– НЕ-Е-Е-Е-ЕТ! – взвыл Сэм. – ВЫПУСТИТЕ! – Молчать! – прорычал незнакомец, стуча по тяжёлой дубовой крышке. Сэм прекратил выть, но Корделия слышала его сдавленные всхлипы. – Утром я объявлю, что нашёл виновника, – с пугающим удовольствием в голосе прошипел незнакомец. – И тебя бросят в тюрьму. К тому времени всех этих Творцов-изменников уже запрут в подземельях Лондонского Тауэра. Удастся скормить газетам ещё один превосходный заголовок: ТВОРЦЫ НЕ ТВОРЯТ НИЧЕГО, КРОМЕ БЕД. У Корделии закружилась голова, и она впилась ногтями в стенку шкафа, чтобы не упасть. Творцы – изменники? Запрут в Лондонском Тауэре? Незнакомец умолк. На какое-то ужасное мгновение Корделии показалось, что он услышал её. Но потом плащ шелохнулся, будто мужчина размышлял, и незнакомец произнёс: – Пожалуй, мне следует выждать несколько дней, прежде чем рассказать кому-то, что ты здесь, Ловкохват. Не хочу, чтобы ты начал трепаться прежде, чем Творцов приговорят… а если к тому времени, как Воролов наконец придёт за тобой, от тебя останутся одни кости – что ж, одним докучливым беспризорником в городе меньше. Незнакомец покинул комнату. Корделия услышала, как он топает по ступенькам, негромко посмеиваясь себе под нос. После того, как шаги стихли, она заставила себя выждать несколько минут в темноте. Сердце у неё гулко колотилось. Это была настоящая пытка. Она слышала, как Сэм хнычет в запертом сундуке. Убедившись, что незнакомец ушёл, Корделия в облаке пыли вывалилась из шкафа. Она упала на колени перед сундуком и потянула за железный засов, сдирая кожу на костяшках пальцев. Корделия распахнула тяжёлую крышку, и Сэм поднялся на ноги, пошатываясь и жадно глотая воздух. – Спасибо, Кор… ты мне жизнь спасла… спасибо, – пропыхтел он между признательными вдохами. У Корделии тряслись руки. – Он сказал, что Творцов запрут в Тауэре! – прошептала она. – За что? Кто он? Сэм с сожалением покачал головой. – Не знай, я лица-то его ни разу не видал. Он плаща своёшнего не снимал никогда. – Нам нужно идти домой, – в отчаянии пробормотала Корделия. – Я должна предупредить родных! Глава 26 Корделия направилась к двери, ведущей из башни, но Сэм схватил её за руку. – Не туда! Она нас увидит! – прошипел он. – Кто? – прошептала Корделия в ответ. – Та, которая поёт, пока работает. Внизу. Корделия вспомнила разносящуюся по великому чертогу колыбельную. – Тут что, ещё кто-то прячется? Сэм кивнул. – Я захожу и выхожу через окно, главную-то дверь я не могу открыть. Но она может. Я её не видал ни разу, но она всегда эту песню поёт, когда работает. – Но как она попадает внутрь? – Корделия нахмурилась. – Моя тётя говорила, что главные двери могут открыть только Творцы и монархи. Сэм вскочил на верхушку шкафа и высунулся из окна. Затем он с сомнением оглянулся на Корделию. – Не знай, смогёшь ли ты вылезти, – сказал он. – Ты как с высотой? – Я не против высоты, если есть за что держаться, – ответила Корделия. Сэм покачал головой. – Тут крутая стена. – Мы должны уходить, – низко застонав, поторопила его Корделия. – Времени нет! Мою семью вот-вот бросят в Тауэр! Сэм легко соскочил виз и неслышно подошёл к двери. – Делать неча, придётся идти тут. За мной. Они крадучись спустились по посеребрённой лестнице в галерею, населённую безмолвными манекенами. Корделия выглянула с деревянного балкона вниз. По полу чертога растянулся прямоугольник подрагивающего света. Старая дверь в одну из мастерских была открыта, внутри горел в камине огонь. До Корделии донеслись два смешивающихся голоса. Один принадлежал незнакомцу в плаще. Второй был женским. В темноте просторного чертога силуэты этих двоих двигались, как акулы в морских глубинах. Они достигли дальней стены и остановились. Потом женщина зажгла фонарь, и по полу раскинулась её огромная тень. Издали, но довольно отчётливо донёсся звон ключей и скрежет металла о металл. Корделия нахмурилась. Она повернулась к Сэму, молча нервничающему с ней рядом. – Ключи – ты их украл из каждой семьи Творцов? – прошептала Корделия. Звяк – скрыщ. Сэм кратко кивнул. – Нам надо драпать отсюдова, Кор, – едва слышно сказал он. Звяк – скрыщ. Зал разрезал напополам жалобный взвизг двери. Секунду спустя воздух словно отрастил когти и клыки. Он наполнился отвратительной вонью гари и серы – как протухшие яйца Жар-курицы – поднялся волной и захлестнул Корделию. У неё перехватило дыхание, и она прижала ладонь ко рту, чтобы не раскашляться. В глубине Великого Чертога женщина издала вой злобного восторга. Триумфальный смех мужчины звоном отразился от куполообразного потолка. Сэм подскочил к окну, жестами подзывая Корделию к себе. Она подкралась к нему, и он распахнул окно. Оба жадно заглотали свежий ночной воздух. – Придётся тут вылезать, – прошептал Сэм, взбираясь на подоконник. Он протянул Корделии руку. Корделия влезла с ним рядом и почувствовала, как кувыркнулся её желудок. До земли было ужасно далеко. Зато чуть ниже окна стояла каменная статуя Творца. Дети были как раз над главными дверями. – Прост делай как я, – прошептал Сэм. – Всё будет нормально. Корделия попыталась кивнуть, но вышло только нервно дёрнуть головой. От тошнотворной смеси сгустившегося воздуха и внезапной высоты под ногами голова закружилась. Сэм свесил ноги вниз и пошарил одной в воздухе, ища опоры. Носком он мазнул по каменному перу на шляпе статуи. – Так, – пробормотал он. – Далековато. Придётся прыгать. – Что? – Корделия сглотнула, но Сэм уже скакнул… …и обхватил статую за плечи, как живой плащ. Он соскользнул вниз на узенький каменный уступ и поднял лицо к Корделии. – Давай! – донёсся снизу его голос. Корделия мысленно прокляла свои юбки, тяжело трепыхавшиеся вокруг ног, и свесилась вниз, чтобы взглянуть в бездну. Чем дольше девочка таращилась на статую, тем сильнее, казалось, та отдалялась. – Не думай – прост прыгай! Руки стали скользкими от пота, во рту пересохло, а в животе словно возник клубок Угрерослей. – Ты сможешь, Кор! – Голос Сэма протянулся к ней красной нитью отваги. Корделия собрала все свои внутренности, и сердце, и мускулы в тугой клубок – и всё остальное, из чего она была сотворена, тоже: храбрость, и воображение, и свободу в голове, и ум, и искру магии… и прыгнула! – Уф! – От столкновения со статуей из неё вышибло весь воздух, но ей удалось зацепиться. – У тя получилось! – радостно прошептал Сэм. Двери Гилдхолла, всего в нескольких дюймах у них под ногами, открылись. Дети застыли.