— Не задавай ему таких вопросов, — вмешался Страчан. — Мне уже досталось за любопытство. Камерон, кажется, не оценил совет. — Как плечо? — равнодушно спросил он. — Уже лучше. Он кивнул с видом скуки и самодовольства. — Вам повезло. Сделайте рентген, когда вернетесь домой. Связки вряд ли серьезно повреждены. Камерон сказал это так, будто в худшем случае я должен винить только себя. Затем достал из кармана бутыль с таблетками и поставил на стол. — Это ибупрофен. Противовоспалительные. Пока они вам не нужны, но понадобятся, когда перестанет действовать болеутоляющее. — Болеутоляющее? — Вы были не в себе, и мышцы спазматически напряглись, поэтому мне пришлось вколоть немного. Теперь ясно, почему я не помню, как мне вправляли плечо. И почему я проспал полдня. — А что именно? — Не беспокойтесь. У меня есть право прописывать подобные препараты. — Он посмотрел на Грейс с легкой улыбкой, якобы выражающей скромность. Брюс не предложил осмотреть плечо, и я понял, что он пришел сюда не ради меня. — И все же мне хочется знать. Было неудобно проявлять неучтивость, но однажды я чуть концы не отдал от передозировки диморфина и с тех пор не люблю, когда мне колют что попало. К тому же меня начинали раздражать его снисходительные манеры. Камерон словно только что заметил мое присутствие и окинул отнюдь не дружелюбным взглядом. — Если вам это так важно, десять миллиграммов диазепама и местный укол новокаина. Затем кортизон, чтобы снять воспаление. — Он смотрел на меня с высокомерием. — Одобряете? Страчан слушал с улыбкой. — Брюс, я говорил, что Дэвид раньше был терапевтом? Очевидно, нет. Камерон покраснел. Я не хотел его смутить. Интересно, откуда Страчану это известно? Не секрет, конечно, но мало кто из чужих людей так много знает о моем прошлом. — Посмотрел в Интернете, — извиняющимся тоном произнес Майкл. — Не обижайтесь, я часто проявляю нездоровое любопытство, когда дело касается Руны. К тому же информация находится в открытом доступе государственного архива. Он прав, и все-таки мне не нравится, когда люди копаются в моем прошлом. Однако раз он вчера привез меня в свой дом, то имеет право на определенную долю любопытства. — Я показывал Брюсу, где будут запруды по моему новому проекту, о первой на Руне рыбной ферме атлантической трески — натуральной, экологически чистой. Появится как минимум шесть рабочих мест. Или даже больше, если дела пойдут хорошо, — рассказывал Страчан с ребяческим энтузиазмом. — Это даст толчок экономике острова. Планирую запустить проект весной. Грейс начала отделять курицу от кости, отрезая мясо с легкостью повара. — Я, кстати, не уверена, что мне очень хочется иметь рыбную ферму рядом с садом. — Дорогая, я ведь уже объяснял, на острове больше нет столь защищенного места. У нас и так море рядом с садом. И оно полно рыбы. — Да, но эти рыбки — случайные гости. А те будут постоянными жильцами. Камерон вкрадчиво улыбнулся. На лице Страчана мелькнуло раздражение, но тут его внимание отвлек стук во входную дверь. — Сколько желающих посетить нас сегодня, — сказала Грейс и потянулась за полотенцем вытереть руки, но Майкл перехватил инициативу: — Я открою. — Вероятно, приехал один из ваших сотрудников-полицейских, — отметила хозяйка. Я тоже на это надеялся. Однако вместо Дункана или Фрейзера вслед за Страчаном появилась Мэгги Кэссиди. — Посмотрите, кто к нам пожаловал, — сказал он с едва уловимой иронией. — Грейс, ты знакома с Мэгги, внучкой Роуз Кэссиди? — Конечно, — улыбнулась Грейс. — Как поживает бабушка? — Спасибо, потихоньку. Привет, Брюс, — поздоровалась Мэгги и получила в ответ недовольный кивок. Затем повернулась ко мне с широкой улыбкой: — Рада снова видеть вас целым, доктор Хантер. Слышала о ваших злоключениях. Вы стали предметом обсуждения в баре. И не сомневался. — Так что вас сюда привело, Мэгги? — спросил Страчан. — Надеетесь взять у доктора Хантера эксклюзивное интервью? — Вообще-то я пришла к вам, — заявила журналистка и спокойно добавила, глядя на него глазами полными искренности: — И к госпоже Страчан. Хочу написать о вас статью в «Льюис газетт». Руна у всех на слуху, так что время сейчас самое подходящее. Давайте поговорим о том, что вы сделали для острова, сделаем пару семейных снимков дома. Разойдется приличным тиражом. Веселое настроение Страчана тотчас улетучилось. — Извините, я плохо получаюсь на фотографиях. — О, брось, дорогой, — вмешалась Грейс. — Почему бы нет? — Да, на мой взгляд, хорошая идея, — раздался низкий бас Камерона. — Да и Грейс фотогенична. Хорошая реклама для рыбной фермы. — Верно, — подтвердила Мэгги, лучезарно улыбаясь Страчану. — Могу поспорить, вы будете замечательно смотреться на фотографии. Грейс подняла бровь на столь откровенный флирт. Хотя Мэгги не была очень красивой в общепринятом смысле, она переполнялась энергией, вселявшей в нее бесспорную привлекательность. Однако Страчан не поддавался воздействию: — Нет, не думаю. — Подумайте денек-другой. Возможно… — Я же сказал «нет». — Он не поднял голоса, но произнес фразу с несомненной окончательностью. — Что-нибудь еще? Страчан вежливо намекнул, что ей пора уходить. Мэгги пыталась скрыть разочарование. — О… нет. Это все. Извините за беспокойство. — Никакого беспокойства, — заверил он. — Вообще-то я хотел попросить у вас одолжения. Мэгги снова засияла: — Да, конечно. — Нужно подвезти доктора Хантера в отель. Вы бы сэкономили мне время. Не возражаете, Дэвид? Я не был в восторге от перспективы ехать с журналисткой, которая один раз меня уже одурачила, но что поделаешь, если нам по пути. К тому же я и так был в долгу перед Страчанами. — Если Мэгги не трудно, — ответил я. Она посмотрела на меня так, словно прочла мои мысли. — С удовольствием. — Заходите к нам еще перед отъездом, — сказала Грейс и поцеловала меня в щеку. — Ее духи веяли головокружительным мускусом. Моментное прикосновение губ оставило на коже непреходящее приятное ощущение. Камерон смотрел на меня с неприкрытой завистью. Его влюбленность была столь обнажена постороннему взгляду, что я не знал, испытывать мне смущение или жалость. Вновь придя в благодушное настроение, Страчан провел нас в коридор. Снаружи нас ждал холодящий ветер и дождь. У двери стоял заляпанный грязью горный велосипед, широкая корзина над задним колесом придавала ему громоздкий вид. — Только не говорите, что Брюсу пришлось ехать так далеко на велосипеде в жуткую погоду, — сказала Мэгги. — Он считает, что езда на велосипеде держит в хорошей форме, — пояснил Страчан. — Вот мазохист, — фыркнула она и протянула Майклу руку: — Приятно было вас повидать. Если передумаете… — Я не передумаю. — Страчан улыбнулся, чтобы смягчить отказ. Во взгляде его играло плутовство. — Может, если хорошенько попросите доктора Хантера, он даст вам интервью вместо меня. Уверен, ему понравилось прочесть о себе во вчерашней газете. Мэгги залилась краской. Молча мы шли навстречу ветру к тронутой ржавчиной машине, которая выглядела бедным родственником рядом с «саабом» Страчана и «порше-кайеном», принадлежавшим, видимо, Грейс. Садясь в машину, журналистка сбросила свое большое пальто. — Обогреватель работает на полную мощь, так что вы зажаритесь, если не снимете куртку, — сказала она, бесцеремонно бросив пальто на заднее сиденье. Шерстяная ткань непристойно вздулась, как большая сумка с кровью. Я остался в куртке. Слишком много времени потратил, чтобы натянуть ее поверх повязки. С сердитым лицом Мэгги пыталась завести машину, дергая старомодную заглушку. — Давай, чертовка, — ворчала она, пока мотор бурчал и кашлял. — Это бабушкина, но она ею давно не пользуется. Груда железа.