Таксист включил приемник, и салон машины наполнила музыка – громкая и явно не американского происхождения. Кондор внимательно смотрел в окно и в какой-то момент заметил его, стоящего в толпе с красным цветком в руке. – Человек с розой, – прошептал Кондор. – Что? – переспросила Фэй, то и дело переводя взгляд с одного бокового зеркала на другое, затем на зеркало заднего вида, после чего снова зорко оглядывая запрудившую тротуары толпу. – Тогда президентом был Джимми Картер. Здесь, в Джорджтауне, было полно иранцев, которые бродили в ресторанах от столика к столику и продавали розы по доллару за штуку. Они были шпионами, сотрудниками САВАК, иранского Министерства государственной безопасности, и работали на шаха. Эти люди занимались тем, что следили за диссидентами и ссыльными и попутно вербовали себе помощников. – Это было до меня, – сказала Фэй. – Мое детство пришлось на эпоху президентства Рейгана. – И кто же люди с розами сейчас? – Это ты мне скажи. Такси покатило по погруженным в темноту жилым кварталам, и вскоре Кондор и Фэй проехали мимо нужного им места, внимательно глядя по сторонам. Они искали припаркованные у обочины фургоны без окон или с тонированными стеклами, силуэты людей, притаившихся в кустах, небрежно прогуливающихся по окрестностям крепких парней, спрятавшихся на крышах снайперов. Когда они отъехали на два квартала, Кондор попросил таксиста остановиться на перекрестке. – Вы уверены, что вам нужно именно сюда? – поинтересовался водитель. – Уверен, – ответил ему пожилой мужчина в черной кожаной куртке и добавил, указывая на Фэй: – Она выросла в этих местах. Женщина, которая по возрасту вполне могла быть его дочерью, расплатилась, прекрасно зная, как и сам таксист, что поездка не стоила той суммы, которую показывал счетчик. Водитель помедлил немного – ровно столько, сколько было нужно, чтобы понять, что сдачи с него не требуют, и укатил, довольный тем, что ему удалось еще и сорвать хорошие чаевые. Кондор и Фэй посмотрели вслед машине, исчезающей в темноте. Затем Фэй продела руки в лямки рюкзака. Оба шагнули в тень, выйдя из конуса света от стоявшего на углу фонаря. Фэй вгляделась во мглу и спросила: – Ты уверен, что мы действуем правильно? – А мне ничего другого не осталось, – ответил Кондор. – И не задавай мне больше никаких вопросов. Или предложи что-нибудь получше – если есть что предложить. Причем побыстрее. Я еле на ногах стою. Кажется, сейчас упаду и подохну. – Рановато тебе еще умирать, – сказала Фэй. – По крайней мере мне так кажется. Она послушно последовала за Кондором туда, где ему никогда раньше не приходилось бывать, хотя место, куда они направлялись, нередко всплывало в его сознании в виде дежавю. – Мне кажется, здесь многое изменилось, – прошептал он в темноте. – Сконцентрируйся на том, что происходит здесь и сейчас, – сказала Фэй, и Кондор услышал в ее голосе нотки беспокойства. Воздух пах мокрой листвой, трава и тротуары были влажными от прошедшего прошлой ночью дождя. Ветви деревьев сплетались над головами Кондора и Фэй в некое подобие узорчатого потолка. До них донесся звук работающего где-то рядом телевизора. Кто-то явно листал каналы с помощью дистанционного пульта: взрывы смеха в студии, где шло очередное шоу, тут же сменялись воем полицейских сирен из какого-то детективного сериала, а затем диалогом героев научно-фантастического фильма. Навстречу им по улице шла женщина в желтом дождевике с семенящей за ней на поводке маленькой собачкой. Оборачиваясь, женщина то и дело подбадривала животное: «Давай, ты можешь, я точно знаю, что можешь. Вот умница». Из дома неподалеку вышел гладко выбритый мужчина, на ходу застегивая молнию кожаной куртки – коричневой, а не черной, в отличие от той, что была на Кондоре. Фэй и Кондор замедлили шаги, но мужчина их даже не заметил и, усевшись в машину, уехал куда-то в темноту, мелькнув на повороте красными стоп-сигналами. – Ты уверен, что это правильный адрес? – спросила Фэй, когда они остановились перед стеклянной дверью, ведущей в вестибюль семиэтажного многоквартирного дома, который, судя по всему, был построен еще во времена корейской войны. С улицы было видно, что в вестибюле никого нет, как и на площадке у лифтов. Кондор указал на табличку, прикрепленную рядом с цифрой 513 и кнопкой звонка. На ней было написано: «М. Мардиджиан». На всякий случай Фэй потянула за ручку стеклянной входной двери. Дверь оказалась заперта. Она постучала пальцем по табличке с именем жильца 513-й квартиры. – Если мы позвоним и нас не захотят принять, мы окажемся в настоящей заднице, – сказала Фэй. Они с Кондором оглянулись, но позади никого не было. – Мы не можем торчать тут у всех на виду и дожидаться, пока нам представится возможность проникнуть внутрь, – заметила Фэй. Кондор нажал большими пальцами сразу на несколько кнопок квартир, находящихся на седьмом этаже. Раздалось жужжание, затем электрический замок на входной двери лязгнул. – Кто там? – раздался в динамике недовольный мужской голос. Фэй распахнула стеклянную дверь и сказала в динамик: – Спасибо. Извините, мне показалось, что я потеряла ключи, но я их уже нашла. Они с Кондором проскользнули в вестибюль. – Мне кажется, люди сейчас уже знают все шпионские трюки, – пробормотала Фэй. – Если бы это было так, мы бы с тобой до сих пор торчали на улице. Стальные двери лифта разошлись в стороны. Кондор заколебался, и его неуверенность тут же передалась его спутнице. – Ладно, поехали, – сказала она, немного помедлив. – У нас все равно только одна дорога – наверх. Они вошли в кабину. Кондор нажал на кнопку пятого этажа. Двери закрылись, лифт тронулся. Это должно сработать. Ты можешь сделать так, чтобы это сработало. Никто не пострадает, все будет хорошо. Фэй смотрела на Кондора со скептическим выражением на лице. Кабина лифта остановилась, блестящие двери открылись. Перед ними предстал оклеенный зелеными обоями коридор и черные двери с медными номерами квартир над дверными глазками. Пол коридора был застелен темно-зеленым ковром, который, судя по потертостям, давно пора было заменить. Вот и квартира 513. На двери ни таблички с фамилией жильца, ни каких-либо украшений – ничего такого, что выделяло бы квартиру среди остальных. Только номер и пластиковый кружок глазка. – Постарайся выглядеть как обыкновенная женщина, – шепнул Кондор на ухо Фэй. Затем он поднял руку и постучал в дверь. Глава 16 «Выживать – обязанность солдата…» Из устава морской пехоты США Откройте нам. Глядя, как дверь открывается наружу, в сторону коридора, Фэй изобразила на лице улыбку, хотя ждала чего угодно и к чему угодно была готова – бежать, стрелять… Впустите нас! Однако женщина, открывшая дверь, стояла в дверном проеме, загораживая вход. М. Мардиджиан. Слегка седеющая блондинка, на вид моложе своих пятидесяти трех лет. Волосы у нее длиннее, чем у большинства живущих в Вашингтоне женщин, – они опускаются ниже лопаток. Она выглядит именно так, как должен выглядеть человек, регулярно занимающийся йогой и даже преподающий ее по два-три часа в день начинающим, – движения у нее медленные, текучие, однако во всем крепко сбитом, плотном теле чувствуется сила. Приятное лицо прямоугольной формы, ресницы и губы не накрашены. Вот только глаза, похоже, посажены чересчур широко. – Ну надо же. Никогда не знаешь, кто постучится в твою дверь, – холодно, без тени улыбки сказала женщина. Фэй почувствовала легкое беспокойство. У нее возникло ощущение, будто остальные жильцы прильнули к дверным глазкам, рассматривая их с Кондором. ВПУСТИ НАС! Женщина окинула Фэй внимательным взглядом, затем так же тщательно осмотрела с головы до ног Кондора. – Вы что же, с дочерью сюда пожаловали? – спросила она, слегка приподняв одну бровь.