У входа на мост стояли огромные бронзовые статуи львов. Взглянув на одного из них, Фэй, проходя мимо, заметила, что у него закрыты глаза. На полпути через мост, проходящий над Рок-Крик-паркуэй и поддерживаемый гигантскими бетонными опорами стофутовой высоты, Фэй глянула за зеленое, покрытое ржавчиной ограждение и тут же почувствовала новый приступ головокружения. Она пошатнулась и закрыла глаза, скрытые за солнцезащитными очками. Неприятное ощущение исчезло. Открыв глаза, она посмотрела вверх, в небо, и увидела над головой верхушки зеленых фонарных столбов с украшениями в виде зеленых металлических орлов с распростертыми крыльями. Мы уже почти дошли! Осталось совсем немного… И все же мы остаемся у киллеров на мушке. Фэй подумала, что в этот момент все трое – она сама, Кондор и Мерль – представляют собой идеальную мишень. Пожилой седовласый мужчина в кожаной куртке, с рюкзаком за спиной. Седеющая блондинка, которая, судя по всему, когда-то была красавицей. Еле передвигающаяся, воняющая блевотиной молодая сучка со спутанными, слипшимися волосами, в дурацкой куртке с розовым капюшоном и огромных темных очках. Дойдя до противоположной стороны моста, беглецы, руководимые Кондором, двинулись прочь от входа на станцию метро, вокруг которой кипела толпа, вниз по Калверт-стрит в сторону Рок-Крик-паркуэй. Они миновали крупный отель, в котором постоянно проводились многолюдные съезды и симпозиумы, и оказались на идущем под уклон и густо заросшем травой участке между Рок-Крик-паркуэй и оградой отеля. Кондор усадил Фэй и Мерль в тени трех сросшихся стволами деревьев, которые подарили им не только тень, но и укрытие от посторонних взглядов. Мерль пустила по кругу последнюю из купленных ею в Чайна-тауне бутылок с водой. Сделав глоток, Кондор протянул бутылку Фэй со словами: – Тебе нужно побольше пить. Фэй опорожнила бутылку наполовину, а остаток отдала Мерль. Та отпила три глотка и, хотя они явно не утолили ее жажду, закупорила бутылку, чтобы сберечь хоть немного воды на всякий случай. – Почему стрелок был только один? – спросил Кондор. – Черт побери! – раздраженно воскликнула Мерль. – Разве этого было мало? – Вообще-то в распоряжении Сэми целая армия, – сказала Фэй. – Не говоря уже о дяде Сэме, – добавил Кондор. – Если это не дядя Сэм и не Сэми, то кто? – задала Фэй вопрос, который напрашивался сам собой. – Может, мы, – сказал Кондор, – а может, и нет. – Что ты такое несешь? – не поняла Фэй. – О чем ты? О ком? – О тех, кого я называю призраками, – прошептал Кондор. Глава 29 «Это как прогулка в парке». Фраза участника встречи президентских советников, которая проходила в 1972 году совсем неподалеку от Белого дома и на которой обсуждались планы тайных операций, в том числе убийства (так и не состоявшегося) известного журналиста, «разгребателя грязи» Джека Андерсона – О чем ты говоришь? – спросила Кондора Фэй, не веря своим ушам. – Господи, о чем говорите вы оба? – воскликнула Мерль. – Фэй ранена, Крис мертв, все мы… Нас всех чуть не убили! Я сделала все, что было в моих силах, но это не помогло. Теперь наше положение еще хуже, чем раньше, Крис убит, а я не могу… Голос Мерль прервался. Помолчав немного, она прошептала: – Кто мы такие? Почему на нас охотятся? – Нет, – сказала Фэй, глядя на Кондора, – сейчас важнее узнать, кто такие «призраки». Они сидели на траве в тени деревьев – Кондор и две женщины. Еще неделю назад все трое даже не были знакомы. – Представьте себе такую ситуацию, – заговорил Кондор. – Нью-йоркские башни-близнецы в огне и дыму. Одна стена здания Пентагона частично разрушена. Повсюду кровь, трупы. Только несколько писателей и один бывший агент, живущий в Вашингтоне, сумели заранее предугадать эти события. Но их никто не услышал, а сами они не смогли остановить происходящий кошмар. С тех пор прошло много времени и случилось очень много такого, во что вы вряд ли поверите. Забудьте о пытках, о секретных тюрьмах ЦРУ, об американском вторжении в страну, которая не имела никакого отношения к событиям одиннадцатого сентября две тысячи первого года. Это все уже в прошлом, а мы с вами говорим о настоящем. И будущем. Как создается новая спецслужба? Это прежде всего создание новых массивов закрытой, мало кому доступной информации. Одна китайская шкатулка громоздится на другую китайскую шкатулку, и каждая из них полна секретных, сверхсекретных данных. – Значит, «призраки» – это какое-то новое подразделение? – спросила Фэй. – Вряд ли это можно назвать подразделением. Это нечто неуловимое – в самом деле призрак, мираж. Но реально существующее. У него нет ни названия, ни штаб-квартиры, ни оружия, ни технического оборудования, ни специальной экипировки. Нет сайта или электронного адреса. Нет информационных баз, структуры, бюджета – ничего. И вы нигде не найдете ни одного упоминания о нем. Личного состава, то есть сотрудников, тоже нет. У «призраков» нет совести или чувства вины. Вполне возможно, что вся эта система функционирует полностью автоматически, автономно. Разумеется, здесь вовсю задействованы компьютерные технологии. Мы вообще привыкли слишком полагаться на компьютеры. Скажем, некий хороший парень, работающий в одной из спецслужб, вносит некоего плохого парня в иерархический список угроз. И система начинает работать. Происходит сбор информации об объекте – полный, всесторонний, с использованием всех баз данных, которые только существуют на свете. Объектом может быть кто угодно – отдельный человек, группа людей, которую подозревают в причастности к террористической деятельности, банк, который обвиняют в отмывании незаконных денег… кто угодно, что угодно может попасть в поле зрения системы. Дальше машина работает сама. Вопрос только в том, кто определяет цель. – Машины не стреляют в людей, – сказала Мерль. – Все не так просто. Армии, сотрудники библиотек, сотрудники банков – и тех, и других, и третьих можно считать частями некой системы, которая может рассылать по почте пенсионные уведомления, а может наводить на цель беспилотники, вооруженные ракетами. Скажем, некая компьютерная программа определяет, что человек по имени Себа Пеццани представляет собой растущую угрозу, но не соответствует тем понятиям об «опасном объекте», которые приняты в реально существующих спецслужбах. И тогда начинает действовать система безличных приказов. В компьютерной базе какой-нибудь авиакомпании бронируются несколько билетов и оплачиваются с помощью кредитной карты. Затем с базы американских ВВС в Италии в одно из римских кафе согласно секретному приказу, отданному по спецканалам, доставляется пистолет. К этому времени в городе уже появляется команда ликвидаторов с неограниченными полномочиями – тоже по приказу, следы которого теряются где-то на самом верху. Откуда исходят приказы, кто руководит системой, не знает никто. Но приказы выполняются, потому что они вполне вписываются в привычную стратегию. Никому не приходит в голову задуматься над тем, почему для уничтожения выбирается тот или иной объект, – всем достаточно того, что его уничтожение кажется обоснованным. Система использует людей, организации и другие системы, причем таким образом, что сами эти люди и организации чаще всего об этом даже не догадываются. Солдаты, полицейские, спецназовцы – большинство из них даже не подозревают, что их кто-то использует. Они просто делают свою работу. Их деятельность не требует дополнительной оплаты, они не в курсе всей схемы – ее контролирует сама система. А они все – просто марионетки, призраки. Лучшие марионетки – те, которые не осознают, что есть кто-то, кто дергает за веревочки. Возможно, какой-нибудь оперативник высокого уровня и может догадываться о чем-то, но он все равно остается всего лишь маленьким винтиком в огромном механизме и не представляет себе, как этот механизм действует. Человек, используемый системой, может быть кем угодно. Например, сотрудником спецподразделения «Дельта», предназначенного для проведения сверхсекретных спецопераций. Или бывшим сотрудником спецподразделения ВМС «Морские котики», который, выйдя в отставку, работает тренером по фитнесу в Юношеской христианской ассоциации где-нибудь в штате Миссури. Агентом ЦРУ, за какую-то провинность отправленным в какой-нибудь отстойник. Ушедшим на покой агентом ФБР, полицейским из отдела убийств, который работает на ЦРУ в качестве осведомителя и ежемесячно получает по тысяче долларов из тайных фондов этого ведомства. А ЦРУ списывает эти деньги как регулярные взятки, якобы выплачиваемые какому-нибудь мексиканскому генералу, – и все это с ведома Налогового управления США. Впрочем, я думаю, что «посвященные», то есть те, кто о чем-то догадывается, работают на систему не ради денег. Они верят, что их деятельность – правильное, благородное дело. А привлекают их, только когда это действительно необходимо и только для решения серьезных, по-настоящему сложных задач. – Таких, например, как устранение неугодных, – вставила Фэй. – Убийства и прочие виды… нейтрализации. Например, помещение людей, создающих проблемы, в дома для умалишенных и другие спецучреждения. – Я не верю, что все это может работать, – чуть слышно пробормотала Мерль. – И тем не менее это работает, и очень эффективно, – сказал Кондор. – Я все понимаю – компьютерные технологии, всевозможные технические устройства… – подала голос Фэй. – Но все-таки должен быть кто-то, кто этим руководит, кто все координирует. Тот, кто принимает решения. Дает команду о проведении той или иной операции. Должен быть… – Человек? Тот, кто отдает приказы? Человеческие мозг и сердце во внутренностях огромной машины? – Кондор понимающе кивнул. – Вообще-то это не обязательно. Но такой человек действительно появился. Но только один. Одно человеческое существо, знающее, что собой представляет вся система и как она работает. Этот человек жил в обыкновенном доме в одном американском городе. Он был из тех, с кем все здороваются, но о котором никто ничего не знает. – И кто же это был? – шепотом спросила Мерль. – Думаю, это был я, – ответил Кондор. Мерль, остолбенев, уставилась на него. Точно так же остолбенела и Фэй – женщина, которая спасла ему жизнь, рискуя собой. – За неделю до одиннадцатого сентября две тысячи первого года я принял окончательное решение уйти в отставку. Не то чтобы я был стар – просто стал чувствовать, что устал от работы, которая стала для меня слишком тяжким грузом. Потом террористы уничтожили башни-близнецы в Нью-Йорке. А еще через некоторое время, когда я восстановился после одной… довольно сложной спецоперации, у меня вдруг возникла очень интересная идея. Настолько интересная, что ее сразу же стали реализовывать, поручив это мне и, по сути, поставив меня на вершине пирамиды. Все-таки у меня был большой опыт, и к тому же в силу ряда причин моему мнению по поводу того, в чем следует видеть реальную угрозу, доверяли практически безгранично. – А потом ты сошел с ума, – подсказала Фэй. – Либо самостоятельно, либо от того, что тебя начали пичкать какими-то препаратами. А система, наверное, стала более автономной. – Ну… да, что-то в этом роде. – Но почему тебя хотят убить? Ведь если взять события вторника, то их вполне достаточно, чтобы, повесив на тебя убийство Питера, на всю жизнь отправить тебя в камеру как сумасшедшего убийцу. Кондор пожал плечами. – Трудно сказать. Возможно, кто-то пытается покончить с системой. – Или система пытается стать полностью самостоятельной и получить гарантию, что никто и никогда не сможет прекратить ее функционирование помимо ее желания, – предположила Фэй. – Если ты ее создавал, то ты в этом смысле можешь представлять для нее опасность. А тут ты начал снижать дозу психотропных средств, на которые тебя посадили, или вообще прекратил их принимать. Возможно, это было зафиксировано как возникновение повышенного риска. Но как ты обо всем этом догадался? – Меня натолкнул на эту версию одинокий стрелок на велосипеде. Увидев его, я понял, что за нами охотится не Сэми и тем более не государственные спецслужбы. Они не послали бы на операцию одного человека. По всей вероятности, у системы в данном случае просто не хватает людей. Важная, но локальная по масштабам операция, небольшая команда… Для ликвидации одного-двух человек не отряжают целую дивизию – это может вызвать вопросы и привлечь к деятельности системы нежелательное внимание. Похоже, для непосредственного осуществления акции было выделено шесть человек. В метро мы вывели из строя четверых. Новые ресурсы система привлечь не могла – это было бы слишком подозрительно. Но косвенно, для поиска, поначалу были задействованы сразу несколько оперативных подразделений, работающих на улице. – Вспомнила! – громко выкрикнула Фэй. – Тот парень из внутренней безопасности, которого я видела около твоего дома и которого чуть не пристрелила! Он тоже был там, на платформе, и ему удалось уйти живым! И он же был стрелком на велосипеде! – Вероятно, твоего непосредственного руководителя, Питера, система тоже заставила работать на себя. Этот парень, про которого ты говоришь, убил его и стал ждать. Он знал, что я обязательно вернусь с работы домой. Как и то, что на место происшествия прибудешь ты или целая команда. Он понимал, что хорошие парни обязательно приедут и возьмут меня рядом с трупом Питера, причем все улики будут против меня. Но потом, видимо, что-то изменилось, и призраки получили приказ на ликвидацию. Кстати, есть еще одна причина, по которой я называю людей, которых задействует система, призраками. Судя по всему, на время проведения той или иной операции все их данные, пригодные для опознания, удаляются из всех баз. Потому-то Сэми и не смог установить личности тех, кто погиб во время перестрелки в метро. – Но как быть с сегодняшним утром? – спросила Фэй с недоумением в голосе. – Как они узнали, что мы будем делать? Мы были вне всех сетей, они не могли получить никаких дополнительных данных, не могли нас отследить с помощью электронных средств, но все равно, даже имея в своем распоряжении всего одного человека… – Скорее всего их двое, – сказал Кондор. – В метро их было шестеро, двое продолжают действовать. Весьма вероятно, где-то был еще наблюдатель – плюс стрелок-велосипедист. Но они откуда-то знали, что Крис собирается провести нас в помещения сенатского комитета по разведке, а там до нас будет трудно добраться. Если бы наш план сработал, нам скорее всего удалось бы дойти до Сэми живыми. Вероятно, они каким-то образом все это просчитали. – Всего двое парней. Каким образом? – с сомнением произнесла Фэй. – Это из-за меня, – прошептала Мерль. – Что?! – одновременно воскликнули Кондор и Фэй.