— В данном случае в уравнении нет Небытия и Хаоса. Все получится. — Ладно… — проворчала я. — А Лиссай не станет призраком, как бокки-с-фонарем? — Нет. Там были ненастоящие тела — это раз. Там было куча народа — это два. Мы же с тобой проводим филигранную работу, — гордо ответствовал Теннет. Я шепнула крошке-искорке: — Ты справишься, Лис. И, разжав голему рот жестом Сайнора — надавив на челюсть — засунула искру ему под язык. В голову сразу же пришла дурацкая мысль: я руки не помыла! Ох! Сплошная антисанитария! — Ну и где? — я обеспокоенно повернулась к Теннету. В тот же миг глаза голема-Лиссая открылись. И это были настоящие, осознанные, нормальные человеческие глаза. Опять зеленющие. Цвет опасности, прах его побери, — новый рефлекс. — Ну к-как же нам с вами не везет, Тинави… — принц прикусил губу. — Зато жизнь интересная! — бодро ответила я. И тотчас с неба прилетела уже знакомая — брендированная, ага, — молния. * * * Да… Теннет в своих воспоминаниях о 1033 году не лукавил. Действительно очищающий эффект. Такой… Вымывающий. Не хлорка, а, скорее, ультрафиолет. Стильно, модно, молодежно. Зубы только дробятся, судя по ощущениям. И зрение куда-то делось — но это мы тоже уже однажды проходили. Ничего. Прорвемся. Унни прощалась со мной. Теневые блики прыгали на изнанке век как в последний раз. Вернее, действительно в последний раз. — Пока, милая, пока, — шепнула я (ну, попыталась шепнуть). — Все хорошо. Я люблю тебя. Пока-пока. Обнимаю. — Тинави… Карланонова…Тинави! Ты была с нами, с нами всегда, ветром и вихрем, солнцем и морем, светом, надеждой, запахом нежным, что вечером заполняет сад, ты была радостью, дремой и горем… — Горем не была, не-не-не, — мысленно засмеялась я, растворяясь в пучине боли и абсолютной, тотальной санации. Молния-поставщик. — Мы тебя любим, мы не забудем, жить будем в людях, что близки тебе… — скомкано закончили блики, растерявшие сегодня всю свою поэзию. И исчезли. И наступила тишина. * * * — Жаль, что я тебя не убил, подонка! — Рэндом, первый материализовавшийся возле нашей троицы, зло сплюнул под ноги Теннету. — Неужели ты думал, что это вернет тебе магию? — взревела вслед ему Авена, смыкая руки на шее маньяка. — Ави, отпусти его, — попросил Карл. Дану и Селеста молчали. — Это я попросила его показать… — пробормотала я, приподнимаясь со снега на трясущемся локте. Пахло озоном и гарью. Во рту ощущался сильный привкус металла. Созданный мной циферблат исчез. Зато Лиссай — живой, абсолютно живой Лиссай был тут как тут. Он помог мне принять сидячее положение. — Все вы так думаете, — фыркнул Рэндом. — Но без подсказки наверняка не обошлось, да? — Я благодарна ему за то, что он знал, как все провернуть, — уперлась я. Боги только отмахнулись, вперив отнюдь не дружелюбные взгляды в своего брата-маньяка. Карл при этом не переставал лечить кромен. Мерцающие небесные огни над нами, что название я уже не могла вспомнить, заливали пейзаж. Вдруг Авена охнула. Дерганные из-за непростого денька, мы все подпрыгнули и заозирались, уже готовые к какой-нибудь новой войне. Но хранительница лишь достала из-за шиворота кольчужной рубашки флакончик на шнурке. Во флакончике сиреневым туманом ходила какая-то странная жидкость. — Вот это да! — подивилась богиня. — Только что появилось. Интересно. — Неужели это сила Теннета? — ойкнула Дану. Все подтянулись поближе, включая нас с Лисом. — По-любому! — кивнул Рэнди и отпихнул Теннета куда подальше. — Папаня смирился, что мы полные идиоты, и отпустил нас восвояси двигать по тропе нашего безумия, каким хотим макаром! — Это называется — доверие, — высказал свою версию Карл. — Он разрешает нам самим выбрать нового хранителя. Все замолчали. — Может, не будем торопиться? — мягко сказала Селеста. Впервые за все это время. Голос у нее был — будто весенняя радуга… — Согласна. — Поддерживаю. — Не будем. — Но как же я?! — возопил Теннет. Не стоило, конечно. Потому что его сразу начали обвинять — опять. — Протянешь к амулету руки — прибью тебя к скале на три тысячи лет. И черт с ними, с запретами, — пригрозила Авена. — Ну все, поболтали и хватит. Дела ждут. И хранители, один за другим, исчезли. — Дел невпроворот, — подтвердил Карл, оставшийся последним. — Мне надо заново отстроить Святилище, среди всего прочего. Я пошлю тебе ястреба, когда будет готово, встретимся там. — Но… Я же теперь калека… — озадаченно протянула я. Лицо бога исказилось: — А ведь точно. Боже, Тинави! Ну зачем же ты это сделала? Молчавший Лиссай рядом со мной захлебнулся возмущением. Я невольно рассмеялась. — Хочешь, тебе отдадим ту склянку? — предложил Карл, игнорируя призывные взгляды Теннета. — Не-не-не! Не надо! — замахала руками я. — К этому же еще всякие обязанности идут комплектом… И вокабуляр… Не стоит. — Передумаешь — скажи, — подмигнул мне мальчик. Кажется, нарочно для Нэта. — Тогда я сам к тебе приду. Он оценивающе посмотрел на кромен. Удовлетворенно кивнул, хлопнул в ладоши. Сияние прекратилось. И Карл исчез. Молча. Кажется, ему тоже надоело прощаться. — А вот если бы он подкинул нас до драконьего плато или, лучше, до Шолоха — я бы не отказалась… — проворчала я. — Ну что, пешком? — К-конечно, пройдемте, — Лиссай галантно предложил мне руку.