– Что же тут случилось, а? Кто тебя так напугал? Не надо бояться… я не причиню вреда… Но растение лишь вздрогнуло и, испугавшись даже этой ласки, поспешило отдернуться. Я укоризненно покачала головой и, подойдя еще ближе, прикоснулась к нему снова. Но на этот раз – левой рукой. Так, чтобы проснувшиеся Знаки передали то, что я хотела бы сказать и что не всегда можно передать словами. Сочувствие. Внимание. Участие. Заботу. Готовность помочь… казалось бы, это совсем немного. Но мне подумалось, что раз уж словам этот сад по какой-то причине больше не верит, то, быть может, хотя бы мои чувства его растормошат? Какое-то время ничего не происходило. Я стояла, прикрыв глаза, и старалась почувствовать отклик. Но сад молчал долго… настолько, что я даже усомнилась в правильности своего поступка. Ведь если подумать, тут не просто чужие владения, но еще и витает немало магической дребедени, которая вполне могла донести до повелителя правду о том, что его приказ был нарушен. И это могло не только испортить мои планы, но всерьез навредить маленькому Нигу, посмевшему на свой страх и риск привести меня в это зеленое царство. Сам того не зная, он привел меня сюда для того, чтобы я могла помочь… но если сама земля отвергает эту помощь, я не в силах что-либо изменить. Даже если мне удастся полностью слиться с этой землей, почувствовать ее до последней травинки, отдать свои силы, душу… пока она не примет меня, все это будет бесполезно. И сад, как ни странно, тоже это понимал. Тем не менее, он все еще мучительно колебался, нервничал, опасался обмана. И это было так дико, тревожно и необъяснимо, что я решила попробовать еще раз. «Ты зол, растерян, обижен на людей, – беззвучно прошептала я, беспрестанно поглаживая пугливо задрожавший лист. – И ты боишься, что тебе снова сделают больно. Но услышь же меня, прошу – я пришла сюда потому, что это ты позвал меня. Ты попросил о помощи. И это ты искал хоть какой-нибудь выход… что ж, я здесь. Стою перед тобой, открывая свою душу и желая разобраться, что происходит. Жду ответа, чувствую твою боль, как свою, а вместо понимания ощущаю лишь отторжение… ты хочешь, чтобы я ушла? Хочешь, чтобы я оставила тебя в покое? Скажи, и так будет. Я больше никогда тебя не потревожу. Но если я могу чем-то помочь… ответь. Я сделаю все, чтобы больше ты не испытывал этой боли…» Неожиданно зеленая масса передо мной качнулась, а я снова услышала: – Зайди… После чего почувствовала новый всплеск обреченности, в котором отчетливо проскользнула смертельная, многовековая усталость. Тихонько вздохнула, гадая, что же случилось с этим местом, и, бережно погладив ближайший лист, без колебаний шагнула во внезапно открывшийся коридор. Внутри было темно, влажно, как в настоящих джунглях, и душно, словно в бане. Но, к счастью, идти оказалось недалеко. Всего несколько шагов по такой же влажной, усыпанной перепрелой листвой земле, и вот я уже стою на небольшой круглой поляне, со всех сторон окруженной непроходимыми зарослями. Стою в одиночестве, непонимающе озираюсь и никак не могу сообразить, где оказалась. Кусты вокруг – как стражи, суровые, колючие и неподкупные. Проход за спиной тут же закрылся, как если бы сад опасался, что я что-нибудь украду и поспешно сбегу. Отовсюду идет ощущение недоверия. Со всех сторон, такое впечатление, что смотрят миллионы невидимых и очень недоверчивых глаза. От меня будто ждут чего-то… но трава под ногами ровная, будто подстриженная и абсолютно пустая. Ни камешка, ни палки, ни кочки, за которую мог бы зацепиться взгляд. На ловушку вроде не похоже – несмотря ни на что, угрозы я до сих пор не почувствовала, поэтому доставать Эриол было рановато. Надо мной никто не жужжал, метясь ядовитым жалом в глаза. За листвой никто не рычал и не скалил зубы… ни птицы, ни зверя вокруг… а чужое внимание все равно есть и идет, кажется, сразу со всех сторон. Как будто то, что меня сюда привело, на самом деле повсюду: в воздухе, в траве, в земле… Пожав плечами‚ я скинула туфли и ступила на траву босыми ногами. Плевать на последствия. Будь что будет. Все равно иначе я не смогу ничего понять. Попробую сделать, как с тем лесом – возможно, тогда земля начнет мне доверять? И вот когда я это сделала, все мгновенно переменилось. Замерев на миг, я внезапно почувствовала ВСЕ, что было в этом саду. Все, что тут росло и цвело. Все что летало, прыгало, плавало в небольшом пруду в западной части этого дикого парка. Включая мошек, кузнечиков, стрекоз, полевых мышей и даже большущего рыжего кота, с важным видом вышагивающего по узкой тропинке. Причем полнота слияния меня поразила: такое со мной нечасто бывало даже дома, на Равнине или в Эйирэ, где я знала каждый листик, каждую травинку и каждое дерево. Где я была всем. И это «все» на какое-то время могло становиться мной. Вот только там мне доверяли безоговорочно. Там меня ждали, трепетно оберегали, заботились и любили такой же нежной любовью, с какой и я относилась к своим владениям. Там был мой дом. Там билось мое сердце – среди шумящей листвы, звенящих ручьев и под ласковым солнцем, благодатные лучи которого уже много веков дарили Равнине живительный свет и тепло. А здесь… Ощущения были сродни тому, как если бы вместо светлого, чистого и ухоженного леса я вдруг оказалась посреди темной чащи, захламленной буреломом, покрытыми склизким мхом корягами, высохшими на корню и давно умершими, небрежно поваленными деревьями, которые просто некому было убрать. Трава здесь была мертвой, сухой, обескровленной. Роскошные кроны не шелестели, потому что давно осыпались вниз. Вместо зарослей сладкой малины здесь буйным цветом разросся колючий бурьян, об иголки которого я могла оцарапать босые ноги. Вместо теплого ветерка дул пронизывающий ледяной ветер. А вместо привычного участия повсюду ощущалась подозрительность и пристальный взгляд из темноты, в котором сквозило искренняя недоброжелательность и готовность к атаке. – Боже… – пораженно прошептала я, невольно ужасаясь этой картине. – Что с тобой стряслось?! Кто это сделал?! Сад угрюмо промолчал, а у меня что-то болезненно сжалось внутри. Судорожно сглотнув, я опустилась на колени и, крепко зажмурившись, положила обе ладони на влажную землю, зарывшись в нее пальцами и всем сердцем стремясь навстречу. – Варвары… – прошептала я, неожиданно ощутив, что она почти пуста. Выкачана досуха, как нефтяная скважина. – Дикари… безумцы… Где твой Хозяин? Где Знак?! Почему молчат остальные?! Как это вообще стало возможно, если тот, кому ты позволила к себе прикоснуться, до сих пор не понес наказания?! Земля в ответ беззвучно заплакала, рассыпавшись у меня в ладонях сухими комочками. Уставшая, отчаявшаяся, измучившаяся ожиданием. И настолько беззащитная, что у меня сами собой сжались кулаки. – Твари! – процедила я, чувствуя, как внутри поднимается волна неудержимой ярости. – Кто это сделал? Пожалуйста, это очень важно! – Хозяина нет, – горько шепнула земля. – Все еще нет… есть только люди, но им нет веры… – Как это нет Хозяина?! – недоверчиво переспросила я. – Но он должен быть! Я же чувствую Знак! – Вот он, Знак, – снова вздохнула земля, и я растерянно замерла, когда между моих ладоней внезапно проклюнулся слабый, совсем еще крохотный стебелек, на самом кончике которого тремя такими же слабыми лепестками распустился небольшой, нежно-сиреневого оттенка цветок. – Смотри: он все еще свободен… Я вздрогнула всем телом. Так вот почему это место так тщательно охраняют… Знак! Совершенно свободный, активный, готовый приобрести Хозяина Знак, который земля вдруг решила мне открыть. Странно вообще-то – на фоне тех эмоций, что я ощущала буквально мгновение назад, как-то сложно поверить, что мнение земли на мой счет вдруг радикально изменилось. Да и то, что я ее не просто чувствую, а СЛЫШУ, тоже непривычно. Как правило, я общаюсь с Равниной, Долиной и Горами с помощью образов. И лишь Лесу иногда удавалось достаточно четко сформулировать свои пожелания через души эаров. А тут… честно говоря, не знаю, почему это происходит. Возможно, дело в том, что эта земля слишком долго была одинокой? И была вынуждена выживать самостоятельно, полагаясь лишь на свои силы? Посмотрев на Знак, я осторожно от него отодвинулась. – Надеюсь, ты это не всерьез и просто от отчаяния тянешься к первому встречному, – пробормотала вполголоса, очень надеясь, что меня поймут правильно. – Поверь, с такими решениями не следует торопиться. Вдруг ошибешься? – Не хочешь? – недоверчиво переспросила земля, не торопясь прятать свое сокровище. Мне стало неловко. – Не обижайся – я не отказываюсь помочь. Но давай обойдемся без крайних мер, хорошо? На моей совести и без того хватает Знаков, чтобы раньше времени обзаводиться еще одним. – Чем ты поможешь? – с откровенным сомнением спросила она. – У меня остались силы. Не очень много, но на первое время этого хватит. Я могу поделиться… – Делись. Вот так, быстро и четко. И никаких тебе больше сомнений. Забавно, да? Я недоверчиво проследила за тем, как сиреневый цветок поспешно прячется обратно в землю, и пожала плечами. Ну и отлично. Хотя бы один раз мое пожелание было принято во внимание. А то обычно даже спрашивать не собираются – всунут подарочек в руки и скорее бежать… Успокоившись насчет Знака, я снова опустила ладони на землю и позволила ей забрать часть моих сил. Но она оказалась на удивление жадной – пила так долго и торопливо, словно боялась, что я передумаю. У меня даже голова закружилась, а в глазах заплясали черные мушки, но земля все пила и пила‚ и никак не могла насытиться. Я ее не торопила – нет смысла обещать помощь, если в решающий миг собираешься отдернуть руку. Просто терпеливо ждала, когда все закончится, внимательно следила за резервом и собственным самочувствием. Думала о том, что, по большому счету, всего лишь возвращаю то, что подарила она, когда я была на грани истощения. А когда уже начала прикидывать, как буду добираться обратно, если вдруг сил останется слишком мало, она неожиданно отступила сама и с недоверием прошептала: – А ты сильная… хорошая получилась бы защитница… – Пока никто не жаловался, – хмыкнула я, осторожно убирая руки и с неудовольствием отметив, что они подрагивают от слабости. – Кроме меня, конечно. Тебе стало лучше? – Да. На время. – Тогда я через пару деньков еще раз загляну. Если, конечно, ты не против. – Вернешься?! – еще больше удивилась земля, недоверчиво трогая мои колени травинками. Я пожала плечами. – Обещала же. Значит, вернусь. Я свое слово держу. – Тогда почему не сейчас? И не завтра? – ее голос снова стал подозрительным. – Потому что я – человек, – улыбнулась я, осторожно поднявшись на ноги. – И мне нужно время, чтобы восстановиться. Конечно, мои владения далеко, но ты, несмотря ни на что, все еще часть моего мира. Так что Знаки рано или поздно дотянутся до хранителей. А хранители непременно откликнутся на мой зов. Ты меня выпустишь? Земля озадаченно промолчала, но проход в зеленой стене все-таки открыла. И даже несколько раз дотронулась до обнаженных плечей, словно изучая мою светлую кожу. Подхватив туфли и спокойно выбравшись наружу, я придирчиво оглядела подол, ища, не порвалась ли где-нибудь ткань. Все-таки платье у меня единственное, да еще, если верить мастеру Гриоло, с каким-то неизвестным подвохом. Вдруг водяной все-таки надо мной подшутил? И у платья шов разойдется в самый пикантный момент? Или оно с меня свалится во время очередного ужина? Предпочитаю сто раз проверить, прежде чем показываться в таком виде на люди. Да и волосы не мешало бы привести в порядок – кажется, на них нападало немало листьев, пока я бродила по местным джунглям. Не появляться же в гостевом крыле в таком виде? Однако когда я выпрямилась с намерением поправить прическу, то неожиданно обнаружила, что уже не одна стою посреди зеленого царства. И что невесть когда появившийся тут повелитель весьма неодобрительно отнесся к моему самоуправству. Проще говоря, он был зол. Причем настолько, что не постеснялся создать на своей правой ладони крайне неприятного вида сгусток, сильно напоминающий сконцентрированный комок Тени. От которого, как положено, несло диким холодом Изнанки и к которому мне, как следовало догадаться, очень не хотелось бы приближаться. А лицо владыки в этот миг выглядело так, что… гм… лучше бы он был холоден и надменен, как вчера вечером. И лучше бы его глаза по-прежнему источали ледяное равнодушие, чем горели адовым пламенем, словно готовясь испепелить меня на месте. Мысленно вздохнув, я расправила плечи и спокойно сказала: – День добрый, сударь. Вам не спится? – Что вы тут делаете? – сухо спросил повелитель, даже не пошевелившись. Злой, как черт, с всклокоченными волосами – явно сорвался с места, как только ощутил неладное. Может, еще и в косяк не вписался, пока вылетал из собственной спальни – вон какая царапина на щеке красуется, да и желваки на скулах ходят так, что того и гляди кожу прорвут. Зубы, правда, не скрипят, но для такого мужчины это было бы уже чересчур. Да и голос он пока держит нарочито холодным, ровным – вроде как не положено повелителю эмоции лишний раз выказывать, хотя я уверена, что внутри его аж трясет от бешенства. Я очаровательно улыбнулась. – Прогуливаюсь. Это ведь не запрещено? – Как вы сюда попали? – словно не заметил моего легкомысленного тона повелитель. – Случайно, – предельно честно ответила я, чувствуя, что еще чуть-чуть, и он просто взорвется. – Точнее! – Кажется, я ошиблась порталом… – Ложь! – Ну хорошо, – вздохнула я, скромно потупившись. – Порталом ошиблась не я. Но какое это имеет значение? – Ниг, – недобро сузил глаза повелитель. – Это мог быть только он. Больше ни у кого из ваших слуг нет такого уровня доступа. Я развела руками. – Вот видите, сударь: вы и сами все прекрасно знаете. Зачем же тогда было спрашивать? – Чтобы убедиться, – неприятно усмехнулся он, не спеша прятать сгусток Тени. Надо будет выяснить потом, что это за штука. – И чтобы достойно наказать того, кто посмел ослушаться моего приказа. – Накажите, – покорно вздохнула я, изображая печальную обреченность. – Но только после того, как Ниг перестанет меня устраивать, как слуга. Пока же он хорошо справляется со своими обязанностями, поэтому в ближайшее время я не планирую отказываться от его услуг. – Ч-что? – лязгнул зубами повелитель, воткнув в меня бешеный взгляд. – Что вы сказали?! Я невинно моргнула.