– Ты не собиралась принимать предложение? – спросил он. – Почему, черт возьми? – Не знаю, – тихо пробормотала я. Мне не нравился наш разговор, поэтому я спрятала лицо за волосами и начала расчесывать их пальцами. – Серьезно? Вот и весь ответ? – спросил Оливер. Избегая его пристально взгляда, я выделила голубую прядку и накрутила ее на палец. – Ну же, Стелла! Должна быть причина… Это… это из-за меня, да? Засмеявшись, я отпустила прядь, и та размоталась. – Конечно же нет, Оливер. С чего ты решил? Парень пожал плечами: – Иногда сложно понять, о чем ты думаешь. Мне показалось, что ты не хочешь ничего говорить, потому что это связано со мной. Я вздохнула: – Дело не в тебе. Клянусь. – Тогда в чем? – Я ведь уже сказала… Не знаю. Я пыталась проглотить свое разочарование, но чем больше Оливер давил на меня, тем дискомфортнее мне становилось. Я знала, что вскоре взорвусь, как петарда, как частенько бывало, поэтому искала способ сменить тему. – Как ты можешь не знать? – Оливер смотрел на меня как на идиотку. На его лице отражалось сомнение. – Вот так, Оливер! – крикнула я, всплеснув руками. – Просто не знаю. Знаю только, что, когда думала об отъезде, в моем животе появлялась отвратительная дыра. – Я ни за что не собиралась признаваться, что до сих пор ее ощущала, когда думала о Каре. – Ладно, ладно, – подняв руки, сдался Оливер, его голос стал мягче. – Я не хотел тебя расстраивать. Просто подумал, что мог бы помочь. – Без обид, но как? Желание Оливера помочь радовало, но если мой брат – один из двух людей, которые знали меня лучше всех, – не мог помочь, то как мог это сделать Оливер? Парень пожал плечами: – Без понятия, но разговор об этом не причинит боли. – Ты что, мой психиатр? Прозвучало слишком резко, даже язвительно, но я снова почувствовала замешательство. Турне вместе с группой должно было помочь мне выяснить, что меня беспокоило, но до сих пор я пребывала в растерянности. – Вообще-то, я считал себя детективом, – слегка улыбнулся Оливер. – Сейчас работаю по делу под названием «Загадочное расстройство желудка». – Я посмотрела на парня и плотно сжала губы, на что он выгнул бровь и скрестил руки. – Расслабься, Стелла. Я не собираюсь тебя судить. Спроси себя, чего ты так боишься… – Когда Пол позвонил мне, я была очень взволнована, – наконец призналась я. – Просто прыгала от радости. Первым делом я пошла рассказать об этом Каре, и думаю… думаю, увидев ее дверь, я запаниковала. На ней расклеены наши фотографии, и это напомнило мне о том, как мы впервые узнали о ее диагнозе. – Что тогда произошло? Я опустила голову на стол и некоторое время ничего не говорила. Об этом дне мне не хотелось вспоминать. Кара сказала, что чувствует себя странно измотанной и постоянно уставшей, но я ошибочно списала это на утомление от долгих часов тренировок в команде чирлидерш. В конце концов мама повела ее по врачам. Они решили сделать кое-какие анализы, и я подумала: «Ладно, может, Кара и больна, но это наверняка всего лишь мононуклеоз или типа того». Ей выписали лекарства, велели побольше отдыхать, и тогда все будет хорошо. А я не придала этому большого значения, поскольку была по горло занята постановкой зимнего мюзикла «Парни и куколки» в школе. Ребята из художественного кружка занимались разработкой декораций, и я отвечала за весь проект. Когда пришли результаты анализов, родители усадили меня с Дрю за кухонный стол, чтобы Кара могла объяснить, что происходит. Я была раздражена – тем субботним днем я должна была находиться в школе, доделывать декорации к спектаклю, – поэтому вместо того, чтобы слушать, строчила сообщение друзьям о том, что задержусь. – Стелла, ты вообще меня слушаешь? – закричала Кара. Я помнила, как подняла глаза, увидела на лице сестры слезы, но все еще не улавливала серьезности всей ситуации. – Да, а что? – спросила я. – Это рак. В этот раз Кара не кричала. Хватило и жесткого выражения ее лица наряду со страшным словом «рак». Они объединились в такой мощный удар, который был сравним только с нокаутом в борьбе за первенство. Или с тем, когда тебя переезжают самосвалом. Покачав головой, я посмотрела на Оливера. – Я не заметила, что она плакала, – сказала я, в моих глазах застыли слезы. – С моей сестрой что-то случилось, а я этого не поняла. – Эй! – произнес Оливер. Его стул скрипнул, когда он пододвинулся и обнял меня за плечи. – Ты не всезнающая, Стелла. Откуда ты могла знать, что она больна? У тебя что, рентгеновское зрение? – Не в этом дело. – Я вжала локти в бока, чтобы сдержать себя. – Я ничего не заметила, потому что была слишком занята собой. Оливер покачал головой: – Стелла, ты просто жила своей жизнью. В этом нет ничего плохого. Я сжала кулак, и ногти вонзились в ладонь. – Ты не понимаешь. Если бы я была с сестрой… – я крепко закрыла глаза, – то поняла бы, что что-то случилось. Мы могли бы отвести ее к врачу быстрее и определить болезнь на более ранней стадии. Оливер помолчал с минуту, подбирая слова. – Ты права, – наконец сказал он, и я резко втянула воздух. – Я не понимаю. Совершенно! Ты винишь себя в том, что не можешь все контролировать. Как грозу или инопланетное вторжение. Вот тебе факт: плохое иногда случается. Рано или поздно из тебя вышибут все дерьмо. Это часть жизни. Важно лишь то, как ты воспримешь удар. – Ладно. – Я не поняла, имел ли Оливер в виду, что меня на самом деле побьют, или это просто какая-то странная метафора. – И что это значит? – Прекрати себя винить, Стелла. Ты все неправильно воспринимаешь. Глава шестнадцатая «Хроника The Heartbreakers» пошла на ура. С момента размещения первого поста неделю назад блог собрал более трех миллионов просмотров. Конечно, помогло то, что Пол поделился новостями о блоге на всех страничках группы в соцсетях, но меня все равно поражало количество просмотров, и это я еще молчу о тысячах репостов фотографий и сотнях комментариев под каждой из них. Такое внимание и поддержка придали мне уверенность в себе, но я не понимала, насколько хорошо шли дела, пока парни не побывали на шоу «Беседа с Трейси». Трейси Хуп была королевой дневных ток-шоу, обожаемых сорокалетними мамами по всей стране. Во время интервью с группой я сидела в переднем ряду зала – за это место моя мама, наверное, убила бы меня. Примерно через двадцать минут после начала Трейси перевела разговор в новое русло. – Итак, ребята, – сказала она, сделав глоток кофе, – я столько слышала о… как это называется? Что-то вроде блога? Я чуть не свалилась со своего места. – Это фотоблог, – уточнил Оливер. – Попросту говоря, это веб-сайт с постоянно пополняющейся коллекцией фотографий, на которых мы тусуемся и все такое. Идея в том, чтобы наши фанаты увидели, что мы обычные парни с не совсем обычной работой. – Как креативно, – похвалила Трейси. – Там ваши селфи… или как это работает? – Вообще-то, наша подруга Стелла – фотограф, – заговорил Джей Джей, показывая на меня в толпе. – Она каждый день тусуется с нами, фотографирует и по большей части представляет нас в выгодном свете. Зрители засмеялись, но я впала в ступор, потому что ко мне повернулись два оператора. – О, так она сегодня здесь с вами? Замечательно! – воскликнула Трейси и обратилась ко мне: – Стелла, верно? Джей Джей рассказал о твоей работе, не хочешь добавить что-то интересненькое? Боже, этого не может быть! Трейси Хуп разговаривала со мной. Хуже того, это покажут по телику! Мне хотелось нагнуться и вывернуть желудок на пол, но вместо этого я посмотрела на парней. Оливер наблюдал за мной, и когда наши глаза встретились, он улыбнулся и поднял большие пальцы вверх. Этого простого жеста мне хватило, чтобы перестать бояться. Ты справишься, уверила я себя. Глубоко вдохнув, я повернулась к Трейси: – Он отлично справился. Хотя забыл упомянуть, как мне сложно представлять их в выгодном свете, но я изо всех сил стараюсь. Все засмеялись, и Джей Джей громче всех. – Если я правильно понимаю, тебе приходится путешествовать с группой? – продолжила Трейси. – Это похоже на исполнившуюся мечту любой девушки. – Это очень круто, – согласилась я. У меня начали потеть ладошки, но я вытерла их о шорты и заставила себя говорить дальше: – Парни замечательные, и я занимаюсь любимым делом, так что все идеально. Трейси, улыбнувшись, кивнула.