– Ничего, – быстро сказала я. – У меня день рождения, карнавал. Гости нарядились в костюмы и пугают друг друга. Перезвоните, пожалуйста, позднее, меня зовут свечи на торте задувать. Бросив на стол трубку, я перепрыгнула через облепленного жуками Семена, ринулась в комнату и увидела Галю: на груди у нее сидела моя лягушечка. – Сам Фауст пришел, – неожиданно заявила она, – сатана. Стоило удивиться тому, что малограмотная деревенская женщина знает произведение великого немца, но мне было не до того. Я схватила «сатану» и попыталась образумить пьяницу. – Фауст у Гете был ученым, он не состоял в родстве с Люцифером, на вас запрыгнула простая лягушка, а не черт с рогами. Замолчите, пока соседи не вызвали полицию. Галина судорожно закашлялась. Я вернулась на кухню, наклонилась над причитающим Сеней и строго сказала: – Хватит дурить! Ты что, никогда не видел колорадских жуков? Он затих, потом сел. – А почему у них рога? – Тебе они привиделись от страха, – буркнула я, хватая за хвост Петяшу, который явно собирался слопать всех разбегающихся жуков. – Иди умойся и посиди с Галей, я пока тут уберу. Собака, остановись, ты отравишься! Семен поднялся на ноги, я отпустила пса, сунула лягушку в кастрюлю и поставила ее на стол. Кажется, неприятность купирована, надо смести огородных вредителей на совок и выкинуть. Больше никогда не куплю пресловутую живятину, лучше покормлю лягушечку сырой говядиной. И вообще, ее надо вернуть в родной ареал обитания, проще говоря – отвезти в лес. Сеня сделал шаг к двери. Петяша увидел парочку насекомых, резво семенивших в сторону коридора, и кинулся за убегающей добычей. Чтобы не упустить лакомое блюдо, умный песик решил сократить путь, попытался прошмыгнуть между ног хозяина. Тот споткнулся о Петяшу и с воплем «а-а!..» опять рухнул на пол. Причем снова свалил рукой кастрюлю и заорал: – Мама! – Дьявол! Дьявол! Дьявол! – тут же откликнулась Галина. – Сидит, глаза пучит! Фауст с топором! И тут опять ожил телефон, на сей раз мобильный. Не посмотрев на дисплей, я схватила трубку и, стараясь не раздражаться, произнесла: – Феликс Жанович, извините, но я сейчас крайне занята. Соединюсь с вами завтра… – Вас беспокоят из воровского отделения полиции, – перебил меня низкий незнакомый голос. – У нас находится ваш приятель, и если вы хотите ему помочь… – Знаю, – перебила теперь я, – надо привезти деньги в указанное место, иначе мой друг, фамилию которого вы благоразумно не назвали, сядет в тюрьму. И что он совершил? Наехал на пешехода? Уважаемый мошенник! Ваша уловка не нова, советую придумать более оригинальный бизнес. Но за чувство юмора ставлю вам отлично: весьма оригинально назвали отделение полиции «воровским». До свидания. Но не успела я положить сотовый в карман, как он снова зазвенел. – Что? – гаркнула я. – Не воровско́е, а Воро́вское отделение, – обиженно сообщил бас. – Мы расположены на улице имени Галины Воро́вской. Дарья Васильева? Поговорите с задержанным. Я опешила: откуда проходимцу известны мое имя и фамилия? И телефонные аферисты никогда не перезванивают! – Даша, – раздался баритон Вадима, – слушай, что надо делать. – Ты где? – спросила я, поглядев на часы. – В машине, – после небольшой паузы ответил Сперанский. – Пожалуйста, не задавай лишних вопросов. – Дьявол, дьявол, дьявол! – с утроенным тщанием повторяла полупьяная Галина. Семен на четвереньках двинулся в коридор на ее голос, Петяша, изредка коротко лая, засеменил следом. Но Вадим, определенно услышавший шум, никак на него не отреагировал, а начал давать указания: – Немедленно езжай ко мне домой. Войди в спальню, отодвинь комод, постучи по полу. Поймешь, какую паркетину поднять, и найдешь конверт с деньгами. Привези его сюда. – Куда? – уточнила я. – Улица Галины Воровской, дом семь. Я попыталась избежать приключения: – Уже поздно… – Ты у меня работаешь! – разозлился фэншуист. – Обязана исполнять все мои поручения! – Скоро полночь, рабочий день давно закончен, – возразила я. Вадим понял, что перегнул палку, и сменил тон: – Пожалуйста, помоги мне. Как друг. – Ну, если тебе нужна дружеская услуга, тогда ладно, – сдалась я. – Но как мне попасть в твою квартиру? – Поднимись на седьмой этаж, в апартаментах под номером пятнадцать живет тетя Лейла, у нее есть запасная связка, – зачастил Сперанский. – Очень надеюсь, что она дома. Прошу, не медли! Все может закончиться крайне плохо для меня! Глава 20 Только когда из-за металлической двери прозвучал вопрос: «Кто там?» – я сообразила, что Вадик не назвал отчества соседки по подъезду. Поэтому ответила по-детски: – Тетя Лейла, меня к вам направил Вадим. Дверь беззвучно распахнулась. Стройная пожилая дама, облаченная в темно-фиолетовый, расшитый золотом халат, сурово поинтересовалась: – Вы ему кто? – Дарья Васильева, служу у Вадима Ивановича секретарем, – сказала я чистейшую правду. – Вот мой паспорт, можете его посмотреть. Извините, не знаю вашего отчества, и простите за столь поздний визит. – Лейла Ахатовна Ибрагимова, – представилась дама. – Зачем вы пришли? – Вадим просил взять у вас ключи от его квартиры, – объяснила я. – Ждите, буду рада избавиться от ненужного хлама, – недовольно заявила Лейла Ахатовна и захлопнула дверь. Я осталась на лестнице, весьма удивленная последними словами дамы. Минут через пять та снова предстала передо мной во всей красе и протянула связку на железном колечке с брелоком в виде буквы «К». Я взяла ключи. – Большое спасибо. Это точно они? Лейла вскинула брови, а я объяснила свои сомнения: – Хозяина зовут Вадим Сперанский, а на цепочке буква «К». – Спе-ран-ский? – по слогам произнесла дама. – Это кто? – Ваш сосед, который оставлял ключи, – удивилась я. И пояснила еще раз: – Вадим Сперанский – мой работодатель. – Фантасмагория! – воскликнула Лейла Ахатовна. – Он же Жрачкин! Настал мой черед изумляться. – Кто? Дама скрестила руки на груди. – Уважаемая, вы хоть знаете, у кого работаете? – У психолога Вадима Сперанского, – ответила я. – Ну, и у его жены Нины. – Теперь он знаток человеческих душ! – ехидно засмеялась Лейла Ахатовна. – Должна разочаровать вас. Фамилия этого типа Жрачкин. Согласна, она неблагозвучна, но несчастная мать Вадима, моя ближайшая подруга Ксения, убитая своим мерзким сынком, жила с ней всю жизнь и менять ее не хотела. Фамилия была единственным, что осталось у бедняжки от отца. Ключи мне, едва въехав в дом, отдала Ксюша, поэтому и на брелоке буква «К». Это я сообщила ей о том, что в подъезде продается квартира, причем очень дешево. Вот так! Если хотите узнать правду о пакостнике, из липких лап которого получаете зарплату, заглядывайте. После шести вечера я, как правило, дома. Связку не возвращайте, не желаю иметь дел с преступником, погубившим свою мать. Наверное, следовало давно выкинуть ключи, сама не понимаю, почему я их сохранила. Похоже, очень они гаденышу нужны, раз вспомнил обо мне. Мы с ним давно не разговариваем. Вы русская? – Да, – ответила я, немало удивленная ее вопросом. – А почему вы интересуетесь? – Волосы темные, глаза карие, кожа смуглая, – перечислила женщина. – Внешность не европейская. Странно, что Вадим вас на работу взял, он же антисемит и расист. Меня еще и из-за национальности терпеть не мог, я татарка. При жизни Ксении сын помалкивал, а после ее кончины обозвал меня… Нет, не стану повторять слова мерзавца. Неужели вы не замечали за ним националистические замашки? – Вадим Иванович недолюбливает гастарбайтеров, – протянула я, – обзывает их «чучмеками», «чурками», а при найме на работу задал мне вопрос о национальности. Но у него бывают разные клиенты, и среди них не только русские. – Конечно, они же ему платят, ради денег негодяй про свой расизм забывает, – усмехнулась Лейла Ахатовна. – А вы попробуйте ему сказать, что дружите с людьми по фамилии Кац или Керимов, сразу его настоящую морду узреете. Дверь захлопнулась, я побежала вниз. Жрачкин? По словам Вадима, его мать носила аристократическую фамилию Мирославская! Конверт с деньгами обнаружился там, где указал хозяин. Я запихнула довольно толстую пачку в сумку, села за руль и позвонила Вадику. Но ответил не он, раздался грубый голос полицейского: – Слушаю.