Костя ещё вертел головой, моргая и пытаясь прийти в себя после сквозного прохода из Халдона, а царица Марья уже обнимала его, крепко прижимая к груди. – Ох! – выдохнул от неожиданности Костя, как только она отстранила его, поцеловав и держа за плечи. – Костя, родной мой, всё хорошо, всё в порядке? – бормотала царица, жадно осматривая его. – Как ты? Всё нормально? Как же я волновалась за тебя, ты даже не представляешь! Прости, прости, что не досмотрели тогда и отдали тебя этим мерзавцам. Сильно они тебя мучали? – Да нет, я… я в порядке, – Костя немного потерялся от такого напора. – Правда. Я знал, что вы меня спасёте. Марья судорожно то ли вздохнула, то ли всхлипнула и опять прижала его к груди. – Прости, что так долго, – прошептала она ему на ухо. – Просто мы не могли ничего сделать… – Да, – подтвердил Бессмертный, улёгшись на кушетке и вытягивая ноги в сапогах. – Мне стоило больших усилий отговорить Марью от штурма Малахита. Ты мог не выжить в этом бою. Костя смотрел на царицу и наконец-то понимал, чего ему так не хватало в Малахите. И там и тут он был гостем, и там и тут изначально чужой. Но здесь его любили, несмотря ни на что. А там – нет. – Устал, родной? – спохватилась Марья. – Может, хочешь отдохнуть, покушать? Или баньку истопить? Я велю. – Нет, – Костя покачал головой. – Нет, спасибо. Я в порядке. Я просто… – Маша, он хочет получить ответы на вопросы, – встрял с кушетки Бессмертный. – Погоди ты со своей баней, парню надо понять, что происходит. Давай, Костя! Выскажи всё, что накипело. Ты имеешь на это полное право. Марья стёрла улыбку. – Ты правда хочешь выяснить всё прямо сейчас? – спросила она, внимательно заглядывая ему в глаза. Костя кивнул. – Да, – произнёс он неожиданно севшим голосом. – Да, – громко повторил он. – Я хочу знать. Почему? Почему я? Он задал наконец главный вопрос, терзавший его с тех пор, как он оказался в Третьем мире. Марья встревоженно посмотрела на брата, на мальчика. Обняла за плечи, подвела к кушетке, подвинув кресла. – Костя, ты не против, если я останусь? Или мне лучше уйти? Костя неопределённо пожал плечами. – Да нет, не против, – пробормотал он. – Останьтесь. С царицей Марьей ему и впрямь будет спокойнее, подумал Костя. Она точно будет на его стороне, она поможет ему с братом. – Ну и отлично! – Марья села в кресло, расправив платье, ободряюще кивнула Косте. Он сел рядом с ней. – Костя прав. Он заслужил ответы. Давай рассказывай. Бессмертный спустил ноги с кушетки, сел, прислонившись к спинке. Баюн спрыгнул со стола, залез Марье на колени, тоже приготовившись слушать. – Помнишь наш последний разговор? – медленно начал Бессмертный. – Ещё там, на той стороне? Костя кивнул. Он отлично помнил тот разговор, он сотни раз его вспоминал за последние три месяца. – Я тогда сказал, что ты сам, может быть, всё поймёшь. Когда вернёшься. – Вы обманули меня, – перебил Костя. – Вы знали, что я не вернусь. С самого начала знали. – Нет, я знал, что ты задержишься. Вот это я знал и за это прошу прощения. Здесь я тебя обманул, да. – Зачем? Почему сразу было не сказать? – А ты бы тогда согласился? Если бы сразу знал, насколько затянется твоё путешествие? – Неважно. Вы всё равно должны были мне сказать. Вы не оставили мне выбора. – Да. Да, ты прав, я не оставил тебе выбора. Но скажи честно – ты об этом жалеешь? Бессмертный проницательно смотрел на него. Костя сердито засопел, опустил глаза. – Всё равно так нельзя было, – буркнул он, насупившись. – Если бы вы сразу сказали всю правду… – Я даже царице не мог сказать, Костя, – произнёс Бессмертный, не спуская с него внимательного и доброжелательного взгляда. – Даже родным сестрам. Иначе бы просто не вернулся. – Как это? – Костя перевёл озадаченный взгляд с Бессмертного на царицу. Она коротко вздохнула, переглянулась с братом. Он кивнул. Вдвоём, помогая и дополняя друг друга, они рассказали Косте о головоломном плане Бессмертного, о часах, Елене, Большом Лонгире и обо всём, что случилось на Истоке в ночь возвращения. Костя слушал, раскрыв рот. Он и представить себе не мог, насколько всё сложно и запутанно. Только сейчас до него стал доходить истинный смысл всех слов и действий Бессмертного, отправлявшего его в Третий мир. – Но вы же рисковали! – воскликнул он, не в силах больше сдерживаться. – Ведь эта Книга… ведь с ней что угодно могло случиться. Да и со мной тоже. Если бы не Колобок… – Да, – нахмурилась Марья. – Да, Кощей. Ты же не мог знать всего, что случится. А если бы я обнаружила Книгу в первый же день? Или с Костей бы что произошло? Как ты мог так рисковать! – Да, риск был большой, – кивнул Бессмертный. – Могло ничего и не получиться, и многого я действительно не предвидел. Но я верил в Костю. И в конце концов… – он развёл руками, словно демонстрируя, где они и в каком положении. Костя помолчал, сердито взглядывая на Бессмертного и снова опуская глаза. Спросить – не спросить? А почему бы и нет, в конце концов?! Ведь из-за этого он здесь. – И в главном ведь я не обманул тебя, – продолжал Бессмертный, словно прочитав его мысли и упреждая вопрос. – Вспомни, зачем ты отправился сюда? – За пером Жар-птицы, – выдавил Костя. – Зачем? – Чтобы… – он поперхнулся, закашлялся от неожиданной сухости в горле. – Чтобы… – Чтобы сохранить брак родителей, – великодушно продолжил Бессмертный за него. – И найти Лизу. Если бы не Кошкина с Алабугой, ты бы ушёл через Исток и Лиза бы встречала тебя на той стороне. А дома бы ждали родители. Они снова вместе, Костя. Без всякой Жар-птицы. – Да ладно?! – не поверил Костя. Бессмертный улыбнулся, вынул из кармана смартфон. Костя изумлённо вскинул брови. За последние месяцы он совершенно отвык от современной техники. Да и зачем она колдуну? – Не думал, что мне это понадобится, – Бессмертный щёлкнул пару раз по экрану и протянул смартфон Косте, – но раз уж у нас день откровений… Держи. Узнаёшь? У Кости ёкнуло сердце. С экрана на него смотрела Лиза. Чуть пополневшая, чуть повзрослевшая, но всё та же весёлая любимица Лиза, научившая его читать и играть в шашки. – Откуда? – он поднял на Бессмертного сияющие глаза. – В смысле, где вы её нашли? – Да она никуда и не пропадала. Вела всё это время хозяйство у меня дома и дожидалась тебя. – Дожидалась? – Костя возмущённо взмахнул рукой, едва не выронив смартфон. – Но вы же говорили, что не нашли её. – Да, говорил, – кивнул Бессмертный. – Здесь я опять не сказал тебе всей правды и за это тоже прошу прощения. Но Лиза была частью замысла, так что пришлось мне пожертвовать вашими дружескими отношениями. Поверь, она сердилась и переживала не меньше, чем ты. Я долго её уговаривал. – Уговаривали? На что? Какой ещё замысел? – Твоей переправы сюда. В этот мир. – Но при чём здесь Лиза? Нет, подождите, – Костя разозлился, поняв, что опять Бессмертный увёл его не в ту сторону. – Вы так и не сказали, при чём здесь я? Почему вы меня выбрали? Бессмертный взмахнул рукой, и в ладони у него оказался небольшой потёртый томик. Он открыл книгу, пролистал несколько страниц и зачитал абзац из середины текста: – «Вошли в нянину комнату, где собрались уже швеи. Я тотчас заметил между ними одну фигурку, резко отличавшуюся от других, не сообщая, однако, Пушкину моих заключений. Я невольно смотрел на него с каким-то новым чувством, порождённым исключительным положением: оно высоко ставило его в моих глазах, и я боялся оскорбить его каким-нибудь неуместным замечанием. Впрочем, он тотчас прозрел шаловливую мою мысль – улыбнулся значительно. Мне ничего больше не нужно было – я, в свою очередь, моргнул ему, и всё было понятно без всяких слов». Костя напряжённо слушал, нахмурившись. Царица, кажется, тоже ничего не понимала и недоумённо смотрела на брата. – И что? – спросил Костя, когда Бессмертный захлопнул книгу. – Что это? – Это, Костя, воспоминания декабриста Ивана Пущина о его друге детства Александре Пушкине. Ты ведь понял, о чём здесь речь? Костя недоумённо поднял плечи, дёрнул головой. А вот царица потрясённо вздохнула, прикрыв рот ладонью. – «Я тотчас заметил между ними одну фигурку, резко отличавшуюся от других», – повторил Бессмертный, подняв бровь. – И «он тотчас прозрел шаловливую мою мысль – улыбнулся значительно». До Кости начало доходить. Он прикусил губу. Но всё равно не понимал – при чём здесь он. – Ссылка в Михайловском действовала на Пушкина угнетающе, – говорил Бессмертный. – Он мало чем мог развлечь себя там. Стихи, гости, прогулки. Ну и – крепостные девушки. Одна из этих девушек – Варя Сажина – спустя пять месяцев после визита Ивана Пущина родила прелестного мальчика, которому дала имя Никита и свою фамилию. Она так и не вышла замуж, и ни родители, ни хозяева не смогли её ни переубедить, ни заставить.