40 – И вы будете растить ребенка вдвоем? – спросила Селия. Мы лежали, голые, в постели. Я – вся потная, с взъерошенными волосами. Я перевернулась на живот и положила руку Селии на грудь. Для съемок в новом фильме ей нужно было перекраситься в брюнетку. Я всегда восхищалась ее рыжими волосами, и для меня было важно, что после съемок она вернет свой натуральный цвет и останется собой. – Да, конечно, это же будет наш ребенок, и мы будем растить его вместе. – А как же я? И Джон? – Это вы сами решайте. – Я не понимаю, что ты имеешь в виду. – Я имею в виду, что мы что-нибудь придумаем. Селия задумчиво уставилась в потолок. – Ты ведь действительно этого хочешь? – наконец спросила она. – Да. И очень сильно. – А для тебя не проблема, что я, так сказать… никогда этого не хотела? – Ты никогда не хотела детей? – Нет. – Думаю, это не проблема. – Это проблема, что я… никогда не смогу дать тебе то, чего ты так хочешь? – спросила она дрожащим голосом. Когда Селии нужно было заплакать на экране, она щурилась и закрывала руками лицо. Но то были фальшивые, беспричинные слезы. Когда она плакала по-настоящему, ее лицо будто застывало, оставаясь неподвижным, за исключением уголков губ и слез, повисающих каплями на ресницах. – Милая, – сказала я, прижимаясь к ней, – конечно же, это не проблема. – Просто я хочу дать тебе все, что ты пожелаешь, но вот ты хочешь этого, а я не могу… – Селия, нет. Все совсем не так. – Не так? – Ты уже дала мне больше, чем я надеялась получить за всю свою жизнь. – Ты уверена? – Абсолютно. – Ты любишь меня? – спросила она с улыбкой. – Это еще слабо сказано. – Ты любишь меня так сильно, что не можешь мыслить здраво? – Я люблю тебя настолько сильно, что иногда, читая письма твоих фанатов, думаю: «Что ж, в этом есть смысл, я бы тоже не отказалась собирать ее реснички». Селия засмеялась и провела ладонью по моей руке. – Хочу, чтобы ты была счастлива, – сказала она, наконец взглянув на меня. – Ты же понимаешь, что нам с Гарри придется… – Других способов нет? – спросила она. – Я думала, женщины сейчас могут забеременеть просто с помощью мужской спермы. Я кивнула. – Да, наверно, есть и другие способы. Но не думаю, что для нас это было бы безопасно. Или, если быть точнее, я не знаю, есть ли гарантии, что никто не узнает, что мы зачали ребенка именно таким способом. – Значит, тебе придется заняться любовью с Гарри. – Ты – мой любимый человек, и занимаюсь любовью я только с тобой. А с Гарри нам нужно будет зачать ребенка. – Ты в этом уверена? – спросила она, глядя мне в глаза. – Абсолютно. Она снова уставилась в потолок. Какое-то время мы молчали. Я смотрела, как она переводит взгляд из одного угла в другой. Я слушала ее дыхание. И потом она повернулась ко мне. – Если ты на самом деле хочешь этого… то есть ребенка… тогда заводи. А я… мы что-нибудь придумаем. У нас все получится. Я буду тетей. Тетей Селией. Я с этим как-нибудь справлюсь. – А я тебе с этим помогу. Она засмеялась. – И как же ты собираешься это сделать? – Есть один способ подсластить тебе пилюлю, – сказала я, целуя ее в шею. Ей нравилось, когда ее целовали в шею, чуть ниже мочки уха. – О, ну это уже слишком. Она не остановила меня, когда я гладила ее по груди, животу, между ног, но застонала, прижала меня к себе и сама принялась ласкать меня. Она ласкала меня так же, как и я ее, сначала медленно и нежно, потом быстрее и настойчивее. – Я люблю тебя, – сказала она, когда мы закончили. – А я люблю тебя. Она нежно посмотрела мне в глаза, и я почувствовала невероятный восторг, ведь в ту ночь, сама того не осознавая, она подарила мне ребенка. «ФОТОМОМЕНТ» 23 мая 1975 У ЭВЕЛИН ХЬЮГО И ГАРРИ КЭМЕРОНА РОДИЛАСЬ ДОЧЬ! Эвелин Хьюго наконец стала мамой. В возрасте 37 лет прекрасная Эвелин добавила графу «мама» в свое резюме. Коннор Марго Кэмерон, 6 фунтов и 9 унций, родилась в ночь на вторник в больнице Маунт-Синай. Ставший отцом Гарри Кэмерон был, как говорят очевидцы, на седьмом небе от счастья. Даже после череды невероятно успешных фильмов малышка Коннор, несомненно, самый удачный продукт совместной деятельности Гарри и Эвелин. 41 Я полюбила Коннор с того самого момента, когда она впервые взглянула на меня. Мне даже казалось, что она чем-то похожа на Селию – много волос и ярко-голубые глазки. Коннор всегда хотела есть и не любила оставаться в одиночестве. Ей ничего не было нужно, кроме как целыми днями лежать у меня на руках и спать. И она просто обожала Гарри. В первые месяцы после рождения Коннор Селия снялась в двух фильмах подряд, причем съемки проходили не в городе. Я знала, что один из этих фильмов, «Покупатель», пришелся ей по душе. Но другой, о мафии, был из разряда тех, в которых она терпеть не могла сниматься. Вдобавок к мрачной атмосфере жестокости съемки длились восемь месяцев, четыре – в Лос-Анджелесе и еще четыре – на Сицилии. Когда ей поступило предложение, я думала, она откажется. Но Селия согласилась, и Джон решил поехал с ней на съемки. Пока их не было, мы с Гарри жили почти как традиционная семейная пара. Гарри готовил мне яичницу с беконом на завтрак и набирал ванну. Я кормила ребенка и меняла пеленки почти каждый час. Конечно же, нам помогали, и Луиза следила за порядком в доме. Она меняла простыни, занималась стиркой и убирала за всеми нами. А в ее выходные эти обязанности ложились на плечи Гарри. Именно Гарри неустанно повторял, какая я красивая, хотя мы оба знали, что в былые времена я выглядела и получше. Именно Гарри прочитывал мне один за другим сценарии, чтобы я могла выбрать для себя что-то интересное, как только Коннор повзрослеет. Именно Гарри засыпал рядом со мной каждую ночь, держа меня за руку, и именно он всегда успокаивал меня, когда я закатывала истерики, что я плохая мать, например, когда я случайно поцарапала Коннор щеку, купая ее в ванной. Мы с Гарри всегда были близки, я всегда считала его членом семьи, но именно тогда я впервые почувствовала себя настоящей женой. Я чувствовала, что я действительно замужем. И за это я полюбила его даже больше. Те дни, которые мы проводили вместе с Коннор, сблизили нас так, как я не могла представить. Он был со мной и в горе, и в радости.