Он пообещал отдать магические ворота и возобновить мирные переговоры. Они решили, будто Абрис тайно воскресил умение раскалывать пространство между мирами, и пришли в страшное волнение, узнав, что магию перемещений воссоздала теветская подданная, а теперь и супруга наследника темного клана, которую только что обвинили в измене родине. Меня поспешно вытащили из каземата, посадили под домашний арест и, подозреваю, обдумывали какой-нибудь изощренный запрет, чтобы подпортить жизнь молодой абрисско-теветской семье. Я испытывала чудовищную усталость от игр, в которых совершенно ничего не смыслила. Не сомневаюсь, что подобный брак в общей истории двух миров не был первым, но впервые мезальянс случился во властительской ветви. – Что сказал Огаст, когда узнал о венчании? – полюбопытствовала я. – Что я выбрал замечательную, талантливую девушку, которая родит мне красивых детей, а между созданием артефактов для клана станет гонять прислугу в замке. – Так и сказал? – изумилась я. – Нет, но меня не волнует, что он подумал. – Муж поднес мою руку к губам и поцеловал в центр ладони. – Отец признал брак, а за ним признали и остальные. Это все, что меня интересовало. В конце концов, Огаст будущий дед и ему решать, хочет он общаться с внуками или нет. – Он хотел отобрать у тебя титул? – предположила я. – Как ты там говорила про коней? – изогнул брови Кайден. – Их не меняют на переправе? Так вот, Огаст слишком сильно желает сохранить власть за кланом, чтобы менять преемника. Один неверный шаг – и Вудсы лишатся всего. У нас слишком много врагов. Некоторое время мы молчали. – Рой жив? – вдруг пришло мне в голову. – А что будет знахарю? – Кайден все-таки не удержался, и его губы дрогнули в улыбке. – У Вудсов есть странная черта срывать на нем гнев, если что-то идет не по плану. От ощущения тепла и безопасности на меня накатывал сон, покачивание кареты убаюкивало, хотя поговорить без лишних ушей было о чем. И спросить, и рассказать. – Какое счастье, что ворота еще не созданы, – зевнула я, убаюканная покачиванием кареты. – Почему? – хохотнул Кайден. – Не надо знакомить отцов. Глава темного клана и университетский профессор истории? Полный провал. Семья встретила меня так, словно я вернулась с того света. После сдержанных причитаний, пары слезинок и скомканного приветствия все уселись за стол. В присутствии темного мага в столовой царила такая напряженная атмосфера, что рискни кто-нибудь высечь магическую искру, и особнячок взлетел бы на воздух, а мы бы дружно отправились на золотое облако и прихватили с собой наследника темного клана. К счастью, высекать искры Истинного света в нашем доме умела только я. Горничная сбежала сразу после того, как меня обвинили в измене светлому миру, так что с подачей блюд хлопотала Матильда, преисполненная по отношению к Кайдену удивительной симпатии. Муж четко усек, кому именно с нами жить в одном доме, будь этот самый дом в Абрисе или в Тевете, расточал столь сахарные улыбки, что даже мне мясо казалось не соленым, а сладким. – Кушай, дорогой, – кудахтала тетка, подкладывая в тарелку Кайдена очередной кусочек курятины в пряном соусе. – В вашем темном Абрисе-то таких вещей, поди, не готовят. – Вы правы, госпожа Уварова, – бессовестно врал обманщик, делая вид, будто кухня северных долин совершенно не похожа на теветскую. Собственно, Матильда спасала нас от неловкого молчания, потому как сначала светскую беседу с присущим ей энтузиазмом начала вести Анна, но через некоторое время стало ясно, что в пятый раз обсуждать погоду на Первом континенте не очень-то прилично, и разговор окончательно затих. Полина стоически пыталась впихнуть в себя гарнир, однако было заметно, что рядом с сильным ведуном сестра, несколько обделенная магическим светом, чувствовала себя неуютно. Хотя это никак не мешало ей вздрагивать от мягкого низкого голоса Кайдена и краснеть, едва он перехватывал брошенные украдкой любопытные взгляды. Подозреваю, что на следующий ужин она притащит подружек, чтобы те могли оценить мужественность и прочие внешние прелести наследника темного клана. А потом в ресторации на берегу Венты за чашечкой дорогущего чая всем женским коллективом они обсудят, какого абрисского демона на чокнутую Лерой клюют приличные мужики. Папа ел в хмуром молчании. Странно, как у него вообще кусок в горло лез. – Так когда, господин Вудс? – неожиданно спросил он, недовольно покосившись на Кайдена, и я недоуменно изогнула брови. – Когда вы собираетесь сделать мою дочь честной женщиной? Честной женщиной? Где он набрался пафоса? Открыла рот, чтобы заявить, что по абрисским законам я несколько дней как честно обвенчанная женщина, но подавилась едой и не успела. – Зависит от того, насколько пышный обряд хочет Валерия, – невозмутимо заявил муж. Воспоминания о корзинках с лепестками, когда перед свадьбой отца мне пришлось ободрать не меньше ста ни в чем не повинных роз, до сих пор вызывали содрогание. – Хочу без пышностей, – тут же объявила я. – В молельню мне нельзя, так что все равно придется на заднем дворе ритуал проводить. – Тогда обвенчаемся, как только договоримся с молельщиком. Отец твоей подруги согласится провести обряд? – ободряюще улыбнулся он. – Нет уж, молодые люди! – неожиданно вклинилась Анна. – Один раз вы уже обвенчались тайно! Довольно. Наши знакомые должны знать, что ты вышла замуж. – Зачем? – удивилась я. – Так принято! – Она замялась и вдруг пошла на попятный, видимо, припомнив, что Кайден вовсе не университетский преподаватель, а темный паладин: – Ну, хотя бы платье мы должны заказать? Венчальное платье для невесты всегда покупают родители. Не проводить же ритуал в традиционном рубище. – А чем плох традиционный наряд? – растерялась я, обведя семейство недоуменным взглядом. – Кушай, моя хорошая, набирайся сил, – ласково, как придурочную, погладила меня по плечу Матильда, – создавай артефакты в подвале, а мы обо всем позаботимся… И недвусмысленными намеками родственники выставили «дорогого» гостя ночевать в приезжий дом. Матильда присутствовала во время нашего прощания, изображая из себя строгую компаньонку. – У меня завтра дела, – с сожалением предупредил Кайден. – Буду только вечером. Отдыхай, родная. Он запечатлел у меня на лбу благопристойный поцелуй, поклонился бдящей тетке и вышел на озаренное уличным фонарем крыльцо. Высунувшись следом, я тихо спросила на абрисском языке: – Номер тот же? Кайден изогнул уголок рта в едва заметной ухмылке и кивнул, но сам пожурил для вида: – Валерия, тебе нельзя выходить из дома. – Так мы с браслетом и не собираемся, – потрясла я рукой, намекая на следящий артефакт. Но магическая зараза оказалась куда прочнее, чем мне подумалось изначально! Когда домочадцы успокоились и разошлись по спальням, я принялась снимать кольцо, чтобы со спокойной душой на ночь уехать к Кайдену. Руническую вязь просчитала, как открыть, чтобы капитан, назначенный моим куратором, не догадался о побеге, – тоже, а банально с руки проклятая побрякушка не слезала. Скрестив ноги, я скособочилась на стуле и с помощью вилки (магическое стило оказалось бесполезным) пыталась разжать заклепки на шве. – Что делаешь? – раздался над ухом мягкий голос. От неожиданности я подпрыгнула, едва не сверзившись на пол, выронила вилку и схватилась за екнувшее сердце. – До паралича доведешь! – обругала я его. – Тише! – Он прижал к моим губам палец, чтобы не шумела. – Иначе нас услышат. Было очевидно, что муж явно зашел не через дверь. – Я не заметила, как ты появился. – Ты была страшно увлечена тем, что ковыряла следящий браслет. – Он старался выглядеть серьезным, но в душе определенно потешался. – Безуспешно? – Полный провал. Кайден нависал надо мной. Он успел переодеться. Волосы все еще были влажные после душа. Видимо, переместился прямиком из номера в мою розовую спальню. От тусклого света черный зрачок расширился. На подбородке темнела щетина. Изогнувшись, я поцеловала мужа, хотела в губы, но получилось в уголок рта. Не произнося ни слова, он схватил меня под мышки, прижал к себе, заставляя обхватить его ногами. Когда, не размыкая объятий, со всего маха мы рухнули на кровать, старый каркас обиженно хрустнул. Сидя на Кайдене сверху, я испуганно хихикнула. – Тихо! – едва сдерживая смех, велел он, и я закрыла ладонью рот, чтобы не расхохотаться. Мы были похожи на подростков, пытавшихся поразвлечься за спиной у строгих родителей, а не на супругов. Прислушались, чтобы удостовериться, что никого не потревожили. Я склонилась и мягко лизнула Кайдена по губам. – Зачем ты снял лабрет? У меня от него крышу сносило. – Вернуть? – Угу, – промычала я ему в рот. Поцелуй пришлось прервать, когда он стягивал с меня домашнюю блузу. Мы обнажались быстро, словно торопились, что не хватит времени насладиться друг другом. И в розовой детской комнате, хозяйка которой давно повзрослела, все происходило иначе, чем раньше. Кайден позволил мне быть главной, взять верх в прямом смысле этого слова. С каждым разом физическая любовь доставляла все больше удовольствия, казалась ярче и острее. Прежде я не представляла, сколько потрясающих ощущений дарило глубокое проникновение. Стараясь подавить стоны, я прикусывала крепкое плечо Кайдена, погружаясь в ни с чем не сравнимое наслаждение. Когда разморенные и усталые мы засыпали, то сквозь сон услышала, как муж прошептал: – Спасибо, что осталась жива… Проснулась я от солнечного света, льющего сквозь окно. Открыла глаза, осторожно вылезла из-под тяжелой руки мужа, и он откатился на другую сторону кровати. Когда я, сладко потянувшись, взяла с прикроватного столика часы, даже глазам не поверила. Словно по команде, в коридоре раздались голоса домашних. – Кайден! – начала я трясти его. – Немедленно вставай и уходи! Уже восемь! Выдав сочное абрисское ругательство, он моментально скатился с постели, схватился за штаны… и дверь открылась. На пороге появилась Матильда. Кайден молниеносным движением прикрыл брюками причинное место, открытое во всей мужской красе, а нежданная гостья даже не подумала отвести взгляда от обнаженного тела моего мужа. Пауза, воцарившаяся с появлением тетки, показалась поистине монументальной, если такой эпитет был применим к тяжелому многозначительному молчанию. – Доброе утро, – пролепетала я, натягивая на себя простыню, чтобы прикрыть голую грудь. – Угу, – изогнув правую бровь, фыркнула Матильда. – Доброе. Но что-то мне подсказывает, что для вас оно таким не останется. И вышла. – Кошмар! – завалилась я на подушки. – Не переживай, детка. – Кайден принялся натягивать штаны, напрочь забыв про нижнее белье. – Я взрослый мужчина и могу брать ответственность за свои поступки. И не забывай, малыш, мы женаты… Через полчаса я сидела на лестнице, нервно грызла ноготь и вздрагивала каждый раз, когда за плотно закрытой дверью кабинета взрывались папины вопли. – Кайден, вы взрослый мужчина! Вы обязаны брать ответственность за свои поступки! Как вам в голову пришло проникнуть в спальню к моей дочери и… Тут проштрафившийся зять, видимо, попытался подать голос, и в ответ получил: