* * * — Они возвращаются. Но без дяди. В лодке что-то есть. Корабль уплывает. Но... кто это разговаривает с дядей? Одежда на нём хорошая, но нельзя судить по костюму. Вряд ли это испанец. Тогда кто же? Неужели это Питер? Арабелла решила продолжать наблюдение. Тут Бонни вспомнила, что они допустили непростительную оплошность: не позавтракали. Поэтому всё внимание служанки сосредоточилось на теме еды. — Не могла бы госпожа разжечь костерок, чтобы нам поджарить эти колбаски, а не есть их сырыми? Девушка отвлекалась. — А дрова не сырые? Дыма не будет? — Сухонькие, госпожа. — Тогда можно. — Арабелла занесла ладонь над сучьями, и те вспыхнули. Девушка снова посмотрела в подзорную трубу. — Уплывают... Какая жалость! А я так и не поняла, что случилось! Эх, если бы мне подали знак... Она наблюдала за уходящим кораблём. Ожидание показалось вечностью. Чем дальше уходил фрегат, тем больше возрастало отчаяние в её душе. Арабелла теряла надежду. И вот, когда корабль уже почти вышел из бухты, с правого борта блеснуло в лучах солнца что-то длинное и прозрачное. Это длинное и прозрачное втянулось в море. — Вода! Магия воды! Это точно Питер! Я знала, я знала! — Арабелла начала приписывать от радости, но тут же помрачнела. — Он же должен был увидеть меня, когда я применила магию. Почему он не взял меня с собой? Он... бросил меня! Даже не попрощавшись! Зачем, зачем нужно было так поступить? На глазах у девушки заблестели слёзы. — Хотите колбаску, госпожа? Внезапно Арабелла издала дикий крик, топнула ногой и послала в небо с размаху два огненных потока. Они горели несколько секунд, прежде чем девушка опустила руки. — Да, хочу, я голодна как сотня драконов! — "госпожа" чуть ли не выхватила из рук служанки кусок хлеба с положенными на нём куском твёрдого сыра и жареной колбаской и жадно откусила чуть ли не четверть. — Сделать чаю, госпожа? — спросила Бонни. — Обяфателфно! — ответила Арабелла жуя, что было чуть ли не верхом неприличия. Но кому дело до манер, когда шанс снова увидеться с другом тает как кусок масла на раскалённой сковороде! — Мне, конефно, тофе стфоило датьф о фебе знафть, но он рефыл фбефать пфервым! — рассудила вслух Арабелла. — Мы долфны его дофнать! — Догнать? — Бонни настолько преисполнилась в своём познании, что научилась понимать свою госпожу чуть ли не с полузвука. — Но как же мы это сделаем, госпожа? Ведь корабль такой большой и уплыл так далеко, что его почти и не видно! Арабелла наконец-то доела бутерброд. — Мы будем гораздо быстрее. Только одна вещь меня смущает: зачем дядя остался на борту? — Не знаю, госпожа. Вот ваш чай. — Благодарю. Не пойдёт и пяти минут, как мы отчалим. Рыбацкая лодка в китайском стиле, похожая на джонку, скользнула из зарослей. Плотный парус из бамбуковых циновок в форме неправильной трапеции, который можно было сворачивать наподобие жалюзи, поймал лёгкий бриз. Бонни стала править, Арабелла же встала позади неё на кормовую перекладину. — Что ж, мы их мылили, ничего загореться не должно... Она полуприсела на правую ногу и вытянула руку вперёд. Поток пламени ударил в парус, лодка дёрнулась вперёд и обе девушки чуть не упали. — Так... — выдохнула Арабелла. — А если назад попробовать? Она развернулась, снова встала так, чтобы лучше опираться ногами, и пустил огненный поток назад. Эффект был меньший, потому что лодка была нагружена и в ней сидело два человека. — Значит, будем молиться великим духам, чтобы наш парус не сгорел. Хотя у нас и есть запасной. Придётся идти ближе к западному берегу, чтобы нас не сильно замечали. Пока сияет солнце, у меня есть силы. Так они и пошли: Бонни правила, Арабелла двигала. Достаточно большая скорость девушкам надежду, что они сумеют уйти без приключений. После ухода фрегата и возвращения двух офицеров люди вернулись к своим делам, а милиция занялась испанцами. Город находился в достаточно жалком состоянии, нужно было менять сгоревшие брёвна, чинить крыши, навести порядок на улицах, отпеть убитых. Радости от того, что испанцев пленили, а часть выкупа была возвращена, было немного. Кто-то, однако, заметил, что полковник Бишоп решил сдать норматив по плаванию, так что к нему отправились люди, в том числе и слуги-негры. Поскольку невольный спортсмен грёб к восточному мысу, на противоположный берег никто не смотрел. Мокрый полковник вытирался полотенцем и поносил Питера, а заодно и всю его родню, самыми грязными словами. Он, правда, немного опоздал, когда предложил им всем сдохнуть. — Все, абсолютно все мерзавцы сбежали! Моя плантация понесёт убытки! Ах, будь я проклят! Надеюсь, что у Арабеллы хватит мозгов придумать, как нам теперь выкручиваться. Тут он заметил странную лодку, которая стремительно неслась в открытое море. — Кто это там, чёрт побери? Дайте же мне подзорную трубу! К счастью, Бонни заметила фигуру нелюбимого хозяина раньше. — Беда, госпожа! Это ваш дядя! Прячьтесь быстрее! Я останусь! Арабелла спорить не стала и залезла под перекладину. Бишоп увидел только одну из своих негритянок. — Клянусь дьяволом, это Бонни, сволочь этакая! И она сбежала от меня! Эй, кто-нибудь, пристрелите её к чёрту! Один офицер поднял мушкет, выстрелил, но потом махнул рукой. — Далеко, сэр. Полковник топал ногой и ругался до тех пор, пока лодка не вышла из бухты. Едва его толстая фигура скрылась, Бонни помогла Арабелле вылезти. — С вашим дядей всё в порядке, госпожа. — Рада за него, — проворчала Арабелла, возвращаясь на место. — Мы должны нагнать корабль до темноты, иначе потеряем его навсегда. Пламя снова ударило в парус, и они понеслись вслед за фрегатом. * * * Фрегат, пусть и управляемый малочисленной и не слишком умелой командой, шёл довольно быстро на всех парусах. Пока что у него была только одно направление — вперёд по ветру, подальше от Барбадоса. Прощай, остров мучений! Да здравствует свобода! Да здравствует Питер Блад, маг воды, врач и капитан! Какая разница, куда им плыть, если они плывут с ним? Питер стоял на полуюте, смотрел вдаль, но глаза его ничего не видели. Он думал, и думы эти были не очень весёлые. Как быть? Что делать? Не совершили ли они где-нибудь ошибку? Жива ли Арабелла? А ведь последний раз он видел её уже сутки назад. Как же так вышло, что Блад не заметил огонь Арабеллы, в то время как его команда имела возможность наблюдать неоднозначную сцену возле зарослей? А дело было вот в чём: на утренней заре, когда Питер в пятый раз споткнулся на ровном месте, Хагторп и Волверстон, быстро придя к единогласному решению, взяли шатающегося от усталости, но очень упрямого капитана под белы рученьки и отвели его капитанскую каюту, где и уложили на койку, довольно роскошную, между прочим. Блад, который не спал и в предыдущую ночь, был в заботах почти весь день и потратил большое количество сил на магию воды и установление порядка, заснул, едва принял горизонтальное положение. Полнолуние истекло, силы кончились. Однако команда, который он несколько раз объяснил, что делать, сумела справиться без командования, очень гордая собой. Хагторп растолкал Блада за несколько минут до прибытия Бишопа. Но недаром Питер проработал врачом: приводить себя в рабочее состояние он умел очень быстро. Поскольку только он один знал о способностях Арабеллы, а команде ничего не было известно, то знак её присутствия не был отмечен как что-то касающееся их. Хотя, разумеется, все знали, что она существует и неоднократно разговаривала с Питером. Блад был слишком занят размышлениями, чтобы внимательно разглядывать очертания скрывающегося из виду острова и искать там лодку с четырёхугольным парусом, а Арабелле было недосуг доставать подзорную трубу. Так они смотрели в сторону друг друга и никого не видели. Но оба сказали "Прощай". Барбадос осветился солнечными лучами и окончательно пропал из виду. Вокруг было только зелёное из-за освещения море. Свободная, непокорная, игривая стихия. Которой ничего не стоило в одной из своих забав сгубить чью-то жизнь, а в большом гневе — пощадить. Теперь у неё было две новых игрушки. А вот сказочке конец, кто дослушал — молодец, просто дальше работать нет ни сил, ни желания, ни фидбека)))))))