— Это ничего. Я тут проезжал неподалеку и решил, что хорошо бы еще разок взглянуть на твою ногу. У меня с собой бактерицидные бинты. — Я пытался говорить непринужденно, хотя в моих собственных ушах голос звучал жутко фальшиво. — Это не вы спрашивали Карла по телефону? — неожиданно вмешалась мать, вновь не скрывая враждебности. — Да, я. Но связь прервалась, я ведь с мобильного звонил. — Зачем он вам? — Извиниться хотел. — Ложь выскочила на удивление легко. Я подошел к Скотту и присел на соседний стул. — Правда, сейчас меня больше интересует ваша нога. Не против, если я проведу осмотр? Он взглянул на мать, потом пожал плечами. — Нет… Я начал разматывать повязку. Женщина стояла в дверях и наблюдала. — А нельзя попросить чашечку чая? — сказал я, не поднимая головы. На секунду мне показалось, что она откажет. Потом, фыркнув по дороге, миссис Бреннер удалилась на кухню. После ее ухода в комнате слышался только шорох снимаемых бинтов да звук бубнящего телевизора. Во рту пересохло. Я рискнул бросить взгляд на Скотта. Он внимательно следил за моим лицом. В зрачках читалось некоторое беспокойство. — Расскажите-ка еще раз, как все было, — попросил я. — В силок попал. — Где же вас так угораздило? — Не помню. Я смотал последний виток и поднял повязку. Глазам вновь открылись уродливые швы. — Повезло вам, ведь могли и ногу потерять. Впрочем, если попадет инфекция, так оно и выйдет. Я знал, что на самом деле опасность миновала, однако мне хотелось выбить его из равновесия. — Разве я виноват? — хмуро заметил он. — Я же не специально туда сунулся. — Ну конечно, нет… Кстати, если поврежден нерв, вы останетесь хромым на всю жизнь. Надо было раньше показаться врачу. Что ж вы так затянули? — Я в упор взглянул на Скотта. — Или просто Карл был против? Он спрятал глаза. — Да ему-то что? — Так ведь все знают о его браконьерстве. Уж конечно, ему меньше всего хотелось попасть на допрос в полицию из-за того, что брат угодил в ловушку. — Я вам уже говорил, это не наша, — пробурчал он. — О'кей, — ответил я, будто мне все равно, и с преувеличенным вниманием принялся осматривать рану, поворачивая ступню в разные стороны. — Но в полицию так и не сообщили, верно? — Когда они приехали, я им все рассказал, — защищаясь, возразил он. Я не стал упоминать, что именно с моей подачи Маккензи оказался в курсе. — Ну а что Карл? — В смысле? — Когда прибыли полицейские, он говорил вам, как себя вести, что рассказывать?.. Скотт внезапно отдернул ногу. — Да тебе-то что?! Я попробовал перейти на умиротворяющий тон, хотя внутри все кипело: — Он ведь немножечко соврал полиции, да? Сейчас Скотт свирепо пялился мне в лицо. Я понимал, что слишком далеко зашел. Только как иначе распутать это дело? — Пошел отсюда! Я сказал, вон пошел, козел! Я встал. — О'кей. Но ты спроси себя: есть ли смысл покрывать человека, который скорее доведет тебя до гангрены, чем отвезет в больницу? — Врешь ты все! — Ой ли? А почему же он не отвез тебя сразу? Почему стал меня искать, когда сам видел, какая опасная у тебя рана? — Ты был ближе всех. — Ага, и еще он знал, что из больницы позвонили бы в полицию. Он не хотел тебя везти, даже когда я сказал, что надо наложить швы. Что-то в его лице заставило меня остановиться. Я посмотрел на неуклюжие стежки вдоль раны и тут вдруг все понял. — Да ведь он тебя и не отвозил, так получается? — сказал я, изумившись. — Вот почему повязку не меняли. Ты вообще не был в травмпункте! Гнев Скотта испарился без следа. Он отвел глаза. — Он сказал, что все обойдется… — И кто же накладывал швы? Он? — Мой кузен Дейл. — Сейчас, когда все выплыло, Скотт не знал, куда деваться. — Он раньше в армии служил. Вроде знает, как заштопать… Тот самый кузен, которого я видел вместе с Бреннером во время стычки на ночной дороге. — Та-ак… Ну и скажи, пожалуйста, он потом хотя бы раз осматривал рану? Скотт потерянно покачал головой. Мне было в общем-то его жаль, хотя не настолько, чтобы останавливаться на полдороге. — Он и с другими делами Карлу помогал? С браконьерством, к примеру? Скотт неохотно кивнул. Я понимал, что вот-вот доберусь до самого главного. Два человека. Два охотника, причем у одного за плечами армия. Два разных ножа. — А еще в чем помогал? — Больше ни в чем, — уперся он, однако его слова прозвучали неубедительно. — Они подвергали тебя риску. Ты ведь это понимаешь? — втолковывал я. — Что еще оказалось таким важным, ради чего стоило потерять ногу? Сейчас Скотт, не таясь, ерзал на стуле. «Не ровен час, разрыдается», — забеспокоился я. Впрочем, мне теперь не до этого. — Я не хотел их подводить, — ответил он чуть ли не шепотом. — Ничего, они и так уже вляпались по уши. Кстати, что-то не вижу, чтобы их волновала твоя судьба. Я был готов давить до упора, но какое-то шестое чувство подсказало, что пока не стоит, что лучше дать ему время решиться самому. — Они ставили силки на птиц, — признался он наконец. — На редких птиц. Ну и на зверьков тоже, типа выдры там… Короче, до кого могли добраться, на тех и ставили. Карл думал, что на эту живность покупатели найдутся. Ну и на яйца, а как же еще… Коллекционерам продавать, вроде того. — Они сообща все делали? — Да, я бы сказал… Хотя на зверей охотился по большей части Карл. Он их держит на болоте, на старой мельнице. Голова моя работала очень быстро. Мельница окончательно развалилась, находится в удаленном месте и сейчас совсем заброшена. Хотя нет, получается, что не совсем… Я принялся заново бинтовать ему ногу. — Значит, именно там ты и попался в силок, — сказал я, припоминая его слова, когда они ввалились в «Барашек» той ночью. И еще вспомнилось, как Бреннер не дал ему проговориться о чем-то большем. Он кивнул. — Когда полиция начала искать тех женщин, Карл перепугался, что они станут шарить и на мельнице. Вообще-то он обычно с собой меня не берет — говорит, что я должен найти себе занятие и не совать нос в его дела. Но Дейл на той неделе отсутствовал, потому-то я и помогал все перетаскивать. — Куда?