– Мисс, не мне об этом говорить, – покачав головой, сказала Джейн. – Но Сара… – Что Сара? – нетерпеливым тоном спросила Фанни. Джейн продолжила омовение, словно ей не хотелось повторять слова какой-то младшей служанки. – Что Сара? – настойчиво повторила Фанни. – Объясни толком! Я не понимаю тебя. – Во время нападения на фабрику, мисс, нам пришлось подняться на чердак. Мы прильнули к окнам, и Саре досталось лучшее место – с правой стороны. Она сказала… еще тогда сказала, что мисс Хейл бросилась хозяину на шею перед всеми этими людьми. – Я не верю ни одному твоему слову, – сердито произнесла Фанни. – Конечно, она вьется вокруг моего брата, это каждый заметит. Я думаю, она готова на все, лишь бы Джон женился на ней, но он никогда этого не сделает. И я не верю, что она настолько бесцеремонная, чтобы вешаться ему на шею. – Бедная юная леди! Если она и обняла его, то заплатила за это сполна. Мне кажется, что удар вызвал очень сильный прилив крови к ее голове, от которого она теперь не оправится. Она уже сейчас выглядит, как труп. – Скорее бы мама пришла! – заломив руки, воскликнула Фанни. – Я раньше никогда не находилась в одной комнате с мертвецами. – Перестаньте, мисс. Она не умерла. Ее веки подрагивают. А вот и слезинка покатилась по щеке. Поговорите с ней, мисс Фанни. – Тебе уже лучше? – дрожащим голосом спросила мисс Торнтон. Ответа не последовало – ни одного признака понимания. Тем не менее губы Маргарет слегка порозовели, хотя остальная часть лица оставалась пепельной. В комнату торопливо вошла миссис Торнтон. Ее сопровождал хирург, живший неподалеку от фабрики. – Джейн, как она? Тебе уже лучше, моя дорогая? Маргарет открыла затуманенные глаза и сонно посмотрела на нее. – Сейчас мистер Лоу осмотрит тебя. Миссис Торнтон говорила громко и отчетливо, словно обращалась к глухой. Маргарет попыталась встать и инстинктивно прикрыла рану растрепавшимися волосами. – Мне уже лучше, – тихо сказала она слабым голосом. – Только немного кружится голова. Она позволила доктору проверить ее пульс. Когда он попросил разрешения осмотреть рану, румянец на мгновение вернулся к ее щекам. Маргарет посмотрела на Джейн и сжалась от ее взгляда больше, чем от прикосновений доктора. – Похоже, ничего серьезного. Если вы не против, я лучше пойду домой. – Нет! Сначала я закрою рану пластырем, а затем вы немного отдохнете. Маргарет без лишних слов дала ему произвести осмотр. – Позвольте мне пойти домой, – сказала она. – Надеюсь, мама не увидит раны. Она закрыта волосами, верно? – Да, никто не догадается. – Я никуда вас не отпущу, – властно произнесла миссис Торнтон. – Вы не дойдете до дома. – Мне очень нужно, – решительно ответила Маргарет. – Подумайте о маме. Если она узнает… Нет, я должна идти. Мне больше нельзя задерживаться здесь. Могу я заказать кеб? – Вы вся горите от жара и дрожите, – заметил мистер Лоу. – Это только потому, что мне необходимо вернуться домой, – взмолилась она. – Свежий воздух поможет мне больше всего остального. – Хорошо, – ответил мистер Лоу. – Будь по-вашему. Он повернулся к миссис Торнтон: – По пути сюда вы говорили, что ее мать серьезно больна. Если она узнает о бунте, а ее дочь не вернется домой к положенному времени, это может вызвать большие осложнения. Рана неглубокая. Раз уж ваши служанки боятся выходить на улицу, я сам посажу ее в кеб. – Спасибо, – поблагодарила Маргарет. – Вы окажете мне большую услугу. Я хотела бы оказаться на свежем воздухе. Она откинулась на спинку софы и закрыла глаза. Фанни жестом попросила мать выйти из комнаты и рассказала ей о болтовне служанок. Это побудило миссис Торнтон ускорить отъезд Маргарет из их дома. Хотя она и отнеслась к словам дочери с большим недоверием, однако при прощании с Маргарет ее тон был очень прохладным и натянутым. Мистер Лоу вернулся и сообщил, что кеб ожидает у разбитых ворот. – Мисс Хейл, если вы позволите, я сопровожу вас до вашего дома. Настроение на улицах очень тревожное. Маргарет уже успела прийти в себя, поэтому слова доктора встревожили ее. Она не хотела волновать родителей. Ей как-то нужно было избавиться от мистера Лоу и кеба, прежде чем они доберутся до Крэмптон-Кресент. Дальше этой цели она не заглядывала. Противный сон, в котором о ней и ее поведении говорили оскорбительно, никак не выходил из ума. Но ей следовало забыть о нем, пока она не станет сильнее. Да, Маргарет ощущала себя очень слабой, и ее ум искал какое-то событие в настоящем, чтобы вновь не потерять сознания и не оказаться в еще одном опасном и тошнотворном обмороке. Глава 23 Ошибки Его мать, узнав об этом, Душевный покой потеряла, Не зная, что и думать. Эдмунд Спенсе. Королева Фей. Книга IV Не прошло и пяти минут после отъезда Маргарет, как в гостиную вошел мистер Торнтон. Его лицо было багровым от возбуждения. – Я не мог прийти быстрее. Суперинтендант полиции… Где она? Он окинул взглядом комнату и, насупившись, повернулся к матери, которая спокойно расставляла сдвинутую мебель по своим местам. Поскольку она не ответила ему, мистер Торнтон повторил свой вопрос: – Где мисс Хейл? – Уехала домой, – коротко сказала миссис Торнтон. – Домой? – Да. Ей стало лучше. Я сразу поняла, что рана была несерьезной. Только слабые женщины падают в обморок из-за такой ерунды. – Зачем ты отправила ее домой? – сказал он, в волнении зашагав по комнате. – Она была еще слаба. – Мисс Хейл сказала, что чувствует себя нормально, а мистер Лоу подтвердил ее слова. Между прочим, я сама ходила за доктором. – За это тебе отдельное спасибо. Он протянул руку для благодарного рукопожатия, но миссис Торнтон сделала вид, что не заметила этого жеста. – Что ты будешь делать с ирландцами? – Послал в «Дракон» за хорошим ужином. Пусть немного порадуются, бедолаги. Я встретил отца Грэди и попросил его поговорить с ними. Возможно, он разубедит их уезжать на родину. А мисс Хейл пошла домой пешком? По-моему, она слишком слаба для пешей прогулки. – Мы вызвали ей кеб. Я даже оплатила поездку. Давай поговорим о чем-нибудь другом. Она и без того вызвала слишком много беспокойства. – Не знаю, что со мной было бы, если бы не она. – Ты стал таким беспомощным, что тебе потребовалась защита девушки? – презрительно спросила миссис Торнтон. Он покраснел. – Не многие девушки решились бы закрывать меня от ударов камней, причем, заметь, намеренно. – Влюбленные девушки способны на многое, – проворчала миссис Торнтон. – Мама! Он сделал шаг вперед, но затем остановился, задыхаясь от кипевших в нем чувств. Миссис Торнтон немного испугалась, заметив, какие усилия прилагает сын, чтобы сохранить спокойствие. Она сомневалась в природе его эмоций, но их интенсивность была очевидной. Его глаза метали молнии, грудь тяжело вздымалась от участившегося дыхания. Миссис Торнтон не могла понять, чем вызваны эти трепетные чувства: смесь радости и гнева, гордости и удивления. Она разволновалась, не зная, как отнестись к этому – одобрить или попытаться укорить. Миссис Торнтон подошла к шкафу, открыла ящик и вытащила щетку, которая служила ей для разных целей. Увидев каплю одеколона на полированном подлокотнике софы, она аккуратно вытерла ее. Но она стояла спиной к сыну дольше, чем требовалось. И когда миссис Торнтон вновь заговорила, ее голос звучал необычно сдержанно: – Я полагаю, ты предпринял меры против бунтовщиков? Ты же не допустишь новых проявлений насилия? Где была полиция? Почему ее всегда нужно ждать, когда она необходима? – Когда ворота упали, я видел трех полицейских, отчаянно разгонявших толпу. Но, конечно, им никто не подчинился. После того как забастовщики покинули фабричный двор, сюда прибежало еще больше полицейских. Если бы я лучше соображал в тот момент, то мог бы обвинить нескольких зачинщиков. Однако с этим не будет затруднений. Многие могут назвать их имена.