На очередную встречу с Джеффом со мной неожиданно напросилась Инга. Дома мы старались не говорить лишний раз о рабочих делах, хотя, конечно, получалось это так себе, но тут майор Лаврова что-то совсем уперлась и сказала, что нечего устраивать за ужином рабочие совещания, так что пришлось немного изменить планы и собраться втроем в моем кабинете в министерстве обороны. Джефф ухмылялся и молчал, поглядывая на Ингу, а моя жена, строя из себя младшую по званию, тоже разговор начинать не торопилась. Я неплохо знал этих хитрых жучил, и сразу перешел к делу. – Колитесь, господа и дамы, чем вы хотите нагрузить мой несчастный мозг в очередной раз? – Да, в общем, ничего экстраординарного, – уклончиво начал полковник, но Инга его перебила. – Игорь, умники профессора Штейна смогли, наконец, разобрался с роботами Роя. – Ну, не совсем сами смогли, и не то чтобы до конца разобрались…, – поправил Ингу Джефф, – имперцы помогли немного, но в целом… – Так, – пресек я словесный сумбур, – вот с этого места, пожалуйста, четко, ясно и без лишнего словоблудия. Что удалось сделать? – Удалось главное – активировать эти машины, – собравшись с мыслями, ответил Джефф. – Основная проблема заключалась в энергетической установке. Она работает на каких-то странных принципах. Мы с этим разобраться не смогли, а люди Штейна и спецы из Империи долго ломали головы, но в итоге пришли к тому, что там использовалось в качестве топлива вещество, которого в нашем мире просто нет или мы о нем пока ничего не знаем. Но последнее вряд ли. Имперцы утверждают, что этот элемент или вещество не может у нас существовать дольше нескольких микросекунд. Видимо, поэтому все оборудование на том астероиде и было полностью лишено энергии. – И как вы вышли из положения? – Аккуратно демонтировали всю топливную систему и, практически, методом научного тыка подобрали параметры для питания механизмов, и зарядки накопителей. Задачка оказалась весьма нетривиальной. Несколько экземпляров мы в итоге безнадежно испортили. – Ну, зато теперь вы полностью контролируете эти машины, я прав? – Если бы! Эти аппараты беспилотные. Там нет кабины, а вся система управления – сплошной темный лес. Как только нам удалось активировать одного из них, он тут же попытался открыть огонь из всего бортового оружия, явно восприняв нас, как врагов. Ну, мы, естественно, к такому повороту подготовились заранее, так что никто не пострадал. Но агрессивность у этих роботов просто зашкаливает. Не думаю, что нам удастся их как-то использовать в своих целях. – Но вы ведь не зря пришли ко мне в таком составе, – усмехнулся я, – значит, какие-то идеи у вас имеются. Излагайте уже, нечего тянуть. – Дело в их пушках, Игорь, в легких плазменных орудиях, – опередила Инга начавшего было отвечать Джеффа. – Это просто гениальные устройства, то есть, не во всем гениальные, но в некоторых моментах просто непревзойденные. – А конкретнее? – Тут странное дело, командир, – опять замялся Джефф, – такое ощущение, что эти пушки, да и в целом самих роботов Роя проектировали не люди. – Ну, это понятно, – усмехнулся я, – люди бы такое делать не стали. – Не в том дело, – покачал головой Джефф, – я имел в виду, что проектировали их вообще не разумные существа, а, скорее, искусственный интеллект. Тут сложно все, но я сейчас попытаюсь объяснить. Вот представьте себе, что мы выстроили технологический цикл по производству, к примеру, наших беспилотных «Варанов» и довели его автоматизацию до такого уровня, что вмешательство людей уже практически не требуется. Беспилотные диггеры ведут добычу сырья в поясах астероидов, автоматические горно-обогатительные, химические и металлургические заводы производят металл, керамику, полимеры, и все другие необходимые исходники, роботизированные поточные линии сами собирают боевые машины, и, что особенно важно, вычислители заводов сами же получают и обрабатывают данные с полей сражений, анализируя какие части и механизмы наиболее уязвимы, и какие изменения нужно внести в их конструкцию для повышения надежности и боевой живучести готовой продукции. – Ну, представить такое можно, – согласился я, – но, насколько я знаю, ни у нас, ни даже в Империи до такой степени автоматизации технологии пока не добрались. – Это только вступление, командир. Дальше будет веселее. Даже при таком уровне автоматизации производства пригляд со стороны людей или других разумных существ все равно необходим, чтобы корректировать направления совершенствования военной техники, исходя из реальных потребностей и перспектив ее применения. Ну, чтобы ресурсы тратились на совершенствование не всего подряд, а только того, что в данный момент наиболее актуально. И вот теперь представим себе такую картину: идет война, весь этот отлаженный производственный механизм работает, как часы, но вдруг что-то происходит, и разумные существа, корректирующие работу искусственного интеллекта, разом куда-то исчезают. Я не знаю, что у них там произошло, да это сейчас, наверное, не так уж и важно, но, допустим, что все разумные вдруг куда-то делись, а война продолжается, но ведут ее уже только машины. И эти машины продолжают совершенствоваться, подстраиваясь под новые условия и появляющееся на полях сражений новое оружие врага. Куда может завести такая техноэволюция? – Непредсказуемо, – чуть подумав ответил я, – но думаю, что в итоге война будет проиграна полностью роботизированной стороной. Сочетание живого разума с искусственным интеллектом неизбежно победит просто искусственный интеллект. Хотя, конечно, многое зависит от того, с кем они воевали. – В их реальной истории машины, похоже, победили. А может быть, разумные исчезли сразу с обеих сторон, что мне лично кажется наиболее вероятным. Но суть не в этом. Главное, что после исчезновения своих хозяев техника еще многие годы, а может и столетия продолжала эволюционировать самостоятельно. В результате в развитии военных технологий произошли огромные перекосы. Искусственный интеллект не в состоянии изобрести что-то принципиально новое. Фундаментальные исследования ему не по зубам. Например, если на момент исчезновения живых хозяев не существовало технологии транспортных колец, то искусственный интеллект ее и не изобретет. Но если у него уже есть плазменная пушка, то он будет ее доводить до совершенства, используя уже известные ему физические принципы и инженерно-конструкторские приемы. Причем делать он это будет с бесконечным упорством и в итоге вылижет технологию производства и саму конструкцию пушки до нереального совершенства. Собственно, так оно и произошло. Те орудия, которые сейчас установлены на роботах Роя, заметно слабее имперских изделий аналогичного назначения, но только за счет того, что в имперских пушках используются физические принципы, до которых ИИ Роя дойти так и не смог. Зато технологически и конструкционно пушки роботов Роя – настоящий шедевр. Они компактны и просты в производстве. Настолько просты, что даже нашей технологической базы вполне достаточно для того, чтобы начать их производить. Но мы не будем тупо копировать оружие Роя – у нас есть возможность позаимствовать кое-что у Империи. Причем такой гибрид может оказаться как бы ни лучше, чем даже имперский оригинал. Вы помните профессора Супармана Алатаса из Индонезийского военно-технического университета? – Ну, еще бы я его не помнил, – усмехнулся я, вспоминая операцию по спасению ученых из подземного бункера на астероиде в системе звезды Глизе. – Его группа как раз и занималась разработками в области плазменного оружия. Мы показали им пушки Роя, и по их утверждениям мы вполне готовы к восприятию этой технологии. – Это первая действительно хорошая новость за последнее время, – улыбнулся я, – то есть даже если по каким-то причинам поток комплектующих из Империи остановится, нам будет, чем вооружать наши новые корабли? – Первое плазменное орудие главного калибра мы планируем вывести на испытания через три недели, – не без гордости заявил Джефф. – Главного калибра? Насколько я помню, плазменные пушки всегда были орудиями ближнего боя. – Были, – согласился Джефф, – но теперь кое-что изменилось. Расчеты показывают, что если использовать технологии Роя, но сделать плазменную пушку, рассчитанную всего на один выстрел, то она вполне помещается в снаряд главного калибра линкоров проекта «Черный Дракон». Через долю секунды после выстрела стартовый разряд погружает снаряд в U-режим. В таком полупогруженном в гипер состоянии он и летит дальше, пока не иссякнет энергия стартового разряда или пока он не достигнет окрестностей массивной цели. Дальше снаряд вываливается из U-режима и на финишном участке траектории летит в обычном пространстве. Но это стандартный снаряд. В отличие от него, у нашего нет финишного участка траектории, его взрыватель срабатывает сразу после выхода из U-режима. Направленный взрыв становится источником энергии для формирования плазменного сгустка. Пушка при этом разрушается, но лишь через микросекунду после выстрела, и дальше к цели летит уже плазменный сгусток. – Звучит многообещающе, – кивнул я Джеффу, – и если я правильно понимаю, дальность эффективного огня повышается раза в полтора по сравнению с обычными боеприпасами? – Чуть меньше. – Джефф, это очень перспективная и нужная нам технология, но я даже боюсь представить, сколько будет стоить один такой снаряд… – Думаю, каждый такой снаряд сохранит сотни жизней наших солдат и офицеров, командир, – ответил Джефф, твердо глядя мне в глаза, – А что касается финансирования их производства, тут я полностью надеюсь на вас. Помнится мне, когда для разработки и постройки транспортных колец понадобилась совершенно непредставимая уйма денег, вы нашли нужные слова для президента Тобольского. Я уверен, так будет и в этот раз. – Вот так всегда, – усмехнулся я, – и, главное, куда я от вас денусь? – Думаю, никуда, – хитро прищурился Джефф, – я еще не все вам рассказал, командир. Аналогичные боеголовки мы планируем ставить и на дрон-торпеды. – Все! – я выставил вперед обе ладони, отгораживаясь от полковника, – я уже иду к верховному главнокомандующему, вот прямо сейчас иду. – Подожди, Игорь, – остановила меня Инга, – ты ведь не думаешь, что я просто так попросила тебя взять меня с собой на это совещание? – Так…, это еще не все новости? – Ну, на этот раз все не так эпично, – улыбнулась Инга, – Я хочу подбить тебя выпросить у Лит-ты остальных роботов Роя, оставшихся на их астероиде. Ящерам они все равно без надобности, а мы можем снять с них три десятка плазменных пушек и генераторы защитных полей. Джефф обещал, что его инженеры смогут довольно быстро установить их на наши беспилотные «Бизоны». Я так понимаю, скоро нам придется воевать с жаберами не только в космосе, но и на планетах, и мне бы очень хотелось к этому моменту иметь в своем батальоне такие машины. – Против жаберов мы не сможем применить управляемых с орбиты роботов, – во мне говорил боевой опыт бригадного генерала Дина, и я был вынужден разочаровать Ингу. – Их средства радиоэлектронной борьбы не дадут нам поддерживать устойчивый канал связи, это вам не кварги. Придется вернуться к идее командирских машин и подчиненных им беспилотных дронов. Но идея твоя мне понятна. Вот только с Лит-той ты будешь разговаривать сама. Я давно хотел вас познакомить, да все как-то случая не было, а теперь вот и повод отличный нашелся. Она, кстати, получила большое удовольствие, наблюдая, как ты гоняла жаберов своими абордажными роботами, так что, я уверен, адмирал Лит-та тебе не откажет. * * * Опробовать в деле отремонтированный на марсианских верфях крейсер жаберов я планировал через пару недель, но мои планы спутал Юн Гао, связавшийся со мной по гиперсвязи. – Игорь, – неформально обратился ко мне разведчик, поскольку разговор шел по приватному каналу, – у меня тут нештатная ситуация приключилась. Я в адмиралтейство доложил уже, но мне почему-то кажется, что тебе эта информация тоже будет весьма и весьма полезна. Я молча кивнул и Юн Гао начал рассказывать. – В системе Дельты Треугольника на одном из наших средних разведчиков произошел сбой генераторов маскировочного поля. Чисто техническая история, кварги тут ни при чем. Корабль в этот момент был в периферийной области системы, и под вражеские стационарные сканеры не попал. Но в этот момент очень близко, почти рядом, находился патрульный корвет противника. Маскировка упала, и кварги совершенно точно заметили разведчика. Они даже немного курс изменили и… просто пролетели мимо. Ни тревоги, ни стрельбы, ничего. – И что было дальше? – Я же говорю, ничего не было. На нашем разведчике кое-как вновь запустили генераторы маскполя и свалили из системы, а кварги так и не шевельнулись, как будто ничего не случилось. Но это еще не все, командир. Мы идентифицировали этот корвет. Наш флот с ним уже встречался. Это один из кораблей кваргов, которым мы позволили беспрепятственно уйти после сражения за столичную систему ящеров. – Спасибо, Юн, это была очень ценная информация. Похоже, хурма созрела, как любят говорить у вас на востоке, и готова сама упасть нам в руки. В общем, пришлось мне сильно поторопить полковника Карьялайнена. Упускать такую замечательную возможность выбить у кваргов еще одну важную звездную систему я не собирался. Может быть, на мое решение повлияло и то, что когда-то я уже пытался атаковать Дельту Треугольника, и тогда у меня это получилось не сказать, чтоб очень удачно. Но теперь я не собирался штурмовать планеты и вести масштабные космические сражения. Настало время совсем другой тактики. * * * Адмирал Нельсон выслушал мое предложение и нахмурился. Главнокомандующему флотом Федерации в этой идее явно что-то сильно не нравилось. – Игорь, а вы не слишком торопитесь? – наконец произнес он, задумчиво глядя на меня, – У вас сейчас кроме этого трофейного крейсера и десятка лояльных жаберов практически ничего нет, ведь, если я правильно понял, корабли нашего производства использовать можно только для осторожного прикрытия крейсера за пределами дальности действия сканеров противника. При этом Дельта Треугольника – одна из ключевых систем кваргов. Там развернуты десятки верфей и пустотных заводов. Охраняется она очень неплохо, но главное не в этом. Задуманная вами операция требует времени. Как минимум, она займет несколько суток, а в системе в любой момент могут появиться корабли жаберов. Вы представляете себе последствия такого стечения обстоятельств? Вы хотите угробить все население системы? У всех кваргов, кому вы не успеете сменить ментальный блок, может начаться неконтролируемое срабатывание смерть-приказов. – Не начнется, господин командующий, – заверил я Нельсона, – мы достаточно неплохо изучили этот вопрос. Если появятся корабли жаберов и начнется бой, наша авантюра вскроется, и кваргам станет очевидно, что часть населения получила себе в мозги непонятно что вместо штатных ментальных блоков. Но у этих-то, успевших пройти обновление, смерть-приказов в мозгах уже не будет. Те же, кто не успеет обновить блок, не будут подвергаться опасности немедленного захвата в плен, так что поводов для срабатывания блока у них не возникнет. Тут, конечно, возможны вооруженные столкновения между самими кваргами. Вряд ли те, кто успеет избавиться от блока, добровольно согласятся снова его себе поставить. Но тут уж ничего не поделаешь – риск неизбежен. – Все равно плохо, Игорь. Я не могу санкционировать эту операцию. В рамках одной системы эти риски еще с некоторой натяжной можно считать допустимыми, но если там, у Дельты Треугольника, все сорвется, наша тактика станет известна жаберам, и больше мы ее нигде применить не сможем. Что тогда делать с остальными кваргами? Или тебе хочется воевать с ними до полного уничтожения? Я задумался. Адмирал, несомненно, был прав. Риск срыва операции я оценивал, как не слишком высокий, но он все же присутствовал, и рисковать раскрытием такого козыря, как блеф с фальшивыми ментальными блоками, успешно примененный у Грумбриджа, явно не следовало. – Сама идея операции хороша, – продолжил Нельсон, видя мои сомнения, – но ее нужно проводить одновременно во всех основных системах кваргов. Только в этом случае риск неудачи в одной-двух из них не поставит под угрозу общий результат. – Но у нас нет такого количества лояльных жаберов, да и трофейный крейсер только один. Можно, конечно, как-то залегендировать для кваргов прибытие жаберов на малых разведчиках, как это было у Грумбриджа, но это будет довольно сложно. В тот раз обстоятельства были другими – там это прошло под маркой прорыва нашей блокады, а здесь никаких чрезвычайных обстоятельств не будет. Но даже если мы придумаем, как это объяснить кваргам, у нас все равно только четыре таких трофея, а звездных систем у кваргов многие десятки. – Думайте, Игорь. Погоны адмирала флота к этому обязывают. В вашем распоряжении огромные ресурсы и целый штат аналитиков адмиралтейства и генштаба – задействуйте их. В нынешнем виде ваш план не годится, и я вижу, что вы сами это уже поняли. Но раз уж вы мне его озвучили, то теперь я от вас не отстану. Инициатива, как известно, жестоко карается исполнением. Время, как вы верно заметили, упускать нельзя, и я даю вам неделю на преобразование вашей идеи из авантюры по захвату Дельты Треугольника в план полномасштабной превентивной атаки на ключевые системы кваргов. Я не хочу биться с их новым флотом, а без снятия с кваргов метальных блоков предотвратить такое сражение не удастся. * * * Совещание по возникшей проблеме я созвал буквально через час после выхода из кабинета Нельсона, однако двухчасовой мозговой штурм внятных результатов не дал. Решения двух ключевых проблем так и не были найдены. Вопросы о том, где взять нужное количество кораблей жаберской постройки и достаточное число агентов внедрения остались открытыми. Зато, по крайней мере, удалось решить, как обеспечить одновременность начала операции во всех нужных точках. Было решено уже сейчас отправить в окрестности важнейших звездных систем кваргов корабли-сегменты транспортных колец, чтобы в нужный момент они состыковались в порталы и обеспечили нам практически мгновенный выход на исходные рубежи. Эту часть плана адмирал Нельсон одобрил сразу, но в целом результатами наших усилий он остался недоволен. Впрочем, поставленные им сроки еще не истекли. Вызов от полковника Мбиа застал меня за тяжкими раздумьями. Мне казалось, что я уже почти поймал за хвост все время ускользавшую мысль о том, что делать с недостатком трофейных кораблей, но сигнал коммуникатора отвлек меня от этого увлекательного занятия. – Командир, у нас тут с инженером Дир-го идея возникла, – без предисловий сообщил мне разведчик, – Я ему в двух словах рассказал про нашу головную боль… В общем, если у вас найдется минут десять… – Найдется. Жду вас у себя.