Я не понимал, почему он стал злиться. Впрочем, логику террористов вообще не стоило пытаться понять. Они были просто безумны. И размахивающий пушкой Ной был тому лучшим подтверждением. – Я защищаю человечество. В этом заключается моя миссия. Возможно, это прозвучало пафосно. Но я действительно верил в то, что делал. – Ты не человечество защищаешь, а существующий строй! – Только благодаря ему мы все еще живы! – Черта с два! Им выгодно обратное! Оглянись! Криобанки – это такой же бизнес, как и торговля оружием. Главы корпораций делают на этом миллиарды. Миллиарды! Они не заинтересованы в том, чтобы популяция восстановилась естественным путем. Природные ресурсы земли истощены! И на всех их не хватит. Зачем кормить столько ртов? Посмотри вокруг! Посмотри, как живут люди! Роботы отобрали у них работу! Их загнали в рамки пособий и налоговых льгот! – орал Ной, размахивая пушкой у меня перед носом. На секунду мне показалось, что он полностью утратил над собой контроль. – Сынок… криком ты ничего не докажешь. Я резко оглянулся на голос. Прямо у меня за спиной стоял пожилой мужчина. Рука осторожно потянулась ко второму пистолету. – Предложи свой вариант! Как людям выжить, если большинство из них бесплодно? – спросил я у Ноя, в попытке выиграть пару секунд. Но тот быстро меня раскусил. И не поддался на провокацию. Зато в разговор вмешался старик: – А вы никогда не думали, что они не бесплодны?! Не допускали мысли, что их специально такими делают? К примеру, меня всегда волновал тот факт, что не существует никакого научного объяснения тому, что только у пробирочных детей отсутствует способность к размножению… У пробирочных, рожденных в клиниках Конфедерации… – подчеркнул он. Это действительно было необъяснимо. Пятьдесят лет назад, из-за экологических проблем, люди столкнулись с проблемой бесплодия небывалых масштабов. Тогда многие из них стали обращаться к донорам. Но дети, рожденные в те годы, были абсолютно здоровыми. Никто не мог объяснить, почему в какой-то момент все пошло псу под хвост. – Да, брось, отец… Разве он готов нас услышать? Проигнорировав замечание парня, я перевел взгляд на старика: – На что вы намекаете? – прямо спросил я, все еще не сводя оружия с Ноя. – Свободные провели исследование… За последние тридцать лет насчитывалось несколько сот тысяч случаев рождения абсолютно здоровых детей от доноров. И мы детально изучили каждый из них. Как думаешь, что нам удалось обнаружить? – Понятия не имею. – Почти в восьмидесяти процентах случаев эти дети были рождены где угодно, но только не в медицинских учреждениях Конфедерации. Кто-то просто не доехал до больницы, у кого-то не было медицинской страховки, кому-то не позволяли религиозные убеждения… и так далее. Я настороженно нахмурился. И подошел ближе. Ной не шелохнулся, я опустил пистолет. – Вы намекаете на то, что детям, рожденным от донора в медицинских учреждениях любого уровня, сознательно вредят? – А как еще объяснить эти совпадения? Я и моя жена рождены дома. И мы абсолютно здоровы! – вместо деда ответил Ной. – Ты Избранный? – тихо спросил я, внимательно вглядываясь в лицо парня. – Я – Свободный. Я не спешил с ответом. То, о чем эти мужчины говорили открытым текстом, было немыслимо… Это просто не укладывалось в голове любого, далекого от политики и мира больших денег человека. Речь шла о глобальном, фатальном по своим масштабам заговоре. И если допустить возможность… Всего лишь возможность того, что в их обвинениях присутствовала хотя бы доля истины, то это означало бы поставить под сомнение вообще все процессы, происходящие в обществе. Поставить под сомнение все свои взгляды и убеждения. Поставить под сомнение всю свою жизнь. – Это были твои дети? – уточнил я на всякий случай, все еще не понимая, как действовать дальше. – Да. Николай и Мария. Кровь от крови моей… – Они… – Абсолютно здоровы. – И рождены… – Не в больнице. Я снова задумался. В моей голове было много вопросов. И много сомнений. Я не был готов вот так, запросто и бездоказательно, поверить чужаку. Преступнику, если так разобраться! Но что-то в его словах меня зацепило. Возможно, их безупречная логика… Возможно. К тому же я не был склонен идеализировать существующий строй. Я встал на его защиту лишь только из желания сохранить жизнь на Земле. Все остальное для меня не имело значения. По большому счету, я даже не особо вникал в вопросы, находящиеся вне зоны моей ответственности. Я всегда был приверженцем четкого разграничения полномочий. – Расскажи ему все… – старик кивнул в мою сторону и пристально посмотрел на внука. – Нет. Он – Избранный, – ощетинился парень. – Он – лучший… А нам нужна помощь. Я не мог понять, с чего этот человек вообще решил, что я стану им помогать, но, признаюсь, мне было интересно послушать их обоих. – Пойдем, – после секундного раздумья бросил Ной и, наконец, опустил пушку. Мы пошли вверх по улице. Мимо темных нависающих домов, к полуразрушенной церкви. Вошли в нее и, миновав центральный зал, спустились по ступеням. – Осторожно, здесь ни черта не видно, – предостерег меня Ной. Как будто бы я в этом нуждался! Спустя пару минут, оставив позади темный, смердящий плесенью коридор, мы очутились в тесной комнатушке. Щёлкнул выключатель, яркий свет с непривычки резанул по глазам. Из-за двери в углу комнаты выглянул уже виденный мною мальчик: – Ник, погуляйте пока… – попросил Ной, включая чайник. Но тот яростно зашипел из-за отсутствия в нем воды. Парень ругнулся и выдернул провод. Он был нервный и какой-то дерганый… Совсем не такой, каким он мне показался при нашей первой встрече. – Твои данные в системе – фальшивка, – начал я разговор. – Я не поверю ни единому твоему слову, если не буду знать, с кем говорю. Ной оглянулся на деда, и я только сейчас опомнился, что мне его так и не представили. – Можешь называть меня Джеком, – будто бы прочитав мои мысли, произнес мужчина. – Яков. Джек кивнул, открыл древний холодильник и пошарил в его недрах. Достал какую-то кастрюлю. В современном обществе считалось честью, когда гостя приглашали к столу. – Крысиная лапша. Ты точно такого не ел, Избранный, – не удержался от поддевки Ной. Я промолчал. Знал бы он, чем мне приходилось питаться в армии. Да, к черту, он не мог не знать! – Кто ты, Ной? Он опять колебался. А я все больше убеждался, что все делал правильно. У него была своя правда. И были аргументы. Иначе бы он вел себя совершенно не так. – Насколько защищён твой компьютер? – Об этом можешь не беспокоиться. Гарантирую, что без моей санкции доступ к нему просто не может быть произведен. – Конфедераты постарались? Я отрицательно покачал головой. В вопросах личной безопасности я не доверял никому. Тем более – политикам. Ной извлек свой обруч и уверенным движением надел его на глаза. Его сильные руки взмыли вверх, пальцы забегали. – Лови данные. ID 109377VV7183. Ной Штейн. На самом деле это было действительно его имя. Самый молодой командир антитеррористического отряда. Его послужной список впечатлял. Участие во многих контртеррористических операциях. Два года мы с ним были союзниками в борьбе. Так что же случилось? Что заставило перейти Ноя на другую сторону? Я знал, что просто так такое не происходит. – Для властей я погиб при исполнении, – пояснил парень то, что я и так уже успел прочитать. – Зачем тебе это было нужно? – Они поняли, что я не тот, за кого себя выдаю. И мне нужно было слиться по-быстрому. – И кем же ты был? – Я призвался, преследуя только одну цель – выяснить, где конфедераты содержат доноров. – Доноров? – переспросил я, думая, что ослышался. Джек поставил передо мной тарелку густого супа, а рядом с ней – положил фото красивой темнокожей девушки. – Кто это? – насторожился я. – Кайя… Моя внучка… Его жена. Мать Ника и Маруськи, – ответил старик, тяжело оседая на стул. – Ее удерживают конфедераты в одной из своих лабораторий. Как и сотни… тысячи других девушек по всему миру. – Бред. Зачем кому-то это делать? – Человечеству нужны доноры. Думаешь, откуда взялись все эти яйцеклетки в криобанках? – Да, твою ж мать! Тысячи Избранных только рады продать свой донорский материал! Это же деньги, Ной! – Я не готов. И все Свободные не готовы к тому, чтобы их детей растил непонятно кто. И Кайя не хотела, хотя её неоднократно пытались завербовать. Посмотри на нее… Она совершенна. Многие сильные мира сего отдали бы душу за такую генетику! – Сильные мира сего предпочли бы родить своего ребенка. Они способны к зачатию, Ной! – Ты уверен? Ведь проблема бесплодия действительно актуальна. Да, только, кто сказал, что она обошла стороной избранных? Я покачал головой. Даже мой острый ум отказывался понимать логику его слов. Она полностью отсутствовала. Одно прямо противоречило другому, и я уже пожалел, что не вызвал подмогу сразу. Нужно было его вязать… нужно.