– Вот тварь! – выругался Никита. – Пойду-ка поговорю с ней. Он развернулся, но не успел даже шагнуть. Майя схватила его за край рубахи. – Не надо, – она умоляюще смотрела на него. – Не надо, пожалуйста. Она разозлится, будет только хуже. Лучше позвольте мне… Майя обхватила его за ногу. Никита зажмурился. – Неужели я вам так противна? – прошептала она. – Почему вы прогоняете меня? – Чёрт! – с отвращением к самому себе пробормотал Никита. – Ну ладно, ладно. Делай, чего надо. Майя сняла с него туфли, ремень. Размотала шёлковые платки на шее, запястьях и лодыжках, которые наматывали, как бинты, для защиты от всепроникающего песка. Стянула через голову рубашку, расшнуровала штаны. Никита опять зажмурился. «Твою мать! – думал он, пока Майя стягивала с него штаны. – Ну ты, Савостьянов, и охренел! Не рановато ли в султана превратился?!» Майя выпрямилась, взяла его за руку, подвела к ванне. – Садитесь, господин. Никита забрался в воду, жалея, что нет пены. Майя тут же накинула на ванну жёлтое шёлковое покрывало, натянув края ему до талии. – Вина? Никита кивнул. Почему бы и нет? Что-то он слишком напряжён, может, хоть вино поможет. Майя налила бокал, поднесла. Потом смочила ему волосы тёплой водой и стала растирать ароматическим маслом. Никита закрыл глаза, уплывая в зыбкое марево. Так хорошо он себя не чувствовал давно. Майя массировала медленно и умело, подливая струйки тёплого масла, и он лениво думал, что последней женщиной, которая мыла ему голову, была мама в далёком-далёком детстве. Потом Майя перешла к шее, плечам. Он не знал, как она это делает, но напряжение в шее ушло, плечи расслабились. Никита едва не выронил бокал с вином. Майя успела подхватить. – Ещё? Он покачал головой. Ему и так было хорошо. Майя приподняла край покрывала, подлила горячей воды из кувшина. Смочила маслом губку, опустилась на колени и медленно провела по руке от пальцев к шее. – О-ох! – протяжно и удовлетворённо выдохнул Никита. – Да, это… неплохо. Пожалуй, можно иногда. Он не видел лица Майи, она сидела у него за спиной. Но почему-то ему показалось, что она улыбнулась. Так же удовлетворённо, как только что он сам. Закончив с одной рукой, Майя перешла к другой. Нежно протёрла плечи, спину, грудь. Никита вздрогнул, почувствовав, как её рука с губкой опускается в низ живота, открыл глаза, поняв, что едва не задремал. – Всё хорошо, – прошептала Майя. – Не волнуйтесь, господин. Я всё сделаю сама. Только сейчас он осознал, что покрывало с ванны убрано и Майя сидит перед ним абсолютно голая. – Ты что творишь?! – он схватил её за руку. Она не стала вырываться. Не спуская загадочно мерцающих глаз, медленно подняла его руку, сжатую на запястье, и поцеловала в ладонь. От неожиданности он отпустил её. Майя приблизилась, положила руки ему на грудь. Он дёрнулся, попытался отодвинуться. Её это не остановило. Она наклонилась, прильнула к губам. Никита понял, что дальше сопротивляться не может. Глава 6 Первая из своего рода Утром Елена его встретила свежей, сияющей, с весёлым прищуром. – Отдохнул? – Отдохнул, – смущённо буркнул Никита. Он проснулся один, Майи уже не было. Ванну унесли, всё было чисто и прибрано. Он полежал, прислушиваясь к ощущениям, и с удивлением понял, что не испытывает никакого стыда. Скажи ему кто-нибудь ещё полгода назад, что он будет спать с рабынями, Никита бы даже не обиделся. Он бы попросту рассмеялся, настолько всё это казалось несообразным ни с ним, ни с какой-либо вообще реальностью. А сегодня не просто спит, а ещё и не видит в этом ничего постыдного. Ну ладно, видит, но не так, чтобы головой об стену биться. Не он же начал… Она сама всё… И эта вот стерва Шемаханская… Он вспомнил ночь, усмехнулся почти против воли. Майя была хороша, ничего не скажешь. Она и впрямь почти всё сделала сама. Потом заснула, оставив руку у него на груди, а он осторожно перебирал её тонкие накрашенные пальцы и тихо улыбался. Всё-таки Елена добилась своего. Интересно, что бы сказала Кошкина? Елена была в парадном красном платье, с золотыми браслетами на обеих руках и с бриллиантовым колье на шее. Она стояла перед большим, в полный рост, зеркалом, а Рая и Зоя суетились вокруг, укладывая подвитые волосы и разглаживая складки на платье. Елена подмигнула ему в зеркале, заметив, как он озирается. – Майю ищешь? Сейчас будет. – Да нет, я… – Никита споткнулся. Раздвинув шёлковые занавеси, в зал вошла Майя с роскошной, в алмазных переливах диадемой на бархатной подушке. Она была спокойной и невозмутимой, как будто ничего и не было. – Госпожа! – Майя поклонилась Елене. На него она даже не взглянула. – Ваша корона. – Очень хорошо. – Елена нетерпеливо защёлкала пальцами. – Зоя, заканчивай уже. – Вот так. – Зоя поправила последний волосок в укладке, взяла диадему с подушки и осторожно надела на голову Елене. – А?! – Елена радостно поворачивалась перед зеркалом. – Красота. Ну скажи. Красиво же ведь, а?! – Красиво, – усмехнулся Никита, косясь краем глаза на Майю. Она стояла почтительно, опустив подушку. – Думаешь произвести впечатление на Саузу? – Нет, на Саузу произведёт впечатление Искардей. Рогдай, если надо. А это я – народ порадовать. – Елена продолжала крутить головой, рассматривая диадему в зеркале со всех сторон. – Ты собираешься пугать их Змеем? – нахмурился Никита. – Если понадобится. – Не надо. – Почему? – Сама подумай. Если они согласятся, все скажут, что ты их запугала и освящение недействительно. А если упрутся, что тебе придётся делать? Сжигать их? И как это будет выглядеть?! Елена оторвалась от зеркала, повернулась к нему. – До сих пор думаешь, что они откажутся? – Не знаю, – медленно произнёс Никита. – Не знаю, Елена. Сауза этот… Не верю я ему. – Старый развратник! – раздражённо бросила Елена. – Да никогда он не осмелится пойти против меня в открытую. Он ещё при отце побулькивал, но его Велизарий всегда в узде держал. А сейчас возомнил о себе… Ничего, я ему напомню, кто здесь главный. Всё он сделает, не сомневайся. – Я бы всё-таки не рисковал, – настаивал Никита. – Зачем нам публичный скандал? Давай сначала подстрахуемся. – Как? До освящения три часа. – Вот именно – ещё целых три часа. Есть время всё выяснить. – Что ты хочешь выяснять? – Елена, не кипятись. Поверь, если они скажут «нет» в храме, перед народом, всё будет намного хуже. Этого ты уже не переиграешь, тебя перестанут слушать вообще все. – Так чего ты хочешь? – Дай мне пару часов, – попросил Никита. – И Саура. Если всё в порядке, церемония пройдёт вовремя. Если нет… лучше всё решить тихо, не публично. Елена досадливо поморщилась. Было видно, как ей ничего не хочется менять. Но, кажется, он её убедил. – Ладно, – она махнула рукой, снова поворачиваясь к зеркалу. – Два часа. Не больше. Никита коротко кивнул и вышел, опять бросив взгляд на Майю. Она так и не посмотрела в ответ. Ничего, с этим он позже разберётся. Сейчас главное другое.