Такая сильная ненависть, что ради неё он готов уничтожить самого себя… И Люциан сейчас слаб. Он глянул на фигуру возле дерева: стоит и ничего не предпринимает. Надо что-то делать! «Не дергайся, есть план», — прозвучал знакомый голос в голове. Но Мак уже дёрнулся. — Нет, Тейн, нет! — заорал он и кинулся к Тенебрису, ощущая жуткое давление Тьмы и колебание пространства. Он не успел, потому что раньше него успел другой. Словно в замедленном сне, Мак видел, как с щупалец Тейна сорвались черно-золотые шары, объединившиеся в один шар, затем наблюдал, как этот огромный шар летел в сторону Люциана, и как он, Мак, летел ему наперерез… Затем между летящим шаром и стоящим у дерева Люцианом непонятно каким образом появилось темное пятно, которое приняло весь удар на себя. Мак узнал в нём Гефера… Послышался звук словно от удара металла о металл, а затем грохот, как от небольшого взрыва. Уже потом Мак понял, что артефакт Тенебриса отразил брошеный хозяином разряд и ударил по нему самому. После взрыва он лишь увидел, как и без того прозрачное тело Тени заклубилась серой пылью, затем уплотнилось и обратилось небольшим сгустком тьмы, которую тут же затянуло в темно-синий камень у главного мага на груди. Гефер осел на землю и схватился за медальон, но отдернул руку, словно получил ожёг. Он взялся за цепочку и сдёрнул с шеи артефакт, отбросив его подальше в траву. Воцарилась тишина. Люциан медленно поднял артефакт и вытянул руку с повисшей на ней цепочкой вперёд. Синий камень в слегка оплавленной оправе раскачивался у него перед глазами, отсвечивая солнечными бликами на лицо и черную мантию. — От чего ушёл, к тому и пришёл, — задумчиво проговорил он. *** Люциан — Он жив? Тонкая рука выхватила у Люциана артефакт прежде, чем он успел моргнуть. Теперь уже Мак рассматривал камень в лучах солнца, как будто там можно было прочесть ответ на его вопрос. — Да. Хотя и слаб. — Это и был твой план?! Новый хранитель смотрел на него с упреком и печалью, как будто он, Люциан должен сейчас перед ним отчитаться. — Всё случилось само собой. Всё действительно случается само собой, когда ему нужно, чтобы случилось именно так. — Ты его спровоцировал! — Мак ткнул в него пальцем, будто призывая к ответу. Люциан молчал, в изумлении рассматривая мысли вчерашнего мальчишки, а ныне… Кто же он теперь? — Я забираю это себе! Мак сжал в ладони синий камень с цепочкой и осторожно спрятал в нагрудный карман рубахи. Забавно… — Нашел себе сложного пациента? Надеешься его вылечить? — Мы не договорили. Если бы не ты… уже б всё выяснили. Люциан расхохотался. — Видел я, как вы говорили и выясняли. Мне надо было позволить ему тебя убить? — Он бы не стал. Да и ослаб он, пока разговаривали в пустыне. Просто бы не смог. — Хах… В меня он смог отправить самый сильный разряд разрушения, на который только был способен! А в тебя бы не смог?.. — Он бы не стал, — твердо повторил Мак. — Он пообещал мне кое-что, а я пообещал ему… — Самая коварная тварь во Вселенной может пообещать всё, что угодно и кому угодно. Неужели ты ему веришь? — Я ему верю! — прямой взгляд и это открытое выражение лица. — Я хочу выслушать его историю. Настоящую, а не то, что он рассказал мне сначала… — У него и своих таких историй больше, чем песка в пустыне! Настоящих, и почти один в один, как он тебе рассказал! — Так ты там был?.. Пауза, растерянность на лице. И опять этот осуждающий взгляд, полный упрека. — Нет! Но слышал, о чем вы говорили, — Люциан указал на светящуюся серебряную травинку, вплетенную в браслет на руке Мака. — Будучи в другом измерении, мне нужно было знать, что с тобой всё в порядке. — А… — протянул Мак. — Понятно теперь, что это такое. А я думал… Ну ладно. Спасибо! — Не за что! Ты справился сам. Ну, почти… Дальше тоже придется справляться самому. Мак удивленно поднял голову. Видно, что догадывается, что именно услышит, но всё-таки желает услышать это именно от него. Оглядевшись, он увидел, как на них смотрят его друзья, которые все это время стояли у стены дома, не решаясь подойти. Подумал, что и с ними надо объясниться. Позже. А пока… он повернулся к Маку и обнаружил, что тот крутит головой во все стороны, но на ни площадке возле дома, ни возле ворот, ни за воротами не находит… Элиару. — Она скоро будет здесь! Сквозь шум в ушах и громкие удары сердца мальчишка всё же услышал то, что он сказал. Осознал, успокоился. Можно продолжать разговор. — А мне совсем скоро предстоит уйти отсюда. Позже расскажу тебе подробности, что делать. Но пока просто запомни: не всё можно вылечить — есть случаи, которые вообще не лечатся. — Тейна не надо лечить! Он тоже хочет служить миру, если ты ещё не понял! Он так много мне рассказал, он был искренен, я это видел! Опять он за своё! И ведь взрослый вроде, но что это за юношеский максимализм у нового хранителя? Сейчас всё даже ещё больше запущено, чем было в начале! Впервые за несколько тысячелетий лет Люциан ощутил, что теряет терпение. — Послушай! Тогда, много тысяч лет назад, мир откликнулся на мою просьбу служить ему — знаешь, почему? — Почему? — Потому что его надо было спасать как раз от него, от твоего «друга» Тейна! Мак промолчал. — А сейчас мир избрал себе нового хранителя — как думаешь, почему? — Потому что ты хочешь отправиться на создание других миров. — Да! Но я туда отправляюсь только сейчас. А мир тебя выбрал больше двадцати лет назад, потому что Тенебрис уже тогда что-то задумал! — Всё, что он задумал — избавиться от тебя и уже давно. А дальше по своей старой схеме: власть, абсолютное могущество. Только ты стоял между ним и его мечтами! А тут я так удачно подвернулся, чтобы забрать мои способности разрушения и тебя ими уничтожить. Его ошибкой было незнание, что я хранитель — твои пророчества ввели его в заблуждение. Он думал, что ты просто скопировал свои способности и через пророчества передал их мне. Всё изменилось, когда он узнал, кто я. Правда, Тейн думал, что я темный и поэтому захотел мне служить. Но ведь служить хранителю — это всё равно что служить миру! И не важно, что ему приглянулась другая сторона. — Может, так. А может, нет. Сторона для него всё же имеет значение — ты сам это видел сегодня. Да и его мысли я никогда не мог прочитать полностью, он закрывается с помощью темной магии, поэтому неизвестно, что он там вынашивает. Думаю, двадцать один год назад мир выбрал нового хранителя, потому что Тенебрис задумал что-то более изощренное. А ты своим стремлением излечить неизлечимое… ах, прости — то, что не нужно лечить, можешь поспособствовать его замыслам! — Может, так. А может, нет, — Мак скопировал слова и голос Люциана. — Думаю, ради того, чтобы спасти живое существо и получить друга из врага, стоит рискнуть. Иначе что остается? Ещё несколько тысяч лет противостояния? Нет, я к такому не готов. Я точно не ради этого живу! Чёртов целитель… И будучи хранителем, останется таким. Давно можно было догадаться. Но мир придётся оставить в эти руки и никуда теперь не деться. — Мак!.. Они оба повернулись на крик Элиары. Дочь императора показалась в воротах и сделала два нетвердых шага, а Мак уже подлетел к ней. Люциан прекрасно знал, почему её не было среди разношерстной компании собравшихся в доме людей, и предвидел, что сейчас произойдет. Поэтому отвернулся, не желая терять время на банальную и предсказуемую сцену. Но взгляд его наткнулся на Гефера. Всё то время, что они с Маком разговаривали, главный маг императора простоял рядом с ним. Это немного раздражало, но особо и не мешало. Люциан сразу просмотрел мысли стоящего рядом человека и убедился, что тот даже не понимает, о чем они говорят. Потому что в голове у него совсем другое… Вот и сейчас Гефер взирал на него с тем же выражением, что и до момента самоустранения Тенебриса — как на сошедшее со страниц легенды божество. Впрочем, так и надо на него смотреть, а не перечить на каждом слове, как этот мальчишка… Тут он трижды прав, да! — Как себя чувствуешь? Люциан надеялся этим простым вопросом разрядить обстановку и стереть выражение безграничной преданности и преклонения с бледного лица напротив. Не вышло.