В смысле, разовый лимит составит всё те же полагающиеся два люма, и мне теперь подвластны одно активное плетение и три пассивных. Но из-за недостаточной пропускной способности каналов откат у первого будет долгим, а вторые не успевая восполнять потери станут быстро выдыхаться. Вот только всё это ерунда! Потому что ещё три часа назад картина была куда безрадостней. А главное, на лицо положительная динамика, и каналы немного приблизились к соответствию объёму вместилища. Пусть всё ещё и в недостаточной мере, но провалиться мне на этом месте, если теперь мой потенциал не подрос с третьего ранга до четвёртого! Ну что тут сказать, передо мной открываются более чем заманчивые перспективы. Остаётся только один вопрос — а стоит ли мне делать свои успехи достоянием общественности? Не знаю, не знаю. С одной стороны, оно вроде как и не хочется выпячиваться. Но с другой, если я скрою изменившуюся ситуацию с даром, то меня ждёт гвардии Измайловский полк. И чёрт бы с ней с муштрой, уж как-нибудь выдержу, а там и нормально пристроюсь. Армия для меня материя известная и не безыинтересная. Но я ведь буду как на привязи, а у меня появилась возможность для быстрого развития дара. Уже через месяц можно будет объехать даже известные мне два места Силы, и при регулярном их посещении вместилище и каналы будут расти только в путь. Ну и зачем мне при таких раскладах армия? Скучная гражданская служба куда предпочтительней. М-да. Определяющее слово тут скучная. Не уверен, что не взвою. Мне вообще в последнее время всё сложнее усидеть на пятой точке. Хотя конечно открывающиеся перспективы буквально взывают к благоразумию. Надо думать. Глава 8 Когда я подошёл к постоялому двору, там уже вовсю суетился народ. Пара кучеров запрягали лошадей в почтовые кареты, направлявшиеся в противоположные направления. Их пассажиры находились неподалёку, уже оправились и готовы к посадке. Дворянин со своей сестрой проверяют подпруги у своих лошадей, сопровождающие их двое боевых холопов, ожидают когда господа будут готовы, ведя ленивую беседу. Так что когда я вышел из-за створки распахнутых ворот и вошёл во двор на меня никто не обратил внимания. Пройдя к крыльцу, поднялся на второй этаж к своей комнате, и только оказавшись перед дверью понял, что она заперта на задвижку. Впрочем, долго думать над тем, как попасть вовнутрь мне не пришлось. На моё счастье изнутри послышалось шуршание металла, стук ручки об ограничитель, после чего дверь распахнулась и передо мной предстал заспанный и всклокоченный Илья. Ну что сказать, сон под маковой настойкой здоровым не назовёшь. Вон и соображает туго. — Доброе утро, Пётр Анисимович. Я это… Я живо, — и вихляя задом поспешил к лестнице. Прижало видать, спасу нет. Впрочем, чему тут удивляться, если Илюха птаха ранняя, а тут припозднился и биологический будильник решил показать ему насколько он не прав. Проводив молочного брата понимающей ухмылкой, я прошёл в комнату, и начал собирать вещи. Когда Стукалов вернулся, я уже закончил со своим имуществом. — А как это ты вышел, а задвижка оказалась запертой? — удивился он. — Спасть надо меньше, ленивая задница, тогда спросонья не будет мерещиться всякая всячина, — хмыкнув покачал я головой. — Так ведь я сам открыл задвижку. — Уверен? — Да вроде… Или только подумал… — неуверенно промямлил тот. — Вещи собирай, и дуй вниз, позднее утро уже, а мы ещё не завтракали. Выехали примерно через час. Пока позавтракали, пока обиходили лошадей. К этому времени на постоялом дворе уже никого не было, все постояльцы благополучно разъехались. Что бывает далеко не всегда. Случается и отсутствие на станции свежих лошадей, а тогда приходится ждать. Если же попадёшь на несколько путников со спешными подорожными, то подобные ожидания могут затянуться и на несколько суток… — Дымок, держись позади, и будь готов. — Слушаюсь Шелест, — привычно подобрался молочный брат, как делал это всегда, при моём переходе на прозвище. Дело не в том, что мне не нравится этот лес, в стене которого терялась серая лента дороги. Подобный подход у нас ко всем попадающимся на пути лесам, перелескам и рощам. Всякий раз при их пересечении мы держимся настороже, чтобы встретить любую опасность, буде таковая случится. Именно поэтому я еду впереди, имея защиту «Панциря», а Дымок позади, так его шансы уцелеть увеличивались. До полной безопасности конечно далеко, но её вообще можно обрести лишь в гробу. Двигались мы в прежнем темпе, перемежая резвую рысь, с быстрым шагом. Снижать скорость я не видел смысла, так как дорога то и дело петляла по лесам, и если слишком уж осторожничать, то и путешествие изрядно затянется, чего категорически не хотелось. Я как раз перешёл на рысь и уже успел разогнаться, когда поперёк дороги вдруг натянулась верёвка. Всё случилось настолько быстро, что среагировать я не успел и почувствовал, как она не больно надавила на грудь, и меня попросту выбросило из седла. Удара о землю не случилось, ну так, словно завалился на постель. «Панцирь» сработал должным образом, и я не пострадал, даже ружьё не выронил. Разве только амулет потерял какую-то несущественную часть своего заряда. Грохнул нестройных залп шести фузей, и среди подлеска вспухло молочно-белые облачка, поплывшие вверх в полном безветрии. Впрочем, стрелки и не подумали стоять на месте, ринувшись к нам сквозь листву. Вскидывать оружие времени не было, как впрочем и подниматься, поэтому я выстрелил не целясь, прямо лёжа на спине. Мимо! Ружьё увесисто брыкнулось, отдачей его едва не вывернуло из рук. Поэтому, второй раз стрелять из такого положения я не рискнул, запрокинул ноги, приподнявшись на плечи, резко выбросил ноги, увлекая за ними и тело. Мгновение и я на ногах. До ближайшего нападающего с саблей в руке не больше пяти шагов. Я только и того, что успел довернуть ствол направляя его на противника, и нажать на спуск. Снова выстрелил не целясь от пояса, но на этот раз ноги набегавшего на меня противника заплелись и он рухнул на землю проехавшись по прошлогодней листве прямо к моим ногам. Прогрохотали выстрелы Дымка. Краем глаза я заметил, что успел соскочить на землю, и не пострадал. Отстрелялся резво, но в отличии от меня бил с колена, а потому оба выстрела оказались результативными. Отбросил ружьё, и потянул пистолеты. Я так же схватился за короткоствол, но в этот момент в меня влетело «Ледяное копьё». Оно тут же истаяло, осыпавшись голубоватыми всполохами. Ого! А вот теперь я лишился практически десятой части заряда амулета! Не хило так он меня приложил. Похоже вложился в плетение от души. Вот как-то сомнительно, что это сильный одарённый. Оба заряда из пистолета в правой руке я израсходовал в очередного нападающего, уже сблизившегося со мной вплотную. Его сабля сейчас представляла куда большую угрозу, чем плетения его хозяина или атамана, бог весть, кто это на меня напал. Первая пуля прошла мимо, и только вторая попала ему в грудь. Пистолет в левой руке так же изрыгнул пламя и смертоносный свинец, но одарённый, как мне показалось, с лёгкостью разминулся со стреловидной пулей. Вторая так же не нашла цель. В то время как у Дымка дела шли чуть лучше. Во всяком случае израсходовав оставшиеся заряды, он сумел свалить очередного разбойника, и схватиться с оставшимся в рукопашной. Мой противник так же не оставался в стороне, сближаясь со мной, со шпагой наперевес. Я бросил в него разряженные пистолеты, сумев ненадолго отвлечь. Этого времени мне достало, чтобы выхватить клинок, и встретить первый выпад будучи уже во всеоружии. М-да. Вообще-то, как выяснилось всего лишь со шпагой в руке, благодаря чему мне едва-едва удалось отбить первую атаку. А дальше неизвестный начал меня давить, причём так, что я с трудом отбивался, да и то благодаря постоянному отступлению. Вот только глухая оборона до добра не доведёт, а перейти в контратаку не было никакой возможности. — И что у нас за амулет, милостивый государь? Один карат? Больше? — чуть сбавив напор с издёвкой заговорил нападающий. — Я думал поживиться отличным оружием, хорошими лошадьми и кошельком, но похоже мне улыбнулась удача. — Уверен, что потянешь? — сам удивляясь своему спокойствию спросил я. — Полагаете, что этого не случится? — в свою очередь злорадно спросил он. После чего последовала стремительная атака, и мне едва удалось разминуться со смертоносным жалом, скользнувшим у самого основания шеи. Обоюдоострый клинок взрезал ворот моего кафтана, и добрался-таки до тела, хотя лёгкий порез раной и не зазвать, тем не менее тревожный звоночек. — Ого. А «Кольчуги» у вас нет, милостивый государь. Непредусмотрительно с вашей стороны. Вообще-то кольчуга есть, но она стальная, и в виде майки. Чего достаточно для защиты от ножа и скользящих ударов шпаги, но клинок прошёл в стороне. А на плетение я пока ещё рангом не вышел, для его активации необходим как минимум третий. От этой мысли пролетевшей в голове словно пуля, я попросту отмахнулся. Если я срочно не изменю рисунок боя и не воспользуюсь своими сильными сторонами, он меня раскатает. Причём скорее рано, чем поздно. Нет, я не забыл уроков матушки и Эльвиры Анатольевны. Преподанные ими уроки сидели во мне на уровне рефлексов, у меня была достаточно богатая практика, пусть и тренировочных боёв. Но мне банально не доставало скорости и реакции. Иными словами сказывалось преимущество противника в плетениях «Ловкости» и «Быстроты». Он даже пущенные в дело два метательных ножа походя отбил ладонью. Я перекинул шпагу в левую руку, на что неизвестный лишь злорадно усмехнулся, и ринулся в атаку не меняя стойку. То, что я в равной степени владею обеими руками, а левша считается неудобным противником, мне ничуть не помогло. Он с лёгкостью проломил мою защиту, и не отскочи я в очередной раз, непременно нанизал бы как бабочку. А вообще, у меня сложилось такое впечатление, что этот разбойник со мной просто играл. Когда нападавший начал свою очередную атаку, я по его виду понял, что она будет последней. Надоело ему забавляться, и он решил поставить в этом деле точку. Поэтому одновременно с началом его движения я оттолкнулся и бросившись ногами вперёд, влетел в него, сделав ножницы. К подобному он оказался не готов, а потому и среагировать не успел. Заминка длилась всего лишь мгновение, но мне этого хватило, чтобы завалить его на спину. По идее в этом случае нужно брать его свободную ногу в распор, а вторую фиксировать на болевой. Вот только тут не ринг, а я не боец ММА, поэтому без затей врезал ему пяткой по причинному месту. Хорошо так прилетело, качественно. Бедолага задохнулся от пронзившей его боли. Я же не стал проверять, насколько быстро он сумеет задействовать плетение «Лекарь». Отпустив его ногу, я извернулся и нависнув над ним от души врезал по челюсти. Потом прибегнул к излюбленному приёму и достал его в горло, а когда он захрипел, сумел переместиться ему за спину, перехватить сгибом локтя за шею и резко дёрнуть довернув корпус. Всё же плетения работают, это факт. Сильно сомневаюсь, что в прежние времена, несмотря на режим аватара, и уж тем паче в моём родном мире, мне удалось бы с такой лёгкостью провернуть что-либо подобное. Но вот здесь получилось без особого труда, а влажный хруст позвонков и разом обмякшее тело, яркое тому подтверждение. Вскочив на ноги я подхватил шпагу в левую руку, и выхватил очередной метательный нож правой. Но Дымку моя помощь уже не требовалась, он как раз отсёк своему противнику правую руку и обратным махом перерубил горло. М-да. А кровищи-то, кровищи! Чисто мясник. Хорошо хоть сам успел отскочить в сторону, и его не залило. — Дымок, проверь остальных. Только учти, мне нужен хоть один, с кем я мог бы поговорить. — Понял, Шелест. Я убрал шпагу, и вооружился вторым метательным ножом, в готовности прикрыть молочного брата, ну или всё же напарника. Ещё трое боевых холопов, для разбойников с большой дороги слишком уж добротно одеты, оказались мертвы. Один уже доходил, схлопотав пулю в грудь. А вот раненый в плечо, вполне годился для разговора. Разве только для начала его придётся привести в чувство. Здешняя пистолетная пуля, посерьёзней макаровской будет, и если прилетит в упор, то гарантированный болевой шок. — Сначала свяжи его, потом наложи повязку, — приказал я Дымку, продолжая страховать. Тот выполнил приказ без лишних разговоров. Управился довольно быстро, благо уроки отца не прошли даром. Дядька Ефим гонял нас крепко. В смысле Илюху, потому как я схватывал всё на лету, и в особых наставлениях не нуждался. — Пока буду беседовать с этим заряди оружие, собери коней и трофеи, — приказал я. Дымок молча кивнул, и пошёл выполнять приказ. Что именно ожидает пленника он прекрасно понимал, и не выказал по этому поводу никаких чувств. Жалеть его он не собирался, но и азарта в его взгляде я не увидел. Как и говаривал Стукалов-старший — терзать человека мерзко, и чтобы делать такое, должна быть причина. У меня она была. Всё говорит о том, что это просто разбойное нападение. Вот только полной уверенности в этом у меня нет. Поэтому не мешало бы убедиться. А то вдруг подсыл того самого незримого врага решил просто совместить полезное с приятным. Отчего бы и нет, коль скоро подвернулась такая возможность. Прежде чем начать работать с пленником, я вдруг почувствовал, как меня что-то кольнуло в живот под исподней рубахой. В недоумении я приложил к этому месту руку, но через довольно толстое сукно кафтана ничего не почувствовал. Зато благодаря дару понял, что это мой амулет. Вот только, что он делает на животе, если должен находиться на груди? Стоп. А ведь точно. Тот удар шпагой, который едва меня оцарапал. Похоже клинок тогда взрезал ремешок, и амулет постепенно сполз вниз. Иного объяснения у меня нет. Но это что же получается, я вот так, по-глупому могу лишиться такого дорогого актива? Причём речь даже не о деньгах, а об аккумуляторе Силы. Ладно. С этим я ещё разберусь, а сейчас не мешало бы привести пленника в чувство. И у меня имелась такая возможность, хотя у первого ранга «Лекарь» и так себе, это если мягко сказать. Ну там остановить кровотечение у ссадины или царапины, самую малость притупить боль. Слишком уж незначительный заряд в один люм. Я обождал целых семь секунд пока плетение вберёт в себя из вместилища всего лишь один люм. Причём это ещё хороший результат, потому что не поработай поток Силы над моими каналами, и ждать пришлось бы все десять. И это при том, что среднестатистический одарённый первого ранга черпает силу из вместилища со средней скоростью один люм в секунду, а по мере роста дара это время сокращается, правда и объём заряда необходимого для плетений так же растёт. И такой момент. Эффективность одного люма «Лекаря» затраченного перворанговым одарённым, никак не равна плетению с тем же зарядом у высокорангового. Так что, с третьего раза мне едва удалось обезболить рану, о том же, чтобы остановить кровотечение не могло быть и речи. С этим предстояло справляться давящей повязке, наложенной Дымком. Зато, вместо плещущейся в глазах всепоглощающей боли, у раненого появилась во взгляде осмысленность. Вполне достаточно для того, чтобы причинить ему новую боль, которая наложится на старые дрожжи. Может получится управиться быстрее? А то ведь мне не больно-то нравится тыкать железом пленника… — Лошадей нашёл? — спросил я, подошедшего Дымка, стоя над трупом. — Сыскал. Дело-то не хитрое, — подтвердил молочный брат, задумчиво глядя на убитого. — Спрашивай, — разрешил я. — А к чему порешил-то? Ить напали на нас, мы в своём праве. И в том, что побили их, и в том, что тиранил его. В разбойную избу надо было бы свезти, а там и трофеи взятые с них все наши. — Это местный помещик, Белоглазов, и его боевые холопы. Так-то по спискам крепостные, а на деле он их обучил воинскому делу, и промышлял на большой дороге.