Вот только я не питаю особых иллюзий. Не строю планов. Я пытаюсь решить, стоит ли совершить нечто такое, что должна совершить каждая девушка в восемнадцать лет? И чего не может себе позволить умирающая восемнадцатилетняя. Нечто такое, что может оборвать мою жизнь раньше срока, но определенно сделает ее наполненной смыслом и… почти нормальной? – Райан? – позвала тихо. Парень остановился, посмотрел на меня с тревогой и ослабил натяжение нити, опустив руку. – Да? – Могу я тебя кое о чем попросить? -2- – Чего запыхалась? Только что с пробежки? – с этими словами Райан вошел в мою комнату через два дня. Мама, впустившая парня в мое убежище, недовольно прочистила горло. Он же продолжал широко улыбаться: привык, что, кроме меня, его шуточек в этом доме никто никогда и не понимал. – Привет, – я судорожно сунула смартфон под подушку. Мне почему-то не хотелось, чтобы Райан знал, что мне нравится по несколько раз за день пересматривать забавные короткие видео, которые он шлет мне с занятий. Только с этими роликами я могла чувствовать себя более-менее живой, представлять, что тоже нахожусь там, среди пышущих здоровьем ребят, непрерывно отпускающих глупые шуточки и обменивающихся язвительными репликами. – Эмили устала, – сухо сказала мать, сверля взглядом спину парнишки, – поэтому сегодня – недолго. – Хорошо, миссис Уилсон, – кивнул Райан. И сжал губы. Он всегда так делал, когда врал. Мама удалилась, но дверь оставила открытой. Можно не сомневаться: она затаилась неподалеку, готовая в любой момент ворваться, если расстояние между мной и чужаком сократится до неприличных метров полутора или около того. – В общем, сегодня ничего необычного, – парень, дождавшись, когда мать скроется с глаз долой, плюхнулся на кровать рядом со мной и вытянул ноги. – Стивен так разнервничался, узнав свой балл за тест, что заблевал Кэтрин все туфли. Девочки целый день без умолку обсуждали примерку своих платьев, аксессуары и туфли к выпускному. Джонсон уселся на жвачку. Ничего нового! Он развел руками, а затем нарочито обессиленно уронил голову на подушку. – Мы переписывались с Шейлой, – призналась я, – кое-что из перечисленного она уже рассказала. – Что именно? – Райан приподнялся на локтях. – Хотя нет, не говори. Дай угадаю. Про ее платье на праздник? – Да, – с трудом улыбнулась я. Приподняла подушку и навалилась на нее спиной. Признаться честно, я даже немного ей завидовала. Жаль, что мне не светит прогуляться вместе с выпускниками в красивом платье и (ой, мамочки!) на каблуках. Не посчастливится потанцевать до рассвета и выпить втихаря от мамочки спиртного (кстати, а какое оно на вкус… и какой от него эффект?). – Шейла Браун знает толк в шмотках! – рассмеялся Райан. И от его смеха по всему моему телу разлилось необыкновенное тепло. Как же с ним рядом уютно и легко… Мы ведь… почти как настоящие друзья… Интересно, всё оставалось бы так же, если бы я была обычной девочкой, а он не испытывал бы ко мне жалости? – Ты уже подал документы в Дарем? – спросила, стараясь избегать его взгляда. Университет Дарема – его мечта. Он старательно зубрил школьный материал, чтобы получить максимальный балл за тесты, а его родители безумно гордились стремлением сына посвятить себя медицине. У меня до сих пор не хватало духу спросить, почему он решил стать врачом и к какой специализации тяготеет. Наверное, боялась услышать, что все это из-за меня. Не знаю, почему. Возможно, такой ответ усложнил бы мое восприятие Райана как просто друга. – Еще нет, – парень пожал плечами. – Знаешь… – он все-таки добился того, чтобы я на него посмотрела. – Думаю, мне стоит остаться здесь. С тобой. В Манчестере тоже есть отличный университет, и медицинский факультет имеется… – Как? – В голове не укладывалось. – Но ты же собирался… и твоя мама… Она похвасталась моей, что сбережения пойдут на твою уч… – Нет, – Райан резко мотнул головой. – Нельзя просто взять и уехать, когда ты в таком состоянии. Я останусь, дождусь, когда тебе пересадят сердце. Буду рядом. А когда твой новый моторчик окрепнет, мы вместе горы свернем! – и в следующее мгновение он сделал то, чего от него я никак не ожидала: дотронулся пальцами до моей щеки. Я вздрогнула, почувствовав его тепло. Уставилась в его лицо в смущении и испуге, а мое бедное сердце отчаянно толкнулось в ребра. – Райан… – Я про горы в прямом смысле, Эмили, – теплая сильная ладонь касалась моей щеки. – Куплю тебе кроссовки, мы добежим прямо до Кросс-Фелл[2] и покорим ее вершину. Как тебе? Или поедем туда на великах. А есть еще столько мест, которых ты не видела, столько вещей, которыми не занималась. Лыжи, коньки, футбол! Ты что, ни о чем теперь и не мечтаешь? Я продолжала прижиматься щекой к его ладони, и мое смятение только усиливалось. – Ты о чем? – О будущем! – он опустил руку. – Я… – выровнять дыхание у меня не получалось. – Неужели ты не мечтаешь? Его теплые пальцы обхватили мое запястье. – Я… Ну… Вообще-то, мечтаю. Но только тихо, чтобы Бог, услышав о моих мечтах, не посмеялся над ними… Мне было неловко находиться близко к нему настолько, что мои ноздри щекотал свежий запах его геля для душа. – Эмили, опять ты за свое? – Райан выглядел испуганным. Серые глаза впивались в мое лицо, пытаясь отыскать в нем хотя бы какие-то намеки на то, чего парень так боялся. – Нет. Нет, Райан, никогда. Больше никогда, – мотнув головой, аккуратно высвободилась. Перешла на едва различимый шепот: – И ты не можешь отказываться от своего будущего ради того, чтобы стать моей сиделкой… Он опешил. Облизнул красивые пухлые губы и вздохнул, подбирая слова. – Пропущу год, ничего страшного. Это мои проблемы. Чувствуя слабость и головокружение, я глубоко, – настолько, насколько смогла, – вдохнула и выдохнула. – Твои родители никогда не поймут, – произнесла я. – Особенно мама. – Плевать, – решительно сказал Райан, придвигаясь ко мне. Бросил полный волнения взгляд на дверной проем и снова выразительно глянул на меня. – Ты еще не поняла? – прошептал он. – Я хочу остаться здесь. С тобой. Рядом. Хочу поддерживать тебя, помогать, видеть, как тебе становится лучше. А так и будет, вот увидишь! Я инстинктивно отклонилась назад. – Зачем? Райан снисходительно улыбнулся мне и по-мальчишески небрежно поправил волосы. – Потому что. Он будто намеревался добавить что-то еще, но не знал, как это произнести. – Послушай, – мне пришлось на секунду закрыть глаза и перевести дух. Силы и так слишком быстро меня покидали, а еще этот непонятный, ведущий куда-то не туда разговор. – Мы можем дружить на расстоянии. Ты должен думать об учебе, о своей будущей карьере, Райан. О родителях, которые очень хотят гордиться тобой и возлагают на тебя большие надежды. А обо мне позаботятся моя мама и мой папа. Ты же видишь, они не отходят от меня ни на шаг. Они всегда справлялись. Райан не шелохнулся. – Но я хочу думать не о карьере, а о тебе, Эмили. Быть частью твоей жизни, твоего будущего… – О-о-о… – я, наконец, поняла, куда он клонит. Отчетливо увидела все в его глазах, таких искренних и добрых. – И ты… значит… «Нет, сердечко, не разгоняйся так быстро… Не нужно…» – Ты мне нравишься, Эмили. Все из-за этого. Я здесь из-за этого. – Но… – бросив опасливый взгляд на открытую дверь, я закусила губу. Парень ждал от меня какого-то ответа, но какого? Что он хотел от обреченной на смерть девчонки, когда вокруг так много здоровых? – Это неправильно, Райан. Ты ведь знаешь, я не… я не… – Я тебе не нравлюсь? – спросил так хитренько, будто знал, что не смогу сказать «нет». – Дело совсем в другом… – И в чем? Я захлопала глазами. – А Шейла? – Что, Шейла? У меня пересохло в горле.