– Нам не настолько повезло, – ответил Кондор. – Кому это нам? Фэй достала один из трех имевшихся у нее документов. – Департамент внутренней безопасности. Давайте войдем внутрь, мисс Мардиджиан. У вас нет никаких проблем, так что не беспокойтесь. – Раз вы здесь, значит, это не совсем так. – Я могу называть вас Мерль? – спросил Кондор у женщины, загораживающей вход. Она бросила на него еще один долгий, изучающий взгляд, после чего сказала: – На работе про вас поговаривают, что вы какой-то шпион или вроде того. Надо просто сбить ее с ног и ворваться в квартиру. Десять, девять, восемь… Женщина сделала шаг назад, давая Кондору возможность пройти. Следом скользнула Фэй и закрыла дверь. Она оторвала от хозяйки квартиры взгляд всего на мгновение – чтобы закрыть задвижку и накинуть изнутри цепочку. – Мне почему-то кажется, что я не нахожусь в безопасности, – сказала Мерль чуть хрипловатым голосом. – Извините, – отозвался Кондор, – но так оно и есть. – Благодаря вам? – Скорее по моей вине. В личном плане я виноват перед вами. – Так это все имеет личный подтекст? – уточнила женщина, глядя на Фэй. – Ну и что же вы от меня хотите? «Мы уже получили то, что хотим, потому что мы находимся здесь, – подумала Фэй. – Главное, чтобы мы продолжали контролировать ситуацию». – Окажите мне любезность, мисс Мардиджиан. Сядьте, пожалуйста, на диван, – попросил Кондор. Хозяйка квартиры была одета в золотистый пуловер и темно-синие джинсы. Бесшумно ступая по полу босыми ногами, она прошла к черному кожаному дивану и села. Фэй заметила, как она усилием воли заставила себя расслабиться и откинулась на спинку дивана, делая вид, что ничего особенного не происходит. – Спасибо. Так могу я называть вас Мерль? – повторил Кондор свой вопрос. – У вас достаточно полномочий для того, чтобы делать все, что вам угодно, независимо от того, возражаю я или нет. Кондор сел на один из двух имевшихся в комнате вращающихся стульев, который стоял у стеклянного кофейного столика напротив дивана. «Хорошо», – подумала Фэй. Так Кондор был ближе всех к выходу. В случае, если Мерль предпримет попытку бежать и бросится к двери, он сумеет перехватить ее прежде, чем она справится с задвижкой и цепочкой. – Кон… Вин побудет с вами, пока я буду выполнять обычную процедуру. Мне нужно быстро осмотреть вашу квартиру. Чтобы мы могли быть уверены, что здесь никого больше нет и что мы в безопасности. Пройдя на кухню, Фэй быстро окинула ее взглядом. Никаких ножей, находящихся в пределах досягаемости, не было видно. На стене висел обычный стационарный телефон. За окнами квартиры на пятом этаже царила темнота. «Господи, – подумала Фэй, – ведь сейчас только десять часов вечера». Оказалось, что в квартире женщины по имени Мерль имеется балкон, достаточно большой, чтобы на него можно было выйти. И с которого можно было прыгнуть. При необходимости группа ликвидаторов могла проникнуть на балкон с крыши и уничтожить всех находящихся в квартире огнем из автоматов прямо через балконное стекло. Фэй прошла в спальню, услышав, как Кондор спросил Мерль: – Что вы знаете обо мне? Войдя в соседнюю комнату, Фэй оставила выкрашенную белой краской дверь открытой и потому услышала ответ: – Явно недостаточно. Оказалось, что в спальне есть еще один балкон, также вполне пригодный для того, чтобы при желании совершить самоубийство, бросившись с него вниз. Из мебели в комнате имелась двуспальная кровать и два комода. В стенном платяном шкафу висела одежда, там же на полу выстроилась дюжина пар туфель. До Фэй продолжали доноситься голоса из гостиной. – Что вам от меня нужно? – спросила Мерль. – Это… довольно трудно объяснить, – ответил Кондор. Нижнее белье, колготки, свитера. Джинсы, трико для занятий йогой. Никакого оружия. – Думаю, вас бы такой ответ не устроил. – Давайте подождем, пока Фэй… – Так, значит, она босс? Кого из вас я должна в первую очередь слушать? На бюро в спальне стояли фотографии в рамках. Мать. Отец. Дом семейства среднего достатка где-то в пределах окружного шоссе. Мерль в возрасте приблизительно тридцати лет, молодая и цветущая, спускается по ступенькам здания Конгресса на Капитолийском холме. Сделанное на камеру сотового телефона фото, на котором она демонстрирует растяжку на занятиях по йоге, в то время как за ней наблюдают ее ученики. – Вы должны проявить благоразумие. – А кто здесь решает, что считать благоразумным? Вы? Ни свадебных фотографий, ни фото детей. Ни снимков мужчин, ни снимков женщин. Ни групповых фото, сделанных на какой-нибудь вечеринке в офисе. Фотографии племянников, внуков, детей каких-нибудь знакомых тоже отсутствуют. Над прикроватной тумбочкой висели открытки с изображениями площади в каком-то итальянском городе, театрального района в залитом вечерними огнями Лондоне, горгулий на соборе Нотр-Дам в Париже. На тумбочке стоял еще один стационарный телефон, рядом с ним заряжался сотовый. При виде парижской открытки Фэй почувствовала жжение там, где на ее теле остался шрам. Она была хорошо подготовленным агентом и потому не забыла взглянуть на обратную сторону открыток. Никаких штампов или памятных надписей. Было непонятно, бывала ли Мерль в Италии и Франции или просто купила открытки в каком-нибудь книжном магазине в Штатах. – Пожалуйста, верьте нам. – Господи, сколько раз я слышала это раньше. На прикроватной тумбочке Фэй увидела также две книги – «Великолепные руины» Джесса Уолтера и сочинение некоей Мейл Мэлой «Я хочу, чтобы это было и так, и этак». Внутри тумбочки оказались баночки с увлажняющим кремом и витамином Е и коробочки с лекарствами, в том числе со средством от головной боли. – Для вас не имеет никакого значения, верю я вам или нет. – Нет, имеет. Под кроватью Фэй обнаружила картонную коробку из магазина одежды. В ней оказались фотографии, письма, меню из кафе, которое давно перестало существовать. Закрыв коробку, Фэй запихнула ее обратно под кровать. Под подушками на кровати ничего не было. – Что у вас с лицом? Оно у вас как будто чем-то испачкано. – Это остатки грима. Я не хотел, чтобы меня узнали. – И как, сработало? – Как видите. Я все же добрался сюда. С другой стороны кровати, рядом с платяным шкафом, располагалась еще одна тумбочка, на которой стоял портативный компьютер. Фэй включила его и вошла в электронную почту хозяйки – там были только письма от руководителя школы йоги по поводу расписания занятий в какой-то студии, где Мерль, как видно, вела также воскресные семинары для продвинутых учеников. У хозяйки квартиры не было аккаунтов ни в «Фейсбуке», ни в других социальных сетях. Нажав на пусковую кнопку, Фэй подержала ее несколько секунд, пока монитор лэптопа не погас. – Кто вы такой сейчас? – А вот это уже лучше. В выдвижном ящике второй тумбочки оказались всякие мелочи, среди которых Фэй обнаружила небольшой пластиковый мешочек с четвертью чашки марихуаны. Фэй закрыла ящик. – Лучше? Что вы хотите этим сказать? У вас есть какой-то план? – Он появился всего час назад. Второй платяной шкаф показался Фэй выбивающимся из общей картины. Он был заполнен не до конца, между развешанными на крючках юбками, платьями, брюками и пиджаками легко можно было заметить интервалы. Внимание Фэй привлекли три пары вышедших из моды туфель на очень высоком каблуке – такую обувь женщины раньше надевали вместе с «маленьким черным платьем» на сомнительные вечеринки, которые могли закончиться где угодно. – Если я не была частью вашего плана, зачем вы за мной охотились? Фэй понимала, что она не в состоянии провести полноценный обыск квартиры, но полагала, что это и не понадобится. Глаза ее пробежались по корешкам стоящих на полках книг. Было ясно, что Мерль предпочитает беллетристику. – Боюсь, мне нечего вам предложить в качестве объяснения. Фэй положила сотовый телефон Мерль в карман своего черного плаща. Потом закрыла крышку портативного компьютера и взяла его с тумбочки. Затем прихватила той же рукой стационарный телефонный аппарат. Ванная, соединенная дверью с платяным шкафом. Душевая кабина. Свободной правой рукой Фэй открыла дверцу стенного шкафчика. Маникюрные ножницы – предмет, который может представлять смертельную опасность, но только в том случае, если противник знает, как именно им нужно действовать. Флаконы с шампунями и лосьонами. Полупустой флакон с пилюлями, в которых Фэй, помня визит в дом Кондора, узнала дженерик-антидепрессант. В ванной голоса Кондора и Мерль были едва слышны – слов разобрать было нельзя, только неясное бормотание. Фэй открыла шкафчик под раковиной. Туалетная бумага и прочие гигиенические принадлежности. На стенных полках лежали полотенца. На крючке с внутренней стороны двери ванной комнаты висел белый купальный халат. Фэй вернулась в гостиную. Заметив у нее в руках компьютер и телефон, Мерль осведомилась: – Ну как, вы нашли то, что хотели? Фэй молча положила свою ношу на стеклянный кофейный столик. Затем распахнула дверцы шкафов в гостиной и быстро окинула взглядом осеннюю и зимнюю одежду, сапоги, подушки и одеяла. После этого, открыв дверь рядом со шкафом, Фэй убедилась, что за ней находится еще одна небольшая ванная комната.