— Давай. — Помощь пришла быстрее, чем Чара догадалась о ней попросить. Шешель опустился на корточки, протягивая обе руки, за которые она охотно ухватилась. Втащив спутницу на чердак, следователь аккуратно прикрыл люк, пока Чарген, сипло дыша после пробежки, озиралась. Здесь оказалось на удивление не столь ужасно, как можно было ожидать от незапертого чердака в таком мрачном районе. Пахло тоже неприятно, но не так уж сногсшибательно: пылью и птицами. Где-то в окружающем сумраке копошились и курлыкали невидимые голуби, над головой барабанил дождь. Под ногами лежал толстый слой пыли и мусора, валялись обломки досок и какие-то совсем неопределимые под толщью грязи штуковины. Темноту перечеркивали подкосы и стойки, держащие крышу, тянулись вверх несколько каменных труб. Чара зябко поежилась, обхватила себя руками. По чердаку гулял сквозняк, а она как-то вдруг сообразила, что успела промокнуть по дороге. — На, держи. У тебя кровь на щеке. — Стеван достал из кармана слегка помятый, но, кажется, чистый платок. — А, это… — Она тяжело вздохнула, но платок, конечно, взяла, промокнула царапины. Очень хотелось взглянуть на ущерб, но где тут зеркало взять! — Крошка от кирпича. Шешель тем временем подошел к ближайшей трубе, зачем-то ощупал ее и окликнул спутницу: — Иди сюда, будем устраиваться. Пока Чарген пробиралась, куда велели, аккуратно переступая через бесформенные кучки хлама и изо всех сил стараясь не запнуться обо что-то в неудобных ботинках, следователь пинками раскидывал мусор вокруг, тщательно выбирая среди него обломки. Плотно слежавшаяся пыль не поднималась клубами, а прокатывалась низкими волнами. Чара в недоумении остановилась, не понимая, что происходит, а Стеван уже стащил добычу поближе к трубе, которую придирчиво осмотрел, выбирая сторону. Остановился на противоположной от люка, выложил обломки на кирпичную приступочку, окружавшую трубу; кажется, именно на этом предполагалось сидеть. Когда Шешель закончил и выпрямился, спутница подошла к нему ближе и выразительно повернулась пострадавшей стороной лица. — Очень плохо? — спросила напряженно. Он забрал платок, теплые твердые пальцы ухватили Чарген за подбородок, поворачивая лицо к свету. Обернув тканью палец, Стеван с очень сосредоточенным видом послюнявил платок, потер щеку Чарген — ну точно мамаша, оттирающая извозившегося отпрыска. Чара не удержалась от улыбки, но процедуру выдержала стойко и молча: было не очень-то приятно, потому что тер Шешель слишком старательно, но ему хотя бы было видно, где тереть. — Нет, ерунда, — в конце концов вынес он вердикт. — Мелкие ссадины, совсем неглубокие. Вид, конечно, тот еще, как будто тебя кошки драли, но уже даже не кровит. — А ты умеешь говорить комплименты, — снова улыбнулась она. — Кошки — недостаточно лирично? Ну, значит, слишком старательно нюхала букет роз… Хотя нет, я не представляю, как их нюхать надо, чтобы вот так, разве что долго пробираться к цели через куст. Или, что вероятнее, получить по морде букетом. Чара все-таки рассмеялась, а следователь невозмутимо убрал платок в карман. — Садись, — предложил он и подал пример. — Труба теплая, так гораздо лучше. Чарген посомневалась пару секунд, а потом с тяжелым вздохом все же плюнула на сохранность юбки и устроилась рядом, решительно поднырнув спутнику под локоть. — Да, точно, так еще лучше, — решил тот и, распахнув пиджак, обнял ее, укрыв полами. То есть попытался, но одежды на двоих явно не хватало, хотя и правда стало теплее. — Стей, что происходит? — пробормотала Чара, запрокинув голову, чтобы видеть лицо следователя. — Я уже совсем ничего не понимаю! — Ну сейчас мы тут прячемся. — Он затылком прислонился к трубе, взгляд медленно и бесцельно бродил по чердаку. — Я не так хорошо знаю город и этот район, чтобы суметь убежать, а обшаривать все дома они точно не станут. — А вообще? Чарген поймала себя на том, что до сих пор не могла рассмотреть лицо господина Сыщика внимательно. Во время случайных встреч соседей было неприлично совсем уж откровенно пялиться, за все время здесь было как-то не до того. Да и в покое оно пребывало исключительно редко, слишком живая мимика, так что вряд ли Чара узнала бы следователя на фотографии из паспорта. Сейчас вот момент для разглядывания оказался подходящим, но опять не складывалось — на чердаке не хватало света, да еще тень трубы мешала. Она только отметила, что, судя по форме носа, следователь когда-то его ломал. А еще снова подумала, что ей нравятся его глаза, но это было больше воспоминание, чем текущее наблюдение. Очень необычные. Выразительные, живые, но одновременно — неизменно стылые из-за слишком светлого и холодного цвета. А самое странное, что светлые ресницы и брови совсем не делали лицо белесым. Наверно, все из-за той же мимики. Если бы сказочные духи стихий существовали и лед мог бы предстать каким-то подвижным, текучим, но всегда холодным живым существом, то глаза господина Сыщика ассоциировались бы у Чарген именно с ним. Нечеловеческие глаза. Притягательные… — А вообще… — протянул Стеван, покосившись на Чару. Поймал ее внимательный, не читаемый в сумраке взгляд, усмехнулся. — И вообще тоже прячемся и убегаем ото всех сразу. Но я, если честно, понимаю ненамного больше твоего. Например, понятия не имею, кто убил Ралевича. И кому все-таки предназначался артефакт. — Может, он хотел расплатиться так со Смитом? — Скорее он хотел расплатиться со Смитом из предложенных за артефакт денег, и еще предстоит выяснить, за что именно расплатиться, — поморщился Шешель и расслабленно прикрыл глаза. — У меня не было информации о каких-либо делах Ралевича с этим типом, но это явно не связано с «Щитом». Артефакт точно забрали под заказ, в руки Ралевича материалы попали не случайно, и доводил образец он сознательно, а Смит, похоже, вообще не в курсе его существования. — Доводил? — Когда артефакт забрали, он был еще не готов, это абсолютно достоверная информация. Чарген молча уткнулась носом в шею следователя и тяжело вздохнула, выражая собственное отношение к происходящему. Но ощущение оказалось слишком приятным, и Чара вдохнула еще раз, медленней, смакуя запах и тепло, прислушиваясь к чувствам. Нет, она совершенно определенно хочет познакомиться с ним поближе! Как жаль, что место такое неудачное… — Стей, объясни мне хотя бы то, что ты сам понял. И что можно объяснить. От кого именно мы убегаем? И как все эти люди так легко нас находят?! — Ну смотри, давай разбираться по порядку. В отеле я явно спугнул своим появлением убийцу. Значит, он боялся с кем-то встретиться и, скорее всего, действовал на свой страх и риск, за ним не стоит какая-то большая сила. И об артефакте он наверняка не знал, потому что иначе прихватил бы с собой как минимум документы, их твой муж спрятать не успел. Потом те трое, кто в нас стрелял. Я бы предположил, что они как раз от заказчика артефакта или того, кто в курсе его существования, и они сразу начали палить в отеле, значит, ощущали собственную безнаказанность. Вероятнее всего, это люди одного из кланов. — Ну ладно, об этом мы уже говорили. А квартира? Все-таки вычислили ее или нас? — Если подумать, то я уверен, что вычислили именно ее, и это была стража. Пользуются ею давно, и меня предупреждали, что особой гарантии нет. Но это логично, никто не стал бы сливать мне надежную и крепкую агентурную сеть. — В каком смысле? — Я не работаю в Регидоне, информацией поделились… друзья. Я просил пару приличных вариантов, где можно перекантоваться и получить какую-то помощь — мне дали этого старика и еще несколько адресов. — То есть артефакт все-таки нельзя отследить? Сейчас, погоди, так неудобно, — решила она и завозилась. — У меня спина болит. — А как удобно? — кажется, совершенно искренне заинтересовался Шешель. — Вот так, — сообщила Чарген, невозмутимо усаживаясь перед следователем, который сидел, широко расставив ноги для опоры. Немного поерзала, устраиваясь, оправила юбку и откинулась ему на грудь, положив голову на плечо. Отпихивать сразу он не стал, застыл, растерянно подняв руки. — Все, теперь можно обнимать. И замерла, настороженно ожидая реакции. Если он сейчас возмутится и начнет ругаться, то, пожалуй… Не начал. Неопределенно хмыкнул, поправил пиджак и — обнял. Чара прислушалась к собственным ощущениям и удовлетворенно обнаружила, что такая вот близость приятно волнует и не вызывает никакого отторжения. — Ну так что там с артефактом? Почему ты думаешь, что дело не в нем? — невозмутимо вернулась она к прерванному разговору. Ну правда, не на грязном же чердаке к нему приставать! Это же не по делу, для удовольствия, а какое уж тут удовольствие, в такой грязи и на сквозняке… — С ним я погорячился спросонья, глупость сморозил, — усмехнулся он. Собственные мысли о ее поведении высказывать не стал, и Чару это вполне устраивало. — Вот этот фокус с мокрой тряпкой помогает только от дистанционного… погоди, а ты вообще что об артефактах-то знаешь? — Что они есть, — совершенно искренне призналась Чарген. — Ну и что они бывают разные по силе и цвету магии. И что есть специальные контейнеры для их хранения. — Это главное, — весело хмыкнул он. — А еще артефакты отличаются по дальности действия и фону. Чем дальше действие, тем сильнее фон. Собственно, вдали искать можно только артефакты с сильным фоном. Или парные, между которыми существует устойчивая связь, но от последнего никакой экран не поможет, и это заведомо не наш случай. Эти тряпки могут помочь только от дистанционного поиска по фону, но не обмануть ту арку, которая была на входе в дом Смита. — Выходит, мы так рисковали?.. — запоздало встревожилась Чарген. — Не выходит, — отмахнулся Шешель. — Говорю же, глупость сморозил. Если бы «Щит» фонил, вас с Ралевичем задержали бы еще в воздушном порту, там на такое очень нервно реагируют, мало ли какие помехи это может создать оборудованию. Так что давай, кстати, повязку снимем, неудобно небось. Рукой ее он занялся, не двигаясь с места, и это тоже оказалось приятно. Уютно. — Ты меня утешил. Ладно, с квартирой понятно, мы оказались не в то время и не в том месте. А как господин Смит нас нашел? — Это его район. Небось тот грабитель, с которым мы мирно пообщались, принес в клювике информацию, — отозвался Стеван. — В такой среде новости распространяются очень быстро, особенно когда это нужно кому-то большому и важному. На твои ноги трудно было не обратить внимания, так что он нами наверняка заинтересовался. Сразу не полез, но, скорее всего, проследил. Я, к стыду своему, об этом не подумал и не попытался сбросить хвост, за машиной-то погони не было. А как начали искать красивую блондинку — грабитель поспешил поделиться подозрениями, выслужиться. Дальше… Скорее всего, люди Смита собирались ждать у подъезда, но их опередила полиция. На рожон не полезли, но и уйти приказ не позволил, поэтому они поступили умнее: стали ждать там, откуда можно наблюдать за происходящим у дома и где мы непременно появились бы. Они же не могли знать, что полиция приехала, по сути, за нами. Место эти ребята выбрали очень грамотно, там в общем-то одна дорога к цивилизации, чуть дальше за домом тянется овраг и промзона. — Похоже на правду, — согласилась Чарген. — А дальше… Ну, со Смитом все тем более просто. Во-первых, его люди не убивали твоего мужа. И из тех соображений, которые я уже приводил, и просто потому, что ему это не надо было. А если бы сделал — то деньги его люди забрали бы сразу и не было бы никакой нужды ловить и допрашивать тебя. Во-вторых, те трое, которые явились в отель, тоже работали не на Смита, иначе бы он как минимум про них спросил. Больше того, он о них, похоже, и не знал вовсе. Ну и в-третьих, как я уже говорил, про артефакт он тоже явно не в курсе. — А кто на нас напал по дороге? — Полагаю, как раз те, кто искал «Щит». Вернее, искали они тебя, но наверняка из-за него. Как нашли… Кланы активно следят друг за другом, уж всяко несложно было заметить, что глава одного утром до рассвета принимал подозрительных гостей. К тому же наверняка кто-то из его людей постукивает соседям. Может, водитель, может, еще кто. А засада… Да тоже при желании нетрудно успеть. Не исключено, что сидели на нескольких основных улицах, вот и засекли. — Думаешь, нас тут не найдут? — Не должны. Они наверняка походят по улицам, поднимут осведомителей, так что наружу нам пока высовываться не стоит, но именно сейчас и именно здесь — не найдут. — И что теперь? — Что теперь — что? — Что мы теперь будем делать? Как добраться до воздушного порта, как попасть на дирижабль? Меня знают в лицо, тебя, наверное, теперь тоже… может, надо как-нибудь замаскироваться? Ну, например, одеждой поменяться… — Отличная идея! — расхохотался следователь. — Я в твоем платье буду смотреться сногсшибательно и очень незаметно. — Можно меня под мальчика загримировать, я отрежу волосы… — Цвета, чтобы такую, как ты, замаскировать под мальчика, нужна команда из пары гримеров, цех костюмеров и неделька тренировки под руководством профессионала — походка, речь и тому подобное. Или тебя и этому тоже в пансионе учили? — Нет, — вздохнула Чарген, мысленно показывая господину Сыщику язык. А то она всего этого не знает! А вот Цветана… — Я не думала, что это настолько сложно, в книжках обычно никаких проблем не возникает. — Так то в книжках! Опять же все от материала зависит. Не равняй какую-нибудь тонкую-звонкую девчонку с худенькой мальчишеской фигурой и твои формы. Меня в страшную тетку попроще, но все опять же упирается в отсутствие ресурсов. Пока мы будем искать одежду, моментально спалимся. — А если попросить помощи у кого-нибудь прямо в этом доме? У тебя есть местные деньги? Просто у меня только платка, которую Павле дал… Я вообще не знаю, работают они в Регидоне или нет! — Чара продолжила старательно усыплять бдительность мужчины, выдвигая заведомо неверные и в чем-то глупые предположения, вполне приличествующие юной неискушенной девушке. А то уж слишком сильно она в последнее время расслабилась. — Работать будет, но пользоваться ею не стоит, это очень легко отследить, а за нами еще и стража наверняка охотится. Деньги есть, но это не поможет. Ломиться в квартиры еще более рискованно, чем просто так выходить на улицу. Боги знают, на кого можно нарваться! — Но что делать?