывается, ибо знает себе цену, хотя и понимает, что подобное поведение точно приведет к драке. — Что ж, замечательно. А я уже настроился на долгие поиски вашей особы по всему Шолоху. Побывал сейчас в вашей квартирке, кстати, — очень приятное место. Полынь раскопал под горой бумаг табуретку и подсел поближе к подозреваемой. Она неверяще переспросила: — Вы были у меня в Тихих Далях? — Да, только что. Я тоже удивилась: Тихие Дали — это, как видно из названия, район вообще ни разу не близкий к центру Шолоха. Час с хвостиком в одну сторону. Как Полынь успел сгонять туда-обратно за какие-то сорок минут? Блефует, небось. Хотя… — Это Айрин? — куратор достал из кармана имаграф с изображением трупа на льдине и безжалостно протянул Мелиссе. Губы у той дрогнули и поджались: — Да. Он убил ее. Я была права. — Расскажите мне об этом. — Я прошу вашей защиты. Полынь поднялся. Он задумчиво почесал кончик носа, потом прошел в дальнюю часть кабинета, где на стене висела пробковая доска с невероятным количеством бумажек — улик, идей, возможных связей, теорий, — и задумчиво кивнул сам себе, будто прикидывая варианты. Потом обернулся к посетительнице и развел руками: — Увы, Мелисса, могу предложить только хорошо охраняемую камеру в тюрьме. — В какой? — Межведомственной. — Пойдет, — женщина откинулась в кресле и, собираясь с духом, прохрустела пальцами. — Мы с Айрин… — Как ее фамилия? — Айрин Петриц. Мы с Айрин — члены Королевского Общества по Сохранению Исчезающих Видов. Пару месяцев назад Айрин познакомилась с мужчиной, который разделял нашу страсть — интерес к драконам. Он сказал, что хочет отправиться к драконам и увидеть их вживую. — Каким образом? — прищурился Полынь. — Драконы уже тысячу лет спят за Скалистыми горами, накрытые непробиваемым магическим куполом. Мелисса прикусила губу, будто стыдясь: — Этот мужчина поклялся, что он знает, как построить телепорт. Брови Полыни взлетели вверх. Я наклонила голову вбок, прислушиваясь внимательнее. — Вы поверили ему? Поверили этой сказке? — подпустив в голос презрения, спросил Полынь. — Я нет, а вот Айрин — да. Она клялась, что он знает, о чем говорит. — Как его зовут? — Я не знаю. Он просил называть его Другом. Но сейчас я не хочу использовать это прозвище. После того, что он сделал… — Что, в официльных бумагах Общества он тоже записан, как Друг? Женщина нетерпеливо пожала плечами: — Нет у нас никаких бумаг. Собрания открыты для всех желающих. Мы же с Айрин решили, что он какой-то мистик, многие из них любят наводить таинственность, поэтому не стали настаивать. — Ладно. Он хотел к драконам. Что дальше? — Мужчине нужна была небольшая помощь с материалами для телепорта. В ответ он обещал взять нас с собой. Неожиданно свет в кабинете мигнул: магические аквариумы с осомой сначала разгорелись ярче положенного, потом резко потемнели, и снова зажглись. Мы с Мелиссой никак не среагировали, продолжив сидеть, как было. Мало ли какой скачок в магическом фоне? Случается частенько. Для Полыни, однако, подобная перемена освещени что-то, да значила. — Минутку, — попросил он у посетительницы. Подошел ко мне, быстро наколдовал вокруг нас звуконепроницаемый купол и объяснил: — Мигание — это из-за искорок, егерей Сети Знания. У ювелира Бундруми в доме опять что-то произошло. Давай послушаем. Я согласна кивнула. События сегодня развивались куда быстрее, чем можно было предположить. Причем, судя по всему, они казались скоростными не только мне, салаге Ловчего дела, но и такому асу, как Полыни: у куратора между бровей залегла глубокая вертикальная складка. И кожа у него была какого-то неественного зеленоватого оттенка, как чешуя у белоснежных ящерок Альзаса после долгой и темной зимы. Ловчий сделал несколько пассов руками, после чего в воздухе перед нами проявились серебристые искры, и голос ювелира, возникший из неоткуда, произнес мрачно: — Моя лавка сегодня не работает, извините. — ….. — пара секунд тишины. Потом опять голосом Бундруми, взволнованно: — Что вы делаете?! — затем звуки борьбы. — Арггггррррхх…. — долгая тишина, хлопок двери. После столь краткого, но выразительного фонетического концерта искорки погасли. Полынь посмотрел время на своих волшебных часах и тяжело вздохнул. Я, с расширившимися от ужаса глазами, шепнула ему (хотя наличие антипрослушиваемой сферы и делало шепот ненужным — сила привычки, что!): — Его что, убили? Куратор мрачно перевел взгляд на пол: — Похоже на то. Так. Я сейчас отправлю туда Ищеек. Жди здесь. Никуда не выпускай Мелиссу. Она в опасности, мы должны сохранить ее любой ценой. Если что — шарахни ее чем-то тяжелым по голове. И вообще, делай что хочешь, лишь бы она была жива и не уходила. — Есть, сэр, — кивнула я. Полынь сделал левой рукой такой жест, будто брызгает водой, — и созданная им сфера беззвучно лопнула, как мыльный пузырь. Куратор, не оглядываясь на посетительницу, вышел в коридор, тяжело хлопнув дверью. Этот хлопок продемонстрировал, что Ловчий очень и очень не в духе. Я осторожно присела в свое кресло. Мелисса смотрела на меня с логичным ожиданием.