— Что? — я снова убрал её пальцы, сжал в ладонях. — Три дня, дорогой. Надеюсь, ты подготовишь мою комнату, что рядом с лестницей? Я напрягся, понимая, что сейчас в этой комнате живёт Скай. — У меня есть много других, не менее комфортных. И… — Нет, хочу ту, что принадлежит мне! Неужели ты и комнату у меня отнимешь? Не можешь уступить даже в этом? Она ловко расставила ловушку, а я попался, как настоящий кретин. — Могу предложить тебе свою. Не хочешь? — В твоей башне тоскливо. Хоть я и признательна, но не стоит так стараться. Просто прикажи вурхийцу прибраться в той комнате. — Маршал, — позвал я. — Перенеси вещи Лиирты в её комнату. Вурх вытаращил на меня глаза и растерялся. Замер, даже не сразу ответил. Отвёл взгляд, застав нас в неловком положении. Стыдно не было, но и приятного мало. — А как же?.. — замялся он, смотря в пол. — А что же мне делать с?.. — Предоставь это мне, — коротко сказал я. — Ну, видишь, как удачно всё получается, — Лиирта откинула свои локоны и оставила на моей щеке поцелуй, а потом лизнула. — Я не прочь немного поразвлечься, что скажешь? — Сейчас не лучшее время. — Тогда вернусь через пару часов. Не скучай, любимый. Она покинула кабинет, а я вскочил с кресла и метнулся в комнату Скай. Остановился в нерешительности. Что говорить? Внемлет ли она моим словам и оправданиям? Как же сложно с женщинами! — Она ужинает, — сказал Маршал, глядя на меня с осуждением. — Да, да! Но Лиирта не оставила мне выбора. Всего на три дня! — Уверен, господин знает, что делает. Я перелетел в гостиную. Скай сидела за барной стойкой и беседовала с Велиалом. Демон стоял рядом, курил травку и пил виски, но уже из бокала. Небесная нахмурилась, когда увидела меня, на мгновение замерла в тяжёлом, мучительном вздохе. Потом опустила глаза, поджала губы и поковыряла вилкой по тарелке. Я остановился напротив неё, не зная, с чего начать разговор. — Выпьешь? — Велиал протянул мне бокал вина и как — то странно посмотрел, покрутив пальцем возле моего лица. Потом махнул рукой и затянулся. — Это твоё или моё? — спросил я. — Без понятия. Сделал глоток, понимая, что это моё вино и зная, что теперь уже не отвертеться. — Ну, кажется, мне пора, — демон взял бутылку виски в одну руку, бокал в другую и зажал губами травку. — Adios amigos. И, Рафаэль, ты бы умылся, что ли. Зря я не прислушался к словам брата. Всё летело в тартарары. — Лиирта согласилась уступить при условии, что я уговорю Михаила быть её парой. Тишина. — Однако три дня ей придётся пожить в замке, пока я не улажу формальности с братом. Молчание. — Скажи хоть слово. — Ты отдал мою комнату ей. Что тут ещё сказать? Я прикрыл глаза. — Когда она останавливалась в замке, всегда жила там. Изначально это её комната. — А ты всех своих любовниц селишь в ней? Или так совпало? Я словно почувствовал удар плетью по лицу. Что она вообще несёт?! А самое мерзкое — её слова недалеки от реальности, ведь я и правда селил всех в эту комнату. Почти всех. И страшно, и обидно, что смертная раскусила меня на раз — два. — Небесная, я выбрал её, чтобы ты была рядом, — признался. — И прекрасно знаешь, что ни одну из них я не любил. Так в чём проблема? Или ты думала, что, прожив триады вечности, я не имел партнёрш? Сидел в гордом одиночестве? Зачем я это сказал? Сам не понял, как слова слетели с языка. — Выдели для меня комнату на первом этаже рядом с гостиной, пожалуйста. Мне нечего делать наверху и смысла нет туда ходить. Чаще всего я провожу время внизу, и подниматься на третий этаж больше не планирую, — доедая пасту, безэмоционально сказала она и добавила. — И избавь меня от рассказов про своих бывших и будущих. Не хочу знать и слышать. Меня это не касается. — Если это то, чего ты хочешь. — Ты её целовал? — подняв глаза, она посмотрела на меня. Не дала ответить, протянула руку и провела большим пальцем по губам. Я думал, что лёд оттаял, но в следующую секунду получил клинок в сердце: — Красивая помада. Яркий цвет — алый, наливной, — она провела рукой по манжету белого платья, оставляя красный след в тон губам Лиирты. — Давай я избавлю тебя от оправданий и скажу всё сама. Уверена, что ты подвергся насилию и не хотел целовать её, но она заставила, да? Бедный архангел! Тяжело было пережить такой стресс? Наверное, травма останется на всю жизнь? — Она бросила салфетку на стол. Встала и добила: — А ты неплохо устроился, Рафаэль. С одной повеселился, не успел домой вернуться — вторая набросилась. А ты и рад стараться. Только не останавливайся на достигнутом — про вельду не забывай. Говорят, Бог любит троицу. Думаю, тебе это по силам. Никто никогда не разговаривал со мной в таком тоне. Ни разу. В тот момент я не нашёлся, что ответить, и словно остолбенел. Дерзкая смертная! Бесстрашная и потрясающая. Колючая и красивая в этой ярости и ревности. — Ты злишься, понимаю, но не говори того, о чём будешь жалеть. Скай обернулась, и я не увидел в её глазах сожаления. Только боль и разочарование. Она взяла посуду и понесла на кухню. Я пошёл за ней. Стоял рядом, пока она яростно намыливала губку и включала воду. Мы молчали. — Да к огру всё! Я развернул смертную к себе и впился в губы яростно, властно, неистово целуя. Заполняя её собой. Она пыталась вырваться, ругалась, кричала, била меня, а потом вцепилась в мои плечи и ответила, целуя меня с собственническим гневом, злостью, вкладывая всю боль и обиду. Я подхватил девушку под ягодицы и поднял, нуждаясь в ней. Отчаянно желая её, наслаждаясь вкусом губ, слизывая солёные капли слёз с раскрасневшихся щёк. Небесная стянула с меня рубашку, лаская жёстко, царапая спину, чередуя поцелуи с болью и пробуждая всполохи искр изнутри. И я поплыл от её прикосновений, ощущая нарастающее напряжение и вулканический жар, зарождающийся с немыслимой силой. В те мгновения я обожал её руки, пальцы, ногти, позволял ей оставлять следы на своём теле. Да что там — хотел, чтобы оставила, и слетал с катушек, ловя губами её томные стоны. Зарычал, касаясь её тела, сжимая упругие ягодицы, притискивая сильнее к себе. Красивая, боже, какая она красивая! Нежная и страстная. Не выдержал, уложил её на кухонный стол, разорвал верх платья, наслаждаясь кружевным бельём и розовыми горошинами, выпирающими из — под лифа. Засмотрелся. В Терре, однако, научились создавать затейливые одежды для женщин, не то что раньше. Стащил эти тряпки и принялся вылизывать её груди, слушая стоны и ощущая на себе требовательные пальцы и ногти, скользящие по плечам. Пробрался ладонями под подол платья, коснулся внутренней стороны её бедра, погладил бархатную кожу. И увидел разливающееся в глазах Скай желание. Откровенное и притягательное. Вздох восхищения вырвался непроизвольно. Как же сексуально она краснеет и облизывается! Я снова лизнул её губы и поймал сладкий стон. Провёл ладонью выше, едва касаясь ног. — Рафаэль, я тут забыл, что… — Велиал появился на кухне внезапно, прерывая нас и, возможно, спасая. Скай вскрикнула, одной рукой пытаясь прикрыться, а второй кидая в демона столовые приборы. Я закрыл девушку собой. — Что я вижу! — тёмный захохотал. — Нечего стесняться, смертная. Думаешь, я голых баб не видел? — Уверена, что и не раз, — хрипло и недовольно ответила моя фурия. — И не только баб, — кивнул демон, а я попытался скрыть отвращение. — Чего тебе? — поинтересовался со стоном сожаления. Но и облегчения. Я боялся, что сорвусь. — Да уже и не помню… А вы продолжайте, продолжайте, — братец издевался, махая руками и показывая похабные жесты. — Мне уйти? А то я бы остался, посмотрел. — Проваливай! — замахнулся, прогоняя демона. Велиал подмигнул и исчез. А я обернулся к Скай. Она прижимала к груди разорванное платье и отводила взгляд. Я взял её за подбородок, побуждая повернуться ко мне. Посмотрел в глаза, нежно целуя в губы. — Я не отпущу тебя. Ни за что. Лиирта ничего не значит. Никогда не значила. А уж тем более Роксана, — она надула губы и хотела отвернуться, но я не позволил. — Смотри на меня, Скай. Хочу видеть твои глаза. Всегда. Дай мне три дня. — Не разрешай ей больше целовать тебя, — хмуро и с обидой в голосе буркнула моя земляника. — Только ты, — я кивнул и поцеловал её глазки, носик, покрыл поцелуями лицо, скулы, нежно захватил губы, целуя медленно, растягивая момент удовольствия и наслаждаясь сладостью и нежностью, осознавая, насколько она хрупкая и чувственная. Очаровательная, сладкая и ревнивая. Улыбнулся, прижал её к себе. Потом поднял свою рубашку с пола и отдал ей. — Кажется, платье утеряно безвозвратно, — констатировал со вздохом. Она впервые за весь вечер засмеялась, благодарно принимая рубашку из моих рук. — Где мне сегодня спать? — поинтересовалась тихо. — Останься со мной.